Ничего личного
Часть 55 из 61 Информация о книге
Для доступа к библиотеке пройдите авторизацию
Настала очередь Кэти прилипнуть к экрану ноутбука. Да уж, зрелище впечатляло. После такого шоу политическая карьера Бориса Мелвилла закатится навсегда. Зато театральные подмостки примут его под восторженные аплодисменты.
— Распечатайте мне эти кадры, — попросила она. — На всякий случай.
На противоположной стороне улицы ждала тесно припаркованная к тротуару блестящая черная машина. Кэти задернула легкую кремовую занавеску и отвернулась от окна. Мик взял с принтера стопку листов и быстро пересмотрел их, затем покачал головой:
— Малявка, когда ты успела стать такой крутой журналисткой? Вроде бы только вчера была смешным цыпленком в рыжем пуху?
— Забыл, чья я дочь? — Напомнила Кэти.
— Ну, да. Вишенка от апельсинки далеко не укатится. Кстати, слушай, а что там Мелвилл бормотал про твоего отца?
Девушка пожала плечами:
— Я тоже не поняла. Наверное, узнал о том старом деле.
— Но он вроде как угрожал тебе. Хотя, можешь не беспокоиться. С таким, как твой Гловер бояться нечего. Не завидую Бориске, когда твой вождь Быстый Кулак посмотрит запись из коридора. Ты, главное, отойди подальше, чтобы не забрызгало.
— Чем? — Вяло поинтересовалась Кэти, в свою очередь пересматривая пахнущие свежей краской листы бумаги.
— Ну, не знаю, что там у Мелвилла в жилах течет. Вряд ли кровь, скорее моча пополам с ядом. Иди уже, не заставляй своего парня ждать.
— У него-то кровь точно разбавлена нитроглицерином (55), — слегка поморщившись, добавил Лео.
Надо же, вот как они думают о Гловере. Подсознательно, девушка понимала, что человек, построивший, пусть и на прочном фундаменте, но собственный медиа-холдинг, не может не быть слабым и нерешительным. И все же увидеть Индейца в черной коже и армейских ботинках с кровью на костяшках пальцев было на грани шока.
И это человек, у которого половина гардеробной комнаты занята костюмами из шерсти с шелком, заказанными у маэстро Баральдо, а под запонки отведен специальный комод. Черт, да у него даже пуговицы для сорочек изготавливались по специальному заказу. И все же, ошибки быть не могло: тот самый мужчина, который каждое субботнее утро начинал с неизменного маникюра и визита стилиста-парикмахера, сегодня не побрезговал собственными руками набить две халдейские рожи в холле трехзвездочной гостиницы.
«О сколько нам открытий чудных…». Александр Гловер, какие еще твои темные стороны прячутся за фасадом элегантной безупречности? Какие еще сюрпризы ждут меня сегодня, подумала Кэти.
____
(55) Нитроглицерин — сложный эфир глицерина и азотной кислоты, обладает взрывчатыми свойствами.
Глава 30
— Привезла? — На звук открывающихся дверей в холл вышел Гловер.
Кэти молча протянула ему флэшку. Конечно, Лео сделал несколько копий, сохранив их на своем ноутбуке и переслав по почте Кэти, но флэш-карту она все-таки убрала во внутренний карман куртки. Туда же на всякий случай перекочевал кошелек с документами и карточками.
— Пойдем, посмотрим, — не дав времени раздеться, он почему-то потянул ее на кухню.
Там уже ждал открытый для работы ноутбук и чашка остывающего чая. Он так и не переоделся, отметила про себя Кэти, разглядывая обтянутую черной майкой спину. Ему идет. Можно будет вечером сыграть в плохого парня и хорошую девочку.
— Отличная работа, — Индеец обернулся резко, отвлекая ее от грешных мыслей.
Надо было бы сказать «Спасибо», но Кэти ответила в своем стиле:
— Знаю. Что дальше?
— Дальше? — Он приподнял черную бровь. — Дальше все по плану. Ты мне веришь?
Честно говоря, не очень. Но посмотреть, что он станет делать дальше, было очень интересно. На всякий случай Кэти мотнула головой так, что ее жест можно было расценить как «да» и «нет» одновременно.
