Несказка для попаданки
Часть 12 из 51 Информация о книге
Для доступа к библиотеке пройдите авторизацию
– Нет-нет, – поспешила заверить мужчину, – я просто так спросила. Вдруг приду, а вас нет на месте.
– В таком случае вам следует взять свой читательский билет. – Словно фокусник мэд Нерасиу вынул из воздуха небольшую металлическую пластину и вручил мне. – Он укажет на книги, которые вы в прошлый раз выбрали, но не дочитали.
– Спасибо огромное! – От радости я запрыгала на месте, чем вызвала снисходительную, но добрую улыбку на лице строгого библиотекаря.
Радость-то какая! Библиотека, полная интереснейших книг, в моем распоряжении! А еще новые приятные знакомые вроде мэда Нерасиу и Альвы, ну и конечно Грэхх стали для меня отрадой в этом мире. Я летела по гулким коридорам замка, любя в этот момент буквально все вокруг. Счастье искрилось во мне, переполняло, рискуя вылиться и затопить окружающих сладким розовым сиропом. Кто бы мог подумать, что всего через час из-за обычного разговора по душам с Альвой мое отношение к замку и его обитателям резко изменится.
Глава 5
Я вернулась ровно к тому моменту, когда Альва накрыла на стол. После ужина девочка уговорила меня принять ванну. Пока она наливала воду и колдовала над пеной, я, пристроившись рядышком на табурете, рассказала о стычке с блондином в библиотеке.
– Вот скажи честно, я тебя хоть раз обидела? – спросила я, с затаенным страхом ожидая утвердительного ответа.
– Конечно нет, – отозвалась девочка, не отвлекаясь от дела. – Но ты не единственная здесь хани. Каждый год появляются новые, и почти все ведут себя не самым лучшим образом. Шутка ли, были никому не нужными в своем мире, а тут на тебе, статус чуть ли не святыни! Немудрено и зарваться, даже если раньше и не отмечалось в характере стремления помыкать окружающими. Много лет студентам, преподавателям, прислуге приходится наблюдать за важничающими капризулями. Но я думаю, не о том мэд Лорн говорил с тобой.
– А о чем? Что судьбу нужно благодарить, попав сюда? Так я и благодарю. И если слова про ненужных в своем мире людей – правда…
– Я верю, что правда, – вставила Альва, – слышала, как студенты разговаривали о попаданцах, которые сами по себе, без специального ритуала оказывались в других странах Гзона. И везде к ним относятся по-разному. Старые маги утверждают, будто миров множество. А значит, можно попасть в любой.
– Тогда нам повезло, что мы попали именно сюда! Во всяком случае мне так точно!
Не получив ответа, взглянула на копошащуюся в корзине с разноцветными пузырьками девочку. Голова так сильно опущена, что лица не видно.
– А ты как думаешь? – не выдержала я наступившего молчания.
– Возможно, – односложно отозвалась она.
– Тебе было хорошо на Земле до того, как вызвали сюда?
– Не очень, – пролепетала Альва. – Скорее даже нет. Я из семьи… Про таких говорят… В общем, мои родители…
И девочка, не договорив, разрыдалась. Вскочив с табурета, я бросилась к ней и заключила в объятия.
– Ну что ты, – растерянно бормотала я, не зная, как утешить, нежно поглаживая ее голову и худенькие плечи. – Не нужно. Я поняла. Семья неблагополучная. Тебе жилось нелегко. Но ведь сейчас все хорошо?
– Наверное… – всхлипывала Альва.
– Давай я помогу тебе умыться.
Впрочем, она справилась сама. Моя помощь заключалась лишь в том, чтобы включить холодную воду из крана и в конце подать полотенце.
После того как девочка умылась и успокоилась, она грустно улыбнулась, принимая мои неловкие извинения, и продолжила соединять волшебные эликсиры для ванны. Тонкие красивые руки ловко открывали нужные пузырьки и капали в воду мерцающую загадочную жидкость. С каждой каплей в ванне происходили удивительные изменения – пена росла на глазах, становилась объемной и одуряюще душистой.
Больше ни о чем я спрашивать не собиралась, но Альва заговорила сама:
– Мне иногда приходит в голову вопрос: как бы сложилась жизнь, не приди я сюда? Ведь в своем мире у меня будущего точно не было. Чуть больше года назад я стала подумывать о… самом страшном.
– Не может быть! – ахнула я. – Ты ведь и жизни-то еще не видала.
