Небесный механик

— Айрет мой хороший знакомый, поэтому не волнуйся, спирт ты получишь без проблем. Устрой мне встречу с пилотом, и я отдам тебе записку.

— Похоже для вас это и правда простое дело… Надо было восемь просить, — с легкой досадой пробормотал парень. — Ну ладно, через три часа я приду за вами…

— Нет, так не годится, — отрицательно покачал головой Эмиль. — У меня срочное дело и я не могу ждать. Где пилот?

— Срочное? Ладно… Пойдемте со мной, но я не уверен, что он вам сейчас понравится. В это время Освальд сильно не в духе.

— А что не так со временем?

Дорек не ответил. Призывно махнув рукой, он бодро зашагал к выходу из ангара. Эмиль последовал за ним. Молодой человек привел его к серому одноэтажному зданию. Парень решительно взялся за ручку, но тут дверь распахнулась и они столкнулись с другим летчиком, таким же рыжим, но старше Дорека лет на десять.

— О, привет! Освальд у себя?

— А где же ему еще быть? — Ответил пилот, заинтересованно рассматривая на Эмиля.

Он хотел что-то спросить, но агент поспешил внутрь и захлопнул за собой дверь. Только новых расспросов ему не хватало.

— Здесь комнаты старших пилотов, — пояснил парень. — Кто налетал много часов и получил звание. Сам-то я комнаты еще не имею, сплю, вместе с остальными в бараке.

Дом пилотов Эмиля не впечатлил. В коридоре неприятно пахло сыростью и грязным бельем. Облупившиеся деревянные полы были многократно выкрашены коричневой краской разных оттенков, проступающих один из-под другого.

— Освальда здесь хорошо знают, да?

— Он отличный пилот, не сомневайтесь. Только вот с начальством у него отношения не сложились.

— Почему же?

— Это личное. Его отстранили от полетов за несоблюдение субординации и разжаловали.

— Вот как? — Эмиль удивленно приподнял бровь. — Как же тогда он доставит меня на место?

— У него есть собственный самолет. К тому же, двухместный — такой, какой вам нужен. Быстрый, крепкий… Фактически, Освальд сейчас штатский, если бы не его былые заслуги и военное время, его давно бы вышвырнули с базы, но пока не хотят убирать — мало ли что… Он еще может пригодится.

— А что же он такое натворил?

— В пьяном виде вломился в штаб и расквасил нос начальнику базы, — посмеиваясь объяснил Дорек. — Говорят, у них старая вражда. Теперь он третью неделю безвылазно сидит у себя и клеит самолеты из бумаги. Не любит, когда его отрывают от работы.

— Он трезвый?

— Это мы сейчас узнаем. У него нет проблем со снабжением, — многозначительно заметил Дорек.

Парень остановился перед светло-желтой дверью и постучал.

— Что надо? — хрипло спросил недовольный голос.

— Это Квин. Есть дело. Гарантирую, тебе понравится.

Послышались приглушенные ругательства, потом тяжелый вымученный вздох, и снова ругательства. Спустя мгновенье дверь широко распахнулась. На пороге показался давно небритый усатый мужчина. Он явно не ждал гостей. Из одежды на нем были только штаны и подтяжки на голое тело, вдобавок от него ощутимо разило алкоголем. Мужчина оборвал себя на полуслове, увидев рядом с Дореком незнакомого человека.

— Это Освальд Вернер — гроза авиации, — представил его парень и многозначительно протянул раскрытую ладонь. — Дальше сами решайте, как быть.

Эмиль сунул записку ему в пальцы. Парень довольно усмехнулся и оставил их одних.

— Что у вас за дело? — буркнул Освальд, пристально буравя его темно-карими почти черными глазами. — Кто вы вообще такой?

— Мое имя Эмиль Леманн, я сотрудник отдела «Д», — негромко представился он. — Позволите войти?

