Неглавная героиня

— Да нет. — Я нетерпеливо махнула на него рукой. — За что ты ненавидишь Муна Вейджо, я в курсе. Зачем семью вырезать?

— Откуда ты знаешь, за что я его ненавижу?! — буквально зашипел лис и дернулся ко мне, но вспомнил о невидимом шаре со снотворным и остался сидеть. — Откуда?!

— Да какая разница? Ты на вопрос не ответил. Зачем тебе сдалась вся его семья?

— Затем, что он заслужил! — Ух как заорал, аж тигренок с чешуйчатым хвостом и кожистыми крылышками испуганно вякнул и полез прятаться под подушку. — Если ты и правда знаешь, за что я его ненавижу, зачем спрашиваешь?!

— Да он и больше заслужил. — Я оставалась подчеркнуто спокойной. — Но семья при чем? Их там больше сотни человек, практически клан. Ты с чего взял, что они все с ним заодно? Или что он их всех так обожает, жить не может, что их смерть на него повлияет? Например, я слышала, он в третий раз женился, взял какую-то сиротку с младшим братом чуть ли не силой и не брезгует поколачивать обоих. Думаешь, от большой любви? Или она сама его обожает, жить не может? Да она, скорее всего, тебе спасибо скажет, если ты оставишь ее богатой вдовой. Или этот мальчишка… чем-то отличается от тебя?

Честно говоря, несла я эту чушь, практически не задумываясь, куда на кривой козе вывезет. Что-то я действительно знала из дорамы, но лишь урывки. Остальное додумывала. Вот только додумывала уверенно, потому что на все сто знала: в жизни так и бывает.

Лис слушал, опять чуть приоткрыв рот. Эта сторона вопроса ему вообще в голову не приходила.

— Или там братец его, которого он с наследством папаши нагрел. Тоже, думаешь, обожает старшенького? А слуги, которых, к примеру, вчера за какую-то мелочь пороли во дворе, — умирают, так хотят хозяина возлюбить во все места? А он прямо исстрадается, глядючи на их мучения, да-да.

— Да с чего я стал бы разбираться?! — потерял терпение лис. — Все эти люди…

— А-а-а-а… — Я старательно изобразила голосом глубокое разочарование. — Вот оно как… То есть ты вовсе не честный мститель, а просто ленивый халтурщик. Ясно-понятно.

— Чего?! — окончательно охренел Сан Линь.

— Халтурщик, говорю. — И поморщилась, забыв, что под маской он моих гримас все равно не видит. Но лис, кажется, угадал по глазам, его собственные налились гневом вместо изумления. — И лентяй! — Я даже не подумала ослабить нажим. — Тоже мне… нет бы узнать и подготовиться, чтобы месть вышла по-настоящему стоящей, ты собрался просто и тупо покрошить всех подряд, даже не заботясь о том, причинит ли это вообще боль виновному и сколько там посторонних пострадает. Тьфу, я прямо разочарована. Я думала, ты умный.

Еще немного — и у меня будет не только тигродракон, но и лисодракон. Вон, натурально уже почти огнем дышит от злости.

— Много ты понимаешь!

— Побольше твоего. — Я пожала плечами. — Не люблю зря тратить силы, не люблю глупую бесполезную жестокость, не уважаю тех, кому лень думать головой, а не задницей, которую припекло.

Это я нарочно так, да. Потому что из дорамы знаю, что обвинения в глупости и бесполезности бесят лиса больше всего на свете. Здесь, в реальности, все может быть несколько иначе, конечно… но я решила рискнуть.

— Бес-сполес-с-сная? — буквально прошипел Сан Линь. Вот сейчас он был похож на самого себя из дорамы, у меня аж холодом по спине пробрало, а тигренок поджал чешуйчатый хвост и полез прятаться у меня на ручках, попутно подрав когтями мой камуфляж. Пришлось хватать и обнимать, пока он от него лохмотья не оставил. — А что, по-твоему, «полезно»? Идти, — тут он скривил губы, — законным путем? Пытаться разоблачить эту мразь публично и добиться суда? Ты дура?

— Сам такой. — Я вздохнула и вспомнила фразочку из старой комедии. — Законным путем идти можно. Дойти нельзя. Особенно когда преступник — богатый и со связями. А его жертвы — беззащитные дети, для которых обвинение — лишний повод снова пережить весь ужас. Но это не значит, что от злости нужно перестать соображать и покрошить всех подряд. Если так делать — чем тогда ты по сути отличаешься от этой мрази?

