Наваждение. Проклятье инквизитора

Больше инквизиторы не медлили. Они пробились сквозь заслон, состоявший из женщин и нескольких мужчин. Женщины оказались решительней… или глупей. Кто-то намеревался вцепиться в лицо одного из охранников, и Эйдан выстрелил в воздух – последняя попытка докричаться до крестьян. Они ступали на путь, который вел к появлению королевской гвардии, когда никакие причитания уже не помогут. Всё это было слишком серьезным, чтобы совершать необдуманные поступки. Выстрел прогремел столь резко, что люди бросились врассыпную.

Мирис схватили. Она задергалась в руках охранников, закричала, взывая к милосердию, но Виллор остался глух. Эта ведьма ничем не отличалась от ей подобных. Он не была ни лучше, ни хуже других свободных магов и ведьм. Инквизитор не видел повода идти против закона и своей совести. Сколько их было, кто уверял в том, что не творил зла? Их постигла одна и та же участь, так почему же ведьма Мирис должна была ее избежать? Чем она заслужила снисхождение? У тех, кто был уже казнен наверняка нашлись бы защитники, готовые вступиться за приговоренного, но таких не оказывалось рядом, или же попросту опасались перечить инквизиции. Так была ли Мирис хоть чем-то лучше других?

– Привести приговор в исполнение, – это стало ответом старшего инквизитора.

И тогда… Мирис вырвалась из рук охраны, бросилась к Виллору и обхватила его голову ладонями, вынудив склониться к ней. Заглянула в глаза. Эйдан помнил этот взгляд: прямой, сосредоточенный, без мольбы и затаенного страха. Никс оттащил «ведьму» от друга, но она, ударив его, вновь кинулась в шейду. Вцепилась, словно клещами, опять заглянула в глаза…

– Тот самый момент, – прошептал Эйдан.

Да, несомненно, Мирис выплетала основу печати, и перстень пропустил ее сквозь заслон. Что это может значить? Только одно, магиня пользовалась иной формой направления потока. Выходит, адепты Нераты иначе управляют Силой? Это что-то, что было незнакомо создателям защиты для инквизиторов.

– Нерата становится всё занимательней и занимательней, – усмехнулся шейд и открыл глаза.

Небо порозовело, скоро совсем рассветет. Эта мысль лишь задела сознание инквизитора. Он вновь растворялся среди воспоминаний о недавнем прошлом…

– Ваше благородие, пощадите! – взвыли бабы, ободренные выходкой ведьмы.

Они заглушили то, что произнесла Мирис прежде, чем ее вновь оторвали от шейда. Он пытался скинуть с себя ее руки, но худенькая женщина оказалась неожиданно сильной. Она повисла на Эйдане, продолжая удерживать его взгляд. Еще и деревенские дуры… Они отвлекали вытьем, приводили в ярость. Взбешенным оказался и Никс, а после и охранники, которые скопом бросились на «ведьму». Она не сказала им ни слова, только лягалась, как дикая кобыла, продолжая цепляться за старшего инквизитора. Ей нужно было время, чтобы довести начатое до конца, и Мирис изо всех сил боролась, зная, что другой возможности ей не дадут.

Никс несколько раз ударил женщину прежде, чем ее волчья хватка ослабла. Мирис сбивали с Виллора, и крестьяне, все-таки поддавшись всему этому безумию, бросились на помощь «ведьме». Возможно, они даже смогли бы отбить ее, если бы один из охранников не выстрелил в здорового мужика, бежавшего к ним с топором. Толпа отхлынула, а Эйдан потерял терпение.

– К столбу. – Негромко велел он.

– Нет! – вот теперь в голосе Мирис появился страх.

Когда магиню привязали к столбу, Виллор обернулся к крестьянам.

– Принести солому, – приказал старший инквизитор.

Люди охнули. Никто не сдвинулся с места… в первую минуту. Первым очнулся староста. Он толкнул в спину своего сына:

– Неси, – хмуро сказал он, после обернулся к остальным и заорал: – Что рты раскрыли?! Совсем сдурели? Вы знаете, что творите? Мятеж! Это – мятеж!!! Знаете, что делают с мятежниками? Вы можете напасть на инквизиторов, и Мирис будет свободна. А дальше что? Я вас спрашиваю, дурачье! Ведьма уйдет отсюда, зато придет королевская гвардия! Шейд инквизитор кричал нам об этом, но его никто не услышал. А я, наконец, услышал и понял – я не хочу подыхать за ведьму Мирис! Всё, что она сделала для моей семьи – это дала травки от поноса. Дерьмо – не та цена, за которую я готов поставить жену и детей под ружья солдат короля! Не то, ради чего я отправлю внуков в приют!

– Но она спасла моего сына…

– Жизнь твоего сына не стоит жизни всей деревни! – гаркнул староста. – Несите солому!

