Не время для героев

* * *


Уходить из города на ночь глядя — отвратная затея. Но лучше воспользоваться милостью графа, нежели оказаться в сырой камере.

— Где же эти ворота?.. — проговорил Жека, поправляя сумку на плече и озираясь.

— Илаф сказал свернуть на перекрестке налево… или направо… — задумчиво сказал Топольский, всматриваясь в затопленные сумерками улочки.

Из-за угла здания вышла женщина с плетеной корзиной в руке. Она торопливо шла через распутье, когда ее окликнул Нео:

— Любезная, подскажите, как пройти к южным вратам?!

Горожанка остановилась, обратив раскрасневшееся, круглое лицо к незнакомцам.

— Ота тута так от и сюды там здеся вот так от, — она махнула на одну из улиц, поднимавшихся вверх и двинула прочь.

— Буду скучать по этому городу, — ностальгически заметил Черкашин. — Особенно по ней, — он с грустью глядел вслед уходящей «проводнице».

Стража пропустила их без единого слова. Перед четверкой лежала широкая глинистая дорога, уходящая вверх из долины, в которой и лежал городок. Дальше, далеко впереди, виднелась темная полоса леса, за которой догорал закат.

Хозяин «Бараньего Дрына» рассказал, что в окрестностях за Вильйоном, у болота, есть старая хижина. Он подробно объяснил, как ее найти. Всяко лучше, чем остаться посреди ночи без крыши над головой.

— Н-да, Вурдалакович, — протянул Максим на ходу, — опять проблем ты нам подкинул. А я говорил…

Топольский едва улыбнулся.

— Почему сразу не сказал про Марту? — спросил Миххик вампира.

Олег поджал губы.

— Когда я заметил, что она открывала бутылку с кровью, то не сразу сообразил, в чем дело, — начал Топольский. — Но. Бутыль я поставил в угол за шкафом, так, что даже при свете его заметить сложно. Да и с чего туда заглядывать… Сначала я запаниковал, допил кровь и избавился от сосуда. А потом меня осенило: девочка не из любопытства заглянула в наши покои, и не случайно обнаружила сосуд. Она учуяла еду.

— Учуяла? — поежился Максим.

Топольский кивнул:

— Да. Когда вампир голоден, обоняние обостряется в разы. Итак, она узнала, что их гость — вампир, и прилежной горожанке следовало бы тут же сообщить об этом дядюшке, а тому — полиции. У нас не было никаких шансов уйти, даже спустись я вниз и расскажи вам о том, что меня раскрыли. Нас бы задержали. Тем более выпивших. А реши мы уйти в разгар веселья — это только усугубило картину. Но все это могло случиться только при условии, что Марта — человек, обычный житель Вильйона. Но если Марта вампир…

— Она не будет рисковать, — понял Миххик. — Потому что другой вампир может обличить ее.

— Верно, — похвально отозвался Топольский. — И то, что мы спокойно переночевали — лишь подтвердило догадку: племянница Илафа — нежить, и опекун об этом знает. Возникал другой вопрос: с чего хозяину таверны предупреждать нас об упыре, когда его племянница — первая подозреваемая. Ни с чего. А следовательно — племянница ни при чем. Значит, в городе есть еще один вампир. И возможно, наши гостеприимные хозяева знают, кто он. Двум кровопийцам жить в таком городе не просто, и рано или поздно они узнаю друг о друге. Тогда-то утром, я и решил уличить момент и поговорить с девушкой с глазу на глаз. Прямо. Но дело обернулось иначе… дальше вы знаете.

— Ты такой умный, — с сарказмом произнес Нео. — Аж противно… Можно было просто уйти. Отлежаться денек, и вечерком слинять. Но нет! Вурдалаку скучно живется.

Топольский усмехнулся.

— Это квест. Здесь ничего просто так не происходит. От проблем нельзя уходить, их нужно решать. Дальше будет только сложней.

— Вся наша жизнь квест, если так смотреть, — философски заметил Жека. Олег кивнул.

Холодный ветер толкнул путников в спину, играя полами накидок, пробирая насквозь.

— Скорей бы нашлась лачуга… — проворчал Нео, затягивая шнурки плаща.

Они выбрались из котлована, в котором ютился Вильйон. Некоторое время они смотрели на город. Такой же несуразный и аляповатый. Но почему-то уже другой.

— Идем, — сказал Савельев, пристально всматриваясь в противоположную сторону. — Скоро стемнеет.

Друзья продолжили путь.

Вильйон готовился ко сну. Впервые за долгое время его ждала спокойная ночь.





