Наследники тьмы
Часть 75 из 98 Информация о книге
Для доступа к библиотеке пройдите авторизацию
— Этеле, Эрика, — раскрыла руки для объятий чародейка.
Обняла моего спутника, явно застав его врасплох столь явным проявлением родственных чувств. А потом еще и меня в обе щеки расцеловала. Признаться, я не успела отскочить, парализованная страхом перед этой маньячкой.
Касаясь моей щеки губами, Маргитта прошептала:
— М-м-м, мощный оберег. И на маске чувствуется магия. Сразу видно, Цецилия как могла пыталась обезопасить свой трофей.
— Я не трофей, — возразила сухо и почувствовала, как Этеле крепче сжал мою ладонь.
В ответ Маргитта лишь скептически усмехнулась, после чего поспешила сменить тему нашего нежеланного общения. Спросила, обращаясь к Этеле:
— Ты подумал над моим предложением?
— А разве там было над чем думать? — невозмутимо отозвался колдун.
Рыжая поджала губы.
— Зря ты так. За последнее время Габор очень изменился и был бы рад возвращению блудного сына в лоно семьи.
— Не знаю, Маргитта, какую игру ты затеяла, но я ни к тебе, ни уж тем более к нему не хочу иметь никакого отношения.
Не представляю, о чем это они, но судя по каменному выражению лица (никакой маски не надо), Этеле был настроен решительно и категорично.
Маргитта негромко хмыкнула.
— А ты знала, Эрика, что Этеле мальчиком часто гостил у моего дяди? — снова переключилась на меня энергетическая вампирша. — Ну а после смерти родителей так и вовсе здесь поселился. Пока не психанул и не решил променять родную кровь на чужаков. Хорошо вам повеселиться, голубки.
Одарив нас напоследок ядовитым взглядом, колдунья отправилась любезничать с другими гостями. А я осталась стоять и молчала, не решаясь посмотреть на парня. Я никогда не спрашивала его о родителях, потому что Этеле никогда о них не упоминал. Думала, он рассорился с ними, как и с Габором, а они, оказывается, умерли.
Ужас.
Словно прочитав мои мысли, ведьмак сказал:
— Это было давно и сейчас не самое подходящее время и место, чтобы говорить об этом.
Я кивнула, а Этеле вдруг тепло улыбнулся, стирая с лица раздражение и печаль. Выставил вперед локоть, предлагая мне за него ухватиться, и предложил:
— Пойдем посмотрим, что у них тут есть интересного.
— И шипучего, — ответила ему такой же светлой улыбкой.
Пусть уж лучше голова кружится от игристых напитков, чем от страха перед хищниками вроде Маргитты. Не успела так подумать, как голова и в самом деле закружилась. Очень сильно. Почувствовав на себе чей-то пристальный взгляд, я подняла глаза и увидела на ступенях изгибающейся дугой лестницы Кристиана. В черном костюме и с бокалом того самого шипучего. Ведьмак смотрел на меня и, судя по железобетонному выражению наглой физиономии, и не думал в ближайшее время прерывать свое занятие.
Захотелось разыскать того юношу и попросить немедленно вернуть мне пелерину. А еще пару шуб или длиннополых пальто прихватить. Открытые плечи и спина в сочетании с глубоким вырезом платья и так не оставляли простора для фантазии, а уж под обжигающим вниманием Эчеда мне и вовсе казалось, что я тут стою в чем мать родила.
— Если нужны напитки, значит, нам туда. — Этеле указал на раскрытые настежь двери, за которыми начиналась бальная зала.
Назвать ее просто гостиной язык не поворачивался. Именно там, судя по гулу голосов, сосредоточилась большая часть приглашенных. И именно оттуда вышла Цецилия. Пробежавшись по кучковавшимся в холле гостям взглядом, заметила нас и помахала, подзывая.
— Габор хочет, чтобы я тебя ему представила, — как можно спокойнее произнесла чародейка, хоть мне в ее голосе отчетливо слышались нотки волнения.
Почувствовала, как рука венгра, за которую держалась, как будто окаменела.
— Все в порядке, — мягко шепнула Этеле.
