Не ради мести
Часть 26 из 34 Информация о книге
Для доступа к библиотеке пройдите авторизацию
– Если я прав, то могила вашего сына, возможно, находится в том самом карьере, где полиция сегодня нашла трупы трех бандитов.
– Могила… моего сына… – голос Вильсона прервался.
Этими словами я подтвердил самые худшие его подозрения, окончательно похоронив ту слабую надежду, которая еще теплилась в его душе, но при этом сенатор сумел показать себя сильным человеком. Он не поддался давящим на душу и мозг эмоциям и продолжил разговор, несмотря на сильнейшую душевную боль:
– Как-то все странно сложилось. Неожиданно появился ты, похожий на моего сына. Теперь именно от тебя я узнаю… о смерти Майкла. Причем ты явно знаешь больше, чем говоришь. Я это чувствую. Кто ты, Майкл Валентайн?
– Извините меня, сэр, но вы, по-моему, сейчас просто теряете время. В любом случае вы меня найдете в отеле, и что вы мне потом скажете, будет только на вашей совести. Я пойду. У вас будет очень трудная ночь, но вы сильный человек, сенатор. Вы все выдержите, хотя бы ради вашей милой жены.
Я уже повернулся, взявшись за ручку, чтобы открыть дверцу машины, как раздался голос Вильсона:
– Ты так и не сказал, кто убил моего сына?
– Он был убит по приказу Микки Кинли, – ответил я, полуобернувшись.
Вильсон, узнав о смерти сына, даже ощутил где-то в глубине себя непонятное облегчение. Это могло показаться странным, но две недели неопределенности, которая жгла его изнутри огнем, для уверенного и сильного духом человека не прошли даром. Его душа измучилась, и вот теперь пришла определенность. В глубине души он чувствовал, что его мальчик умер, но теперь после этих страшных слов пришла уверенность. Вместе с этим пришла мысль, что этот Майкл Валентайн мог быть послан им сверху. Разве не чудо, что мальчишка, похожий на их сына в пятнадцатилетнем возрасте, появился ниоткуда и помог им найти их Майкла. Сенатор всегда был практичным и деловым человеком, поэтому ходил в церковь крайне редко, в основном по просьбе жены. Уже то, что именно он пришел к подобной мысли, говорило о невозможности объяснить происходящее. С ними говорил явно не подросток, а сильный и уверенный в себе человек. Как могло проявиться столько ума, опыта и уверенности у этого пятнадцатилетнего подростка, он просто не мог себе представить.
«Вы сильный человек, сенатор…» – вдруг неожиданно он вспомнил слова непонятного для него подростка, которые неожиданно придали ему силы. Сенатор опустил стекло и крикнул стоящему недалеко водителю:
– Едем!
Водитель и телохранитель, ни слова не говоря, кинулись к машине. Только один из агентов спросил:
– Куда едем, сэр?!
– В главное управление полиции Майами!
Вильсон оказался не только сильной личностью, но и весьма энергичным и деловым человеком. Где властью, где угрозами, а где деньгами он заставил зашевелиться не только городские власти и полицию, но и местную штаб-квартиру ФБР. Когда я в своей кровати досматривал третий сон, на площадке перед бараками, рядом с карьером, остановились пять машин. Одна из них, грузовичок «форд», привезла шестерых рабочих с лопатами и заступами. Еще в трех машинах приехали полицейские детективы, агенты ФБР и эксперты.
Через два часа интенсивных поисков были найдены три захоронения. Все мужчины. Одним из них был Майкл Вильсон. На сенатора было страшно смотреть, когда его попросили засвидетельствовать личность его сына. Только когда тело сына перевезли в морг, он поехал к жене.
Глава 9
Двухэтажный особняк Микки Кинли, расположенный на берегу залива Бискейн, окружала полутораметровая массивная стена из светлого известняка. Из-за забора были видны стройные австралийские сосны и пальмы. В ограду были врезаны массивные ворота и расположенная в двух метрах от них калитка. Над ней, на металлической арке, висела лампа, выполненная в форме средневекового фонаря. Даже здесь, у входа, был слышен рокот набегающих на берег волн залива.