Лис буквально позеленел — до него вот сейчас дошло, что я действительно знаю, за что он ненавидит своего врага. У него губы сжались в нитку, а глаза стали черные-пречерные, но он при этом попытался спрятать взгляд, словно ему…

— Что, противно смотреть на такого грязного ***? — выдал он мне мимо всякой логики, использовав для собственной характеристики самое непотребное ругательство.

— Рехнулся? — Вот сейчас я даже не думала менять голос. — Если кто и является «***», так это взрослый подонок, пользующийся своим положением, чтобы калечить детей. Выброси из головы эти глупости. И начни уже ею думать!

— А я подумал! И не один раз! — заорал он, сорвавшись, но я видела, что одновременно Сан Линь словно выдохнул с облегчением, не дождавшись от меня брезгливости или осуждения той давней истории. — Он не один такой! И действовал не сам, кое-кто из слуг очень даже помогал! А другие такие же… Если я уничтожу эту гнилую семейку, если все будут знать, что даже за самым богатым и знатным рано или поздно придет такая страшная смерть… есть шанс, что другие испугаются!

— Есть, — подумав, кивнула я. — Но тут ведь что главное? Чтобы те, кто виноват, были наказаны. А остальные испугались. А вовсе не поубивать как можно больше народу. Именно поэтому я тебе говорю: думай, прежде чем делать. Как уничтожить мразей, не тронуть невиновных и чтобы слухи пошли такие, от которых волосы на голове у каждого насильника будут еще сто лет шевелиться.

Сан Линь застыл, глядя на меня широко раскрытыми глазами. Я ссадила ему на колени нашего зверя, мимоходом погладила пушистое ухо — лис вздрогнул — и ушла.

Пока я сделала все, что могла. Пусть думает… пусть. А вдруг додумается до чего-то правильного?

— Привязывать не буду, — оглянулась уже с лестницы. — Просто не суйся к выходу и не пытайся ковырять стены — вырубит. Ну и доверие потеряешь.

Ага, я тут, наконец, сама включила мозги и придумала сразу и камеры наблюдения из своих пузыриков, и наполненное парами эфира пространство перед люком наверх, которое лис не сумеет преодолеть, даже задержав дыхание.

А стены ковырять все равно бесполезно: химия в содружестве с ци — страшная вещь, и пропитать землю одним интересным растворчиком, чтобы она стала прочнее камня, мне было не лень, еще когда я только готовилась сюда лиса затащить.





Глава 31




Второй день подряд просыпаться в своей постели, а не в непонятном нигде рядом с Сияном не только прекрасно, но еще и подозрительно. Вот не верю я, что после парочки моих крупных вмешательств сюжет поплыл сразу как надо. Я уж молчу о том, что вряд ли сама Пылинка до поступления ограничилась лишь подставой Сан Линя и снятием печатей, а дальше смирно сидела на попе ровно, чинно сложив ручки на коленках, и ждала дня поступления в академию. Явно же поскакала дальше вершить справедливость и мстить всем за то, чего они еще не совершали. Пускай не так глобально, как лису, томящемуся в моем подвале, но все же. Если она даже тут успела с первых дней дел натворить и продолжает бузить.

При этом я далека от мысли, что Сиян решил дать мне выходной или же что с ним что-то случилось. Особенно на фоне того, сколько я ему уже оставила сообщений на «автоответчике», пытаясь добиться аудиенции и прояснить возникшие вопросы. Больше похоже на то, что кое-кто, наделенный божественными силами, попросту морозится от меня, включив режим игнора. Ну-ну, надолго ли хватит? Полноценно отдохнуть и соскучиться вряд ли успею.

Наскоро умывшись и одевшись, бодро почесала проторенной дорожкой в кухню. Моему появлению уже толком никто не удивился, одна повариха лишь робко уточнила, куда в меня столько лезет. Мол, не пристало юной девушке так наедаться до замужества. Честно признаться, логику особо не уловила. То ли переживает, что растолстею и тогда меня замуж не возьмут, то ли намекает, что женихи в ужасе разбегутся, как подсчитают, сколько денег будет уходить на мое пропитание.

