Неизбежное зло

Мы услышали, как во двор въехала машина, и минуту спустя вошел полковник Арора.

– Не разделите с нами завтрак, полковник? – предложил я.

– Благодарю, нет.

– Вы случайно не встретили по пути мистера Голдинга? У нас с ним было назначено свидание в восемь часов. Может, в здешнем захолустье у людей более свободные представления о времени, – с надеждой добавил я.

Полковник саркастически хохотнул:

– Только не у мистера Голдинга. Он всегда чрезвычайно пунктуален.

– А отчего вы прибыли так рано? Я думал, мы встречаемся в девять?

– Наверное, научился у вас, англичан. – Он усмехнулся и сменил тему: – Итак, я прибыл с приглашением. Сегодня вечером состоится небольшой поминальный вечер. Его Величество махараджа желает, чтобы вы присутствовали. Я пришлю за вами автомобиль в семь часов.

– Отлично, – согласился я и посмотрел на часы. Голдинг опаздывал уже на полчаса. Кажется, он вообще не придет. – А где кабинет Голдинга?

– В Гуляб Бхаване, – сказал Арора. – Этажом ниже вашего.

– В таком случае мы можем ехать. Может, застанем его там. Так или иначе, у нас гора дел и нужна ваша помощь, полковник.

Тонкая улыбка тронула его губы:

– К вашим услугам.





* * *


Через сорок минут мы уже входили в свой временный кабинет с видом на сад. По пути заглянули было к Голдингу, но дверь оказалась заперта. Мне оставалось только любоваться тем, как Несокрушим и полковник обсуждают список лиц, которых мы желали допросить.

– И речи быть не может! – с негодованием воскликнул полковник. Он вскочил на ноги, возвышаясь над Несокрушимом. – Принц Пунит – ладно, это можно устроить, но вдова Адира, принцесса Гитанджали, это противоречит всем протоколам. К махарани и принцессам, даже к королевским наложницам, нельзя приближаться, и особенно вам, Уиндем.

– Мне? – удивился я.

Полковник уселся на место, сложил ладони.

– За две сотни лет, что мы имеем дело с британцами, мы вынуждены были принять многое, но есть нечто, остающееся нерушимым, – святость зенаны. Не только в Самбалпуре, но во всех княжествах. Женщины правителя должны оставаться в чистоте. Покойный принц был мне не только повелителем, но и другом. Тем не менее я не стал бы просить у махараджи позволения, чтобы вы допрашивали принцессу благородной крови, даже если бы думал, что это она убила мужа.

– А сержант Банерджи? – поинтересовался я.

Оба уставились на меня.

– Он же не англичанин, – пояснил я, – даже если говорит по-английски. Возможно, он смог бы побеседовать с принцессой? В вашем присутствии, разумеется.

– Нет, – решительно помотал головой полковник. – Это невозможно без специального разрешения махараджи, а он никогда на это не согласится.

Несокрушим заерзал на стуле.

– Если позволите, сэр. Было бы нецелесообразно нервировать…

– По крайней мере, спросите его, – оборвал я сержанта.

– А почему вы хотите ее допросить? – спросил полковник.

Учитывая его ярые возражения против самой идеи, неразумно было бы сообщать, что наш интерес вызван сплетнями подвыпившей миссис Кармайкл, поэтому я поступил, как любой хороший детектив на моем месте. Я соврал.

– Юврадж получил две записки, обе были оставлены в его апартаментах во дворце. Кто-то из придворных пытался его предупредить. Возможно, его жене что-то известно об этом. Не поговорив с ней, мы не выполним свою работу.

Полковник вздохнул, но возражать не стал. Уже лучше.

– В то же время я хотел бы осмотреть покои принца, – продолжал я. – Хочу увидеть, где именно были оставлены записки.

– Хорошо, – согласился полковник. – Это я организую. Что-нибудь еще?

– Один деликатный момент. До нас дошли сведения, что у принца были отношения с мемсахиб, мисс Пемберли. Вы были в курсе?

Арора помрачнел. На миг в его глазах мелькнуло то же ледяное выражение, которое я уже видел при первой встрече с ним на ступенях Правительственного дворца в Калькутте.

– Разумеется, я был в курсе. Кому, по-вашему, он поручал оплачивать ее счета в «Бомонт»?