— Завтра получишь паспорт. Есть еще пожелания? — Теперь девушка пожала плечами. — Тогда иди погуляй. Вернешься часа через три.
Что? От возмущения глаза вытаращились сами собой, а рот слегка приоткрылся, готовый извергнуть поток возмущенных возражений. Не успела. Ее прервал женский голос, прозвучавший из гостиной:
— Милый, ты еще долго? Хочешь выпить со мной?
Удивленно приоткрытый рот закрыть не удалось. На пороге кухни стояла Лидия Мелвилл со стаканом виски и… в бледно-зеленом шелковом халате.
— Я, пожалуй, останусь. — Голос слушался плохо, и три коротких слова прозвучали как-то слишком хрипло.
Хорошо, что плакать пока еще не хотелось. Но сегодняшние сюрпризы Кэти уже не нравились. Совсем. Внутри все онемело, как отсиженная нога, и как организм отреагирует на новые открытия, предсказать было невозможно.
— Я останусь, — повторила Кэти уже тверже.
— Хорошо, — Индеец смотрел жестко, сведя брови в одну линию над переносицей. — Тогда у меня одна просьба. Сиди молча. Не отвечай, пока не спросят.
Так как вопросов не было, Кэти молча кивнула. На Лидию она старалась не смотреть. Конечно, та сейчас улыбалась с видом победительницы.
— Вернемся в гостиную. — Александр взял со стола ноутбук и кивнул обеим женщинам в сторону дверей.
Кэти заняла кресло напротив дивана. Раз ей было отведено место молчаливого зрителя, она должна держаться подальше от сцены. Лидия, напротив, уселась точно посередине, явно рассчитывая на близость Гловера. Когда колено женщины коснулось его обтянутого черными джинсами бедра, он заговорил:
— Во второй раз у тебя ничего не получится.
— Что? — Ярко накрашенный рот Лидии округлился, а брови поползли вверх. — О чем ты говоришь?
Она потянулась вперед, стремясь прикоснуться к его руке. А может быть, чтобы халат на груди распахнулся еще глубже, цинично подумала Кэти. Индеец не отстранился, но его лицо окаменело.
— Я говорю о том, что не нужно без разрешения брать чужое белье. — Лидия улыбнулась игриво и нежно, сделав вид, что приняла его слова за шутку. — И еще о Салли. — Он безразличным взглядом следил, как быстро выпрямилась и напряглась женщина в шелковом халате. — И о моем сыне.
— Я…
— Если попробуешь сказать, что ничего не знала, — Гловер говорил все-так же отстраненно, только пальцы поползли к ладоням и сжались в кулаки, — я тебя ударю.
Кэти плотнее вжалась в спинку кресла и на всякий случай подтянула колени к подбородку. Даже она почувствовала, как холодеет воздух в комнате, что уж говорить о Лидии. Женщина плотно запахнулась в тонкий шелк и обняла плечи руками. Индеец кивнул, словно ожидал именно такой реакции.
— Теперь перейдем к делу. — Он щелкнул мышкой и развернул экран ноутбука к Лидии. — Смотри внимательно.
Минут пятнадцать мата, криков и звуков ударов слушали в полном молчании, затем Лидия попыталась оттолкнуть от себя ноут.
— Александр, я не знала, — беспомощно произнесла она. — Ты же помнишь, я говорила тебе, какой он…
— Не знала? — Он вытянул из-под диванной подушки тонкую синюю папку и бросил ее на колени Лидии. — Не знала, что происходит в принадлежащем тебе отеле? — Ого, молча порадовалась Кэти, а он тоже неплохо подготовился. — Или не знала, на какие деньги ты покупаешь себе недвижимость в Челси и Белгравии (56). — Упс, а вот это я проверить не додумалась, огорчилась она.
