Небесная музыка. Солнце

Елена провожает задумчивым взглядом пылающий огнями особняк Мунлайтов и говорит задумчиво:

– Диана так изменилась. Твоя сестра растет.

Аарон ничего не отвечает – продолжает просматривать какие-то документы.

– Может быть, стоит пригласить ее к нам в среду?

– Зачем? – спрашивает Аарон, не поднимая глаз.

– В среду приезжают журналисты, – отвечает Елена, глядя на алую ткань платья, обтягивающую ее колени. – Они могут показать тебя не только как хорошего мужа, но и как отличного брата. Популярность Дианы становится все выше.

– Хорошо. Проследи, чтобы она была подобающе одета. Никаких коротких юбок, мужских рубашек и рваных джинсов.

– А еще я подумала… Может быть, стоит позвать к нам твоего брата? Не в этот день, а в другой. Поужинаем вместе с его семьей.

Аарон медленно поворачивается и смотрит на жену.

– Мне жаль Виктора, – говорит Елена серьезным голосом. – Это ужасно, что отец отказался от собственного сына и внучки только потому, что Виктор женился на не подходящей женщине. Но вы все-таки кровные братья. Должны поддерживать отношения.

Теперь, когда она знает правду, ей нравится давить на самое слабое место мужа. Та семья – его ахиллесова пята. Виктор лишь прикрывает старшего брата. Когда стало известно о той женщине и ее ребенке, он взял на себя ответственность, чтобы разозлившийся Николас не выкинул из «Крейн Груп» Аарона. Валери верно рассудила – у старшего сына больше шансов стать законным наследником, чем у Виктора. Аарон стремился к этому, а Виктору было все равно. У него не было лидерских качеств, железной силы воли и крепких нервов. Он занимался живописью и куда больше любил искусство, чем бизнес. И брата с матерью тоже любил. А может, любил деньги, как и все Мунлайты. Елена не знает Виктора, поэтому не может быть уверена.

Она просто знает правду.

– Тебе не следует влезать в это, – отвечает Аарон. Его голос все такой же спокойный, даже отстраненный, но внимательная Елена чувствует раздражение мужа. И это ее радует, хотя она также не подает вида.

– Я беспокоюсь за вас, – продолжает она. – Не могу представить, что перестану общаться с сестрами так же, как ты с братом.

– Елена, может быть, тебе стоит беспокоиться о другом? – спрашивает Аарон. – Например, об отношениях с собственным отцом.

– Отношения с моим отцом закрыты для сплетен и обсуждений, – улыбается Елена. – Ты ведь настоял, чтобы он уехал в Швейцарию, подальше от журналистов. А вот Виктор все еще остается в Нью-Корвене. Вдруг журналистам станет что-либо известно о…

Аарон перебивает ее.

– Елена, я ведь сказал – тебе не стоит беспокоиться о делах моей семьи.

Она улыбается, глядя в его серые глаза. Ей хочется сказать: «А разве я – не твоя семья?» – но Елена понимает, что не стоит раззадоривать Аарона. Пусть думает, что она – смирившаяся со своим положением покорная жена.

– Хорошо, – говорит она. – Я хотела как лучше.

Оставшуюся дорогу они молчат. Он смотрит в экран ноутбука, она – на огни бездушного города. Она хочет увидеть звезды, а что хочет увидеть Аарон, Елена не знает. Возможно, ту женщину, Кэт, Кэтлин. А может, их ребенка.

Думать о его ребенке больно, несмотря на то, что Елена настраивает себя быть сильной.

Когда они приезжают, Алтон открывает ей дверь вместо Аарона, и их пальцы на несколько мгновений соприкасаются. Елена знает, что Алтон сделал это специально – он сходит от нее с ума. Она добилась своего.

А Аарон вновь ничего не замечает – думает о чем-то своем.

Он не знает, что Алтон, его верный пес, влюблен в Елену.