Еще не было восьми часов утра, когда раздался приближающийся рев мотора, а еще спустя несколько минут напротив калитки остановился автомобиль «форд», седан тысяча девятьсот сорок седьмого года выпуска. Из него вышли три человека, одетые в костюмы и шляпы темных цветов. Один из них был постарше возрастом и массивнее своих спутников. Все трое были жилистые и крепкие на вид парни. Один из них, подойдя к калитке, нажал на звонок. Спустя пару минут подошел охранник.
– Чего надо?
– Нужен мистер Кинли.
– Кто такие?
– Федеральное бюро расследования. Также скажи хозяину, что у него есть выбор: отвечать на вопросы у нас в офисе или у себя дома.
– Скажу.
Охранник вернулся спустя пять минут и открыл калитку. Взгляд у него был злой и настороженный. Видимо, ему не нравился утренний визит федеральных агентов. Вчера его, как и хозяина, допрашивали в полиции, но если его отпустили через полтора часа, то хозяин просидел на допросе не меньше пяти часов. Теперь еще и агенты ФБР явились, будь они неладны, большими буквами читалось на лице сорокапятилетнего мужчины. Он уже два года работал охранником на этой вилле, имел один срок, и обратно в тюрьму ему очень не хотелось. Пропустив агентов во двор, он увидел в руке одного из них среднего размера чемодан.
– Что это? – ткнул в него пальцем охранник.
– Не твое дело, – ответил ему федерал, держащий в руке чемодан.
Охранник зло покосился на агента, затем тщательно закрыл калитку и повернулся к незваным гостям.
– Идемте за мной, – буркнул он неприветливо.
Гангстер, плохо спавший ночь, сейчас находился в раздраженном состоянии. Он даже не был уверен, правильно ли сделал, приняв федералов у себя дома. Услышав топот ботинок, он еще раз посмотрел на стоящий на столике телефонный аппарат и снова подумал: «Может, все же позвонить адвокатам?»
Но сразу отбросил эту мысль, решив подождать, так как надеялся, что федералы с самого раннего утра приехали не просто так, а с каким-то, возможно выгодным, предложением. Сначала он выслушает их, а если что-то пойдет не так, то тогда позвонит адвокатам. Несмотря на свою твердую уверенность, что предъявить ему ничего не могут, внутри него сидел липкий и холодный страх. Чтобы показать, что он ничего не боится, Кинли принял незваных гостей в домашнем халате, в гостиной, но стоило ему увидеть непонятный чемодан в руке одного из агентов, как страх снова подкатил к сердцу, но будучи сильным человеком, гангстер сумел его подавить, после чего грубо спросил:
– Чего надо?
Поздороваться он тоже не посчитал нужным, пусть федералы знают, кто в доме хозяин. Старший агент Бигли отвечать не стал, а вместо этого сухим и официальным тоном сам задал вопрос:
– ФБР. Специальный агент Бигли. Мистер Кинли?
Тот криво усмехнулся:
– Можно подумать, вы сами не знаете, к кому пришли.
– Просьба ответить на поставленный вопрос, – невозмутимо сказал старший агент.
– Да, я Микки Кинли.
Они оба знали друг о друге, хотя лично не были представлены. Агент в свое время изучал дело Кинли как потенциального противника, а бандиту, чисто случайно, на Бигли показали на улице, заодно рассказав, что он собой представляет. Вот только так, лицом к лицу, они встретились впервые. Гангстер еще не знал о том, что труп Майкла Вильсона был найден за городом, но не трудно было догадаться, что убитого его людьми агента сейчас везде ищут, и вполне возможно, что именно этой причиной был вызван их визит.
«Точно! Именно поэтому они приехали ко мне. Будут задавать свои хитрые вопросы».
Вот только будучи предельно напряжен и взволнован, он не заметил, что федералы сами нервничают.
– Мистер Кинли, мы хотели бы с вами поговорить наедине.
Хозяин дома криво усмехнулся, бросив взгляд на агентов, а затем на своего охранника, который, приведя федералов, остался стоять на пороге, бросая на них неприязненные взгляды. Найдя причину, как он думал, их появления, хозяин дома слегка расслабился.
