Небожители Севера

Словно почувствовав взгляд, молодой вампир обернулся и улыбнулся, тепло посмотрел на девушку. Та грустно улыбнулась в ответ и с тяжелым сердцем отвела взгляд. Глубоко вздохнув, Йева погрузилась в крепкий сон. Время от времени она подрагивала от холодных порывов ветра, непривычная ко сну вне своей спальни. Уильям поднялся, отложил книгу и укрыл девушку третьим одеялом, потом снова вернулся на лежанку.

— Дамам не место в таких путешествиях, — зевая, сказал сэр Рэй, который, не наевшись ячменными лепешками, готовился ко сну. — Бедная госпожа уже измучена дорогой.

— Ничего страшного, сэр Рэй, — ответил Филипп с лежанки, — Трудности закаляют характер, вне зависимости от того, мужчина ты или женщина.

— Полностью с вами согласен, господин. Но я переживаю, как бы с нами что-нибудь не случилось на болотистых лугах. Вдруг там тоже водятся такие твари?

— Все может быть, — согласился граф и, не поднимая головы, тихо добавил. — Отдыхайте, сэр Рэй.

И хотя солнце поднялось высоко, затянутое тучами небо создавало впечатление, что сейчас вечер. Лагерь погрузился в сонное царство, лишь двое Старейшин, время от времени поглядывая по сторонам, бодрствовали. Да еще часовой, стоя на вершине холма, испуганно вертел головой, не забывая про печальную участь его товарищей прошлой ночью. Через пару-тройку часов, посвежевшие, люди и вампиры поднялись с лежанок и засобирались в путь.

Леонардо заботливо прикрепил лук к седлу, обмотав его несколькими слоями тряпок.

— Сын мой, — обратился к вампиру граф, уже сидя верхом на своем вороном жеребце. — Я бы советовал тебе не укрывать лук, он еще может понадобиться. Он все-таки задумывался как боевой, а не только чтобы зайцев стрелять для хвастовства.

— Понял, отец, — пробубнел Лео и размотал тряпки.

Отряд выдвинулся в путь. Йева, Уильям, слуги, которые не привыкли к длительным переездам, постоянно елозили в седлах, разминали затекшие мышцы. Спина Йевы уже закостенела. Девушка устала мерзнуть, мокнуть от частых дождей. Но она не была рада этому походу по другим, куда более важным для неё причинам.

Пейзаж сменился, холмы стали ниже, реки — болотистее. Даже не реки, а стоячая вода, что большими лужами разливалась, отчего кони часто шли, меся грязь копытами. Темные тучи плыли по небу, гонимые сильным ветром.

— О нет, опять дожди, — заметил Мойрон, хмуро поглядывая на черное небо.

— Что поделать, — заметил другой конник, ехавший рядом.

— Капитан, а скоро будет хоть какое-нибудь поселение? — спросил третий всадник, которого тоже звали Уильямом, ибо имя это было распространенное, простонародное.

— К ночи подойдем к Малому Уплишу, там должны быть и таверна, и постоялый двор.





* * *


Ближе к вечеру отряд подошел к Малому Уплишу, к небольшой, но очень живой и шумной деревне, что располагалась у нескольких ручьев, достаточно крупных, чтобы ловить там рыбу и брать пресную воду, но слишком малых, чтобы там что-то жило из тех существ, что звалось Ехидной.

Всадники спешились, затем вошли в огороженное частоколом поселение. Отряд встретил сухонький старичок, представившийся Вождем деревни, Ормут.

— Приветствую вас, путники! Откуда держите путь? — поклонился глубоко старик, видя, что перед ним хорошо одетые и восседающие на могучих конях люди.

Вокруг отряда собралась толпа людей, преимущественно детей и женщин — они изумленно смотрели на огромных лошадей, и, бесстрашные и любопытные, лезли к всадникам.

— Скажите, чтобы дети отошли! — крикнул один из конников людям. — Вы что, не видите, что это не деревенские кони, они живо копытом отправят к Ямесу!

— Это граф Тастемара, ваш лорд, — указал на Филиппа сэр Рэй, восседая на пританцовывающем жеребце, что нервничал от снующих туда-сюда детей. — Нам необходимы кров и еда.

