Наследница древней магии

– Да, миз Лоренц, я выкрою на это время, – кивнул лорд Винтергарден.

– И… что вы собираетесь со мной делать?

– А вот это вы узнаете, когда мы начнем.





Глава 17




Эти слова заставили насторожиться.

Я так привыкла к тому, что моя магия не вызывает особого интереса, что утратила бдительность по этому поводу. Расслабилась. Вот и результат.

Матушке, дяде и господину Ветцелю это едва ли бы понравилось, но я и не собиралась им обо всем рассказывать, чтобы лишний раз не волновать.

– Простите, я должна идти к моим воспитанницам, – пробормотала я и, едва не задев локтем Доминика Винтергардена на узкой тропинке, зашагала туда, где на фоне тронутой осенней рыжиной листвы виднелись яркие платья Аланны и Кэйти.

Спиной я чувствовала его пристальный взгляд.

Письмо я снова положила в карман и решила до поры до времени к нему не возвращаться – слишком уж оно напоминало о моих попытках оправдаться перед лордом Винтергарденом.

После прогулки мы с девочками вернулись в дом и продолжили заниматься. Обед, а следом и ужин нам принесли прямо в ученическую. А вечером в особняк Милтонов приехали гости.

В окно я видела, как к дому подъезжали кареты. Слуги носились туда-сюда. Специально приглашенные музыканты настраивали инструменты, из столовой, где накрывали поздний ужин, доносились вкусные запахи.

Меня не пригласили.

Впрочем, я этого и не ждала. Не обманывала себя иллюзиями о том, что со мной – простой гувернанткой – будут обращаться как с равной хозяевам. Да и господин Ветцель об этом предупреждал.

Но все равно стало почему-то грустно.

Аланна и Кэйти уже готовились ко сну, следуя режиму дня, а я так рано ложиться не привыкла.

Я уже собиралась что-нибудь почитать, чтобы скоротать время, но тут раздался стук в дверь, и на моем пороге появилась Энни.

– Хотите поглядеть танцы? – с заговорщицким видом осведомилась она, и, когда я кивнула, повела меня за собой.

Оказалось, что в особняке у прислуги имелся собственный наблюдательный пункт, из которого великолепно просматривался почти весь зал, в котором Милтоны устраивали танцевальные вечера. Прильнув к окошечку, я жадно разглядывала пестрые наряды дам, их прически и кавалеров. Сверху все было отлично видно. Я нашла взглядом Лору Милтон и ее супруга, Мередит Глау, облаченную в алый бархат, тяжелый даже с виду. Доминик Винтергарден тоже был там, и к нему как раз подвели невысокую молодую блондинку в белом с голубым поясом платье барышни-дебютантки.

– Это леди Целестина Уэстон, – прошептала мне Энни. – Богатая наследница, единственная дочь своего отца. Очень выгодная партия. Уэстоны недавно переехали в соседнее поместье. За бесценок выкупили его у проигравшегося в карты прежнего хозяина.

– И все-то ты знаешь, – заметила я, наблюдая за тем, как лорд Винтергарден, следуя этикету, целует руку юной леди. Почему-то смотреть на это было… неприятно. А еще вдруг отчаянно захотелось оказаться там, в зале, где ярко горели десятки свечей, среди наряженных веселящихся людей.

– А как же иначе? – удивилась моим словам Энни. – Это ведь провинция, миз, слухи расходятся мгновенно. Тут, кстати, еще один новый сосед недавно появился, ваш соотечественник.

Она сказала что-то еще, но я прослушала, потому что музыканты как раз заиграли вальс и брат леди Милтон пригласил так и стоящую неподалеку блондинку на танец. Та с готовностью согласилась, вложив свою ладонь в его, и они закружились по залу. Не остались в стороне и другие гости, да и хозяева последовали их примеру. Может быть, лорд Милтон и не любил танцевать по молодости, но по крайней мере умел. И с женой они смотрелись очень гармонично.

Наверное, это и есть любовь…

– Готова съесть свою выходную шляпу, если это не то, что я думаю, – пробормотала рядом Энни.

– О чем ты? – спросила я.

– Лорд Винтергарден и леди Уэстон. Хозяйка явно задумала свести этих двоих, потому и устроила всю эту чехарду с гостями. И верно, ему давно пора жениться.

– Может, это просто совпадение, – отозвалась я, снова возвращаясь взглядом к Целестине и Доминику. Он – прямой и высокий – держался несколько отстраненно, но танцевал очень хорошо. Блондинка в его руках казалась совсем хрупкой и изящной, как дорогая фарфоровая статуэтка.

Меня ведь тоже учили танцевать. Я знала каждое движение, каждый жест. Пригодится ли мне это когда-нибудь?..

– Совпадение, как же, – усмехнулась собеседница. – Леди Милтон не так давно приглашала Уэстонов на чай. Познакомиться по-соседски. И все выспрашивала, что да как. Даже размером приданого поинтересовалась.

– Подслушивать нехорошо, – заметила я.

– Да разве же я подслушивала? Просто приносила им то чай, то закуски, а они разговаривали между собой. На слуг, миз, никогда не обращают внимания, а у нас тоже есть ушки, и те на макушке! – засмеялась своей шутке Энни. – Целестине Уэстон восемнадцать только недавно исполнилось, барышня в самом расцвете. Хорошо воспитанная, здоровая, с деньгами – что еще нужно для брака?

– Может быть… любовь?