– Иди, Джо.
После того как за охранником закрылась дверь, Кинли уселся в кресло, так и не предложив сесть непрошеным гостям, открыл стоящую на курительном столике коробку с контрабандными сигарами, достал одну, раскурил. Все это время трое агентов стояли и смотрели на него.
«Ничего у них на меня нет. Просто попытаются запугать, как они всегда делают, вот только руки у них коротки. Один звонок, и здесь будут мои адвокаты», – эти мысли еще больше успокоили гангстера.
– Я вас слушаю.
– Микки Кинли, ты обвиняешься в убийстве федерального агента Майкла Вильсона и Томаса Райта.
Неожиданное заявление стоящего перед ним специального агента перехватило его дыхание и заставило поперхнуться дымом.
«Майкл Вильсон! Так вот почему приехал в город сенатор! Это его сын! Но как они узнали про Райта?!» – эти мысли мельком пронеслись в его голове, заставив его вскочить с кресла. Звериный инстинкт толкал его к бегству, но гангстер сумел взять себя в руки.
– Это серьезное обвинение, агент, поэтому я вынужден позвонить своим адвокатам.
Гангстер сунул сигару в пепельницу, затем сделал пару шагов к телефону, как вдруг его голова словно взорвалась, а затем пришла тьма. Агент, который ударил его дубинкой со знанием дела, и Бигли еле успели подхватить падающее тело хозяина дома, а затем подтащить обратно к массивному деревянному креслу, на котором тот сидел еще пару минут тому назад. Тем временем Фред Адамс, поставив чемоданчик на пол, быстро подошел к двери, резко открыл ее, выглянул. Никого не найдя, закрыл ее на замок, потом подошел по очереди к двум большим окнам, ведущим в сад, осторожно выглянул из-за штор, убедившись, что ничего подозрительного не наблюдается, стал помогать своим коллегам.
Спустя десять минут хозяин дома был раздет до пояса и аккуратно прикручен к креслу специальными широкими матерчатыми ремнями, которые практически не оставляют следов на теле, после чего Адамс поднял с пола чемодан и поставил его на курительный столик, рядом с Кинли, а затем открыл. В нем оказалась портативная модель магнитофона, специально разработанная для спецслужб. Выдернув вилку напольного торшера, агент подсоединил его к сети, затем включил и начал настраивать аппарат. Тони Романо какое-то время с интересом наблюдал за работой коллеги. Будучи потомком итальянцев, которые приплыли в Америку полсотни лет назад в поисках счастья, он слабо разбирался в современной технике, но зато был отличным исполнителем-боевиком. Он хорошо стрелял, виртуозно владел ножом и дубинкой, работу с которой только что продемонстрировал.
Стоило старшему агенту Бигли достать из внутреннего кармана пиджака металлическую коробку, положить ее на стол и открыть, как Романо переключил свое внимание на начальника. Тони видел, как старший агент уверенными движениями достал и вскрыл ампулу с прозрачной жидкостью. Встретившись глазами с Тони, он сказал:
– Иди сюда.
Когда тот подошел, сунул ампулу в руку Тони, после чего достал шприц. Наполнив его жидкостью из ампулы, кивнул головой в сторону гангстера, после чего скомандовал:
– Рот заклей, а потом приведи в чувство.
Романо ничего говорить не стал, а сразу начал делать, что ему приказано. Из всей троицы его меньше всего волновала законность их действий, так как по своему характеру он больше был авантюрист, чем законопослушный гражданин Америки. С другой стороны, то, что они собирались делать, не было прописано ни в одном уголовном кодексе. Дело в том, что магнитофоны стали практиковаться в их ведомстве совсем недавно, а прозрачная жидкость в шприце, или, как в народе ее стали называть, «сыворотка правды», была настолько засекречена, что мало кто знал о ее существовании. Ходили только невнятные слухи о препарате, который, расслабляя волю, заставляет говорить людей правду, при этом американские спецслужбы уже давно практиковали подобный метод допросов. Об этом говорил спецкурс, который несколько месяцев назад прошел специальный агент Фрэнк Бигли. Именно этот препарат, под названием ЛС-140, пришел на память агенту, когда сенатор Вильсон попросил федерала о личной услуге. Дело в том, что сенатор Генри Вильсон несколько раз приезжал во Флориду по делу о связи губернатора с местной преступной группировкой, при этом он каждый раз навещал своего сына. Так уж получилось, что первым наставником Майкла Вильсона стал старший агент Фрэнк Бигли. Именно тогда они познакомились и поняли, что у них немало общих интересов. В жизни, в политике, в спорте.