— Ох, господин, — воскликнул старик и упал на колени. — У нас не хватит комнат на постоялом дворе, чтоб вместить всех. Но за скромную плату селяне с удовольствием дадут приют любому из вас.

— Сколько мест есть?

— Четыре комнаты, маленькие, без очага. В каждой по одной кровати да место под одну лежанку.

Пока сэр Рэй прикидывал куда кого разместить, вперед выехал Филипп и обратился к ожидающему старику Ормуту.

— Подготовьте все, — коротко сказал он.

Перепуганные работники постоялого двора, которые никогда ранее не видели таких могучих коней, взяли вороного жеребца и отвели за постоялый двор, где под большим навесом накормили и почистили. Люд, чистый и аккуратный, несмотря на нищету, все не расходился и пялился. Юные девушки стреляли глазками в крепких гвардейцев, выцепляли из толпы самых красивых и улыбались им особенно тепло. Отряд разошелся по домам, в которых им предоставили лежанки жители поселения.

— В одной комнате я и Леонардо, в другой Йева и Эметта, в третьей Чукк и Грон, а в четвертой вы, сэр Рэй, и Уильям.

— Кхм, отец, может я с Эметтой в одной комнате? — тут же предложил Леонардо, который потерял уже надежду уединиться нормально со своей любовницей. — А к тебе Йеву?

— Нет, — холодно отрезал граф.

— Почему, отец? — возразил сын, непонимающе пялясь на отца. — В прошлый же раз я был с Эметтой…

Удивленный сэр Рэй, расседлывая лошадь, поглядывал тихонько на Леонардо, спорившего с графом. Сын упер руки в боки и ждал ответа от отца.

— Потому, Лео! Это поход, а не забег в бордель. А будешь разговаривать со мной в таком тоне, отправлю спать в дом к поселянам. — Филипп развернулся и направился на постоялый двор.

— Но это нечестно… Отец, ты не прав, — прошипел негромко Лео, когда отец отошел достаточно далеко. Но на его несчастье, граф это услышал.


Филипп уже на пороге обернулся и вернулся к старику Ормуту, который следовал за графом и вел за собой путников, чтобы расположить их по комнатам.

— Выделите этому молодому человеку лежанку в каком-нибудь доме, — указал на побледневшего Лео Филипп.

Выпучив глаза, Лео с ужасом и отвращением посмотрел на отца, который стоял и тоже смотрел на сына, сложив руки на груди.

— Отец, но… Я не буду спать как простолюдин, в доме крестьян! Хорошо, я согласен быть с тобой в комнате!

— Ты мне одолжение делаешь? — поднял брови Филипп и улыбнулся.

— Нет, отец. Не будь так жесток ко мне! Что такого я тебе сделал?

— Я все сказал, Лео. — С этими словами граф скрылся за дверью постоялого двора.

Пнув пробегающую мимо курицу, Лео остался на холодной улице. На его челюсти заходили желваки, а злобный взгляд вперился в спины входящих в постоялый двор компаньонов. Сэр Рэй, который передал своего гнедого жеребца в руки неумелых конюхов, прошел мимо сына графа и тоже исчез в дверном проеме. К Леонардо вернулся невысокий старичок Ормут и очень вежливо, видя плохое настроение, предложил ему проследовать за ним. Лео, дав десять даренов хозяину дома, согнал на пол в другую комнату все семейство и устроился в одиночестве на нескольких положенных друг на дружку лежанках.

Смеркалось. Ветер поутих, но пошел дождь. Счастливые члены отряда выглядывали из домов, радуясь, что они в тепле в эту мерзкую ночь, а не на улице.

— Эметта, будь добра, простирни слегка это платье, оно на подоле вот тут сильно измазалось… Может высохнет до завтра, — передала в комнате служанке грязные вещи Йева. — Как хорошо, что ты не вчера это сделала.

— И не говорите, госпожа, как Ямес спас, — закивала Эметта, расстилая лежанку у стены, около кровати дочери графа. Закончив, служанка взяла одежду из рук госпожи и отправилась на улицу.

Йева с тоской оглядела захудалую комнату, обстановка которой состояла лишь из одной кровати да лежанки, а ширина комнаты была такой, что нельзя было пройти к маленькому заколоченному окошку, ничего не задев. Послышались гулкие шаги и голоса в узком и темном коридоре.