Пилот отошел в сторону и закрыл за ним. Гроза авиации проживал в маленькой комнате. Из мебели в ней поместились узкая кровать, покосившийся шкаф, с разбухшей не закрывающейся дверцей, тумбочка и рукомойник. Даже стула не было. На стене висел снимок улыбающегося Освальда в летной форме на фоне ангара. Чуть ниже были развешены грамоты за отличную службу. На тумбочке и подоконнике стояло несколько бумажных моделей в точности повторяющих настоящие самолеты.

Сделав шаг, Эмиль нечаянно задел пустые бутылки из-под спиртного, стоящие возле кровати. Они со звоном покатились, но хозяин только рукой махнул, показывая, что ничего страшного не случилось.

— Садитесь на кровать. Как я понимаю, вы здесь не по поручению штаба?

— Верно. Мне нужно, чтобы вы доставили меня на остров под названием Северный клин.

— Это больше не наша территория. Остров принадлежит Небрусу.

— Да, я знаю, но, несмотря на это, мне необходимо там побывать. Обещаю, что это не займет много времени.

— Интересно… — летчик хмыкнул, шлепнув подтяжками по голой груди. — У вас такой вид, будто вы оказались в безвыходном положении.

— Так и есть.

— Хотите выпить? — он извлек из-под подушки полупустую бутылку и потряс ее. — Кажется, это вам не помешает. Сам-то я уже не могу. Так пропитался этой гадостью, что печень болит.


— Нет, мне не до выпивки, — покачал головой Эмиль. — Жизненно важно в течение суток найти и предоставить некую деталь для завершения технического эксперимента в столице, а она в единственном экземпляре находится в лаборатории на острове, куда я прошу меня отвести.

— Конечно, Северный клин сейчас опасное место, но опасности подстерегают на каждом шагу, — философски заметил Освальд. — Можно порезаться во время бритья и умереть от заражения крови. Я бы помог вам раньше, но меня отстранили от полетов и я теперь такой же бескрылый, как и вы.

— Но вы боевой летчик, а я — нет. К тому же, мне сообщили, что в вашем распоряжении остался самолет.

— Да. — Освальд довольно кивнул. — Мы с отцом вместе построили его. Я тогда был еще ребенком. Он достаточно старый и расхлябанный на вид, чтобы ни у кого не возникало желания отобрать его и приписать к эскадрилье. Во всяком случае, пока там хватает новых аппаратов. Господин… Леманн, так? Буду с вами откровенен — мне хватает проблем, я не хочу добавлять к ним новых. И почему такая спешка? Всего сутки…

— Не я устанавливаю сроки. Если не успеть, то… — Эмиль оборвал себя на полуслове, и полез за платком, чтобы вытереть покрытый испариной лоб.

— Все настолько плохо? — тихо спросил Освальд. — Никогда не видел, чтобы агент так сильно волновался. Правда, я вообще до этого не встречался с агентами.

— Наверняка встречались, но не подозревали об этом, — отозвался Эмиль. — Просто не в наших привычках называть свое настоящее имя и место работы.

— Почему вы не арендуете частный самолет? Я ведь знаю, что есть компании, которые занимаются перевозкой грузов. Предложите им побольше денег, и они полетят куда угодно!

— Боюсь, что у вас превратное представление о состоянии моих финансов… Если бы это было так просто, я бы сам полетел. Мне нужно не только прилететь туда, но и вернуться. Я не самоубийца и понимаю, что мой план не осуществить без надежного самолета и боевого пилота — одно без другого немыслимо. А все хорошие пилоты давно призваны в армию.

— Вы сам летчик? — в голосе Освальда проскользнули уважительные нотки.

— У меня есть лицензия, — кивнул Эмиль.

— А вы не замышляете ничего криминального? — с подозрением спросил мужчина. — Вдруг вы двойной агент? Вас раскрыли, вы срочно спасаетесь бегством. Я как последний дурак вам поверю, а по прилету вы пустите мне пулю в лоб. Может, лучше прямо сейчас доложить о вас кому следует?