Шагнула вперед, заставляя его сдвинуться с места и последовать за Цецилией. Раньше начнем, раньше закончим.
Однозначно не стоило, но уже входя в зал, я обернулась, чтобы скользнуть по лестнице взглядом. Однако Кристиана на ступенях не оказалось.
Глава 12. Ночь чудес и кошмаров
Стоило отдать Маргитте должное — организовывать праздники она умела. Одни факиры, рассредоточившиеся по необъятных размеров залу чего стоили. Я чуть шею себе не свернула, следя за тем, как один длинноволосый красавец в алых шароварах изрыгает пламя, а другой умело жонглирует горящими факелами.
Под высокими сводами парили гимнастки в легких полупрозрачных костюмах. Тонкие, грациозные, они казались слепленными из тающего воска: как будто растекались по навесным качелям и веревкам. Им бы я тоже с удовольствием уделила внимание, как и бокалу шампанского, который только что проплыл мимо на подносе у официанта.
Но, как говорится, не судьба. Вместо того чтобы задержаться в этой невероятной феерии красок, мы прошли через зал и оказались в полутемном коридоре. Захлопнувшаяся за нами створка приглушила шум голосов, музыку и смех гостей, точно так же, как стук каблуков мадам Эчед приглушала пушистая ковровая дорожка.
Дойдя до конца коридора, Цецилия остановилась. Напряженно взглянула на Этеле, после чего повернулась ко мне и ободряюще проговорила:
— Все будет хорошо.
Коротко постучав, толкнула дверь в комнату, оказавшуюся рабочим кабинетом господина Габора. Который, словно король на троне, восседал в глубоком кресле за письменным столом.
— Проходите, — пригласил нас коротким небрежным жестом.
При звуке сухого, приглушенного голоса рука Этеле в моей руке дрогнула. Я сжала ее сильнее, таким образом пытаясь поддержать друга или… Ведьмака, в общем… И следом за ним переступила порог кабинета.
Меня удостоили долгим, внимательным взглядом из-под нахмуренных седых бровей.
— Эрика Кальман, — наконец нарушил молчание пожилой мужчина, медленно произнося мое имя. Растягивая каждый звук, как будто пробуя его на вкус. — Рад нашей встрече.
У меня язык не поворачивался сказать «взаимно», поэтому я лишь кивнула в ответ и замерла, как провинившаяся школьница, попавшая в директорский кабинет.
— Значит, ты из России?
Очередной кивок.
Суровое лицо колдуна было изрезано морщинами, седые волосы — собраны в хвост. Признаться, я представляла себе этого мужчину совершенно другим. Нет, не сухопарым стариком, но и не таким вот… крупным, мощным. Даже несмотря на преклонный возраст, Габор Батори казался очень сильным. Не только физически. Чувствовался в нем несгибаемый внутренний стержень.
Я же в его присутствии ощущала себя жалкой тростинкой.
— Слышал, ты очень хорошо говоришь по-венгерски.
— Она ведь ведьма, — перебила Батори мадам Эчед. — У всех магов особая склонность к иностранным языкам.
За исключением разве что Даниэля.
Сделав вид, что не заметил ремарки Цецилии, колдун задумчиво продолжал:
— Кальман. Венгерская фамилия. Значит, в твоем роду были венгры, — прозвучало как утверждение, словно он и так уже все обо мне знал. — Полагаю, родители?
— К чему этот допрос? — резко спросил Этеле, не дав мне вставить и слова.
Впрочем, мне ничего вставлять и не хотелось.
— Не допрос, — покачал головой Габор. — Всего лишь праздное любопытство и желание уделить внимание гостье.
— У тебя полно гостей. Уделяй внимание им, а не моей девушке, — резко отчеканил ведьмак.
Ась?
На какое-то мгновение я выпала из реальности, позабыв о том, что удостоилась аудиенции самого могущественного колдуна Венгрии. Настолько провокационно и неожиданно прозвучало заявление Этеле.
Девушка?
А как же наш уговор дать мне время на чувствоанализ и прочее, прочее?