— Вы не боитесь дождя, сэр Рэй? — спросил рыцаря Уильям.

— Надо же, вы так трепетно заботитесь обо мне или боитесь шлепков мечом по заднице? — расхохотался капитан.

— Погодите, я подучусь и тогда вы поплатитесь за такие слова, — ответил шутливо Уильям, идя вслед за пробирающимся по узкому коридору рыцарем — тому приходилось передвигаться боком, чтобы не цепляться доспехами за стены.

— Поплачусь? Я? Ха! — воскликнул Рэй, который забыл, что за стенами находятся Йева и граф, а сами стены — что лист бумаги. — Если сможете сегодня хоть раз задеть меня мечом в спарринге, я готов выложить свое сезонное жалованье.

— Ну это уже слишком… Вы чересчур азартны. У меня нечего дать взамен, если я проиграю в этом споре.

— Азартен, да? Раз уж хотите, чтобы спор был честным, предлагаю тогда такие условия. — Рыцарь повернулся к идущему позади Уильяму. Глаза капитана неистово горели огнем спорщика. — Если вы сможете коснуться хотя бы кончиком меча моего тела в спарринге, то я даю вам свое сезонное жалованье. А если не сможете, то будете драить и седлать моего жеребца весь путь в Йефасу и обратно.

— Седлать? Это я могу устроить, — хитро улыбнулся вампир.

— Хотя нет, седлать все-таки лучше буду я сам, — одумался капитан и громко засмеялся. — Не хочу любоваться пейзажами из-под брюха коня!

— Договорились, — согласился Уильям.

— По рукам! — кивнул сэр Рэй. — Так, давайте пока идем, я расскажу, как правильно чистить моего коня, а то Тарантон с характером.

Двое проникшихся симпатией друг к другу спорщика удалились хохоча. Прочие же постояльцы, которые стали невольными свидетелями столь комичного разговора, заулыбались.

К своему удивлению, Уильям быстро нашел общий язык с сэром Рэем, который поначалу казался ему учтивым человеком с богатой семьи, склонным к излишней торжественности, а на деле оказался обычным и весьма приятным открытым мужчиной.

Когда окончательно стемнело, в коридоре снова послышались шаги. Мокрые и довольные, спорщики возвращались в свою комнату. Когда они почти дошли до комнаты Йевы и Эметты, дверь распахнулась. Дочь графа, накинув шаль на нижнее платье для сна, выглянула в коридор, столкнувшись нос к носу с сэром Рэем.

— Кто победил? — с любопытством спросила девушка, поглядывая то на рыцаря, то на выглядывающего из-за его плеча Уильяма.

Уильям поднял над головой мешочек с даренами и поиграл бровями. Нахмуренный рыцарь, увидев потерянное свое жалованье за сезон, которое он планировал потратить в Йефасе, оскалился в улыбке побежденного.

— Это случайность, госпожа! Вашему гостю благоволит удача. Он споткнулся о камень, и его клинок коснулся моей голени, в то время как сам Уильям растянулся на земле.

— Но мы решили, что ничья, — весело заявил победитель.

— Да… Слава богам, что мне не придется чистить Тарантона, хотя ваши услуги обойдутся мне чертовски дорого, — ухмыльнулся Рэй Мальгерб, обращаясь к вампиру. — Еще и седлать придется самому.

Йева прикрыла дверь, чтобы двое мужчин смогли пройти, и снова выглянула, поглядывая на широкие спины Уильяма и Рэя.

— Я же сказал, что могу седлать вашего Тарантона, — уже заходя в комнату ответил Уильям.

— Нет, нет, спасибо, — провел пальцами раскрытой ладони от лба к подбородку, чертя знак Ямеса, сэр Рэй, и хмыкнул. — Ямес меня спаси от такого седлания! Мне потом придется от стыда подать прошение на разжалование.

Скинув доспехи в угол комнаты около двери, сэр Рэй недовольно почесал крепкий живот, откуда слышались звуки бурчания.

— Так, Уильям, лично я очень хочу есть. Предлагаю не сидеть в этой дыре, а сходить вниз. Пропустить пару стаканчиков того пойла, что тут у них наливают, вспомнить беднягу Винсента и Аурита, и вернуться уже сытыми.

— Я не голоден, уважаемый сэр Рэй.

— Ваше дело, — пожал плечами рыцарь.