Сначала Фрэнк хотел отказаться. Одно дело выполнять приказы вышестоящего начальства, а совсем другое – действовать на свой страх и риск, пусть даже не напрямую нарушая закон, вот только когда сенатор предложил каждому участнику тайной операции по пятьдесят тысяч долларов, Бигли не устоял. Ему до пенсии оставалось семь лет, при этом его мечта о собственном доме с каждым прожитым годом не становилась ближе. В этом случае он сразу решал свою проблему. Людей для дела он подобрал сам. Фред Адамс согласился на эту авантюру из-за денег, которые требовались на операцию его старшей дочери. Тони Романо любил хорошие автомобили, веселые вечеринки и девочек, а для этого нужны деньги.
Стоило Кинли очнуться, как он начал дергаться в разные стороны, при этом кидая злобные и одновременно полные страха взгляды на федералов. Он уже понял, что агенты затеяли нечто противозаконное, а в понимании гангстера это значило, что его не оставят в живых. В этот момент ему так сильно захотелось жить, что он был готов сделать все что угодно, лишь бы его не убили, как вдруг он услышал, как один из федералов сказал:
– У меня все готово. Можно начинать.
Стоило Адамсу немного отойти в сторону, как гангстер увидел рядом с собой стоящий на столике магнитофон. Он уже видел их раньше и знал, что с помощью этих аппаратов можно записывать различные звуки, просто ему еще не доводилось видеть такие аппараты в портативном виде. На какое-то время ему стало легче.
«Они будут меня допрашивать и записывать мои показания на пленку. Нет, ублюдки, ничего вы от меня не узнаете…» – в этот самый момент он увидел в руках у Бигли шприц, наполненный прозрачной жидкостью. Агент увидел направленный на него взгляд, затем подмигнул ему и спросил:
– Как тебе это нравится, сволочной ублюдок?
Кинли невольно замычал сквозь заклеенный рот, пытаясь, таким образом, спросить, что с ним собираются делать. Яд?! Страх снова сжал его сердце. К тому же гангстер только сейчас заметил, что руки федерала были в тонких нитяных перчатках. Он бросил взгляд на других агентов. На них тоже были перчатки. Уже это подсказало ему, что он может не только не обратиться к своим адвокатам, но и даже не дожить до суда.
– Смотри на меня, Кинли, – неожиданно обратился к нему старший агент. – Видишь шприц у меня в руке? Как ты думаешь, что это такое?
«Он издевается?! Поганый фед! Сволочь легавая!»
В гангстере запылала ярость, он зарычал, пытаясь вытолкнуть через залепленный рот угрозы и самые грязные ругательства, которые ему пришли на ум. Видно, при этом он выглядел довольно смешно, потому что на лицах всех трех агентов появились веселые ухмылки. При виде их веселья Кинли, переполненный дикой злобой, стал еще сильнее рваться, бешено вращая глазами.
«Вам не жить, поганые феды! Убью ублюдков! Горло вырву! На кусочки порежу!»
– Впрочем, ты все равно тупой бандит и никогда в жизни не догадаешься, что это за жидкость. Так и быть, я тебе скажу, что это такое. Это так называемая сыворотка правды. Да-да. После того, как я тебе ее вколю, ты нам подробно все-все расскажешь. Кому ты отдавал приказы. Кто для тебя убивал. Ты сдашь нам вся и всех! Ты меня понял?
Кинли бросил взгляд на магнитофон. Если все это правда, то его секреты окажутся на пленке, после чего каждый, кто захочет, сможет их услышать. Его тайны. Его осведомителей. Его планы. Его счета в банках. Как только все это выплывет на свет, за его жизнь никто не даст и цента. Ему здорово повезет, если его смерть будет быстрой.