Она же попыталась сырое мясо зажать, требуя от меня объяснений, зачем оно мне. Не растерявшись, я с вдохновенным видом принялась вещать о пользе примочек из мясной вырезки в борьбе с морщинами и прочими несовершенствами кожи. Увлекшись, даже сочинила вполне правдоподобный «семейный» рецепт средства от потливости ног на основе телячьей крови и сырых яиц. Впечатлившись обилием у меня проблем, мешающих найти достойного мужа, добрая женщина даже добыла мне эти ингредиенты. Представив радость вечно голодного хищного малыша в моем подвале, я от души поблагодарила ее и поспешила домой. Занятия начнутся совсем скоро, а мне еще кормить своих, кхм, домочадцев. Или правильнее в таком случае сказать «подвалочадцев»? Да и самой было бы неплохо чего-нибудь перегрызнуть уже на ходу.

В погребе, естественно, никто не спал. Тигродраконыш, которому пока не успели выдать имя, радостно скакал по хмурому Сан Линю, что-то курлыкая и периодически порыкивая на его хвост. При этом достаточно ощутимо прикусывал мохнатую конечность, на что Сан Линь шипел не менее грозно. Малыш, испуганно прижимая ушки, отскакивал… Чтобы зайти с другой стороны и продолжить игру.


При моем появлении зубастое дитятко со счастливым курлыканьем-мурлыканьем, точнее этот звук описать сложно, понеслось ко мне. Шлепнув в его миску ломоть сочного свежего мяса, в другую я налила крови. Пофыркивая, отчего алые капли разлетались во все стороны, и виляя чешуйчатым шипастым хвостом, малыш едва не нырнул туда, жадно лакая с немыслимой скоростью.

— Что, даже не спросишь, кого я убила, чтобы добыть для нашей лапушки крови? — поинтересовалась весело у Сан Линя, так и не ответившего на мое приветствие.

Но тот, пребывая в своих мыслях, лишь безразлично дернул плечом. Я не стала пытаться втянуть его в разговор, понимая, что ему, похоже, после вчерашнего еще есть над чем поразмыслить, определяя для себя, чего действительно хочет от жизни и кто он при этом есть на самом деле.

Вчера я к ним заглядывала еще несколько раз, но больше для того, чтобы провести время с нашим общим питомцем. Ибо сам лис сидел мрачнее тучи, притом напряженный, как струна. Того и гляди сорвется, только тронь. Посему я демонстративно даже не смотрела лишний раз в его сторону, давая повариться в собственном соку и созреть для определенных выводов.

От еды Линь также отказался, процедив сквозь зубы, что не голоден. Может, ожидал, что буду настаивать, убеждать, но я не нянька, а он не ребенок. Однако что обед, что ужин принесла, здраво рассудив, что, даже если не съест, тигродраконыш с радостью найдет, куда пристроить лишнюю еду.

Сан Линь лишь вздрогнул, когда я вечером в очередной раз поставила рядом с ним еду, случайно коснувшись его колена, дернулся было, собираясь то ли съязвить, то ли вызвериться на меня, но усилием воли сдержался. И на мое пожелание спокойной ночи уже никак не отреагировал. По крайней мере явно, потому что, когда покидала их, спиной буквально чувствовала его удивленно-растерянный взгляд.

Вот и сейчас он при моем появлении так же молча последовал за ширму, видимо только проснувшись. Хотя, судя по залегшим теням под глазами, вряд ли он спал. Просто осознал, что уже утро, лишь с моим появлением.

Покончив с гигиеническими процедурами, без единого слова вяло взялся за завтрак. Уже хороший признак, по крайней мере, устраивать голодовку как акцию протеста не намерен. Прикинув, что у меня еще немного времени есть, я не торопила его и сама перекусила, попутно дурачась с тигродраконышем. Заодно отчистила не слишком довольного таким обращением малыша от крови.

— Ладно, все. Мне уже пора уходить, вернусь только вечером, — строго сказала ему вскоре, поднимаясь и отряхивая подол.

— И каков план действий? Усыпишь до своего возвращения? Или же просто оставишь привязанным на весь день? — наконец-то разлепил губы Сан Линь и криво усмехнулся. — Его тоже на цепь посадишь?

Тигродракон, будто понимая, о чем речь, также бросил свои игры и озадаченно притих, склонив лобастую башку набок.

— Вчера этого не сделала, зачем возвращаться к прошлому? — заметила я. На самом деле безо всякого подтекста, но Сан Линь дернулся, будто от удара, и сердито зашипел, как зверь, которому случайно прищемили хвост.