– И вы не собирались сообщить нам об этом?

– Это не имело отношения к расследованию. И вообще вся эта ситуация откровенно неприглядна.

– Вы не одобряли их отношения?

Он промолчал.

– Можете говорить откровенно.

– Действия Его Высочества не служили интересам королевства, – выговорил наконец полковник. Да уж, ответ истинного дипломата. – А теперь, если это все… – произнес он, вставая.

– Еще одно, полковник. – Несокрушим поспешно вытащил из портфеля тонкую папку и достал фотографию револьвера убийцы, который сейчас хранился в сейфе с вещественными доказательствами на Лал-базаре. Он протянул фотографию Ароре.

– Вы когда-нибудь прежде видели такой револьвер, сэр? Пятизарядный, со складывающимся спусковым механизмом, спусковой крючок выдвигается, когда взводишь курок. Довольно необычно.

Полковник бегло глянул на фотографию и тут же вернул ее.

– Это кольт, – ответил он. – «Кольт Патерсон». Устаревший, но эффективный.

– Так вы такой видели раньше, да? – уточнил я.

Он коротко рассмеялся.

– Полагаю, да. Даже пользовался таким. Много лет они состояли на вооружении у всех офицеров Самбалпура. Их заменили только в 1915 году, когда мы получили новое оружие из Индийского офиса. До того ваши военные не горели желанием вооружать туземные княжества, и мы пополняли арсенал из других источников. Одним из них были Соединенные Штаты. Думаю, сотни таких револьверов были приобретены у американцев. Некогда они принадлежали Армии Техаса, до того как этот штат стал частью Союза. Потом использовались во время Гражданской войны, а когда стали не нужны, их продали Самбалпуру. Во время Великой войны[64] махараджи начали формировать отряды для британских сил, и ваше правительство пересмотрело свою прежнюю политику относительно туземных княжеств: наше старое стрелковое оружие заменили современным. Кольты полагалось сдать, но множество их пропало бесследно.

– Неопровержимая улика, – тихо проговорил Несокрушим.

– В каком смысле? – удивился полковник.

– Это оружие было найдено у убийцы, – сказал я. – Мы считаем, принц был застрелен из него. И это вновь указывает на связь убийцы с Самбалпуром.

(А также на то, что либо сам террорист, либо тот, кто его нанял, связан с милицией Самбалпура или получил орудие убийства от того, кто с ней связан.)

– Не знаете, сколько примерно таких стволов пропало? – спросил я.

– Не могу сказать, но есть человек, который может ответить на этот вопрос.

– Дайте-ка угадаю. Мистер Голдинг.

– Он крайне педантичен в вопросах инвентаризации, – улыбнулся Арора.

– Надо разыскать его. Даже если мистер Голдинг и передумал разговаривать со мной, я все еще хочу с ним потолковать.





* * *


Больше нам ничего особенного не нужно было от полковника. Он сделал несколько пометок в блокноте и ушел, согласившись сообщить нам, как только уладит дело с допросами и договорится о доступе в покои ювраджа.

И почти сразу раздался стук в дверь. Я подумал, что полковник вернулся. Но в комнату, спотыкаясь, ввалился Кармайкл.

Весь взмокший, что неудивительно в такую духоту, но выражение его лица меня встревожило.

Несокрушим предложил стул, однако Кармайкл не спешил садиться.

– Чем можем быть полезны, мистер Кармайкл? – спокойно спросил я.

– Боюсь, у нас проблема, – пролепетал он. – Весьма тягостная. – Вытащил платок из кармана брюк, промокнул лоб. – Я получил телеграмму из Дели, – выпалил он. – Вам приказано покинуть Самбалпур и вернуться в Калькутту сразу после сегодняшней кремации.

Я опасался такого развития событий с тех самых пор, как Кармайкл рассказал о телеграмме, которую отправил. Тот факт, что приказ прибыл из Дели, а не из Калькутты, оставлял все же проблеск надежды.

– Это относится к нам обоим, – показал я на Несокрушима, – или только ко мне?

– Там говорится, что капитан Уиндем считается персоной нон грата в Самбалпуре и должен незамедлительно вернуться в Калькутту.

– Но махараджа попросил капитана о помощи, – возразил Несокрушим.

– Я просто передаю, что там сказано.

– Кем? – спросил я.