– Могила… моего сына… – голос Вильсона прервался.
Этими словами я подтвердил самые худшие его подозрения, окончательно похоронив ту слабую надежду, которая еще теплилась в его душе, но при этом сенатор сумел показать себя сильным человеком. Он не поддался давящим на душу и мозг эмоциям и продолжил разговор, несмотря на сильнейшую душевную боль:
– Как-то все странно сложилось. Неожиданно появился ты, похожий на моего сына. Теперь именно от тебя я узнаю… о смерти Майкла. Причем ты явно знаешь больше, чем говоришь. Я это чувствую. Кто ты, Майкл Валентайн?
– Извините меня, сэр, но вы, по-моему, сейчас просто теряете время. В любом случае вы меня найдете в отеле, и что вы мне потом скажете, будет только на вашей совести. Я пойду. У вас будет очень трудная ночь, но вы сильный человек, сенатор. Вы все выдержите, хотя бы ради вашей милой жены.
Я уже повернулся, взявшись за ручку, чтобы открыть дверцу машины, как раздался голос Вильсона:
– Ты так и не сказал, кто убил моего сына?
– Он был убит по приказу Микки Кинли, – ответил я, полуобернувшись.
Вильсон, узнав о смерти сына, даже ощутил где-то в глубине себя непонятное облегчение. Это могло показаться странным, но две недели неопределенности, которая жгла его изнутри огнем, для уверенного и сильного духом человека не прошли даром. Его душа измучилась, и вот теперь пришла определенность. В глубине души он чувствовал, что его мальчик умер, но теперь после этих страшных слов пришла уверенность. Вместе с этим пришла мысль, что этот Майкл Валентайн мог быть послан им сверху. Разве не чудо, что мальчишка, похожий на их сына в пятнадцатилетнем возрасте, появился ниоткуда и помог им найти их Майкла. Сенатор всегда был практичным и деловым человеком, поэтому ходил в церковь крайне редко, в основном по просьбе жены. Уже то, что именно он пришел к подобной мысли, говорило о невозможности объяснить происходящее. С ними говорил явно не подросток, а сильный и уверенный в себе человек. Как могло проявиться столько ума, опыта и уверенности у этого пятнадцатилетнего подростка, он просто не мог себе представить.
«Вы сильный человек, сенатор…» – вдруг неожиданно он вспомнил слова непонятного для него подростка, которые неожиданно придали ему силы. Сенатор опустил стекло и крикнул стоящему недалеко водителю:
– Едем!
Водитель и телохранитель, ни слова не говоря, кинулись к машине. Только один из агентов спросил:
– Куда едем, сэр?!
– В главное управление полиции Майами!
Вильсон оказался не только сильной личностью, но и весьма энергичным и деловым человеком. Где властью, где угрозами, а где деньгами он заставил зашевелиться не только городские власти и полицию, но и местную штаб-квартиру ФБР. Когда я в своей кровати досматривал третий сон, на площадке перед бараками, рядом с карьером, остановились пять машин. Одна из них, грузовичок «форд», привезла шестерых рабочих с лопатами и заступами. Еще в трех машинах приехали полицейские детективы, агенты ФБР и эксперты.
Через два часа интенсивных поисков были найдены три захоронения. Все мужчины. Одним из них был Майкл Вильсон. На сенатора было страшно смотреть, когда его попросили засвидетельствовать личность его сына. Только когда тело сына перевезли в морг, он поехал к жене.
Глава 9
Двухэтажный особняк Микки Кинли, расположенный на берегу залива Бискейн, окружала полутораметровая массивная стена из светлого известняка. Из-за забора были видны стройные австралийские сосны и пальмы. В ограду были врезаны массивные ворота и расположенная в двух метрах от них калитка. Над ней, на металлической арке, висела лампа, выполненная в форме средневекового фонаря. Даже здесь, у входа, был слышен рокот набегающих на берег волн залива.