– Ну как сказать… Хорошей не видала, а вот грязи вдоволь нахлебалась.
– Почему же тогда ты не рада, что здесь очутилась?
– Я не то чтобы не рада… Конечно, делить комнату с несколькими девушками намного приятнее, нежели каждую ночь прятаться в кладовке, лишь бы не попасться на глаза родителям или их приятелям. Стабильная работа, сытая жизнь и уверенность в будущем лучше голодного существования и знания, что рано или поздно тебя изнасилуют какие-нибудь уроды в пьяном или наркотическом угаре. Перемены со мной произошли хорошие, это да.
– Так в чем же дело? – не могла я понять, к чему клонит Альва.
– Эту сытую и спокойную жизнь счастливой не назовешь. – Она немного помолчала, прежде чем признаться: – У меня здесь никогда не будет семьи или ребенка. А именно в большой и дружной семье я вижу для себя счастье.
– При переходе появляется бесплодие?
Несколько минут Альва пыталась вникнуть в сказанное мной, а потом горько усмехнулась:
– Дело не в переходе.
– В чем же?
– Посмотри сама, кто нас окружает. Я имею в виду мужчин. Кто?
– Студенты и преподаватели.
– Первые – сыночки богатых и влиятельных родителей, которые ни за что не допустят свадьбы с прислугой. Вторых мало, в основном старые, и женщинами не особо интересуются. Вот и остается кувыркаться в постели с теми, кому не хватает женской ласки. Но к беременности эти отношения не приведут – академия зачарована от подобных… проблем.
– А за пределами академии разве попаданцев на работу не берут?
– Не знаю. Я не была нигде. Вдруг там намного хуже, чем здесь? Из академии могут выйти лишь одаренные, как, впрочем, и зайти, поэтому даже слухов о жизни вне замка никаких нет.
– Но я слышала, что некоторые учителя и лучшие выпускники, вызвавшие хани, способны провести…
– Способны. Но разве эти снобы пошевелят хоть пальцем ради кого-то, кроме себя любимых?
– Грэхх не такой, – встрепенулась я.
– Не знаю, – пожала плечиками Альва, – возможно, не такой. Будущее покажет.
– Послушай, – решилась я, – когда мы с Грэххом будем отсюда уезжать, то и тебя заберем, хочешь?
– Не думаю, – чуть улыбнулась девочка.
– Но почему же?
– Давай после новогоднего бала об этом поговорим?
– Хорошо, – не стала я давить. Не к спеху, пообщаемся позже. Заодно и мнение Грэхха по этому поводу узнаю.
Дальше мы с Альвой перебрасывались односложными фразами. Не потому, что между нами возникло отчуждение или неприязнь, просто после разговора обеим хотелось побыть наедине со своими мыслями. Как только девочка закончила колдовать над ванной, я отпустила ее, велев отдохнуть и вернуться ко мне к завтраку. Сама же погрузилась в нежную пену и теплую воду. Но отдых получило лишь тело, на душе было пакостно.
Пытаясь найти точку опоры после неприятного общения с Лорном, я невольно затронула тему, о которой, как выяснилось, ничего не хотела знать. Существование в этом мире других попаданок с Земли. Нет, пришельцам из иных миров тоже наверняка несладко приходилось, но их менталитет мне чужд, а потому и искреннего сочувствия та же Белоснежка не вызывала. А вот жизнь в академии Альвы, Ольги, Глафиры, Марии и мамы Лены мне сейчас казалась беспросветной и тоскливой. Стены старинного замка уже не будили жгучего любопытства и восторга, ассоциируясь отныне с тюрьмой, с той лишь разницей, что на волю иномирянки не особо стремятся, страшась неизвестности.
М-да. Не тем я заняла голову в попытке отвлечься от жестокой тоски по Грэхху. Не тем. Зло ударив по пенной воде ладонью, я заметила что-то странное, а приблизив руку к лицу, вздрогнула. На фаланге пальца, где ранее было кольцо, красовалась серебристая татуировка. Незнакомые символы таинственно поблескивали при свете магических шаров.
Что это?!
Я принялась усердно оттирать рисунок, но он, как назло, сверкал все ярче на расцарапанной мной и покрасневшей коже.
Что же происходит?! Мое волнение разыгралось не на шутку. Я принялась вспоминать, видела ли тату на пальцах других хани, однако в подобном взбудораженном состоянии мне это никак не удавалось. Да смотрела ли я вообще на чужие руки? Вряд ли.