Внутри жарким огнем, вроде того, что изрыгали факиры, вспыхнуло раздражение. Сначала Эчед целует, когда ему приспичит, теперь вот Этеле непонятно с какой радости решил права на меня предъявлять.
Вообще-то я ничейная. Ничейная ведьма и ничейная девушка.
Вот!
И пора бы уже всем этим колдунам и прочей местной нечисти перестать делить меня, как единственную на все село корову!
— Извините, но что-то мне нехорошо. Не подскажите, где здесь туалет? — выдернула руку из руки младшего Батори.
— Через парадный зал и сразу направо, — чему-то усмехнулся Батори-старший.
Кивнув уже не знаю какой по счету раз, я пулей вылетела из кабинета, желая одного: как можно скорее затеряться в толпе, а потом найти укромное место, чтобы успокоиться и привести в порядок мысли.
И постараться выбросить из головы пронизывающий взгляд Габора Батори, а заодно самоуверенные слова его внука.
Первая часть плана прошла на ура: стоило мне войти в зал, как меня захлестнула атмосфера праздника. За те несколько минут, что провела в кабинете хозяина всего этого великолепия, народу здесь значительно прибавилось. Кучковались гости в основном возле расставленных вдоль стен фуршетных столов, потому что в центр зала начали стекаться парочки для первого медленного танца.
Это я поняла, когда музыка стала более плавной, и в тот самый момент кто-то перехватил меня за руку, останавливая. Оборачивалась я с самым воинственным настроем, готовая треснуть по голове Этеле или Эчеда (ни одному из них нельзя до меня дотрагиваться, пока я в таком взвинченном состоянии!). Но, оказалось, меня остановил какой-то другой неопознанный представитель колдовской братии. Жгучий брюнет с пронзительными черными глазами и в черной маске, скрадывавшей верхнюю половину его лица.
— Надеюсь, такой красавице, как вы, все же не удастся от меня ускользнуть, и вы подарите мне первый танец.
«Не до танцев мне сейчас», — собиралась уже ответить, когда взгляд, машинально скользнувший по залу, выхватил из общей пестрой массы сладкую парочку: Кристиана, обнимавшего Ясмин в танце.
А в следующий момент я услышала собственный голос, в котором отчетливо звучали игривые нотки:
Обняла моего спутника, явно застав его врасплох столь явным проявлением родственных чувств. А потом еще и меня в обе щеки расцеловала. Признаться, я не успела отскочить, парализованная страхом перед этой маньячкой.
Касаясь моей щеки губами, Маргитта прошептала:
— М-м-м, мощный оберег. И на маске чувствуется магия. Сразу видно, Цецилия как могла пыталась обезопасить свой трофей.
— Я не трофей, — возразила сухо и почувствовала, как Этеле крепче сжал мою ладонь.
В ответ Маргитта лишь скептически усмехнулась, после чего поспешила сменить тему нашего нежеланного общения. Спросила, обращаясь к Этеле:
— Ты подумал над моим предложением?
— А разве там было над чем думать? — невозмутимо отозвался колдун.
Рыжая поджала губы.
— Зря ты так. За последнее время Габор очень изменился и был бы рад возвращению блудного сына в лоно семьи.
— Не знаю, Маргитта, какую игру ты затеяла, но я ни к тебе, ни уж тем более к нему не хочу иметь никакого отношения.
Не представляю, о чем это они, но судя по каменному выражению лица (никакой маски не надо), Этеле был настроен решительно и категорично.
Маргитта негромко хмыкнула.
— А ты знала, Эрика, что Этеле мальчиком часто гостил у моего дяди? — снова переключилась на меня энергетическая вампирша. — Ну а после смерти родителей так и вовсе здесь поселился. Пока не психанул и не решил променять родную кровь на чужаков. Хорошо вам повеселиться, голубки.
Одарив нас напоследок ядовитым взглядом, колдунья отправилась любезничать с другими гостями. А я осталась стоять и молчала, не решаясь посмотреть на парня. Я никогда не спрашивала его о родителях, потому что Этеле никогда о них не упоминал. Думала, он рассорился с ними, как и с Габором, а они, оказывается, умерли.
Ужас.