Еще не было восьми часов утра, когда раздался приближающийся рев мотора, а еще спустя несколько минут напротив калитки остановился автомобиль «форд», седан тысяча девятьсот сорок седьмого года выпуска. Из него вышли три человека, одетые в костюмы и шляпы темных цветов. Один из них был постарше возрастом и массивнее своих спутников. Все трое были жилистые и крепкие на вид парни. Один из них, подойдя к калитке, нажал на звонок. Спустя пару минут подошел охранник.
– Чего надо?
– Нужен мистер Кинли.
– Кто такие?
– Федеральное бюро расследования. Также скажи хозяину, что у него есть выбор: отвечать на вопросы у нас в офисе или у себя дома.
– Скажу.
Охранник вернулся спустя пять минут и открыл калитку. Взгляд у него был злой и настороженный. Видимо, ему не нравился утренний визит федеральных агентов. Вчера его, как и хозяина, допрашивали в полиции, но если его отпустили через полтора часа, то хозяин просидел на допросе не меньше пяти часов. Теперь еще и агенты ФБР явились, будь они неладны, большими буквами читалось на лице сорокапятилетнего мужчины. Он уже два года работал охранником на этой вилле, имел один срок, и обратно в тюрьму ему очень не хотелось. Пропустив агентов во двор, он увидел в руке одного из них среднего размера чемодан.
– Что это? – ткнул в него пальцем охранник.
– Не твое дело, – ответил ему федерал, держащий в руке чемодан.
Охранник зло покосился на агента, затем тщательно закрыл калитку и повернулся к незваным гостям.
– Идемте за мной, – буркнул он неприветливо.
Гангстер, плохо спавший ночь, сейчас находился в раздраженном состоянии. Он даже не был уверен, правильно ли сделал, приняв федералов у себя дома. Услышав топот ботинок, он еще раз посмотрел на стоящий на столике телефонный аппарат и снова подумал: «Может, все же позвонить адвокатам?»
Но сразу отбросил эту мысль, решив подождать, так как надеялся, что федералы с самого раннего утра приехали не просто так, а с каким-то, возможно выгодным, предложением. Сначала он выслушает их, а если что-то пойдет не так, то тогда позвонит адвокатам. Несмотря на свою твердую уверенность, что предъявить ему ничего не могут, внутри него сидел липкий и холодный страх. Чтобы показать, что он ничего не боится, Кинли принял незваных гостей в домашнем халате, в гостиной, но стоило ему увидеть непонятный чемодан в руке одного из агентов, как страх снова подкатил к сердцу, но будучи сильным человеком, гангстер сумел его подавить, после чего грубо спросил:
– Чего надо?
Поздороваться он тоже не посчитал нужным, пусть федералы знают, кто в доме хозяин. Старший агент Бигли отвечать не стал, а вместо этого сухим и официальным тоном сам задал вопрос:
– ФБР. Специальный агент Бигли. Мистер Кинли?
Тот криво усмехнулся:
– Можно подумать, вы сами не знаете, к кому пришли.
– Просьба ответить на поставленный вопрос, – невозмутимо сказал старший агент.
– Да, я Микки Кинли.
Они оба знали друг о друге, хотя лично не были представлены. Агент в свое время изучал дело Кинли как потенциального противника, а бандиту, чисто случайно, на Бигли показали на улице, заодно рассказав, что он собой представляет. Вот только так, лицом к лицу, они встретились впервые. Гангстер еще не знал о том, что труп Майкла Вильсона был найден за городом, но не трудно было догадаться, что убитого его людьми агента сейчас везде ищут, и вполне возможно, что именно этой причиной был вызван их визит.
«Точно! Именно поэтому они приехали ко мне. Будут задавать свои хитрые вопросы».
Вот только будучи предельно напряжен и взволнован, он не заметил, что федералы сами нервничают.
– Мистер Кинли, мы хотели бы с вами поговорить наедине.
Хозяин дома криво усмехнулся, бросив взгляд на агентов, а затем на своего охранника, который, приведя федералов, остался стоять на пороге, бросая на них неприязненные взгляды. Найдя причину, как он думал, их появления, хозяин дома слегка расслабился.
– Иди, Джо.
