Несчастья бывшего парня

— Забирай и проваливай.

Уэст ловит маленькую коробочку, затем открывает ее и обнаруживает внутри обручальное кольцо, все еще сверкающее и подмигивающее на свету. Оно всегда дразнило меня тем, что свадьба могла стать реальностью, поэтому я давно перестала на него смотреть. Почти.

Он кладет коробочку на кровать.

— Это твое, Эрин. Оставь себе. Я никогда не ожидал, что ты вернешь его.

— Но ведь ты никогда не ожидал, что мне на палец наденут подходящее обручальное кольцо, не так ли? Теперь, когда я знаю, что ты чертовски богат, я думаю, что ты не слишком расстроен тем, что потратил тридцать тысяч на кольцо.

Когда он открывает рот, я отмахиваюсь от его слов.

— Что бы ты ни собирался сказать, мне все равно. Ты и я — древняя история, и ничто не изменит того факта, что ты оказался мудаком, чей лучший талант лежит между простынями.

Я стискиваю зубы.

— Фу, я должна прекратить раздувать твое эго. Если бы у меня была нормальная сексуальная жизнь, это помогло бы, но мне все равно лучше без тебя. Так что просто уходи. Я собираюсь съесть свою пиццу и устроить марафон "Ее звали Никита". Или "Убить Билла". Кровь и кишки заставят меня чувствовать себя лучше.

— Ты ненавидишь жестокие фильмы.

Он и это вспомнил. От этого мне становится еще грустнее. Когда-то я клялась, что мы идеально подходим друг другу.

— Может быть, с тех пор, как я научилась ненавидеть тебя, я полюбила их.

Как только выплевываю эти слова, я захлопываю рот. Черт побери, я не хочу быть агрессивной, эмоциональной или ожесточенной. Выпивка и Уэст, вместе взятые, убили мое самообладание.

Нет, я преодолела это. Где-то в глубине души я понимаю, что веду себя не как взрослая. Мне бы хотелось разозлиться на него и за это. Но это моя вина…с некоторой помощью мерло.

— Мне очень жаль.

Он пронзает меня серьезным взглядом.

— Что я оставил тебя в полном беспорядке. Что не объяснил. Но больше всего мне жаль, что я причинил тебе боль.

Его искренность проникает сквозь мою алкогольную броню. Слезы щиплют мне глаза. Боже, я не хочу снова быть уязвимой перед Уэстоном Куэйдом.

— Хорошо. Извинения приняты. А теперь ты уйдешь?

Он качает головой.

— Я не могу.

— Это мой антипраздник. Я тебя не приглашала.

Я бросаюсь за вином.

Уэст блокирует меня.

— Ты выпила большую часть этой бутылки в одиночку?

— Мне уже больше двадцати одного, и ты мне не папа.

Его челюсть раздраженно дергается.

— Разве я не могу просто беспокоиться?

Он всегда умел задавать вопросы, от которых у меня ветер из парусов вылетает. Я не готова не злиться на него.

— Мне не нужна твоя забота.

Со вздохом, который говорит мне, что он борется за терпение, он допивает последнюю пару глотков, затем снова пихает пустую бутылку на комод.

— Ты слишком пьяна и зла, чтобы услышать меня прямо сейчас. Пойдем со мной.

Когда он хватает меня за руку, я вырываюсь из его хватки.

— Куда?

Он качает головой, его пристальные глаза смотрят на меня с раздражением.

— Почему все, что происходит между нами, всегда должно быть шахматной партией?

— Потому что я не очень-то доверяю тебе. Три года назад я изложила все причины, почему маленькая несчастная девушка не следует слепо за тобой, а ты все еще предаешь меня. Так что извини, если я не прыгаю, чтобы слепо следовать за тобой.

— Я это заслужил, — признается он. — Но это не значит, что я не хочу тебе помочь.


— Я не просила твоей помощи.

— Я все еще чувствую себя ответственным.

— Не смей меня жалеть!

