Небесная музыка. Солнце

– Что случилось? – спрашивает его Октавий, который стал вдруг отстраненным.

– Ничего, – рявкает Дастин и звонит Хью. Тот всегда все знает. Он должен знать. Он же помощник его менеджера.

– Дастин? – удивленно спрашивает тот, почти сразу же ответив на звонок.

– Помнишь день, когда ты помогал мне делать домик для свидания с Санни? – быстро спрашивает Дастин, глотая окончания.

– Еще раз и внятно, – просит Хью.

Актер несколько раз вдыхает и выдыхает, чтобы успокоиться. И повторяет снова – уже медленнее и гораздо отчетливее.

– Тебе нужна точная дата? – удивляется менеджер.

– Да!

– Мне нужно посмотреть в ежедневнике. Подожди несколько минут. А что случилось?

– Просто скажи мне, какого числа это было, – просит Дастин. – Это важно.

– Что происходит, сэр? – спрашивает Леон, удивленно поглядывая на клиента и не отставая от такси.

– Пока сам не знаю, – признается Дастин. – Как только пойму – скажу.

– Почему она в маске? – вдруг спрашивает Октавий.

– Кто? Лилит? – удивляется Дастин.

– Да. Она болеет? Вдруг она больна? – в глазах Октавия – неподдельная тревога. – Почему она с матерью? Почему едет в суд? Она тоже связана с аварией?

– Не думаю, – отвечает детектив. – В аварии пострадали только родственники мисс Ховард. Возможно, она тоже проходит свидетелем по какому-то делу, раз направляется в суд. И, возможно, не хочет открывать свое лицо.

– Узнайте, что это за дело, – вдруг жестко говорит Октавий. – Я заплачу хорошие деньги.

– Не переманивай моего детектива, – возмущается Дастин. – Ищи своего.

– Заткнись.

– Я не для этого тебя взял!

– Господа, пожалуйста, успокойтесь, – просит Леон. – Я могу заниматься двумя делами параллельно.

Дастин откидывает голову назад. Его все раздражает. Он ненавидит неопределенность. Октавий прислоняется лбом к прохладному стеклу. Ему хочется остановить такси, в котором сидит Лилит, вытащить ее из машины и спросить прямо – что происходит. Но он не может сделать этого. Все, что ему остается – терзаться в машине. В утренней пробке.

Хью перезванивает спустя четверть часа. И Дастин тотчас отвечает на звонок.

– Я нашел эту дату. Тогда ты еще отменил интервью для журнала «Авеню», – говорит Хью. – Это было девятнадцатого июля.

Дастин благодарит его и отключается.

Все сходится. В ту ночь они были вместе. Она пришла учить его играть на гитаре. И в самый неподходящий момент ей позвонили. Видимо, из больницы. Он отошел достать воды, а Санни убежала. Тогда он рассердился на нее за то, что она ничего не сказала, – думал, что рыжая решила с ним поиграть.

Тогда два или три дня она не отвечала на его звонки, а он не мог найти ее. И думал, что она просто издевается над ним. Потом она вдруг появилась. Ждала его около дома. И согласилась пойти к нему. Тогда же она забрала деньги – какую-то мелочь из бумажника. И карты с кулоном, в котором, как думала, лежат пароли от них. С карт ей ничего снять не удалось. Кулон он нашел у нее дома – и с тех пор не носит.

Вот зачем ей понадобились деньги – чтобы оплатить больничные счета. Но ведь Санни проще было выведать у него, где дома хранится наличка. Или взять золото – те же часы, которые лежали в гардеробной. Куда удобнее было подсыпать ему снотворного, а потом обшарить дом, чем провести с ним ночь – первую ночь с мужчиной в своей жизни, и, дождавшись, когда он уснет, стащить кулон и карты.

Как-то глупо. А она – умная девочка.

Что-то не сходится. Но Дастин пока не понимает, что.

Диана, на которую теперь работает Санни, кулон, сохраненный ею, а не проданный ради денег, побег от Чета, разговор с ним, авария и пострадавшие в ней тетя и брат рыжей, Лилит в маске, суд, желание скрыться от своей прежней жизни… Все это перемешалось в голове Дастина. Он пытается понять, что происходит, однако у него не получается связать это все воедино.

Потом он вдруг вспоминает, что именно в парке неподалеку от дома Санни он слышал тот самый голос. Это была Диана. Возможно, она была дома у Санни, а потом отправилась в парк? Но почему его заставляет волноваться только ее живой голос – на берегу моря, на вилле Мунлайтов, в парке, а записанные песни совсем не трогают?

Интересно, как поет Санни?

Она никогда не пела для него.

И Дастин зачем-то ищет в Интернете выступления ее группы «Связь с солнцем», однако находит только те видео, в которых на сцене стоит новая солистка. И нет ни одного видео с Санни.

Он снова сжимает в руке солнечный кулон, который случайно взял с собой. А потом прячет в карман.

– Эй, приятель, чего молчишь? – говорит он Октавию.


– Я думал, она меня игнорирует, – признается тот. – А ее и правда не было в той квартире. Что с ней случилось?

– Думаю, скоро узнаем, – отвечает ему Дастин. – Ты так сильно на нее запал, да?