— Ерунда! — возмутился Эмиль, но тут же взял себя в руки. — Понимаю, мой приход выглядит странно, но сами подумайте — стал бы я обращаться к вам в таком случае? Пересечь воздушное пространство, контролируемое противником на самолете Островного содружества — для чего? Чтобы быть сбитым? Что может быть глупее? Будь я двойным агентом, то сел бы на катер — благо их предостаточно, и только меня и видели.

— Логично, — согласился пилот. — Ладно, я готов поверить, что вы не ведете двойной игры.

— Прошу, не задавайте мне больше вопросов, — произнес Эмиль устало. — Я готов поклясться жизнью, что цель моей поездки не ставит под угрозу государственную безопасность — скорее наоборот, и не мешает планам военных.

— Мне нужно подумать, — сказал Осавльд. — Недолго, не волнуйтесь.

Эмиль с радостью воспользовался паузой возникшей в разговоре. Мужчина откинулся назад, с удовольствием прислонившись к прохладной стене комнаты, прикрыл глаза. От переутомления кожа на лице начинала печь, стоило лишь немного повернуть голову. Губы высохли, язык распух и плохо слушался. Он слишком мало спал, а здесь было так тепло и тихо, что он помимо воли погружался в дремоту. Если пилот сейчас ему откажет, он не уверен, что у него хватит сил искать другого. Хотя, кого он обманывает — если будет нужно, он поднимет на ноги всю базу, но все-таки полетит.

— У вас есть теплая одежда? — внезапно спросил Освальд. — Нет? Я так и думал. Ничего, мы с вами одного роста, думаю, мой старый летный комбинезон вам подойдет.

— Так вы согласны? — Эмиль обрадовано посмотрел на него.

— С условием — услуга за услугу. Скажите честно, вы на хорошем счету у моего начальства?

— Я не знаю… То есть, мой отдел с вашим управлением фактически нигде не пересекается.

— Но вы же не рядовой агент? Я надеюсь, что вы сможете восстановить меня в звании. Если война закончится раньше, чем это произойдет, со мной как пилотом будет покончено.

— У меня есть некоторые связи, — уклончиво ответил Эмиль. — Я постараюсь сделать все возможное.

— Вот и славно, — сказал Освальд. — Тогда летим.

Летчик встал и протянул руку, предлагая скрепить сделку рукопожатием. Эмиль не замедлил ответить тем же.





Глава 11




Механик с любопытством наблюдал за своей пленницей. Он изучал ее, словно экзотическое насекомое, неведомо каким образом попавшее к нему в коллекцию. Она была молода… Сколько ей — тридцать с небольшим? Привлекательна, неглупа… Неплохо владеет собой, не устраивает истерик, хотя поводы для этого, надо признать, были.

В его лаборатории давно не появлялись женщины, и видеть здесь представительницу слабого пола было необычно. Ученый поймал себя на мысли, что ее присутствие тревожит его больше, чем наличие бесконечной вселенной за стенами комнаты. Ко вселенной можно привыкнуть, она познаваема, с женщинами дело обстоит сложнее… Если бы она была мужчиной, ему было бы проще, но он сам выбрал ее, поэтому некого винить. К тому же она правительственный агент, а у них, насколько он понимал, мужской характер, так что можно не беспокоится. Агенты рассудительны, собраны, мыслят четко, логично…

— Отвратительно место, — неожиданно сказала Маргарет, садясь и недовольно хмуря брови. — Я совсем не чувствую течения времени. Часы здесь идти не будут?

— Не знал, что вы проснулись.

— Я не спала, просто лежала с закрытыми глазами. У вас интересная манера игнорировать обращенные к вам вопросы.

— Ну, на этот я отвечу: у вас же есть часы, вот и проверьте.

Звякнув цепочкой, Маргарет последовала его совету. Прежде чем открыть крышку, она приложила механизм к уху.

— Тикают.