И народ сдвинулся с места. Эйдан смотрел, как люди тащат солому, как виновато смотрят на Мирис, а она не сводила взгляда со старшего инквизитора. Тогда это можно было посчитать за гордость, за ненависть, за смелость, но теперь Виллор точно знал, чем она занималась – связывала их с Гортом. Вопрос только в том, как Мирис сумела это сделать, потому что зверь в деревне не проявился ни разу, хоть и стоял рядом.

– Эйдан, – Никс склонился к нему, – ты действительно намерен сжечь ее? Такая казнь не использовалась уже лет двести.

Нет, Виллор не собирался сжигать ведьму. Это было наказание для крестьян, их моральная порка. Они должны были сами подготовить Мирис к смерти, сами притащить солому и поджечь ее. Прочувствовать, осознать, пережить. Старший инквизитор шепнул лучшему стрелку в его отряде, чтобы он всадил пулю между глаз ведьмы, когда займется ее одежда. Закон не требовал мучений приговоренных, не нужны они были и Виллору. Но деревенские сами привели приговор в исполнение, спасая свою ведьму. Они сделали даже больше, чем хотел шейд. И может, люди бы остались довольными выходкой неизвестного стрелка, и замысел старшего инквизитора пошел прахом, но Никс не позволил им этого. Он хлопнул по плечу охранника, державшего наготове ружье, и громко произнес:

– Как славно, тебе даже не пришлось стрелять, они сами сделали всю работенку, – после обернулся к людям, до которых начал доходить смысл слов инквизитора: – Вы оказали содействие и помощь в приведении приговора к исполнению, и этим очистили свое доброе имя. Подозрение в мятежных намерениях с вас снято!

Впрочем, Эйдану было всё равно, что думали люди. Казнь свершилась, и еще один отступник перестал быть угрозой благополучию мира. Виллор подозревал, что разговоры о жестокости превентивных мер велись в этой деревне, как и во многих других городах и селах. Сведения о выходках свободных магов не распространялись, дабы это не вылилось в другую крайность – народный гнев. Стадо слепо. Это могло привести к расправе и над законопослушными магами. Поэтому огласки не было. И откуда было знать деревенским, что за полгода до того, как они встали за Мирис, секта «Первый день», уничтожила почти целиком поселение, где, наверное, до того дня люди тоже думали, что инквизиторы жестоки, и король дует на воду?

– И все-таки мне нужны сведения о бесовой Нерате. Ее адепты слишком опасны, – произнес негромко Эйдан, и Горт поднял голову. – Ты еще не голоден, дружок?

Зверь опустил голову на лапы. Это был ответ. Если Горт начинал чувствовать потребность в Силе, он облизывался. Между шейдом и его необычным питомцем уже давно установилась система знаков, которая заменяла им диалог. Они прекрасно понимали друг друга, что лишний раз подтверждало разум магического создания.

– Хорошо, – ответил Горту инквизитор и, поднявшись с кресла, закрыл страницу с воспоминаниями. Эта задачка была решена, и больше интереса не вызывала. Теперь можно было возвращаться к тем, которые еще оставались без результата.

Шейд посмотрел на брегет, пора было будить Язву. Слуги в это время уже приступали к своим обязанностям, и Фрай не должен быть исключением. Виллор прошел в маленькую комнатушку, где сладко сопел осведомитель, утомленный любовными играми.

– Вставай, развратник, – хмыкнул Эйдан, толкнув Язву.

– К бесам, – сонно вздохнул шпион.

– Встать! – рявкнул шейд.

– А?! Что? – Фрай вскочил, ошалело озираясь вокруг себя.

– Доброе утро, мой мальчик, – сладко пропел инквизитор.

– Ваше благородие, – простонал Язва, снова упав на подушку. – Я же прикрывал ваш тыл, я заслужил…

– И мой передний фланг оказался под угрозой, – усмехнулся Эйдан.

– Ну, чем мог, – развел руками осведомитель, все-таки вновь поднимаясь. – А я ведь так и не спросил, как ваша встреча?

– Милый Дэйб взялся за работу, – усмехнулся Виллор.


– Вы умеете уговаривать, – криво ухмыльнулся Фрай.

– У меня много талантов, – подмигнул старший инквизитор и, покинув каморку, вернулся в гостиную.

Сегодня его ожидал бал и много работы, а где-то на хозяйской половине мирно спала женщина, считавшая, что провела ночь со столичным шейдом, и чем теперь это может обернуться для дела, предугадать было невозможно. Виллор вернулся в кресло, закинул руки за голову и закрыл глаза.

– Хочу в Рич, – прошептал мужчина. – Как же сильно я хочу в Рич… Проклятая Мирис.

Ладони с силой опустились на подлокотники, и инквизитор рывком поднялся на ноги, злость вернула бодрость и собранность. Он был готов к встрече с ансонской аристократией.





Глава 10




– О-о, шейд Виллор, наслышан о вас, – плотный краснолицый мужчина раскинул руки, после панибратски сжал плечи Виллора ладонями и чуть встряхнул его. – Наконец-то я могу видеть воочию того, о ком ходит столько толков.