Это началось тогда, когда Аарон отправил ее в Европу прошлым летом, после того как узнал о ней и Чете. Для надежности он отправил с женой того, кому доверял, – секретаря, который должен был контролировать каждый шаг Елены. И она воспользовалась этим, решив, что на войне хороши все средства.

Раньше Елена никогда не задумывалась над тем, какое впечатление она производит на мужчин, и только к тридцати годам поняла, что это – ее главное оружие. И она должна пустить его в ход. Если, конечно, хочет быть счастливой. Она затаилась, решив сделать вид, что сдалась. А сама разработала настоящую стратегию.

Сначала Елена решила, что должна подружиться с молчаливым Алтоном, который докладывал Аарону о каждом ее шаге. Во многом Алтон подражал боссу: зачесанные набок волосы, строгие костюмы, начищенные до блеска ботинки, скупые движения и слова. Для того, чтобы сблизиться с ним, Елена стала активно ходить в театр, оперу и балет – в Париже, одном из ее любимых городов, язык которого она прекрасно знала, таких мест было предостаточно. Алтону пришлось всюду сопровождать ее. Несколько часов в день они проводили вместе. Елена чувствовала, что Алтон не слишком доволен своим нынешним положением – быть охранником жены босса ему не слишком нравилось, однако спорить с Аароном он не мог. Поэтому Елена не спешила. Все делала плавно и медленно. И Алтон постепенно привыкал к ней. Как собака к новому хозяину.

Позднее Елена, узнав, что Алтон любит гольф (первое отличие от мужа!), стала ездить в гольф-клубы. И Алтон снова сопровождал ее. Сначала он стоял в сторонке, наблюдая за ее неумелой игрой, потом стал давать советы, а через какое-то время и сам включился в игру. Постепенно, шаг за шагом, Елена смогла сделать так, что их отношения с Алтоном стали дружескими. Между дружбой и любовью расстояние гораздо меньше, чем между равнодушием и любовью.

Удивительно, но все шло по ее плану.

Ближе к Рождеству Елена стала чаще посещать рестораны, где их с Алтоном частенько принимали за семейную пару. Ее это смешило, а его – смущало. Однако, как говорится, человек привыкает ко всему, и вскоре Алтон перестал испытывать неловкость. В канун Рождества они гуляли по нарядной Вене, искрящейся огнями, как новогодняя елка гирляндами. Смотрели фейерверки на Ратушной площади, вместе смеялись и вместе пили горячий глинтвейн в кафе. А потом она уснула на диване в гостиной шикарного номера, который снимала, и Алтон накрыл ее одеялом. Тогда он впервые не сказал Аарону о том, что они вместе встречали Рождество – сухо отчитался, что Елена провела Рождество в Старом городе и ничего из ряда вон выходящего не произошло. Однако взгляд его стал другим. Елена чувствовала в нем тепло.

Постепенно она усиливала нажим, прекрасно понимая, что такие люди, как Алтон, любят хрупких беспомощных женщин, которым нужно подставить свое плечо. После Нового года она сделал вид, что упала в обморок в ванной комнате. Прибежавший на шум Алтон увидел ее, лежащую на полу в одном лишь коротком полотенце, обернутом вокруг тела. Он взял Елену на руки и отнес на кровать, где она и пришла в себя, прекрасно зная, какое впечатление произвела. Еще через несколько дней Алтон нашел ее в баре отеля, печальную и с покрасневшими глазами.

– Что с тобой, Елена? – спросил он, глядя на нее с тревогой. – Что случилось?

– Ничего, Алтон, – улыбнулась она ему. – Просто сегодня… плохая погода. Серо.

– Я вижу по твоему лицу – что-то случилось, – не поверил ей Алтон и отобрал стакан с виски, который Елена поднесла к губам.

Какое-то время они сидели молча.

– Я жалкая? – спросила вдруг она, поднимая на него взгляд. Длинные светлые распущенные волосы закрывали ее лицо, визуально делая еще более тонким. Елена знала, что выглядит потерянно. Даже алкоголь не мешал ей контролировать себя.


