Неназываемый

– Как же я могу тебе противоречить.

– Ты летишь за Реликварием, – догадалась она.

– Может быть, у вселенной есть более грандиозный план для Талассереса Чароссы, чем служить Белтандросу мальчиком на побегушках. – Он пожал плечами и завел алхимический двигатель. – А может, и нет.

Ксорве инстинктивно шагнула вперед, будто собираясь его остановить.

Тал засмеялся резким нестройным смехом – будто струна лопнула – и перерубил трос.

– Это испытание, – сказал он. – И я его пройду. Что бы ты сейчас ни сделала, знай, победа будет за мной.

Челнок соскользнул с причала и исчез в ночи: узкий ускользающий силуэт, а затем осталось лишь пятно от фонаря – он подмигнул и растаял в сверкающем небе.

Ксорве собиралась запрыгнуть в другой челнок и догнать его. В ангаре их было несколько. У него было мало зацепок – здесь она легко даст ему фору, – и что бы он ни говорил, четкого плана у него скорее всего тоже нет.

Но потом она представила Шутмили, которая проснется утром, потерянная и одинокая, в чужом городе. Шутмили могла разбудить спящего бога, развоплотить мертвых, и, по всей видимости, научилась управлять катером, просто наблюдая, как это делают другие, но Малкхая и Арица были готовы кормить ее с ложечки при каждом удобном случае, и она не привыкла обращаться с деньгами. Нехорошо спасать кого-то от орды воскрешенных и тут же бросать на произвол судьбы в общественном транспорте. Ксорве должна остаться и помочь ей вернуться домой.





14

«Созерцание в спокойствии»




– Ты точно хочешь вернуться в Карсаж? – спросила Ксорве утром за завтраком.

Она отвела Шутмили в ресторан Кетаало – это было одно из немногих мест в Тлаантоте, которые она действительно ценила. Ресторан был маленьким, тихим и уютным, и здесь было не так много студентов, особенно в это время суток – большинство из них были на занятиях либо отсыпались с похмелья. Ксорве с одной стороны не хотела попадаться Сетенаю на глаза, пока он не остынет, а с другой – надеялась, что за хорошим завтраком ей придет идея получше, чем отправлять Шутмили в одиночку на почтовом корабле.

Шутмили посмотрела на нее так, словно Ксорве вытащила из волос жука и съела.

Ксорве пожала плечами.

– Просто спрашиваю. Отсюда ты можешь попасть куда угодно.

– Нет, – помолчав, сказала Шутмили. – Для меня нет других вариантов. Церковь – мой дом, и даже если они больше не хотят допускать меня до Квинкуриата, что ж, боги все равно не желают для меня ничего иного.

– Почему нет? – спросила Ксорве. – Ты ни в чем не виновата. И вряд ли драконообразная богиня вот-вот вылезет из твоей груди или что-то в этом роде.

– Надеюсь, что нет, – сказала Шутмили. – Но недостаточно быть просто хорошей. Квинкуриат безупречен. Если они решат, что я запятнала себя этой историей, что ж. Значит, так было суждено. – Тяжело было видеть, как она пытается храбриться, но Ксорве была благодарна ей за попытку. Сейчас им обеим не помешал бы отважный вид. – Нужно как можно скорее вернуться в Карсаж, чтобы они узнали, что я сделала все, что могла.

К ним подошел официант с отваром железницы и тарелкой с закусками. Шутмили проглотила фисташки со скоростью новой молотилки.

– Кажется, ты умираешь с голоду, – заметила Ксорве, сгорая от стыда за свое обращение с гостьей. Она даже не постаралась найти для Шутмили подходящую одежду – та по-прежнему была в ночной рубашке, надев для приличия бриджи и куртку.

– Что-то вроде, – сказала Шутмили. Она прожевала и жадно сглотнула. – Не всегда так плохо.

Ксорве приподняла бровь и заказала еще еды.

– Это из-за магии. Обычная проблема для тела смертного, который черпает божественную силу. Магия поглощает тебя. Ломает тело, вытягивает соки. Если ты недостаточно хорош в этом и не рассчитаешь свои силы, произойдет именно это, и ты останешься, ну, в полурастворенном состоянии.

