Не возвращайся

– И…что скажешь, мам?

– А что скажу. Вернулся и вроде уже не такой мудачеЛЛо, каким был.

– Мама!

– Что мама? Ну был ведь козлом, что ты споришь. А сейчас вроде ничего, и смотрит на тебя, как кот на масло. Раньше так не смотрел. Я мать, мне все видно.

Говорит и тортик аккуратно разрезает на кусочки.

– Ааа…тебе не показалось, что это…ну что это не он?

– В смысле?

– В прямом, – прошептала я и включила воду в кране посильнее, – ну, что это не Сергей, а кто-то другой!

– Ты в своем уме? Как это не Сергей?

– Ну…не знаю. Мне иногда моментами кажется, что не он это, что…похож, да, но не он.

– Ты, мать…того, попринимай валерианочки. Когда кажется – креститься надо.

Вдруг зазвонил мой сотовый. Так поздно? Кто бы это мог быть? На дисплей взглянула и вздрогнула – Денис. Выдохнула и ответила.

– Да, привет.

– Привет. – хмуро поздоровался.

– Чего ты так поздно?

– Ну ты ж не спишь. Свет горит, я вижу. Я здесь внизу. Выйди – поговорим.

Стало не по себе, я на маму взглянула и тихо ответила.

– Давай завтра. Давай договоримся днем и встретимся и…

– Нет. Я ждал. Правда, ждал сколько дней, а от тебя ни слова. Это…неправильно. Я поговорить хочу, понять. Я же человек, в конце концов. Выйди и поговорим, Катя. Так с людьми не поступают!

– Хорошо…хорошо, я выйду. Только ненадолго.

Глянула на дверь ванной, схватила куртку и вышла в коридор, вызвала лифт, когда он подъехал, меня мягко отшвырнули в сторону.

– Домой пошла. Я сам с ним поговорю.

– Сергей!

– Домой, я сказал!

– Не надо!

Наши взгляды встретились, и мне стало не по себе.

– Я сказал – ты делаешь. Домой. И не сметь выходить. С сыном сиди и маму чаем пои. Нечего объяснять никому. Я сам объясню, если он тупой, не понимает, что твой муж вернулся, придется ему этот момент популярно объяснить.

– Сергей…только не бей его, прошу.

– Посмотрим, если не напросится, не буду.

Потом вдруг привлек к себе и сильно в губы поцеловал.

– Моя ты. И твоему хахалю пора это уяснить.

Я тут же к окну обратно бросилась. Мама со мной.

– Что такое? Это Денис? Твой, как ненормальный, с душа выскочил, на мокрое тело натянул свитер, волосы мокрые. Я говорю, что простудится, он меня и не слышит. Ревнивый чертяка.

Мать говорит, а я вижу, что довольна она, что нравится ей все, что происходит, и Сергей нравится таким. Внизу фонари ярко светят, и мне два мужских силуэта видно. Близко стоят разговаривают. Сергей курит, а Денис от дыма отклоняется. А потом вдруг как сцепились. Неожиданно резко. По снегу покатились, и мне видно, как сильно Сергей бьет Дениса. Стало страшно…нет, не за Дениса… а за Сергея. Что изобьет, и его посадят. Да, какой же я ужасный человек, о чем я вообще думаю… Не о том, что он убить человека может, а о том, что не переживу еще одну разлуку с ним. С ума сойду. Я шубу схватила, она первая под руку попалась, и вниз. Несусь что есть силы по лестнице через ступеньку. Выскочила на улицу.

А они уже лица от крови утирают. Я к Сергею бросилась и между ним и Денисом стала.

– Хватит! Совсем сдурели?

Денис на меня смотрит, за переносицу держится, носом кровь тянет.


– Красивая шуба, – пробормотал.

– У нее теперь все красивое.

– Надеюсь… а то как-то с ее долгами на красоту денег не хватало.

– А ты тратился? Долг вернуть?

Набычился и снова на Дениса пошел, но я удержала за плечи, потом обернулась к Денису.

– Ты…прости меня и иди. Я с мужем, понимаешь? Я с Сергеем. Он вернулся и…

– Любишь его?

Спросил нагло, впервые так нагло и так открыто. Спросил, и я растерялась.

– Отвечай! Любишь? Вот что самое главное, а муж или не муж – значение не имеет!

– Я те щас как дам не имеет! Не унесешь!

– ЛЮБЛЮ! Я его очень сильно люблю! Уходи, Денис и…прости меня!

– Да, и безделушку свою не забудь!

Крикнул Сергей и бросил Денису коробочку с кольцом. Тот ее поймал на лету и спрятал в карман. Больше не обернулся, пошел к машине. А Сергей меня за руку схватил и потянул обратно в подъезд, а потом вдруг к стене прижал и за лицо схватил обеими руками.

– Правда любишь или наврала, чтоб не поубивали друг друга?





Глава 11





– Не знаю…тебя слишком долго не было. Отпусти.

Но он не отпустил. Наклонился ниже, прижался лбом к моему лбу.

– А я люблю. Люблю тебя, Катенок. Так люблю, что трясет самого от одной мысли о тебе, о нас, о нашем сыне. Понимаешь? Я хер тебя кому уступлю, и хер ты от меня избавишься.

Сказал, а мне заорать от счастья захотелось. Никогда раньше не говорил, о любви. Ни одного слова.

– Ты…ты же говорил, что признаваться в любви – удел слабаков. Сильные любят молча.

– Так я слабак, Кать. Я чертов слабак.

Прошептал и потерся носом о мой нос.

– Когда без тебя семь лет в темнице гнил, я понял, какой я слабак… а еще какой идиот, что ни разу не сказал тебе, как безумно…слышишь? Как безумно тебя люблю.

Не выдержала, взмахнула руками и обняла его за шею, прижалась к нему всем телом.

– Правда?

– Правда! Пи***ц, как люблю, Кать! С первого взгляда!

Отстранилась и посмотрела ему в глаза.

– С самого первого? Еще тогда? Там…на той скамейке?

– Просто с самого первого. Увидел, и все, и на хрен понял, что хочу получить тебя себе, что будешь моей.



***



Мы отмечали сами. Я, мама, Сергей и Тошка. Лариска не пришла, и мы все прекрасно знали почему. Она поздравила меня по телефону и намекнула, что теперь наше общение будет происходить на нейтральной территории или по сотовому. Общаться с «этим» она не намерена.

Защищать Сергея я не стала, но внутри что-то мерзко царапнуло. Когда говорят плохо о вашем мужчине, кажется, что говорят плохо и о вас самих. Это вас окунают в грязь, вас мешают с дерьмом, потому что именно вы выбрали себе такого человека.