– Что? – нахмурился Алтон. Он сразу проглотил эту наживку.

– Я действительно жалкая? – спросила Елена.

– Кто тебе это сказал?

– Неважно. Да я и сама знаю, – она опустила голову и прикрыла глаза, словно не могла больше сдерживать слез.

– Елена… Ты… Это он сказал?

– Неважно. Извини. Я порчу тебе настроение, – Елена закрыла глаза подрагивающими пальцами. – И прости, что вместо того, чтобы быть в Нью-Корвене и заниматься делами, ты вынужден таскаться за мной.

– Тебе не за что просить прощения, – мягко отозвался Алтон, глядя на нее блестящими глазами.

– Я скажу ему, чтобы он отправил тебя в Нью-Корвен, – Елена снова потянулась к бокалу, но Алтон не дал ей взять его.

– Я хочу оставаться рядом. Ты не жалкая. Ты одна из самых потрясающих женщин, которых я встречал, – тихо, но твердо сказал Алтон. – Ты красива, умна, образована, интересна. Идеал.

Елена рассмеялась, но когда он накрыл ее руку своей, вздрогнула.

– Это не так.

– Так. За эти месяцы, что мы пробыли рядом, я открыл в тебе другую Елену. Не ту холодную красавицу, безучастную жену босса, которую знал все это время. А яркую, добрую и нежную Елену, которая умеет смеяться и грустить. Елену, у которой болит душа.

Он обнял ее, и Елена прикусила губу от острого приступа вины перед Алтоном, но почти тут же ей вспомнилось, как люди мужа избивали Чета, вспомнились слова Аарона о ее отце и сестрах, и жалость выветрилась из ее сердца.

Она обняла Алтона в ответ, видя перед собой лицо Чета. Его глаза. Его улыбку. На миг ей даже показалось, что ее обнимает не Алтон, а Чет, и оттого на глазах выступили слезы – настоящие слезы, на которые купился Алтон.

Между ними ничего не было – любовь Алтона была платонической, какой была любовь средневекового рыцаря к прекрасной даме. И Елена активно подпитывала эту иллюзию настоящей любви словами и действиями. И вскоре Алтон внушил сам себе, что должен спасти свою даму, подарить Елене свободу и сделать ее счастливой.

Однажды он рассказал ей о семье Аарона.

Рассказал о том, что у него есть любимая женщина, ее зовут Кэтлин, и она – простая продавщица, без титулов, денег и модельной внешности.

О том, что вместе они уже почти семь лет – встретились за два года до свадьбы с Еленой.

О том, что у них есть ребенок – очаровательная девочка, которую зовут Алиса. Ей около шести, и она очень похожа на мать, а Аарон в ней души не чает.

Почему-то именно это выбило Елену из колеи – не измены, не жена, а то, что девочку зовут так, как зовут ее любимую с детства книжную героиню. Так, как она хотела назвать свою дочь.

Алиса.

Елена сотни раз пыталась представить, каким отцом для их детей будет Аарон. Она всегда думала, что хорошим – в меру строгим, но заботливым. Пусть он будет холоден к ней, но станет любить дочку или сына, которых она могла бы ему родить. И он действительно любит своего ребенка. Ребенка от другой женщины. А ей, законной жене, он не дал даже шанса родить ребенка.

А еще Алтон рассказал Елене о том, что Виктор лишь прикрывает брата.

