Ничего личного

Дальше все душевные силы Кэти были сосредоточены на том, чтобы не путаться под ногами у знающих свое дело людей и молча ждать сигнала выдвигаться на четвертый этаж. Эдди, сидя на переднем сиденье, пялился в экран ноутбука, отслеживая все происходящее в переулке, куда выходили окна излюбленного Мелвиллом номера. Слава Богу, сегодня он не стал менять свои предпочтения.



Марина открыла окно, дождалась посылки и на некоторое время исчезла в глубине комнаты, затем появилась снова, помахала рукой в знак того, что все в порядке, и закрыла створку. Эдди нервно поправил приемник в ухе, а Лео почти бегом направился из переулка к машине.

— Слышимость хорошая, — одними губами произнес Эдди, а Кэти запоздало удивилась, почему он говорит шепотом, ведь у микрофона у него нет.

Мик разминал пальцы, то сжимая, то разжимая кулаки. Лео взял из рук Кэти камеру. В сотый раз пощелкал кнопками, проверяя настройки для записи, потом вернул и замер в позе кошки перед мышиной норкой.

— Он вошел, — чуть более слышно предупредил Эдди. — Можете выдвигаться.



Как и планировалось, вошли по одному с интервалом в минуту-две. Лео сразу взял на себя инициативу, забалтывая девушку за стойкой администрации, Мик прошел в бар, а Кэти с самым независимым видом направилась в туалет. Через две минуты все встретились на нижнем пролете пожарной лестницы. Подъем на четвертый этаж проходил в полном молчании. Наверху Мик быстро проверил коридор и дал отмашку занять свои места.



Кэти направила камеру на дверь номера 412, затем прижалась к стене и старалась больше не шевелиться, лишь изредка моргала да молилась про себя, чтобы Лео не ошибся с диапазоном частот и его глушилка для камер наблюдения сработала, не вызывая серьезных подозрений у охраны отеля.



Похоже, что средств на звукоизоляцию номеров здесь не пожалели, потому что никто из находящихся в коридоре не был готов, когда дверь номера с грохотом распахнулась, и из нее в коридор вывалилась абсолютно голая Марина с охапкой одежды в руках. Растерянно оглянувшись, она пыталась сориентироваться, в какую сторону ей следует бежать. Стоявший рядом с дверью Мик выразительно и молча указал розовым кончиком пальца на Кэти с Лео.

Девушку шатало так, что она раза два врезалась в стену. Сукин сын, успела подумать Кэти, неужели он бил ее по голове?

— Вернись обратно, тварь, и закончи, что начала!

Если бы не осознание, что стоит за этими словами, Кэти не смогла бы удержаться от смеха при виде разъяренного Бориса Мелвилла. Вот оно воплощение современного порока и разврата — в ярко-розовых боксерах и черных носках, с обвисшим бледным брюшком и стоящими дыбом светлыми волосами вокруг лысеющей макушки.

Марина не пожалела пары секунд, чтобы на бегу обернуться и показать ему средний палец.

— Ах тыыы…!

Мелвилл пребывал в таком бешенстве, что не сразу заметил еще двух человек, стоявших в десяти шагах от двери. Ну, что ж, философски решила Кэти, объявлю свой номер сама. Оп-ля! Сегодня на арене нашего цирка великолепная и неповторимая Катарина Белла! С ослепительной улыбкой она шагнула на середину синей ковровой дорожки.

— Добрый день, мистер Мелвилл, — экран камеры фиксировал, как злоба на лице доморощенного маркиза де Сад сменяется сначала изумлением, а затем бессмысленным животным бешенством. Ой, ой, надо поторопиться. — У «Индепендент Дейли» несколько вопросов о вашем хобби. Не будете ли так любезны…

— Буду, — бык несся прямо на нее, — только сначала отымею тебя во все…



Чистоплюй Лео драться не любил, поэтому просто подставил Мелвиллу подножку. Борис задергался на полу, стягивая под себя разлетевшиеся в падении конечности, но подняться не успел. На его спину между лопатками опустилось тяжелое колено, обтянутое тканью цвета хаки. Судя по всему, сейчас ожидалась решительная схватка «по римско-французским правилам», и Кэти, не желая прерывать такой удачный репортаж, приблизила к лицу Мелвилла камеру.

— Продолжайте, пожалуйста. Я вся внимание.

Налившийся кровью глаз смотрел прямо в объектив:

— Ну, ты и въедливая сука. Вся в папашу. Ничего… скоро встретитесь. Передай там ему, что теперь мы в расчете.

В эту минуту державшие его руки разжались и тяжесть со спины исчезла. Мужчина стартовал прямо с четверенек, но, перехваченный в броске, отлетел к стене и медленно сполз на пол. Мик вернулся к номеру, заглянул внутрь и, убедившись, что ключ-карта вставлен в гнездо рядом с переключателем света, захлопнул дверь. Чтобы попасть внутрь, придется обращаться на ресепшен. Да уж, день у Бориса окончательно не задался.



Марина с Лео ждали на лестнице. Девушка не стала тратить время на одевание: просто натянула джинсы, вбила ноги в сапоги и накинула сверху куртку. Застегивалась уже, спускаясь по ступенькам вниз. Лео поднял руку, демонстрируя зажатую в кулаке камеру.



— Вроде бы все получилось. — Марина дышала часто и прерывисто. — Сегодня в него словно бес вселился. Думаю, до конца я бы просто не выдержала…

— Хорошо, — одобрил Мик. — Теперь снова молчим. И я иду первым. Если скажу бежать, значит, бегите, не оглядываясь. Лео, к тебе это тоже относится. — И добавил, обращаясь неизвестно к кому: — Мы выходим. Готовность — минута.

Повинуясь его поднятой вверх руке с растопыренными пальцами, все медленно и тихо двинулись в обратный путь. Царившая на лестнице тишина внушала уверенность, что удача их не покинет. Прежде чем открыть дверь, ведущую в гостиничный холл, Мик оглянулся и бросил последний угрожающий взгляд на Лео.



А потом дверь распахнулась и Микеланджело прыжком бросил свое тело вперед, метя в первую из стоящих на его пути фигур в черных костюмах. Трое или больше, успела сообразить Кэти. А Мик один. Сунув камеру в руки Марины, она развернулась лицом к драке, но непонятная сила зацепила сзади воротник куртки и потянула в сторону выхода на улицу. Пытаясь локтями отбиться от Лео, она все оглядывалась в сторону лестницы. Там было шесть черных фигур. И что самое странное, они дрались друг с другом.

Все закончилось стремительно. Уже в дверях Лео оглянулся и сказал:

— Прибавили ходу. Мик сейчас догонит.


Как и было условлено, Эдди переставил машину на триста метров дальше и снова пересел на пассажирское место. Но теперь рядом с его видавшим виды опелем был припаркован подозрительно знакомый Кэти блестящий мерседес. И не отставая от Мика ни на шаг, к ним приближалась мужская фигура, облаченная в черную кожаную куртку, черные джинсы и тяжелые ботинки, вроде армейских.

— Все, уезжаем, — Мик вынул из уха черную горошину, потом вытянул из-за пазухи еще одну почти такую же, только на проводке, и положил все это в руку человека, в котором ошеломленная Кэти узнала… Александра Гловера.

— Мы тоже, — на плече Кэти сомкнулись твердые пальцы.

Ее потянули в сторону мерседеса.

— Эээ…, - запротестовала она.

— Что? — Не понял Индеец.

— Мнеее…

— Ну, говори уже. — Он был не расположен долго ждать.

— Я с ними… — Кэти указала пальцем себе за плечо. — Надо посмотреть, что мы отсняли.

Гловер задумчиво куснул губу.

— Хорошо. — Девушка вздохнула, не скрывая облегчения. — Но потом сразу домой. — Она с готовностью кивнула. — Я пришлю за тобой машину. — Попыталась возразить, но получила в ответ лишь тихое рычание: — Собираешься ехать через город одна с камерой в сумке? Ну будь дурой, родная.

Действительно, он был прав. Кэти добежала до машины Эдди, упала на заднее сиденье рядом с Мариной и захлопнула дверцу.

— Гони.

Следовало поторопиться. По всем признакам Гловер пребывал сейчас в состоянии тихого бешенства, а это могло означать только одно — времени у нее совсем немного. Часа полтора-два, не больше.

— И кто же меня сдал? — Поинтересовалась она, глядя в антрацитовый затылок над спинкой водительского кресла.

Мик философски пожал плечами:

— Думаешь, у нас был выбор?

— Да уж, Малявка, — согласно вздохнул Лео. — Нам пришлось все рассказать. Твой парень просто зверюга. Знаешь, как он насел на Мика? Я чуть не овдовел. Ты уж с ним поосторожней будь.



Кэти поймала взгляд Мика в зеркале заднего вида, и выражение его глаз ей совсем не понравилось. Похоже, ребята не шутили.





* * *


Наплакавшись вволю на руках у Эдди, Марина ушла наверх спать. Лео с Миком по-хозяйски расположились в гостиной с камерой, ноутбуком и маленьким принтером, который притащил с собой предусмотрительный Леонардо. Судя по одобрительным звукам — мычанию, хрюканью и фырканью — издаваемым двумя здоровыми глотками, охота на мамонта оказалась удачной.



Не желая путаться у них под ногами, Кэти ушла на кухню, где позвякивал посудой Эдди. Взяв из ящика чистое полотенце, она встала рядом с ним, принимая и вытирая вымытые тарелки и чашки. Эдди не выглядел ни расстроенным ни напряженным, скорее задумчивым, поэтому молчание она нарушила первой:

— А из тебя вышел бы неплохой семьянин.

Да уж, посуду он мыл чисто, просто загляденье. Против ожидания спорить парень не стал, просто сказал:

— Честно говоря, думал, что никогда этого не случится.

— И вот опять.

Называется, пошутила. Эдди продолжал с философским спокойствием намывать тарелку. Кэти некоторое время наблюдала, как он педантично намыливает блюдце из псевдокитайского фарфора с синим драконом в волнах синей речки, затем окунает в полную воды вторую раковину. Блюдце перекочевало ей в руки.

— Хочешь сказать, что с Мариной у вас все серьезно?

— Что, не одобряешь? — Карие глаза смотрели почти враждебно.

— Поздравляю вообще-то. — Кэти наклонилась, чтобы чмокнуть его в щеку. — И не надо смотреть зверем на каждого, кто знает о ее прошлом. У нас достаточно ума, чтобы оценивать Марину по ее собственным поступкам, а не чужим грехам. Просто…

В голове уже вертелись шестеренки, перематывая список срочных дел: решить вопрос с паспортом Марины, с визой. Самым сложным на данный момент казалось позвонить Тобиасу Клейтону и сказать, что его помощь не потребуется. Он ведь наверняка рассчитывал на это видео, и у него давние счеты с Мелвиллом. Как там дела с видео, кстати?

— Картинка отличная, — отчитался Лео. — И звук тоже. Наш будущий… упс, наш неудавшийся мэр знает такие словечки, от которых покраснеет даже профессор филологии. Марина твоя молодец. Обзор не закрывала и ракурс подобрала удачный. Сбросил тебе на флэшку записи из номера и из коридора, а вот здесь, в отдельной папке, самые выгодные кадры, если понадобятся фото для статьи.