— Ты не можешь так поступить со мной, — по щекам Лидии потекли самые настоящие слезы, — после стольких лет… Александр…
— Могу. — Его глаза над белозубым оскалом зияли такой мертвой чернотой, что Кэти сразу поверила, еще как может. — Моему сыну двадцать лет. И все эти годы я не знал о нем ничего. Я могу сделать с тобой что угодно, Лидия. Если эти материалы будут опубликованы… — Плачущая женщина в шелковом халате смотрела на него, молча качая головой. — Какая там, к черту, политическая карьера? Борису даже руки подавать не станут. Возможно, ты сможешь избежать срока за сутенерство, но адвокаты превратят твой кошелек в голландский сыр, такой же дырявый. А объяснения в налоговой полиции, а? А расчеты через панамские офшоры? Лидия, какая же ты мелочная и жадная, если поскупилась на проценты для нескольких надежных переводов? Что скажешь?
Недолгое молчание подтвердило, что ответных слов не нашлось. Кэти только чувствовала, как холодок тонкой струйкой заползает ей за шиворот и стекает вниз по спине. Не удивительно, что Лидию уже трясло, как отбойным молотком. Спокоен и сосредоточен был один Индеец:
— Ты уже подумала, как это скажется на твоем сыне?
Вероятно, эти слова оказались последней каплей, потому что в тот же миг ярко-красные ногти метнулись к его лицу. Кэти не успела отследить, как Гловер отмахнулся от рук Лидии и, заканчивая плавную дугу, ладонью с отведенным в сторону большим пальцем опрокинул плачущую женщину в угол дивана. Тяжело дыша, она вцепилась в подлокотник.
— Какая же ты сволочь!
— Не правильный ответ, — он поднялся, чтобы взять с подноса графин с виски.
— Что… что ты хочешь?
Он вернулся обратно с выпивкой и чистым стаканом в руках:
— А что у тебя есть?
— Деньги.
— Деньги? Это само собой. Что еще?
Лидия смотрела растерянно и зло:
— А что тебе еще надо?
Кэти напряженно всматривалась в лицо Индейца. Нет, вряд ли он был жесток сам по себе, и вряд ли эта ситуация доставляла ему удовольствие. Александр не наслаждался беспомощностью женщины, но читавшаяся в его лице уверенность, что он имеет полное право опустить на нее свой каблук и с хрустом вдавить в землю, казалась не менее страшной. И он не торопился.
Забытый Лидией стакан опустился на стол перед ней. Янтарная жидкость плавно потекла из графина, наполняя стакан почти до самого верха.
— Пей, — Гловер протянул стакан Лидии. Ее глаза испуганно расширились. — Пей!
— Распечатайте мне эти кадры, — попросила она. — На всякий случай.
На противоположной стороне улицы ждала тесно припаркованная к тротуару блестящая черная машина. Кэти задернула легкую кремовую занавеску и отвернулась от окна. Мик взял с принтера стопку листов и быстро пересмотрел их, затем покачал головой:
— Малявка, когда ты успела стать такой крутой журналисткой? Вроде бы только вчера была смешным цыпленком в рыжем пуху?
— Забыл, чья я дочь? — Напомнила Кэти.
— Ну, да. Вишенка от апельсинки далеко не укатится. Кстати, слушай, а что там Мелвилл бормотал про твоего отца?
Девушка пожала плечами:
— Я тоже не поняла. Наверное, узнал о том старом деле.
— Но он вроде как угрожал тебе. Хотя, можешь не беспокоиться. С таким, как твой Гловер бояться нечего. Не завидую Бориске, когда твой вождь Быстый Кулак посмотрит запись из коридора. Ты, главное, отойди подальше, чтобы не забрызгало.
— Чем? — Вяло поинтересовалась Кэти, в свою очередь пересматривая пахнущие свежей краской листы бумаги.
— Ну, не знаю, что там у Мелвилла в жилах течет. Вряд ли кровь, скорее моча пополам с ядом. Иди уже, не заставляй своего парня ждать.
— У него-то кровь точно разбавлена нитроглицерином (55), — слегка поморщившись, добавил Лео.
Надо же, вот как они думают о Гловере. Подсознательно, девушка понимала, что человек, построивший, пусть и на прочном фундаменте, но собственный медиа-холдинг, не может не быть слабым и нерешительным. И все же увидеть Индейца в черной коже и армейских ботинках с кровью на костяшках пальцев было на грани шока.