– Когда мистер Мунлайт узнал о существовании Кэтлин и Алисы, Аарон хотел признаться отцу, но Валери остановила его, – рассказывал он, сидя с Еленой перед в полутемной гостиной, которую обогревал электрический камин – искусственный огонь плясал на панели и отражался в глазах молчащей Елены. – Аарон был ее надеждой. Он единственный из всех детей мистера Мунлайта подходил для управления корпорацией – амбициозный лидер. Она знала, что мистер Мунлайт порвет с Аароном все связи, ведь только-только прошла ваша с ним свадьба, которую все таблоиды называли самой идеальной свадьбой последних десятилетий. А тут такой позор. Поэтому Валери попросила Виктора помочь брату. Они всегда неплохо ладили, кроме того, Виктору была обещана финансовая поддержка после того, как «Крейн Груп» полностью перейдет в руки Аарона. К тому же после разрыва с отцом Виктор стал свободным – он сам так говорит. Мать и брат поддерживают его деньгами, а он занимается творчеством, путешествует по всему свету и учится у самых лучших мастеров живописи. Это было выгодно всем, – подытожил Алтон и грустно взглянул на задумчивую Елену. – Только ты ничего не знала.

– Все правильно. Я ничего и не должна была знать, – согласилась Елена. – Кто рассказал Николасу о семье Аарона?

Имя «Алиса» она не могла произнести вслух.

– Точно не известно. Но, скорее всего, Эмма, – ответил Алтон. – Хоть она и последняя жена мистера Мунлайта, ее позиции самые шаткие. У них лишь одна общая дочь, которая не будет бороться за права на наследство. Эмма всегда боялась, что ей почти ничего не достанется. И всегда пыталась избавиться от конкурентов.

Елена лишь улыбнулась. Эмма, Валери, Милдред – они готовы были глотки перегрызть друг другу. Потому их дети никогда не общались и были друг другу словно чужие.

– Как вышло так, что Виктор смог выгородить Аарона?

– Когда люди мистера Мунлайта поехали к Кэт, Виктор как раз находился там – приехал в гости, он знал про племянницу. А дальше все сложилось одно к другому, – ответила Алтон, не отрывая от Елены влюбленного взгляда.

– Он счастлив с ними? – последнее, что спросила Елена. И Алтон кивнул. Счастлив. Очень.

Еще Алтон пообещал достать для Елены кое-какие документы, в том числе данные об офшорах, которые использовал Аарон для уклонения от налогов. Об этом Елена теоретически знала – бизнес не бывает чистым, бизнес такой империи, как «Крейн Груп», имеет множество тайн.

Заполучив в руки эти козыри – семью и офшоры, – Елена могла не только покинуть свою золотую клетку, но и обезопасить Чета. Нужно лишь еще немного выждать. И она прижмет мужа – так, что ему не останется ничего другого, кроме как пойти у нее на поводу.

Елена смотрит на сосредоточенное лицо Аарона, освещенное экраном ноутбука, и думает, что могла бы быть отличной женой для него: если не любящей всем сердцем, то верной, заботливой и всепрощающей. То, как она собирается поступить – это последствия его выбора.

Машина тормозит. Они идут в дом – огромный, стильный, холодный. Елена не чувствует себя в нем счастливой и, глядя на Аарона, который теперь разговаривает по телефону с кем-то из подчиненных, понимает, что и ему этот дом не по нраву. Но если раньше она чувствовала перед мужем отголоски странной вины, то теперь в ее сердце только злость. А перед глазами стоит окровавленное лицо Чета. Елена безумно по нему скучает.

Аарон уходит в свой кабинет, а Елена берет вино и направляется в сад. Сад – единственное место, в котором она чувствует себя уютно. Она сидит в плетеном кресле, бездумно потягивает вино, кутаясь в шаль, и думает о Чете. Ее любовь – словно болезнь, но выздоравливать Елене совершенно не хочется. После встречи с Четом она снова почувствовала себя живой. И пусть сейчас ей больно, но она до сих пор чувствует себя живым человеком, а не ходячей куклой.

Нет, любовь к Чету не болезнь. Это – вакцина.

Звук мотора машины заставляет Елену вздрогнуть и вернуться из своих мыслей в реальность. Она видит отсветы фар, идет к деревьям и понимает, что Аарон куда-то уезжает – его автомобиль мчится к воротам.