Наскоро вытеревшись полотенцем, я выскочила из ванной и столкнулась с Грэххом. Мне показалось или он действительно пытался покинуть собственные апартаменты незамеченным, крадясь к двери на цыпочках?
– Ясмина! – радостно воскликнул он, заметив меня. – А я был уверен, что ты давно спишь. Вот, зашел переодеться. Не хотел тебя беспокоить, но ты, оказывается, еще и не ложилась?
От сердца сразу отлегло. Конечно, показалось. Ну как я могла что-то недостойное подумать про Грэхха? Зачем ему красться в собственных покоях? Только чтобы не потревожить меня…
– Да… в общем… ванну принимала, – пролепетала я, мигом растерявшись в его присутствии, чем вызвала довольную улыбку на красивом лице.
– Я так рад видеть тебя, – промурлыкал он и прикоснулся мягкими губами к тыльной стороне моей ладони.
И мы дружно уставились на татуировку.
– Не знаю, куда делось кольцо, – принялась оправдываться я, – вроде было-было, а потом раз – и исчезло. И вот теперь татуировка. Не смывается совсем. Я правда ничего не делала!
Грэхх заключил меня в объятия и успокаивающе прошептал на ухо:
– Все хорошо, рыбонька, не нужно волноваться. Это магия. Знак того, что наш мир принял тебя. Сняв кольцо, ты могла нечаянно оказаться в любом из миров, но теперь подобного не случится.
Меня окатило кипятком страха. В любом из миров? А раньше предупредить нельзя было? Меня столько раз склоняли снять колечко!
Грэхх коснулся губами моего виска, и возмущение испарилось. Когда ему думать еще и обо мне? Сессия же. Как только бедненький ноги таскает! Вон, никак похудел даже.
– Ну я побежал, девочка моя, у меня еще масса дел!
– Да, конечно.
Он с трудом разжал мои непослушные пальцы, которые вцепились в его одежду, и моментально исчез за дверью. Я осталась стоять посреди комнаты и бездумно стирала со щек влагу. Кстати, откуда она? Неужели я плачу? Надо же. Вот вроде все хорошо, даже прекрасно, можно сказать – мечта исполнилась, а счастья не ощущается. Разве так бывает?
К моему жгучему сожалению, последующие наши редкие встречи до самого новогоднего бала оказывались невероятно короткими, а ласки и поцелуи спешными. При этом я замечала за собой, что привязываюсь к Грэхху все сильнее. С каждым днем разлуку переносить становилось не просто труднее, а мучительнее. Меня в буквальном смысле ломало, и отвлечься от чудовищных страданий – бессмысленных, я это прекрасно понимала, ведь после праздника Грэхх обещал быть безраздельно моим – требовалось в обязательном порядке.
Оставшиеся до бала дни я потратила на чтение книг, причем выбирала по большей части учебники, которые кратко и четко давали знания о мире Гзона, не отвлекаясь на философские концепции и теоретические размышления авторов. Разумеется, библиотеку я посещала в свободное от занятий с мэдью Веттой время.
Первая дама академии хоть и не особо старалась научить новых хани этикету и манерам, но усердно взялась за муштрование в области танцев. Ежедневно с завтрака и до самого обеда мы дружно разучивали повороты, скольжение, поддержки, кружение, махи руками и ногами. Наши мэды ожидаемо на занятиях-репетициях ни разу не появились. Но куратор успокоила тем, что выпускники за годы своего десятилетнего студенчества не раз бывали на новогодних балах и в совершенстве исполняют все танцы, которым нам еще предстоит научиться. В качестве же партнеров предложила первокурсников. Судя по обрывкам фраз, которыми студенты перекидывались друг с другом, юношам посулили выставить автоматом оценку за какой-то муторный предмет, и потому те выглядели более чем довольными, выплясывая в паре с хани, то бишь с нами. И надо сказать, делали они это легко и умело. Я бы даже порадовалась подобному обстоятельству, если бы невоспитанные мальчишки при каждом неловком движении одной из нас не начинали глупо хихикать и бросать насмешливые взгляды – а то и обидные словечки – за спиной у мэдью Ветты.
Я еще несколько раз попыталась поближе сойтись с хани мэда Проулла, но у меня ничего не вышло. Пышка вежливо, но отчетливо дала мне понять, что не желает заводить подруг, пока не определилась со своим местом в этом мире. Ведь социальное положение студентов не афишируется в академии, а значит, наши мэды могут оказаться как из высшего общества, так и из обедневшего дворянства или состоятельного купечества. Мне на подобные аргументы возразить оказалось нечего.