Словно прочитав мои мысли, ведьмак сказал:
— Это было давно и сейчас не самое подходящее время и место, чтобы говорить об этом.
Я кивнула, а Этеле вдруг тепло улыбнулся, стирая с лица раздражение и печаль. Выставил вперед локоть, предлагая мне за него ухватиться, и предложил:
— Пойдем посмотрим, что у них тут есть интересного.
— И шипучего, — ответила ему такой же светлой улыбкой.
Пусть уж лучше голова кружится от игристых напитков, чем от страха перед хищниками вроде Маргитты. Не успела так подумать, как голова и в самом деле закружилась. Очень сильно. Почувствовав на себе чей-то пристальный взгляд, я подняла глаза и увидела на ступенях изгибающейся дугой лестницы Кристиана. В черном костюме и с бокалом того самого шипучего. Ведьмак смотрел на меня и, судя по железобетонному выражению наглой физиономии, и не думал в ближайшее время прерывать свое занятие.
Захотелось разыскать того юношу и попросить немедленно вернуть мне пелерину. А еще пару шуб или длиннополых пальто прихватить. Открытые плечи и спина в сочетании с глубоким вырезом платья и так не оставляли простора для фантазии, а уж под обжигающим вниманием Эчеда мне и вовсе казалось, что я тут стою в чем мать родила.
— Если нужны напитки, значит, нам туда. — Этеле указал на раскрытые настежь двери, за которыми начиналась бальная зала.
Назвать ее просто гостиной язык не поворачивался. Именно там, судя по гулу голосов, сосредоточилась большая часть приглашенных. И именно оттуда вышла Цецилия. Пробежавшись по кучковавшимся в холле гостям взглядом, заметила нас и помахала, подзывая.
— Габор хочет, чтобы я тебя ему представила, — как можно спокойнее произнесла чародейка, хоть мне в ее голосе отчетливо слышались нотки волнения.
Почувствовала, как рука венгра, за которую держалась, как будто окаменела.
— Все в порядке, — мягко шепнула Этеле.
Шагнула вперед, заставляя его сдвинуться с места и последовать за Цецилией. Раньше начнем, раньше закончим.
Однозначно не стоило, но уже входя в зал, я обернулась, чтобы скользнуть по лестнице взглядом. Однако Кристиана на ступенях не оказалось.
Глава 12. Ночь чудес и кошмаров
Стоило отдать Маргитте должное — организовывать праздники она умела. Одни факиры, рассредоточившиеся по необъятных размеров залу чего стоили. Я чуть шею себе не свернула, следя за тем, как один длинноволосый красавец в алых шароварах изрыгает пламя, а другой умело жонглирует горящими факелами.
Под высокими сводами парили гимнастки в легких полупрозрачных костюмах. Тонкие, грациозные, они казались слепленными из тающего воска: как будто растекались по навесным качелям и веревкам. Им бы я тоже с удовольствием уделила внимание, как и бокалу шампанского, который только что проплыл мимо на подносе у официанта.
Но, как говорится, не судьба. Вместо того чтобы задержаться в этой невероятной феерии красок, мы прошли через зал и оказались в полутемном коридоре. Захлопнувшаяся за нами створка приглушила шум голосов, музыку и смех гостей, точно так же, как стук каблуков мадам Эчед приглушала пушистая ковровая дорожка.
Дойдя до конца коридора, Цецилия остановилась. Напряженно взглянула на Этеле, после чего повернулась ко мне и ободряюще проговорила:
— Все будет хорошо.
Коротко постучав, толкнула дверь в комнату, оказавшуюся рабочим кабинетом господина Габора. Который, словно король на троне, восседал в глубоком кресле за письменным столом.
— Проходите, — пригласил нас коротким небрежным жестом.
При звуке сухого, приглушенного голоса рука Этеле в моей руке дрогнула. Я сжала ее сильнее, таким образом пытаясь поддержать друга или… Ведьмака, в общем… И следом за ним переступила порог кабинета.
Меня удостоили долгим, внимательным взглядом из-под нахмуренных седых бровей.
— Эрика Кальман, — наконец нарушил молчание пожилой мужчина, медленно произнося мое имя. Растягивая каждый звук, как будто пробуя его на вкус. — Рад нашей встрече.
