Напарницы

Доусэ сразу же увлек Аулэ танцевать, а Агуду наконец-то заговорил с Энту:

– Мы с тобой должны станцевать хотя бы один танец, так положено.

– Но ты ведь знаешь, что я не умею, – растерянно посмотрела на него Энту.

– Знаю, – кивнул Агуду, – но, если ты позволишь, я смогу повести тебя, направляя и поддерживая при помощи магии, только тебе надо будет закрыть глаза.

– Ладно, – не слишком охотно согласилась Энту: с одной стороны, она понимала, что танец жениха и невесты – это действительно традиция, нарушение которой может вызвать у окружающих ненужные вопросы, а с другой – никакого доверия к Агуду она больше не питала.

Агуду крепко прижал ее к себе – то ли потому, что это было необходимо для магической поддержки, то ли потому, что ему просто так хотелось, – и закружил в танце. И, осознав, что эта близость ей приятна, Энту поняла одновременно две вещи: что она, вопреки всему, все-таки любит этого ужасного человека и что ей следует бежать от него как можно дальше – ведь не прошло и трех дней, как Агуду снова поступил так, как хотелось ему, не считаясь с ее чувствами.

Теперь, когда решение было принято, нужно было вести себя так, чтобы не вызвать ни малейших подозрений, иначе побег не состоится. Поэтому, когда танец закончился и Агуду взял ее за руку, Энту не стала ее отнимать, хотя и очень хотелось.

Пока они танцевали, в зал вернулись Вана и Бар, который немедленно с гордостью объявил:

– Рад сообщить вам, что моя прекрасная неора оказала мне честь и согласилась стать моей женой. Официальное объявление о помолвке состоится двадцать пятого мая, и вы все приглашены.

Он прямо-таки сиял от счастья. Вана тоже выглядела вполне довольной, однако назвать ее сияющей было бы трудно. Но потанцевать с женихом она согласилась охотно, и Энту сделала вывод, что не все у этой парочки так просто, хотя и вряд ли так сложно, как у них с Агуду. Доусэ с Аулэ тоже снова пошли танцевать, а Сия предложила наконец-то хоть что-нибудь съесть, поскольку лично она уже такая голодная, что готова съесть лагарту. Энту с энтузиазмом восприняла это предложение: пусть есть ей совершенно не хотелось, зато это было отличным поводом воздержаться от разговора с Агуду.

К счастью для нее, с ведением беседы легко справлялась Сия, забрасывавшая Агуду вопросами относительно устройства артефакта с ментальной иллюзией и принципов его работы. Он отвечал пусть и не очень охотно, но весьма подробно и обстоятельно. Энту же было интересно совсем другое – почему у Агуду нет способностей к некромантии, а у Доусэ есть, ведь у братьев и сестер, родившихся одновременно, дар всегда одинаковый. Во всяком случае до сегодняшнего дня она была в этом абсолютно уверена. Она надеялась, что вопрос об этом задаст Сия, но та упорно обходила эту тему стороной, а сама Энту заговаривать с Агуду без острой необходимости не хотела.

Когда к ним присоединились уставшие от танцев парочки, разговор стал общим, и Энту время от времени тоже подавала какие-то реплики, хотя и ни разу не обратилась к Агуду напрямую. Если кому-то и показалось это странным, вслух никто недоумения не выразил.



Наконец этот безмерно утомительный для измученной напряженным ожиданием Энту прием завершился. Следуя намеченному плану, она бросилась следом за неорой Налкайидэ, чтобы попросить у нее свой эфирофон сегодня – было уже начало одиннадцатого, а ведь ей нужно было еще собрать вещи, и к тому времени, как она закончит, добраться до Азулмара наверняка можно будет только на такси.

– Ты куда? – удивленно спросил Агуду, кинувшийся следом.

– Хочу забрать у неоры Налкайидэ свой эфирофон.

– Зачем? – с подозрением поинтересовался Агуду.

– Позвонить друзьям, чтобы о том, чем закончился для меня этот отбор, они узнали от меня, а не из завтрашних газет, – пояснила Энту.

– Что-то ни Аулэ, ни Вана не торопятся поделиться новостями, – заметил на это Агуду.

– Думаю, учитывая причины, по которым они оказались на этом отборе, это неудивительно, – хмыкнула Энту, и возражений у Агуду не нашлось.