– Просто волнуюсь, – хмурится Октавий. – Если она больна, ей нужно помочь. Ничего такого, ты же понимаешь? Будет моей компенсацией за случившееся. А ведь еще и гитару пришлось отдать этому психу, – меняет он тему разговора, явно имея в виду Кезона, спор которому проиграл.

– Понимаю, – хмыкает Дастин. – Тебя больше не тошнит?

– Только из-за тебя, – отмахивается Октавий.

К зданию суда они приезжают первыми – таксист медлит, явно желая взять с пассажирок побольше денег. Леон паркуется рядом со зданием – большим и величественным. Такси должно вот-вот появиться. Напряжение нарастает.

Автомобилей на парковке перед судом множество, да и людей рядом с широкой лестницей, ведущей в здание, немало.

– Знаете, – внезапно говорит Дастин, глядя на худого мужчину в темно-синем костюме, который переговаривается с женщиной средних лет. – Мне его рожа кажется знакомой.

– Странно, но мне тоже, – отвечает удивленно Октавий и вглядывается в лицо мужчины. – Похож на одного типа, который постоянно пытался взять у меня интервью, когда я был в… – он осекается. – Ну ты сам понимаешь.

Дастин кивает. Октавий говорит про «Пепельные цветы».

– А за теми деревьями припаркован новостной фургон одного из центральных каналов, – добавляет Леон. – Кого-то ждут. Но сегодня не должно проходить никаких громких дел, – удивляется он. – По крайней мере, ничего такого не заявлено. Суд над Метким Ву будет завтра, – припоминает он резонансное расследование по делу главы местного подразделения известной китайской триады. Несколько месяцев назад полиции удалось поймать Ву, вызвав огромный интерес журналистов.

В это время подъезжает такси, в котором сидят Санни, Лилит и ее мать.

Некоторые из людей, находящихся рядом с судом, поворачивают к машине головы – как по команде.

– Они приехали из-за нее, – говорит вдруг детектив, мгновенно все поняв. – Из-за девчонки в маске. Возможно, слушание, на которое она едет, закрытое, и…

Октавий, не дослушивая его до конца и не совсем понимая, что делает, вдруг выскакивает из машины.

Возможно, это интуиция. Или предчувствие. Или странное желание защитить Лилит. Он не знает. Просто бежит к ней. Он чувствует, что должен сделать это. Иначе произойдет что-то страшное. Непоправимое.

Дастин несется следом за ним. Из-за Санни.

– Куда вы?.. – почти в отчаянии шипит детектив, но ничего с ними поделать не может, а потому бросается следом за клиентом и его дружком.

Октавий бежит к такси, из которого только что вышли ничего не подозревающие Санни и смотрящая в землю Лилит. В это же время к Лилит подскакивает какой-то парень и молниеносно срывает маску с ее лица. Девушка успевает отвернуться и тотчас закрыться руками до того, как к ней бросаются люди с камерами, пытаясь снять ее лицо и что-то громко крича.

Октавий вовремя оказывается рядом – еще пара секунд, и он бы не успел бы. Но он хватает Лилит и прижимает к себе – одна его рука у нее на затылке, другая – на спине.

– Это я, – говорит он, – ты ведь помнишь меня? Все будет хорошо.

Она узнает. И замирает, превращаясь в неживую куклу. Все происходящее дальше занимает считаные секунды, но для Лилит время растягивается, и эти секунды кажутся вечностью.

Октавий закрывает ее собой, и журналистам удается снять лишь ее спину. И его лицо. Все, что его закрывает, – это солнечные очки Леона, которые он так и не снял. Но он не думает о том, что его могут узнать. Он просто защищает Лилит.

– Что вы чувствуете спустя год?

– Общаетесь ли вы со второй жертвой?

– Почему вы не показываете свое лицо?

Санни, прикрывая лицо рукой, рывком снимает с себя клетчатую рубашку, оставаясь в одной майке на тонких бретелях, и набрасывает на голову Лилит. Она узнает Октавия и белыми губами шепчет:

– Спасибо.

В эту же секунду к ней подбегает Дастин. Все, что спасает его лицо, это кепка. Но и он не думает о том, что уже сегодня к полудню может оказаться на первых полосах всех изданий.

– Ты в порядке? – спрашивает он, держа ее за плечи, и она, кажется, едва не падает, видя его. – Ты в порядке? В порядке?

– Да, – только и может сказать она. – Лилит… Это за ней.

– Что вы делаете?! – страшно кричит мать Лилит, которая последней выскочила из такси. – Что вам нужно?! Оставьте нас в покое! Не подходите к моей дочери!

Она начинает размахивать сумкой, пытаясь отогнать журналистов. Но это распаляет их еще больше. Вспышек становится все больше. И вопросов, раздающихся отовсюду, – тоже.

– Совершал ли мистер X насильственные действия по отношению к вам?

– Вы действительно отвергли его?

– Говорят, что дело сфальсифицировано, нам нужны ваши комментарии!

От здания суда к ним спешат полицейские.

– Уводим ее, – командует подоспевший Леон, оценив ситуацию. – Вы – в такси, мы поедем за вами, – велит он Октавию, не отпускающему Лилит. Она не произносит ни звука, но ее пальцы крепко цепляются за его майку.