– Ох, – сказала Ксорве, уставившись на ломтик консервированного абрикоса, который украшал недоеденный десерт. Сетенай упоминал об этом, но казалось, что к нему это не имеет никакого отношения.

Шутмили вдохнула аромат булочки с миндалем.

– К счастью, я очень хороша в этом. Но мне нужно восстанавливаться. Магия отнимает кучу энергии, поэтому я почти всегда голодна. Ты не знаешь, здесь подают кофе?

– Э-э-э, – протянула Ксорве. – Я спрошу. Но разве ты не тратишь силы на восстановление?

– Конечно, – радостно подтвердила Шутмили. – Просто нужно быть осторожной и уметь управлять этим. Я использую магию с детства, и если я вдруг прекращу, мой скелет раскрошится, как мокрый мел. Так что, как видишь, все взаимосвязано – ты будешь это есть?

Шутмили явно ничего не смущало. Ксорве снова задумалась: испытывает ли подобное затруднение Сетенай? Не это ли он имел в виду, когда говорил о желаниях, превышающих возможности?

– Готова вернуться домой? – спросила Ксорве, отгоняя мысли о растворяющихся костях Шутмили.

– Думаю, да, – сказала Шутмили. – Не беспокойся обо мне, Ксорве.

Она улыбнулась, прикрыв рукой рот. Этим утром она была куда эмоциональнее обычного и с готовностью улыбалась. Ксорве решила, что это результат полноценного ночного сна.

– Раз ты до сих пор не взорвалась, видимо, за тобой присматривают боги, – сказала Ксорве. Но все-таки она была рада, что лично сопровождает Шутмили.


Из ресторана они отправились во дворец, чтобы забрать нехитрые пожитки Шутмили.

Дело почти сделано, подумала Ксорве. Скоро пора будет приниматься за работу. Одна мысль об этом утомляла. Было бы здорово хоть раз отдохнуть, прогуляться по парку или посидеть на террасе одного из ресторанчиков на Пшеничном рынке.

Она не очень хорошо знала Тлаантот. Последние пять лет она была так занята, что провела больше времени на заправочных станциях, чем в городе. У нее не было здесь друзей, не говоря уж о большем. Таймири вышла-таки замуж за своего лейтенанта и пару лет назад покинула город, с Ксорве они почти не общались. Ксорве решила, что лучше не переживать на этот счет.

Город Сетеная был раем, но Ксорве не смогла полюбить его так, как он. Она не чувствовала себя здесь как дома – не то что в улочках Серого Крюка. С другой стороны, в Сером Крюке она была никому не известным ребенком и могла бродить по городу в свое удовольствие. Здесь, в Тлаантоте, она была человеком Сетеная, и ее знали в лицо.

Когда они вернулись во дворец, Сетенай сидел в тронном зале. Ксорве услышала из коридора, как он с кем-то разговаривает. Слов было не разобрать, но судя по интонации, он был слегка удивлен и раздражен, и раздражение нарастало тем сильнее, чем настойчивее становился его собеседник.

– Идем, – пробормотала она Шутмили. – Обойдем с другой стороны.

Такое поведение казалось ей самой постыдным и глупым, но она не хотела тревожить Сетеная, когда он в таком настроении. Если им повезет, он вообще не вспомнит, что они с Талом привели с собой гостью. Поразмыслив прошлой ночью, она решила, что ни в коем случае не стоит просить Сетеная о помощи. Он может догадаться, что произошло, что это из-за Шутмили Ксорве не смогла забрать Реликварий, и это снова пробудит в нем злость и разочарование. Да и Шутмили не стоит знать, чем Ксорве пожертвовала ради нее. Им ни к чему такие обязательства. Лучше всего тихонько увести Шутмили отсюда, пока никто не спохватился.

Они тихонько поднимались по черной лестнице, и тут из тронного зала раздался отчетливый голос:

– Белтандрос, ты испытываешь мое терпение. Я понимаю, что это неожиданно. Но у меня есть основания подозревать, что моя племянница вернулась в город с твоими агентами, а учитывая наше длительное знакомство…

Собеседницей Сетеная была женщина, и говорила она по-карсажийски спокойным и ровным голосом, которым явно привыкла отдавать приказы.