– В таком случае вам следует взять свой читательский билет. – Словно фокусник мэд Нерасиу вынул из воздуха небольшую металлическую пластину и вручил мне. – Он укажет на книги, которые вы в прошлый раз выбрали, но не дочитали.
– Спасибо огромное! – От радости я запрыгала на месте, чем вызвала снисходительную, но добрую улыбку на лице строгого библиотекаря.
Радость-то какая! Библиотека, полная интереснейших книг, в моем распоряжении! А еще новые приятные знакомые вроде мэда Нерасиу и Альвы, ну и конечно Грэхх стали для меня отрадой в этом мире. Я летела по гулким коридорам замка, любя в этот момент буквально все вокруг. Счастье искрилось во мне, переполняло, рискуя вылиться и затопить окружающих сладким розовым сиропом. Кто бы мог подумать, что всего через час из-за обычного разговора по душам с Альвой мое отношение к замку и его обитателям резко изменится.
Глава 5
Я вернулась ровно к тому моменту, когда Альва накрыла на стол. После ужина девочка уговорила меня принять ванну. Пока она наливала воду и колдовала над пеной, я, пристроившись рядышком на табурете, рассказала о стычке с блондином в библиотеке.
– Вот скажи честно, я тебя хоть раз обидела? – спросила я, с затаенным страхом ожидая утвердительного ответа.
– Конечно нет, – отозвалась девочка, не отвлекаясь от дела. – Но ты не единственная здесь хани. Каждый год появляются новые, и почти все ведут себя не самым лучшим образом. Шутка ли, были никому не нужными в своем мире, а тут на тебе, статус чуть ли не святыни! Немудрено и зарваться, даже если раньше и не отмечалось в характере стремления помыкать окружающими. Много лет студентам, преподавателям, прислуге приходится наблюдать за важничающими капризулями. Но я думаю, не о том мэд Лорн говорил с тобой.
– А о чем? Что судьбу нужно благодарить, попав сюда? Так я и благодарю. И если слова про ненужных в своем мире людей – правда…
– Я верю, что правда, – вставила Альва, – слышала, как студенты разговаривали о попаданцах, которые сами по себе, без специального ритуала оказывались в других странах Гзона. И везде к ним относятся по-разному. Старые маги утверждают, будто миров множество. А значит, можно попасть в любой.
– Тогда нам повезло, что мы попали именно сюда! Во всяком случае мне так точно!
Не получив ответа, взглянула на копошащуюся в корзине с разноцветными пузырьками девочку. Голова так сильно опущена, что лица не видно.
– А ты как думаешь? – не выдержала я наступившего молчания.
– Возможно, – односложно отозвалась она.
– Тебе было хорошо на Земле до того, как вызвали сюда?
– Не очень, – пролепетала Альва. – Скорее даже нет. Я из семьи… Про таких говорят… В общем, мои родители…
И девочка, не договорив, разрыдалась. Вскочив с табурета, я бросилась к ней и заключила в объятия.
– Ну что ты, – растерянно бормотала я, не зная, как утешить, нежно поглаживая ее голову и худенькие плечи. – Не нужно. Я поняла. Семья неблагополучная. Тебе жилось нелегко. Но ведь сейчас все хорошо?
– Наверное… – всхлипывала Альва.
– Давай я помогу тебе умыться.
Впрочем, она справилась сама. Моя помощь заключалась лишь в том, чтобы включить холодную воду из крана и в конце подать полотенце.
После того как девочка умылась и успокоилась, она грустно улыбнулась, принимая мои неловкие извинения, и продолжила соединять волшебные эликсиры для ванны. Тонкие красивые руки ловко открывали нужные пузырьки и капали в воду мерцающую загадочную жидкость. С каждой каплей в ванне происходили удивительные изменения – пена росла на глазах, становилась объемной и одуряюще душистой.
Больше ни о чем я спрашивать не собиралась, но Альва заговорила сама:
– Мне иногда приходит в голову вопрос: как бы сложилась жизнь, не приди я сюда? Ведь в своем мире у меня будущего точно не было. Чуть больше года назад я стала подумывать о… самом страшном.
– Не может быть! – ахнула я. – Ты ведь и жизни-то еще не видала.
– Ну как сказать… Хорошей не видала, а вот грязи вдоволь нахлебалась.
– Почему же тогда ты не рада, что здесь очутилась?