– Любовь? Семьи, миз, вовсе не на любви энтой вашей держатся, – с умудренным видом заявили мне. – Потому как любовью ни себя, ни детей не прокормишь, а вот супом – завсегда!


Я вздохнула. Наверное, она права. Но что-то во мне протестовало. Должно быть, не мне о таком судить – я никогда не жила в нужде, на мне не лежала ответственность за пропитание семьи, как на горничной Милтонов. Может быть, будь я на ее месте, рассуждала бы так же.

– Но ведь лорд Винтергарден, как я понимаю, не бедствует, значит, ему ни к чему жениться лишь ради приданого, – сказала я.

– Ради приданого, может, и ни к чему, а наследники-то нужны! – припечатала Энни.





Глава 18




– Очень прагматично! – фыркнула я. Почему-то мысль о том, что рожать наследников Доминику Винтергардену будет эта белокурая барышня, мне совсем не понравилась. – Если бы он действительно хотел жениться, то уже давно вступил бы в брак! Ты ведь говорила, Целестина Уэстон – не первая, с кем его знакомит леди Милтон. Ведь так?

– Ну да, – согласилась Энни. – Но, может, лорд Винтергарден тогда жениться не хотел. А сейчас созрел.

Я поморщилась. Созрел он, как же. Непохоже. Чем ходить за мной по саду и подбирать за мной письма, встречался бы тогда лучше с потенциальными невестами! Вон их сколько!

Я сама не понимала, что меня злит в этой ситуации, это было странно и очень непривычно.

Мне весь совсем не о том следовало думать. Женится брат хозяйки поместья или нет – не мое дело. Что мне до этого надменного лорда?

И почему я до сих пор не ушла, а продолжала смотреть на него в окошко? Даже горничная уже отправилась выполнять свои обязанности, а я все смотрела. Как он танцует, как беседует с гостями сестры и зятя, как целует руки барышням.

Смотрела, и мне вспоминалось его склоненное надо мной лицо, серьезные внимательные глаза. Доминик Винтергарден ведь спас меня вчера. Отдал мне часть своей силы.

В том, что нынешним утром я чувствовала себя хорошо, лишь его заслуга.

Внезапно маг остановился на месте, точно прислушиваясь к чему-то, а затем вытащил из кармана какой-то предмет, посмотрел на него и, сказав что-то оказавшемуся поблизости лорду Милтону, вышел из зала.

Интересно. Куда он пошел? И что это был за предмет?

Терзаемая любопытством, я покинула свой наблюдательный пункт и, спустившись в холл, успела застать там лорда Винтергардена, который направлялся к парадному выходу.

Услышав мои поспешные шаги, он обернулся.

– Вы уходите? – спросила я.

– Да, поступило сообщение, я срочно нужен на работе, – ответил он, смерив меня взглядом. – До свидания, миз Лоренц! Позаботьтесь о девочках и не прибегайте к магии до моего возвращения.

– Да, – кивнула я. – Но… вы поедете один… в темноте… верхом. Это не опасно?

– А вы что же, за меня беспокоитесь? – усмехнулся мужчина.

– Я просто… – вспыхнула я. Если я буду так часто краснеть, скоро в помидор превращусь. – Просто спросила.

– Не волнуйтесь за меня, миз Лоренц, я непременно вернусь. Идите к себе. Доброй ночи!

– Доброй ночи, лорд Винтергарден…

Я проводила его взглядом и, лишь когда за ним закрылась дверь, развернулась к лестнице на второй этаж, намереваясь отправиться в свою комнату и лечь спать.

Но этому дню не суждено было закончиться столь мирно.

Я уже поднялась и свернула в то крыло, где находилась моя спальня. Меня действительно начинало клонить в сон. Даже мысль вернуться в то укромное место, которое мне показала Энни, и продолжить наблюдение за танцевальным залом больше не прельщала. Отчего-то после отъезда Доминика Винтергардена это утратило для меня всякий интерес. Но задумываться о причине такой перемены я не хотела.

Внезапно что-то изменилось. Меня будто толкнули в грудь. Я остановилась, не понимая, что происходит. Что за странная неизвестная сила вдруг повлекла меня в обратную сторону? Откуда она взялась?

Казалось, словно вот-вот произойдет что-то страшное, и на то, чтобы это предотвратить, у меня совсем мало времени.

Развернувшись, я зашагала по полутемному коридору. Меня будто что-то гнало вперед. Тащило, как на аркане. Ведомая интуицией, я шла вперед, все ускоряя шаг. Почти бежала.

Но не успела.

Едва я коснулась ладонью двери в книжную комнату, как меня отбросило назад, и я ударилась о противоположную стену. Воздух стал сухим и горячим, точно в пустыне. В ушах противно зазвенело, а из носа закапала кровь, пачкая алым воротник и манжеты платья, когда я поднесла руки к лицу.

Я не понимала, что произошло, но уже понимала – что-то страшное. Я опоздала, не предотвратила это. Слишком быстро все случилось.

Опираясь о пол, неловко поднялась на ноги. Дверь библиотеки все еще оставалась закрытой, но теперь из-под нее пробивалось свечение, которое не могло быть просто светом свечей. Нет, это было что-то другое.

Открывать эту дверь, даже снова притрагиваться к ее ручке не хотелось. Страшно. Но мне подумалось, что там есть кто-то, кому я еще могу помочь, и я решительно потянула ее на себя, ощутив под пальцами нагретый металл.