Шутмили вздрогнула.

– Это моя тетя, Жиури, – сказала она, едва шевеля губами. – Она Верховный инквизитор. Кажется, она прилетела за мной. – Ее лицо снова застыло.

Хорошая новость. Ксорве чувствовала себя так, будто их поймали с поличным во время кражи из кухни, но она сама виновата – нечего было играть в эти детские игры.

– Я ничего об этом не слышал от моих, как ты выражаешься, «агентов», – ответил Сетенай. То ли он действительно забыл, то ли не хотел помогать. И то, и другое могло быть правдой.

– Что нам делать? – спросила Ксорве. Ответ был очевиден, но ей не хотелось, чтобы Шутмили так скоро уехала.

– Думаю, не стоит держать их в неведении, – ответила Шутмили, направляясь к двери.

– У канцлера личная встреча, – заявил слуга у входа в зал.

Не обращая на него внимания, Ксорве толкнула двойные двери.

– Ксорве, что это зна… – начал Сетенай, донельзя удивленный. В кои-то веки он сидел на троне – видимо, хотел произвести впечатление на гостью, пусть даже она была его старой знакомой.

Гостья – тетя Шутмили – оказалась карсажийкой средних лет, одетой в темную мантию. Она выглядела так, будто ее фигуру аккуратно вырезали ножницами. Волосы цвета отполированного металла были заплетены в косу, собранную на затылке.

– Шутмили?

– Доброе утро, Верховный инквизитор, – сказала Шутмили, выходя из-за спины Ксорве. Она приблизилась к гостье, держась с уверенностью, какая Ксорве и не снилась.

Сетенай опустился на трон, не сводя с Ксорве пронзительного взгляда. Его уши свернулись почти параллельно земле, выдавая раздражение, а во взгляде читалось: Надеюсь, у тебя найдется достойное оправдание.

Последовал поспешный пересказ событий. По версии Шутмили, Ксорве спасла ее из мира Предтеч и искала способ вернуть ее домой. До Ксорве не сразу дошло, что это, в общем-то, правда.

– Ясно, – сказала инквизитор. – Рада, что ты не пострадала.

– Я понимаю, что могла поддаться скверне, – заметила Шутмили. – Как только мы вернемся, я сделаю все, что требуется для очищения. Но, Инквизитор, клянусь – если бы эта ужасная женщина не схватила Малкхаю, я бы никогда…

– Отложим этот разговор до нашего возвращения на «Спокойствие», – сказала Жиури. Ксорве ощутила укол раздражения, но Шутмили как будто не заметила пренебрежения в этих словах.

– Мы все хотим, чтобы ты была в безопасности, – сказала Жиури, – особенно сейчас.

Шутмили выжидающе глядела на нее.

– Возможно, это тоже могло бы подождать до нашего возвращения на корабль, – сказала Жиури. Она с намеком посмотрела на Ксорве и Сетеная, но затем решила, что их присутствие не имеет значения. – В Квинкуриате освободилось место.

– И они рассматривают мою кандидатуру? – выдохнула Шутмили. Глаза у нее заблестели, и все ее существо наполнилось гордостью и готовностью. – Все еще?

– Конечно, – ответила Жиури. – Сначала нужно очистить тебя от скверны, но это вряд ли займет много времени. Мы проведем экзамен прямо на борту фрегата на пути в Карадун. И к тому времени, как мы достигнем Могилы Отступницы, ты уже будешь готова к слиянию.

– Но что, если я не пройду? – спросила Шутмили.

– Не стоит так волноваться, – ответила Жиури с легкой улыбкой. – Путь неблизкий, а «Спокойствие» готов к взлету. Отправляемся домой?

Шутмили кивнула, не в силах вымолвить ни слова, видимо, от облегчения.

– Я соберу вещи, Инквизитор, – сказала она наконец.

– Разумеется, – ответила Жиури. – Буду ждать тебя на челноке.