– Я не то чтобы не рада… Конечно, делить комнату с несколькими девушками намного приятнее, нежели каждую ночь прятаться в кладовке, лишь бы не попасться на глаза родителям или их приятелям. Стабильная работа, сытая жизнь и уверенность в будущем лучше голодного существования и знания, что рано или поздно тебя изнасилуют какие-нибудь уроды в пьяном или наркотическом угаре. Перемены со мной произошли хорошие, это да.
– Так в чем же дело? – не могла я понять, к чему клонит Альва.
– Эту сытую и спокойную жизнь счастливой не назовешь. – Она немного помолчала, прежде чем признаться: – У меня здесь никогда не будет семьи или ребенка. А именно в большой и дружной семье я вижу для себя счастье.
– При переходе появляется бесплодие?
Несколько минут Альва пыталась вникнуть в сказанное мной, а потом горько усмехнулась:
– Дело не в переходе.
– В чем же?
– Посмотри сама, кто нас окружает. Я имею в виду мужчин. Кто?
– Студенты и преподаватели.
– Первые – сыночки богатых и влиятельных родителей, которые ни за что не допустят свадьбы с прислугой. Вторых мало, в основном старые, и женщинами не особо интересуются. Вот и остается кувыркаться в постели с теми, кому не хватает женской ласки. Но к беременности эти отношения не приведут – академия зачарована от подобных… проблем.
– А за пределами академии разве попаданцев на работу не берут?
– Не знаю. Я не была нигде. Вдруг там намного хуже, чем здесь? Из академии могут выйти лишь одаренные, как, впрочем, и зайти, поэтому даже слухов о жизни вне замка никаких нет.
– Но я слышала, что некоторые учителя и лучшие выпускники, вызвавшие хани, способны провести…
– Способны. Но разве эти снобы пошевелят хоть пальцем ради кого-то, кроме себя любимых?
– Грэхх не такой, – встрепенулась я.
– Не знаю, – пожала плечиками Альва, – возможно, не такой. Будущее покажет.
– Послушай, – решилась я, – когда мы с Грэххом будем отсюда уезжать, то и тебя заберем, хочешь?
– Не думаю, – чуть улыбнулась девочка.
– Но почему же?
– Давай после новогоднего бала об этом поговорим?
– Хорошо, – не стала я давить. Не к спеху, пообщаемся позже. Заодно и мнение Грэхха по этому поводу узнаю.
Дальше мы с Альвой перебрасывались односложными фразами. Не потому, что между нами возникло отчуждение или неприязнь, просто после разговора обеим хотелось побыть наедине со своими мыслями. Как только девочка закончила колдовать над ванной, я отпустила ее, велев отдохнуть и вернуться ко мне к завтраку. Сама же погрузилась в нежную пену и теплую воду. Но отдых получило лишь тело, на душе было пакостно.
Пытаясь найти точку опоры после неприятного общения с Лорном, я невольно затронула тему, о которой, как выяснилось, ничего не хотела знать. Существование в этом мире других попаданок с Земли. Нет, пришельцам из иных миров тоже наверняка несладко приходилось, но их менталитет мне чужд, а потому и искреннего сочувствия та же Белоснежка не вызывала. А вот жизнь в академии Альвы, Ольги, Глафиры, Марии и мамы Лены мне сейчас казалась беспросветной и тоскливой. Стены старинного замка уже не будили жгучего любопытства и восторга, ассоциируясь отныне с тюрьмой, с той лишь разницей, что на волю иномирянки не особо стремятся, страшась неизвестности.
М-да. Не тем я заняла голову в попытке отвлечься от жестокой тоски по Грэхху. Не тем. Зло ударив по пенной воде ладонью, я заметила что-то странное, а приблизив руку к лицу, вздрогнула. На фаланге пальца, где ранее было кольцо, красовалась серебристая татуировка. Незнакомые символы таинственно поблескивали при свете магических шаров.
Что это?!
Я принялась усердно оттирать рисунок, но он, как назло, сверкал все ярче на расцарапанной мной и покрасневшей коже.
Что же происходит?! Мое волнение разыгралось не на шутку. Я принялась вспоминать, видела ли тату на пальцах других хани, однако в подобном взбудораженном состоянии мне это никак не удавалось. Да смотрела ли я вообще на чужие руки? Вряд ли.
Наскоро вытеревшись полотенцем, я выскочила из ванной и столкнулась с Грэххом. Мне показалось или он действительно пытался покинуть собственные апартаменты незамеченным, крадясь к двери на цыпочках?