После того как за охранником закрылась дверь, Кинли уселся в кресло, так и не предложив сесть непрошеным гостям, открыл стоящую на курительном столике коробку с контрабандными сигарами, достал одну, раскурил. Все это время трое агентов стояли и смотрели на него.
«Ничего у них на меня нет. Просто попытаются запугать, как они всегда делают, вот только руки у них коротки. Один звонок, и здесь будут мои адвокаты», – эти мысли еще больше успокоили гангстера.
– Я вас слушаю.
– Микки Кинли, ты обвиняешься в убийстве федерального агента Майкла Вильсона и Томаса Райта.
Неожиданное заявление стоящего перед ним специального агента перехватило его дыхание и заставило поперхнуться дымом.
«Майкл Вильсон! Так вот почему приехал в город сенатор! Это его сын! Но как они узнали про Райта?!» – эти мысли мельком пронеслись в его голове, заставив его вскочить с кресла. Звериный инстинкт толкал его к бегству, но гангстер сумел взять себя в руки.
– Это серьезное обвинение, агент, поэтому я вынужден позвонить своим адвокатам.
Гангстер сунул сигару в пепельницу, затем сделал пару шагов к телефону, как вдруг его голова словно взорвалась, а затем пришла тьма. Агент, который ударил его дубинкой со знанием дела, и Бигли еле успели подхватить падающее тело хозяина дома, а затем подтащить обратно к массивному деревянному креслу, на котором тот сидел еще пару минут тому назад. Тем временем Фред Адамс, поставив чемоданчик на пол, быстро подошел к двери, резко открыл ее, выглянул. Никого не найдя, закрыл ее на замок, потом подошел по очереди к двум большим окнам, ведущим в сад, осторожно выглянул из-за штор, убедившись, что ничего подозрительного не наблюдается, стал помогать своим коллегам.
Спустя десять минут хозяин дома был раздет до пояса и аккуратно прикручен к креслу специальными широкими матерчатыми ремнями, которые практически не оставляют следов на теле, после чего Адамс поднял с пола чемодан и поставил его на курительный столик, рядом с Кинли, а затем открыл. В нем оказалась портативная модель магнитофона, специально разработанная для спецслужб. Выдернув вилку напольного торшера, агент подсоединил его к сети, затем включил и начал настраивать аппарат. Тони Романо какое-то время с интересом наблюдал за работой коллеги. Будучи потомком итальянцев, которые приплыли в Америку полсотни лет назад в поисках счастья, он слабо разбирался в современной технике, но зато был отличным исполнителем-боевиком. Он хорошо стрелял, виртуозно владел ножом и дубинкой, работу с которой только что продемонстрировал.
Стоило старшему агенту Бигли достать из внутреннего кармана пиджака металлическую коробку, положить ее на стол и открыть, как Романо переключил свое внимание на начальника. Тони видел, как старший агент уверенными движениями достал и вскрыл ампулу с прозрачной жидкостью. Встретившись глазами с Тони, он сказал:
– Иди сюда.
Когда тот подошел, сунул ампулу в руку Тони, после чего достал шприц. Наполнив его жидкостью из ампулы, кивнул головой в сторону гангстера, после чего скомандовал:
– Рот заклей, а потом приведи в чувство.
Романо ничего говорить не стал, а сразу начал делать, что ему приказано. Из всей троицы его меньше всего волновала законность их действий, так как по своему характеру он больше был авантюрист, чем законопослушный гражданин Америки. С другой стороны, то, что они собирались делать, не было прописано ни в одном уголовном кодексе. Дело в том, что магнитофоны стали практиковаться в их ведомстве совсем недавно, а прозрачная жидкость в шприце, или, как в народе ее стали называть, «сыворотка правды», была настолько засекречена, что мало кто знал о ее существовании. Ходили только невнятные слухи о препарате, который, расслабляя волю, заставляет говорить людей правду, при этом американские спецслужбы уже давно практиковали подобный метод допросов. Об этом говорил спецкурс, который несколько месяцев назад прошел специальный агент Фрэнк Бигли. Именно этот препарат, под названием ЛС-140, пришел на память агенту, когда сенатор Вильсон попросил федерала о личной услуге. Дело в том, что сенатор Генри Вильсон несколько раз приезжал во Флориду по делу о связи губернатора с местной преступной группировкой, при этом он каждый раз навещал своего сына. Так уж получилось, что первым наставником Майкла Вильсона стал старший агент Фрэнк Бигли. Именно тогда они познакомились и поняли, что у них немало общих интересов. В жизни, в политике, в спорте.