Эйдан приподнял бровь в насмешливом изумлении.

– С кем имею честь? – полюбопытствовал он.

– Шейд Ленард Уллир, – мужчина залихватски щелкнул каблуками, демонстрируя военное прошлое, и инквизитор, вежливо улыбнувшись, протянул руку:

– Рад знакомству, шейд Уллир.

Долгожданная персона ответила крепким пожатием.

– В вас чувствуется военная выправка, шейд Уллир, – отметил Эйдан. – Служили под знаменами Антара и нашего великого короля?

– Имел честь, – самодовольно ухмыльнулся шейд Ленард. – Отправлен в отставку два года назад по возрасту. Совместная компания с Валансией оставила след на моем теле. Я запретил целителями убирать его, сохранил, как память о блистательной победе наших бравых войск.

– О-о, – восторженно протянул инквизитор, – вам довелось стать свидетелем великого события!

– Его непосредственным участником, – Уллир подкрутил ус, и накал его самодовольства усилился в разы.

Виллор мысленно потер руки. Шейд порадовал его завышенным самомнением и хвастливостью. Работать с ним должно быть несложно. При умелом подходе бывший военный быстро выдаст нужную информацию, что не могло не радовать, и инквизитор порывисто сжал ладонь бывшего вояки.

– Шейд Уллир, вы непременно должны мне рассказать об этом! – воскликнул Эйдан. – Я следил по газетам за развитием событий, но что такое статья на куске бездушной бумаги против человека, имевшего честь надрать зад Триаполю! Могу ли я предложить вам уединиться с бокалом вина?

– Разу… – начал было отвечать Уллир, но его прервал женский голос, ворвавшийся в мужскую беседу:

– Шейд Виллор, вот вы где! – шейда Тиллер вынырнула из-за плеча вояки и стрельнула глазками в инквизитора. – Вы просили у меня танец, вот что я хотела напомнить. Ваше время пришло…

Фраза прозвучала столь двусмысленно, что даже Уллир с интересом посмотрел на столичного гостя.

– Шейда Тиллер, у меня прекрасная память, – с улыбкой ответил Эйдан. – Сейчас я подойду…

– О, нет, дорогой наш гость, идемте немедленно, – сказала она капризно и шлепнула веером по плечу мужчины. – Я прекрасно знаю шейда Уллира. Если он начнет рассказывать о своей ужасной войне, вы уже не сможете вырваться.

– Сэйда, вы, как и все дамы, слишком мнительны, – усмехнулся вояка и взял супругу градоначальника за руку. – Так и быть, я отдам вам шейда Виллора, но после он мой. У нас намечается любопытная беседа.

– Посмотрим, Ленард, посмотрим, – кокетливо произнесла шейда Тиллер. – Я не позволю вам лишить дам столь блистательного кавалера!

– Прекратим споры, – прервал их инквизитор. – Позвольте мне самому решать, как провести этот вечер. Идемте, шейда Тиллер. Шейд Уллир, я найду вас, непременно найду.

Вояка щелкнул каблуками, и Сэйда Тиллер увлекла гостя в бальный зал. Эйдан мысленно придушил даму, вмешавшуюся в расследование, но внешне остался спокоен, и на устах его играла очаровательная улыбка.

– О, Дан, наконец-то, – жарко прошептала женщина, когда мужская рука легла ей на талию. – Я устала ждать, когда же мы останемся наедине.

– Мы еще не наедине, дорогая, – чувственно понизив голос, ответил шейд. – Имейте терпение, иначе вы сами лишите нас желанного единения.

– Ох, – шейда зарумянилась и облизала губы. – Я как в тумане, шейд Виллор. Этой ночью…

– Тихо, дорогая, тихо, – Эйдан взглянул в глаза Сэйды, на мгновение прижал ее к себе и отпрянул, опускаясь на колено.

– Я трепещу перед вами, шейд Виллор, – произнесла женщина, обойдя кавалера по кругу и вновь оказавшись в его руках. Ее грудь взволнованно вздымалась.

Инквизитор усмехнулся, и шейда тихо застонала. Если бы она могла заглянуть в голову «любовника», то была бы неприятно поражена. Несмотря на все томные взгляды и придыхание, с которым разговаривал столичный шейд, его холодный расчетливый разум просчитывал все варианты, как избежать посягательств неучтенного фактора без урона для расследования и раскрытия своей истинной личины. Сэйда Тиллер не привлекала Эйдана совершенно. Она была еще достаточно молода, имела приятную внешность и, судя по ее ночным возгласам, горячий темперамент. Но даже мысль о близости с ней вызывала отвращение. Впрочем, за сегодняшний вечер еще ни одна шейда не вызвала у Виллора интереса.

– Шейд Виллор, – голос Сэйды прозвучал обиженно. – Вы ведь не бросите меня сейчас?