– Ясмина! – радостно воскликнул он, заметив меня. – А я был уверен, что ты давно спишь. Вот, зашел переодеться. Не хотел тебя беспокоить, но ты, оказывается, еще и не ложилась?
От сердца сразу отлегло. Конечно, показалось. Ну как я могла что-то недостойное подумать про Грэхха? Зачем ему красться в собственных покоях? Только чтобы не потревожить меня…
– Да… в общем… ванну принимала, – пролепетала я, мигом растерявшись в его присутствии, чем вызвала довольную улыбку на красивом лице.
– Я так рад видеть тебя, – промурлыкал он и прикоснулся мягкими губами к тыльной стороне моей ладони.
И мы дружно уставились на татуировку.
– Не знаю, куда делось кольцо, – принялась оправдываться я, – вроде было-было, а потом раз – и исчезло. И вот теперь татуировка. Не смывается совсем. Я правда ничего не делала!
Грэхх заключил меня в объятия и успокаивающе прошептал на ухо:
– Все хорошо, рыбонька, не нужно волноваться. Это магия. Знак того, что наш мир принял тебя. Сняв кольцо, ты могла нечаянно оказаться в любом из миров, но теперь подобного не случится.
Меня окатило кипятком страха. В любом из миров? А раньше предупредить нельзя было? Меня столько раз склоняли снять колечко!
Грэхх коснулся губами моего виска, и возмущение испарилось. Когда ему думать еще и обо мне? Сессия же. Как только бедненький ноги таскает! Вон, никак похудел даже.
– Ну я побежал, девочка моя, у меня еще масса дел!
– Да, конечно.
Он с трудом разжал мои непослушные пальцы, которые вцепились в его одежду, и моментально исчез за дверью. Я осталась стоять посреди комнаты и бездумно стирала со щек влагу. Кстати, откуда она? Неужели я плачу? Надо же. Вот вроде все хорошо, даже прекрасно, можно сказать – мечта исполнилась, а счастья не ощущается. Разве так бывает?
К моему жгучему сожалению, последующие наши редкие встречи до самого новогоднего бала оказывались невероятно короткими, а ласки и поцелуи спешными. При этом я замечала за собой, что привязываюсь к Грэхху все сильнее. С каждым днем разлуку переносить становилось не просто труднее, а мучительнее. Меня в буквальном смысле ломало, и отвлечься от чудовищных страданий – бессмысленных, я это прекрасно понимала, ведь после праздника Грэхх обещал быть безраздельно моим – требовалось в обязательном порядке.
Оставшиеся до бала дни я потратила на чтение книг, причем выбирала по большей части учебники, которые кратко и четко давали знания о мире Гзона, не отвлекаясь на философские концепции и теоретические размышления авторов. Разумеется, библиотеку я посещала в свободное от занятий с мэдью Веттой время.
Первая дама академии хоть и не особо старалась научить новых хани этикету и манерам, но усердно взялась за муштрование в области танцев. Ежедневно с завтрака и до самого обеда мы дружно разучивали повороты, скольжение, поддержки, кружение, махи руками и ногами. Наши мэды ожидаемо на занятиях-репетициях ни разу не появились. Но куратор успокоила тем, что выпускники за годы своего десятилетнего студенчества не раз бывали на новогодних балах и в совершенстве исполняют все танцы, которым нам еще предстоит научиться. В качестве же партнеров предложила первокурсников. Судя по обрывкам фраз, которыми студенты перекидывались друг с другом, юношам посулили выставить автоматом оценку за какой-то муторный предмет, и потому те выглядели более чем довольными, выплясывая в паре с хани, то бишь с нами. И надо сказать, делали они это легко и умело. Я бы даже порадовалась подобному обстоятельству, если бы невоспитанные мальчишки при каждом неловком движении одной из нас не начинали глупо хихикать и бросать насмешливые взгляды – а то и обидные словечки – за спиной у мэдью Ветты.
Я еще несколько раз попыталась поближе сойтись с хани мэда Проулла, но у меня ничего не вышло. Пышка вежливо, но отчетливо дала мне понять, что не желает заводить подруг, пока не определилась со своим местом в этом мире. Ведь социальное положение студентов не афишируется в академии, а значит, наши мэды могут оказаться как из высшего общества, так и из обедневшего дворянства или состоятельного купечества. Мне на подобные аргументы возразить оказалось нечего.