И это человек, у которого половина гардеробной комнаты занята костюмами из шерсти с шелком, заказанными у маэстро Баральдо, а под запонки отведен специальный комод. Черт, да у него даже пуговицы для сорочек изготавливались по специальному заказу. И все же, ошибки быть не могло: тот самый мужчина, который каждое субботнее утро начинал с неизменного маникюра и визита стилиста-парикмахера, сегодня не побрезговал собственными руками набить две халдейские рожи в холле трехзвездочной гостиницы.
«О сколько нам открытий чудных…». Александр Гловер, какие еще твои темные стороны прячутся за фасадом элегантной безупречности? Какие еще сюрпризы ждут меня сегодня, подумала Кэти.
____
(55) Нитроглицерин — сложный эфир глицерина и азотной кислоты, обладает взрывчатыми свойствами.
Глава 30
— Привезла? — На звук открывающихся дверей в холл вышел Гловер.
Кэти молча протянула ему флэшку. Конечно, Лео сделал несколько копий, сохранив их на своем ноутбуке и переслав по почте Кэти, но флэш-карту она все-таки убрала во внутренний карман куртки. Туда же на всякий случай перекочевал кошелек с документами и карточками.
— Пойдем, посмотрим, — не дав времени раздеться, он почему-то потянул ее на кухню.
Там уже ждал открытый для работы ноутбук и чашка остывающего чая. Он так и не переоделся, отметила про себя Кэти, разглядывая обтянутую черной майкой спину. Ему идет. Можно будет вечером сыграть в плохого парня и хорошую девочку.
— Отличная работа, — Индеец обернулся резко, отвлекая ее от грешных мыслей.
Надо было бы сказать «Спасибо», но Кэти ответила в своем стиле:
— Знаю. Что дальше?
— Дальше? — Он приподнял черную бровь. — Дальше все по плану. Ты мне веришь?
Честно говоря, не очень. Но посмотреть, что он станет делать дальше, было очень интересно. На всякий случай Кэти мотнула головой так, что ее жест можно было расценить как «да» и «нет» одновременно.
— Завтра получишь паспорт. Есть еще пожелания? — Теперь девушка пожала плечами. — Тогда иди погуляй. Вернешься часа через три.
Что? От возмущения глаза вытаращились сами собой, а рот слегка приоткрылся, готовый извергнуть поток возмущенных возражений. Не успела. Ее прервал женский голос, прозвучавший из гостиной:
— Милый, ты еще долго? Хочешь выпить со мной?
Удивленно приоткрытый рот закрыть не удалось. На пороге кухни стояла Лидия Мелвилл со стаканом виски и… в бледно-зеленом шелковом халате.
— Я, пожалуй, останусь. — Голос слушался плохо, и три коротких слова прозвучали как-то слишком хрипло.
Хорошо, что плакать пока еще не хотелось. Но сегодняшние сюрпризы Кэти уже не нравились. Совсем. Внутри все онемело, как отсиженная нога, и как организм отреагирует на новые открытия, предсказать было невозможно.
— Я останусь, — повторила Кэти уже тверже.
— Хорошо, — Индеец смотрел жестко, сведя брови в одну линию над переносицей. — Тогда у меня одна просьба. Сиди молча. Не отвечай, пока не спросят.
Так как вопросов не было, Кэти молча кивнула. На Лидию она старалась не смотреть. Конечно, та сейчас улыбалась с видом победительницы.
— Вернемся в гостиную. — Александр взял со стола ноутбук и кивнул обеим женщинам в сторону дверей.
Кэти заняла кресло напротив дивана. Раз ей было отведено место молчаливого зрителя, она должна держаться подальше от сцены. Лидия, напротив, уселась точно посередине, явно рассчитывая на близость Гловера. Когда колено женщины коснулось его обтянутого черными джинсами бедра, он заговорил:
— Во второй раз у тебя ничего не получится.
— Что? — Ярко накрашенный рот Лидии округлился, а брови поползли вверх. — О чем ты говоришь?
Она потянулась вперед, стремясь прикоснуться к его руке. А может быть, чтобы халат на груди распахнулся еще глубже, цинично подумала Кэти. Индеец не отстранился, но его лицо окаменело.