Внезапно он притягивает меня к себе. Я спотыкаюсь о собственные ноги, потому что теряю равновесие. Признаюсь, я слишком много выпила, и мне не следовало пытаться заставить себя чувствовать себя менее грустно с двадцатью с чем-то унциями вина. Как правило, я почти не пью, поэтому эта бутылка испортила мне настроение и расположение.

— Это не то, что я чувствую, — настаивает он, прежде чем подтянуть меня к себе.

Невозможно не заметить его эрекцию.

Затем он отвлекает меня, поднимая на руки. Мускусный, чисто мужской запах его тела бьет мне в нос и ослабляет мои колени.

— Что ты делаешь? — кричу я.

— Убеждаюсь, чтобы завтра ты не пожалела о сегодняшнем вечере.

Он несет меня через спальню, пинком распахивает дверь в мою маленькую гардеробную и ставит на ноги всего в нескольких дюймах от себя.

Меня шатает, и я хочу свалить все на вино, но Уэст — причина моего головокружения. Я борюсь в маленьком, затененном пространстве, еще больше ощущая его мужской запах. Его большая фигура возвышается надо мной, когда он разворачивает меня от себя и сжимает мое бедро, удерживая меня именно там, где хочет, пока сам тянет молнию вниз.

Я замираю, когда его дыхание согревает мой затылок. Его тепло обволакивает меня. Мое дыхание учащается. Сердце бешено колотится.

Только Уэст когда-либо заставлял меня реагировать чисто по-женски.

Я должна протестовать против его прикосновения, но в следующий момент он обхватывает плечи своими большими руками и скользит пальцами вниз по моим покрытым мурашками рукам, снимая платье с тела.

От его прикосновения я напрягаюсь. Меня потряхивает. Я с трудом сглатываю и пытаюсь найти мозг. Наконец мне удается натянуть платье обратно на грудь и вывернуться из его хватки.

— Не прикасайся ко мне.

Он делает паузу, резко вдыхая. Затем поднимает руки вверх.

Без его прикосновения мне сразу становится холоднее. Этот холод приводит меня в бешенство. Почему я все еще отвечаю ему?

— Я только хотел помочь.

Его глубокий голос звучит тихо и интимно в пространстве два на два.

Я ни за что не уступлю этому.

— Раздевая меня?

— Вытащив тебя из этого нежного белого платья, прежде чем ты съешь жирную пиццу.

— Я не собираюсь надевать его куда- то еще.

С другой стороны, он трезвее меня, так что, возможно, он прав. По крайней мере, платье хранит воспоминания. Мало того, что моя старшая сестра Элла надела его в день своей свадьбы, это еще и символ всего, что я потеряла. Наверное, мне следовало его сжечь.

Досадно, что я этого не сделала.

— Ладно. Убирайся, чтобы я могла переодеться.

Я толкаю его к двери.

— В самом деле, почему бы тебе не уйти совсем?

Но я уже знаю, что он этого не сделает. У Уэста какое-то задание, а это значит, что он не сдастся, пока не соблаговлит сам.

— Нам нужно кое-что обсудить. Я буду ждать тебя на кухне с пиццей.

Конечно, он собирается отобрать у меня обед, так что мне ничего не остается, как последовать за ним. Безжалостный ублюдок.

— Не начинай есть без меня, — приказываю я, делая шаг к двери шкафа, чтобы закрыть ее за ним.

Вместо того чтобы грациозно уединиться, я спотыкаюсь о кружевное платье, переступая через собственные ноги, и хватаюсь за его бицепс, чтобы не упасть. Но это бесполезно. Я только успеваю вскрикнуть, когда тащу его за собой на пол.

Вместе мы попадаем в позорную путаницу конечностей, Уэст каким-то образом оказывается сверху.

От шока я замираю. Сразу же я осознаю два неизбежных факта: во-первых, его эрекция все еще горячо приветствует меня. Во-вторых, я чувствую себя гораздо лучше, когда нахожусь под Уэстом, чем мне бы хотелось.

— Слезай.