Думает, я таким способом пытаюсь отговорить его от мести в принципе, втирая о всепрощении и прочем «отпусти и забудь»? Глупый, была бы у меня в самом деле такая цель — я бы изначально не доставала его из стазиса или же сейчас запихала бы, раз уж все равно отступаю от сюжета. Долечила бы уже после того, как основной сюжет закончится. Так что сейчас я просто сделала вид, что ничего не заметила, и спокойно продолжила разговор.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍ — Если не забыл, малыш запечатлен на тебя и считает своей мамочкой, ему нужны забота, внимание и ласка. Пусть он и вырастет в опасную зверюгу, сейчас мир слишком большой и коварный для него. К тому же, как и любому ребенку, ему стоит объяснить элементарные понятия.

— И какие же это? — Парень недоверчиво сверкнул глазищами.

— Как минимум что такое «хорошо», а что такое «плохо».

— Так уж уверена, что мое «хорошо» и «плохо» совпадает с твоим? — зло ощерился он.

— А это неважно. Но помни, что от тебя зависит, каким он станет и как будет видеть окружающий мир. Не скучайте. И проследи, чтобы он не сожрал все, что есть, за один раз, иначе будет болеть живот.

Напоминать, что у двери все те же пузырьки с эфиром, я не стала. Не дурак, и так поймет. К тому же дополнительно навесила сигналку, которая мне сообщит, если кто попытается выйти или зайти сюда. И, печально улыбнувшись, оставила их.





Глава 32




Господибоженька, тот, который не Сиян, спасибо тебе. Аж целых три дня спокойной учебы и никаких приключений — много ли надо химику для счастья?

Главное, еще раз на своем опыте убедилась: все познается в сравнении. Когда поступала и изучала расписание, приуныла слегка — показалось, что свободного времени на собственные исследования будет с гулькин нос.

Ага, умная такая, на планомерные, тщательные исследования его вообще не осталось: то тылы чужие печатями разрисовывай, то лисов спасай, то яйца высиживай. И все мои придумки — на бегу, с горящей задницей, тяп-ляп, лишь бы работало.

Поэтому, когда эти радости перестали сыпаться мне на голову как из бракованного рога изобилия, вдруг оказалось, что свободного времени о-го-го сколечко — и отдохнуть успеваю, и поучиться, и поработать. Аж целых два дня вышло поработать спокойно!

Вот, например, пузырики мои — это ж надо хорошенько разобраться, для чего еще их можно использовать. А если еще уменьшить — до размера молекулы? Какая хорошая вещь эта местная магия, в смысле, способ управления ци: пару часов помучившись, я сумела с ее помощью наладить себе что-то типа микроскопа прямо в глазу!

Правда, поначалу чуть без этого самого глаза не осталась, но это уже мелочи, я вовремя сообразила, что сварить глазное яблоко вкрутую — плохая идея, и дальнейшие эксперименты строила не на зрении, а на… Короче, у Джейсин уже развитая система наблюдения за тончайшими движениями ци, верно? А что такое ци, если задуматься? Энергия. А что такое элементарная частица? Та самая, фундаментальная, которая бывает и частица, и волна. А это, собственно, одно из состояний энергии. Вот от этого и пляшем, хотя, конечно, видеть атомы и то, что еще мельче, я пока не научилась. Но базовые принципы никто не отменял.

В общем, если не вдаваться в подробности, работы у меня на будущее непочатый край, что радует. Но и результатов сиюминутных хочется, хотя бы в мелочах. И они есть у меня.

Например, напугала лиса почти до обморока. Нет, не нарочно. Просто меня задолбало задыхаться в балаклаве каждый раз, когда я спускаюсь к ним с Козявкиным в погреб. Я подумала-подумала и надела модифицированный пузырь себе на голову. Модифицированный — это снаружи зеркальный, изнутри прозрачный, как зеркала в допросных для шпионов из старого кино, с отверстиями для циркуляции воздуха.

Видок получился прикольный — снизу девочка, сверху космонавт. Или водолаз. Или инопланетянин. Главное, дышать и говорить совершенно не мешает, и вообще.

Я так обрадовалась, что не подумала — неплохо бы об обновках пленника как-то заранее предупредить. Спустилась, а они с Козявкиным дрыхнут, ну я без задней мысли и наклонилась потрясти Сан Линя за плечо: просыпайся, мол, еда пришла.

Он проснулся и как заорет!

Аж тигродракон подлетел с диким воплем и огнем из двух основных отверстий организма, подпалил подушку, на которой спал, и немного «мамочку», дремавшего рядом. В жизни не видела, чтобы дети так пукали… даже с перепугу.

Хотя я сама от его вопля шарахнулась и села на пол.

— Рехнулся, что ли? Ты чего орешь?