— Я говорю о том, что не нужно без разрешения брать чужое белье. — Лидия улыбнулась игриво и нежно, сделав вид, что приняла его слова за шутку. — И еще о Салли. — Он безразличным взглядом следил, как быстро выпрямилась и напряглась женщина в шелковом халате. — И о моем сыне.
— Я…
— Если попробуешь сказать, что ничего не знала, — Гловер говорил все-так же отстраненно, только пальцы поползли к ладоням и сжались в кулаки, — я тебя ударю.
Кэти плотнее вжалась в спинку кресла и на всякий случай подтянула колени к подбородку. Даже она почувствовала, как холодеет воздух в комнате, что уж говорить о Лидии. Женщина плотно запахнулась в тонкий шелк и обняла плечи руками. Индеец кивнул, словно ожидал именно такой реакции.
— Теперь перейдем к делу. — Он щелкнул мышкой и развернул экран ноутбука к Лидии. — Смотри внимательно.
Минут пятнадцать мата, криков и звуков ударов слушали в полном молчании, затем Лидия попыталась оттолкнуть от себя ноут.
— Александр, я не знала, — беспомощно произнесла она. — Ты же помнишь, я говорила тебе, какой он…
— Не знала? — Он вытянул из-под диванной подушки тонкую синюю папку и бросил ее на колени Лидии. — Не знала, что происходит в принадлежащем тебе отеле? — Ого, молча порадовалась Кэти, а он тоже неплохо подготовился. — Или не знала, на какие деньги ты покупаешь себе недвижимость в Челси и Белгравии (56). — Упс, а вот это я проверить не додумалась, огорчилась она.
— Ты не можешь так поступить со мной, — по щекам Лидии потекли самые настоящие слезы, — после стольких лет… Александр…
— Могу. — Его глаза над белозубым оскалом зияли такой мертвой чернотой, что Кэти сразу поверила, еще как может. — Моему сыну двадцать лет. И все эти годы я не знал о нем ничего. Я могу сделать с тобой что угодно, Лидия. Если эти материалы будут опубликованы… — Плачущая женщина в шелковом халате смотрела на него, молча качая головой. — Какая там, к черту, политическая карьера? Борису даже руки подавать не станут. Возможно, ты сможешь избежать срока за сутенерство, но адвокаты превратят твой кошелек в голландский сыр, такой же дырявый. А объяснения в налоговой полиции, а? А расчеты через панамские офшоры? Лидия, какая же ты мелочная и жадная, если поскупилась на проценты для нескольких надежных переводов? Что скажешь?
Недолгое молчание подтвердило, что ответных слов не нашлось. Кэти только чувствовала, как холодок тонкой струйкой заползает ей за шиворот и стекает вниз по спине. Не удивительно, что Лидию уже трясло, как отбойным молотком. Спокоен и сосредоточен был один Индеец:
— Ты уже подумала, как это скажется на твоем сыне?
Вероятно, эти слова оказались последней каплей, потому что в тот же миг ярко-красные ногти метнулись к его лицу. Кэти не успела отследить, как Гловер отмахнулся от рук Лидии и, заканчивая плавную дугу, ладонью с отведенным в сторону большим пальцем опрокинул плачущую женщину в угол дивана. Тяжело дыша, она вцепилась в подлокотник.
— Какая же ты сволочь!
— Не правильный ответ, — он поднялся, чтобы взять с подноса графин с виски.
— Что… что ты хочешь?
Он вернулся обратно с выпивкой и чистым стаканом в руках:
— А что у тебя есть?
— Деньги.
— Деньги? Это само собой. Что еще?
Лидия смотрела растерянно и зло:
— А что тебе еще надо?
Кэти напряженно всматривалась в лицо Индейца. Нет, вряд ли он был жесток сам по себе, и вряд ли эта ситуация доставляла ему удовольствие. Александр не наслаждался беспомощностью женщины, но читавшаяся в его лице уверенность, что он имеет полное право опустить на нее свой каблук и с хрустом вдавить в землю, казалась не менее страшной. И он не торопился.
Забытый Лидией стакан опустился на стол перед ней. Янтарная жидкость плавно потекла из графина, наполняя стакан почти до самого верха.
— Пей, — Гловер протянул стакан Лидии. Ее глаза испуганно расширились. — Пей!