У меня язык не поворачивался сказать «взаимно», поэтому я лишь кивнула в ответ и замерла, как провинившаяся школьница, попавшая в директорский кабинет.
— Значит, ты из России?
Очередной кивок.
Суровое лицо колдуна было изрезано морщинами, седые волосы — собраны в хвост. Признаться, я представляла себе этого мужчину совершенно другим. Нет, не сухопарым стариком, но и не таким вот… крупным, мощным. Даже несмотря на преклонный возраст, Габор Батори казался очень сильным. Не только физически. Чувствовался в нем несгибаемый внутренний стержень.
Я же в его присутствии ощущала себя жалкой тростинкой.
— Слышал, ты очень хорошо говоришь по-венгерски.
— Она ведь ведьма, — перебила Батори мадам Эчед. — У всех магов особая склонность к иностранным языкам.
За исключением разве что Даниэля.
Сделав вид, что не заметил ремарки Цецилии, колдун задумчиво продолжал:
— Кальман. Венгерская фамилия. Значит, в твоем роду были венгры, — прозвучало как утверждение, словно он и так уже все обо мне знал. — Полагаю, родители?
— К чему этот допрос? — резко спросил Этеле, не дав мне вставить и слова.
Впрочем, мне ничего вставлять и не хотелось.
— Не допрос, — покачал головой Габор. — Всего лишь праздное любопытство и желание уделить внимание гостье.
— У тебя полно гостей. Уделяй внимание им, а не моей девушке, — резко отчеканил ведьмак.
Ась?
На какое-то мгновение я выпала из реальности, позабыв о том, что удостоилась аудиенции самого могущественного колдуна Венгрии. Настолько провокационно и неожиданно прозвучало заявление Этеле.
Девушка?
А как же наш уговор дать мне время на чувствоанализ и прочее, прочее?
Внутри жарким огнем, вроде того, что изрыгали факиры, вспыхнуло раздражение. Сначала Эчед целует, когда ему приспичит, теперь вот Этеле непонятно с какой радости решил права на меня предъявлять.
Вообще-то я ничейная. Ничейная ведьма и ничейная девушка.
Вот!
И пора бы уже всем этим колдунам и прочей местной нечисти перестать делить меня, как единственную на все село корову!
— Извините, но что-то мне нехорошо. Не подскажите, где здесь туалет? — выдернула руку из руки младшего Батори.
— Через парадный зал и сразу направо, — чему-то усмехнулся Батори-старший.
Кивнув уже не знаю какой по счету раз, я пулей вылетела из кабинета, желая одного: как можно скорее затеряться в толпе, а потом найти укромное место, чтобы успокоиться и привести в порядок мысли.
И постараться выбросить из головы пронизывающий взгляд Габора Батори, а заодно самоуверенные слова его внука.
Первая часть плана прошла на ура: стоило мне войти в зал, как меня захлестнула атмосфера праздника. За те несколько минут, что провела в кабинете хозяина всего этого великолепия, народу здесь значительно прибавилось. Кучковались гости в основном возле расставленных вдоль стен фуршетных столов, потому что в центр зала начали стекаться парочки для первого медленного танца.
Это я поняла, когда музыка стала более плавной, и в тот самый момент кто-то перехватил меня за руку, останавливая. Оборачивалась я с самым воинственным настроем, готовая треснуть по голове Этеле или Эчеда (ни одному из них нельзя до меня дотрагиваться, пока я в таком взвинченном состоянии!). Но, оказалось, меня остановил какой-то другой неопознанный представитель колдовской братии. Жгучий брюнет с пронзительными черными глазами и в черной маске, скрадывавшей верхнюю половину его лица.
— Надеюсь, такой красавице, как вы, все же не удастся от меня ускользнуть, и вы подарите мне первый танец.
«Не до танцев мне сейчас», — собиралась уже ответить, когда взгляд, машинально скользнувший по залу, выхватил из общей пестрой массы сладкую парочку: Кристиана, обнимавшего Ясмин в танце.
А в следующий момент я услышала собственный голос, в котором отчетливо звучали игривые нотки: