Невидимка и (сто) одна неприятность

Замковая стена осталась за спиной. Я с удивлением и неверием таращилась в темноту, но когда Даниэль потянул меня за собой дальше — покорно пошла.

Да, я могла бы сейчас выдернуть руку и остановить его. Или вернуться сама.

Но не сказать, чтобы мне так сильно хотелось оставаться в замке, где поселилась злобная тварь, уже дважды попытавшаяся меня покалечить и убить.

А то третий раз, говорят, алмаз…

А еще…

Ну и наверное, я все еще до конца не верила.

Даже идя за Даниэлем по лесу — не верила. Это сон какой-то, это не со мной. Куда мы идем? Зачем?

Двое дурачков одни в лесу. Разве ж мы далеко уйдем? Сейчас наставники спохватятся и отловят в два счета.

Ну а если отловят, то почему бы и не прогуляться.

К тому же с Даниэлем не страшно.

— Куда мы идем? — я наконец-то сподобилась ознакомиться с той частью плана, которую не планировала осуществлять.

— Доберемся до Виллоу. Там сядем на поезд до Ортвуда. Он есть ночной, в два. К завтраку, когда нас спохватятся, мы уже будем там. А из Ортвуда куда глаза глядят, в любой конец страны, где тебе давно хотелось побывать, м?

— Но у меня нет денег…

— У меня есть.

— И мы не дойдем до Виллоу за четыре с лишним часа…

— Не дойдем, — согласился Лагранж.

— Но как тогда…

— Тс…

Даниэль вдруг выпустил мою ладонь, я огляделась и только сейчас заметила, как в воздухе тает едва заметный голубоватый след поискового заклинания. Оказывается, все это время мы шли по следу? По следу чего?..

Кого.

Только когда над нашими головами ярче вспыхнул до того довольно слабенький светлячок, я поняла что перед нами не холмик, а спящий лось…

Не сдержавшись, я ахнула и отшатнулась.

— Не бойся, не проснется, — бросил Даниэль.

Я даже не успела заметить, когда он навел сонные чары. А парень снова принялся колдовать.Только вот странность, на этот раз мне почему-то не нравилось то, что он делает. откуда-то изнутри поднималось странное желание перехватить его руку, остановить, только бы не видеть, как сплетаются в завершенную схему темно-фиолетовые нити. Желание иррациональное и глубинное, я совершенно не понимала, откуда оно у меня взялось. Пришлось даже стиснуть кулаки, чтобы не вмешиваться.

Даниэль закончил, как-то странно выдохнул сквозь стиснутые зубы, тряхнул головой, взмахнул рукой… и многотонная туша пришла в движение. Я вжалась в дерево, а лось поднялся и подогнул передние ноги, опускаясь на колени перед Даниэлем как цирковая лошадь.

— Не бойся, — повторил он. — Все под контролем.

— Это же… это же подчинение, — ошеломленно пробормотала я. — Откуда ты знаешь такие вещи? Разве это не запрещено?

— На людях — запрещено, — ответил Даниэль с каким-то странным выражением лица. — На животных нет.

Он снова взял меня за руку и подвел к коленопреклоненному животному.

— Залезай.

С его помощью я кое как вскарабкалась на спину зверю. жесткая шерсть была влажной и гладкой, и я не удержавшись осторожно потрогала массивные рога.

Даниэль забрался следом, что-то еще поколдовал, кажется закрепляя нас на лосиной спине. А потом, по его знаку, туша выпрямилась, и зашагала, медленно но верно набирая ход.

А я кристально ясно осознала — все это изначально планировалось не для меня. С самого момента приезда в Горки Даниэль методично разрабатывал план побега.

Пока что я не знала, что мне делать с этим осознанием.



Мы успели на поезд до Ортвуда.

А я все еще не верила.


Не верила, когда показались редкие огни ночного города. Не верила, когда Даниэль отпустил утомленное животное, которое, едва с него сняли заклинание-поводок, с диким ревом умчало обратно в лес. Не верила, когда мы заходили в здание вокзала. И даже когда сонный кассир протянул нам билеты — все еще не верила.

Этого просто не может быть.

Несколько часов назад я ужинала в Горках под все еще любопытными взглядами других воспитанников. А теперь стою на перроне, кутаюсь в кофту и жмусь к Даниэлю. Нас никто не останавливал. Даже не обращал на нас внимания. Никому не было до нас дела. Просто парень и девушка, ждущие поезда.

Нереальная реальность не заканчивалась.

Когда мы прибыли в Ортвуд я машинально отметила, что пятнадцать минут назад в Горках прозвенели подъем. Если вдруг мистер Дарруэл не являлся проверить среди ночи, все ли со мной в порядке, то где-то через полчаса, когда мы не явимся на завтрак, нас начнут искать. Сначала по замку. но взломанную защиту они обнаружат быстро — мы не смогли бы вернуть все, как было, а потому даже и не пытались.

Что дальше? Будут прочесывать лес? Поймают ли следы поискового заклинания, выведшего нас с лосю? А дальше?

Сообщения полетят в Виллоу и Дарн — ближайшие города. И дальше, дальше…

Но пока что в этой гонке мы лидируем.

Мы позавтракали прямо на вокзале, и купили новые билеты.

И снова поезд.

Адреналин бурлил в крови. Неожиданное приключение захватило меня с головой, и я совершенно не могла спать, даже в поезде, несмотря на три практически бессонных ночи.

А вот Даниэль был странно молчалив, напряжен и мрачен.

Я думала, что когда у нас все получится, он будет радоваться вместе со мной, выпячивать грудь и требовать, чтобы я расхвалила его такого умницу. Ведь он спас меня от призрака, увез туда, где он не достанет! Его план сработал!

А Даниэль только хмурился и без конца озирался, будто ожидал погоню с минуты на минуту.

Глубокая складка на переносице разгладилась лишь ненадолго, когда он задремал в очередном поезде, уронив голову мне на плечо.

Вечер застал нас в Трентоне — небольшом городишке на севере страны.

— Переночуем здесь, — решил Лагранж. — Тебе нужно выспаться.

Мы опять же без каких либо проблем заселились в ближайшую гостиницу, и когда Лагранж представился при регистрации мистером и миссис Клэйтон, мне стало одновременно и смешно, и очень жарко. Но при виде свежей постели с ослепительно белыми подушками, в голове осталась одна единственная мысль — спа-ать.

И я рухнула на покрывало, блаженно вытянув гудящие от постоянного сидения конечности.

— Чур я справа! — я приподнялась на локтях и хитро посмотрела на Даниэля, который не торопился ко мне присоединиться. Он так и топтался у дверей.

— Лали, — он посмотрел мне в глаза. — Мне нужно уйти.

— Что? — переспросила я, выпрямляясь. — Что значит уйти? Куда?

— Мы уже убежали достаточно далеко, ты можешь пока остаться тут. Вряд ли они скоро тебя здесь найдут. Я положил тебе в сумку денег, там должно хватить на приличное время. Но мне нужно уйти.

— Лагранж, какого черта? — устало спросила я, поднимаясь. — Впрочем, зачем я спрашиваю? Я же знаю ответ! “Я не могу тебе сказать”. Прекрасный ответ, очень удобный. Придумай сама, что тебе нравится. Хорошо, я придумаю. Например, я могу придумать то, что ты мной просто воспользовался, чтобы сбежать самому. Ты же все это давно придумал, верно? Просто рунного ключика к защите не хватало. Но теперь, когда Горки остались позади, балласт тебе больше не нужен. Ну как? Отличный я вариант придумала?

Я сама не заметила, как приблизилась к нему вплотную, и теперь стояла сжав кулаки и задрав подбородок, чтобы смотреть прямо в бесстыжие серые глаза. А он даже не отводил взгляда.

— Ты права, — спокойно произнес Лагранж, и у меня сердце ухнуло куда-то в желудок, а он продолжил: — Да, я придумал этот план давно, потому что хотел сбежать. Но если бы не призрак, я бы не ушел сейчас. Я убежал из Горок ради тебя. И теперь ради тебя же мне нужно уйти.

Он вскинул руки и обнял ладонями мое лицо, и этот жест был преисполнен настолько пронзительной нежности, что у меня резко защипало глаза.

— Лали, отец будет меня искать. И найдет. И намного, намного раньше чем руководство Горок, полиция или кто угодно другой. Тебе нельзя быть рядом, когда он меня найдет.

У меня задрожали губы. Я чувствовала себя маленьким ребенком, которому вручили долгожданный рождественский леденец, дали лизнуть один раз, а потом он упал в грязь и его отобрали и выбросили. Когда вроде и есть понимание, что так сделать правильно, но это просто невыносимо обидно и больно.

— Я на самом деле не думаю, что ты меня использовал, — произнесла я, отчаянно моргая. — Я сказала это только, чтобы тебя задеть.

— Я знаю, ежик. — Даниэль ткнулся лбом в мой лоб. — Мне правда очень жаль.

Я хотела сказать, что мне очень страшно оставаться одной. И что я не хочу, чтобы он уходил. Но прикусила язык — кому от этого станет легче?

Вместо этого, я приподнялась на цыпочки, обнимая его за шею, и спросила:

— С тобой все будет хорошо?

— Да. Только я не знаю, вернулись ли я в Горки. Но мое обещание в силе, Лали. Я тебя найду.

Я зажмурилась, и слезы все-таки покатились по щекам. Даниэль поймал их губами, и я, вцепившись в него, сама первой потянулась за поцелуем.

Это все несправедливо. Нечестно. Так не должно быть! Почему нас не могут оставить в покое? Неужели это так много — просто хотеть жить своей жизнью, а не той, которую определяют для тебя другие?

Мне нужно было его отпустить. Я знала, что нужно. Но я продолжала отчаянно за него цепляться. Еще один поцелуй. Еще только один. Еще один. Последний!