Сначала Фрэнк хотел отказаться. Одно дело выполнять приказы вышестоящего начальства, а совсем другое – действовать на свой страх и риск, пусть даже не напрямую нарушая закон, вот только когда сенатор предложил каждому участнику тайной операции по пятьдесят тысяч долларов, Бигли не устоял. Ему до пенсии оставалось семь лет, при этом его мечта о собственном доме с каждым прожитым годом не становилась ближе. В этом случае он сразу решал свою проблему. Людей для дела он подобрал сам. Фред Адамс согласился на эту авантюру из-за денег, которые требовались на операцию его старшей дочери. Тони Романо любил хорошие автомобили, веселые вечеринки и девочек, а для этого нужны деньги.
Стоило Кинли очнуться, как он начал дергаться в разные стороны, при этом кидая злобные и одновременно полные страха взгляды на федералов. Он уже понял, что агенты затеяли нечто противозаконное, а в понимании гангстера это значило, что его не оставят в живых. В этот момент ему так сильно захотелось жить, что он был готов сделать все что угодно, лишь бы его не убили, как вдруг он услышал, как один из федералов сказал:
– У меня все готово. Можно начинать.
Стоило Адамсу немного отойти в сторону, как гангстер увидел рядом с собой стоящий на столике магнитофон. Он уже видел их раньше и знал, что с помощью этих аппаратов можно записывать различные звуки, просто ему еще не доводилось видеть такие аппараты в портативном виде. На какое-то время ему стало легче.
«Они будут меня допрашивать и записывать мои показания на пленку. Нет, ублюдки, ничего вы от меня не узнаете…» – в этот самый момент он увидел в руках у Бигли шприц, наполненный прозрачной жидкостью. Агент увидел направленный на него взгляд, затем подмигнул ему и спросил:
– Как тебе это нравится, сволочной ублюдок?
Кинли невольно замычал сквозь заклеенный рот, пытаясь, таким образом, спросить, что с ним собираются делать. Яд?! Страх снова сжал его сердце. К тому же гангстер только сейчас заметил, что руки федерала были в тонких нитяных перчатках. Он бросил взгляд на других агентов. На них тоже были перчатки. Уже это подсказало ему, что он может не только не обратиться к своим адвокатам, но и даже не дожить до суда.
– Смотри на меня, Кинли, – неожиданно обратился к нему старший агент. – Видишь шприц у меня в руке? Как ты думаешь, что это такое?
«Он издевается?! Поганый фед! Сволочь легавая!»
В гангстере запылала ярость, он зарычал, пытаясь вытолкнуть через залепленный рот угрозы и самые грязные ругательства, которые ему пришли на ум. Видно, при этом он выглядел довольно смешно, потому что на лицах всех трех агентов появились веселые ухмылки. При виде их веселья Кинли, переполненный дикой злобой, стал еще сильнее рваться, бешено вращая глазами.
«Вам не жить, поганые феды! Убью ублюдков! Горло вырву! На кусочки порежу!»
– Впрочем, ты все равно тупой бандит и никогда в жизни не догадаешься, что это за жидкость. Так и быть, я тебе скажу, что это такое. Это так называемая сыворотка правды. Да-да. После того, как я тебе ее вколю, ты нам подробно все-все расскажешь. Кому ты отдавал приказы. Кто для тебя убивал. Ты сдашь нам вся и всех! Ты меня понял?
Кинли бросил взгляд на магнитофон. Если все это правда, то его секреты окажутся на пленке, после чего каждый, кто захочет, сможет их услышать. Его тайны. Его осведомителей. Его планы. Его счета в банках. Как только все это выплывет на свет, за его жизнь никто не даст и цента. Ему здорово повезет, если его смерть будет быстрой.