Эпизод третий

Круги на воде





Ощутимо похолодало. Из-за леса, вставшего по левую сторону малахитовой стеной, катились грузные серые облака. Срывался мелкий дождик.

— Вообще, не особо понимаю эту арифметику, — сказал Нео, пробираясь сквозь молодой ивняк. — В любом приключении есть цель. К примеру: найти и уничтожить древний артефакт, победить злодея, спасти мир от страшного пророчества… А здесь что? Проблемы сами липнут к нам. Вот куда мы сейчас идем? Какая цель путешествия? — Ему никто не ответил. — То-то же! Какой-то неправильный квест.

— Привыкай, — сказал Жека, отводя палицей спутанные ветви. — Новый формат. Ты же не ищешь неприятностией в жизни, так? Они сами тебя находят. Здесь — то же самое.

— Цель у нас есть, — резонно заметил Миххик рядом. — Не забывай для чего мы здесь.

— Да я не о том, — буркнул Черкашин. — Хочется какой-то… осмысленности, что ли. Видеть направление.

— Направление у нас четкое, — отозвался Савельев, выбираясь из зарослей на свободный от ивняка участок. — Переждать ночь.

Перед ним, на пригорке, стояла косая хижина из почерневших от влаги и времени бревен. Высоты в ней было метра два с лишком, шагов десять в длину и пять в ширину. На крыше толстым слоем лежал зеленый ковер мха. Окон не было. За хижиной тянулись болота. Водяные проплешины мутно поблескивали в опустившихся сумерках.

Жека вздохнул:

— Ну, не пять звезд, но лучше, чем под открытым небом.

— Ага, — скептически отозвался Макс. — Как же. Сейчас дверь откроешь, а оттуда какая-нибудь гадость и выскочит.

Миххик осторожно потянул за медную ручку щелистой двери. Внутри было темно. Он прищурился, всматриваясь глубину хижины. Никто выскакивать не спешил.

— Вроде пусто, — сообщил Миххик.

Жендальф взмахнул посохом, зажигая огонек над головой, и тот медленно поплыл внутрь лачуги, разгоняя плотную темноту. Белый свет обнажил единственную пустую комнату. С правой стороны имелся стол и два кривых стула, в другом конце — выложенная из глины печка, рядом — сухие, давно наколотые дрова и горстка хвороста. В дальнем левом углу стоял длинный деревянный ящик без замка, рядом были свалены какие-то тряпки.

Дождь усилился, деревья зашумели под налетевшим ветром.

Четверка вошла внутрь.

Разложив вещи и осмотревшись, товарищи принялись обустраиваться на ночлег. Савельев загрузил дровами печку, Жека разжег ее. Черкашин не удержался от соблазна и перелопатил весь хлам в ящике. Ничего ценного там не оказалось: мотки старой толстой лески и прочие рыболовные снасти, ржавые ножи, оловянные ложки и мелкий домашний скарб. Топольский вытер слежавшуюся пыль со стола, разложил припасы еды и питья. Жека что-то наколдовал, и воздух в лачуге посвежел — исчез тяжелый запах плесени и прелой древесины.

Когда в хижине потеплело, друзья разделили скромный ужин. Олег, разумеется, пил свиную кровь из глиняной бутыли, которую купил, покидая Вильйон. Поев, мужчины расстелили плащи и накидки для сна.





* * *


— Волшбун?

— М? — Жека приоткрыл один глаз.

— А можешь телик наколдовать? Небольшой, дюймов на сорок. Сериальчиков бы посмотрели. — Черкашин растянулся на подстилке средь комнаты, и глядел в темноту.

— Вот зачем ты так? — с негодованием отозвался волшебник, устроившийся под стеной. — Только начал подозревать, что в твоей голове есть зачатки разума, а ты…

Черкашин перевернулся на бок.

— Да не спится что-то, — сказал он.

— Мультиков посмотри, — посоветовал ему Топольский с другого конца лачуги.

— Рассказал на свою голову, — буркнул Максим.

— Давайте уже спать, — прогудел Савельев.

Некоторое время было тихо, затем Нео спросил:

— Завтра-то что?

— Отоспимся и в дорогу, — сказал Жека. — Надо в город попасть.

— А смысл? — кисло спросил Черкашин.

— Олега кормить ты будешь? — спросил Савельев.

Нео вздохнул, сказал ворчливо:

— Опять кровохлеб отметился… А я предупреждал…

— Ну, если горишь желанием спать на голой земле, просыпаться от каждого шороха, растягивать и так скудные запасы провизии, месить ногами грязь — то пожалуйста, — предложил Топольский.