Не нашлось их и у распорядительницы, предложившей Энту пройти в ее кабинет, чтобы получить свой эфирофон. Агуду, разумеется, последовал за ними, но Энту это не беспокоило, ведь после посещения неоры Налкайидэ она собиралась вернуться в свою комнату, а покинуть Летнюю Королевскую резиденцию намеревалась ближе к полуночи, рассчитывая, что к тому моменту, как она соберет вещи, все если и не улягутся спать, то уже разойдутся по своим комнатам.



Проводив ее до комнаты, Агуду с несвойственной ему нерешительностью предложил:

– Может, пойдем погуляем? Нам о многом надо поговорить.

– Надо, – не стала спорить Энту. – Но давай, пожалуйста, поговорим завтра – я очень устала, да и еще хотела бы успеть не только всем позвонить, но и немного позаниматься перед сном, сегодня-то у меня на упражнения совсем не было времени.

– Ладно, – с тяжелым вздохом согласился Агуду. – Тогда завтра после завтрака?

– Хорошо. – Энту улыбнулась, надеясь, что улыбка вышла естественной, и быстро проскользнула в комнату, с огромным облегчением закрыв за собой дверь.

Мысленно посетовав, что на двери нет обычного засова, она активировала магический замок, чтобы не мог войти никто, кроме Аулэ, и начала собираться. Энту не торопилась – если пихать вещи как попало, то чемодан нормально не закроется. Конспект трактата профессора Паденкастрэ она взяла с собой, а вот договор на работу в КГКД оставила на туалетном столике – в Норчифриу он ей точно не понадобится.

Аккуратно укладывая вещи, Энту с грустью думала о том, что, скорее всего, в Норчифриу ей придется поступать в юридическую академию заново – маловероятно, что после такого скандала ей согласятся оформить официальный перевод. Так что придется ей работать младшим дознавателем еще шесть лет, ведь позволить себе учиться очно она не сможет. Очень жалко было вот так вот расставаться и с Аулэ, и с Ангом, и с Тунэ, и с Сеной, и с тетушкой Муаной, да и с Ваной и Сией расставаться тоже было жалко. Энту, конечно, тешила себя надеждой, что они однажды смогут ее навестить, когда она устроится в Норчифриу, но, увы, не была уверена в том, что они захотят.

С трудом стянув с пальца кольцо, врученное ей Агуду, казалось, целую вечность назад, и тоже аккуратно положив его на туалетный столик, Энту пристроилась у подоконника, чтобы написать Аулэ прощальную записку. Но закончить ее не успела – подруга вернулась раньше, чем она рассчитывала.

– Ой, я так устала. – Аулэ упала на кровать и мечтательно уставилась в потолок.

Осознав, что Энту не отвечает, она встревоженно приподнялась и внимательно взглянула на подругу. Потом заметила собранный чемодан и потрясенным шепотом выдохнула:

– Ты что – собираешься сбежать?!

– Да, – кивнула Энту.

Аулэ ужасно захотелось начать ее отговаривать – было чрезвычайно обидно, что она только-только нашла такую замечательную подругу, и вот уже они должны расстаться, возможно, даже навсегда. Но еще больше ей хотелось, чтобы Энту была счастлива, а, как никто другой, Аулэ понимала, что для того, чтобы быть счастливой, подруге было необходимо самой решать, как, где и с кем ей жить. Поэтому она только печально вздохнула и спросила:

– Попытаешься уехать в Норчифриу?

Энту снова кивнула.


– А что, если Агуду уже успел отдать распоряжение не выпускать тебя из страны?



– Агуду уже успел, – раздалось от двери.

– Я не закрыла дверь! – виновато воскликнула Аулэ.

– Я взял универсальный магический ключ у неоры Налкайидэ, так что в любом случае вошел бы, – пожал плечами Агуду.

– Как ты догадался? – требовательно спросила Энту.

– Ты сняла кольцо, – ответил Агуду.

– И что? – не поняла Аулэ.

– Это защитный артефакт с функцией слежения, когда его снимают, он подает сигнал тому, у кого находится связанный с ним определитель местоположения, – пояснил Агуду.

– В моем кольце такой же? – поинтересовалась Аулэ у Доусэ, вошедшего в комнату вслед за братом.

– Да, – подтвердил тот.

– Но зачем это нужно? – продолжала недоумевать Аулэ.

– Ну, например, в случае похищения, если похитители догадаются снять кольцо, оно подаст сигнал и можно будет хотя бы сразу поднять тревогу и установить место, где это произошло, – ответил Доусэ.

– Я думаю, что нам с Энту все-таки надо серьезно поговорить прямо сейчас. Может, вы с Аулэ еще некоторое время погуляете? – предложил брату Агуду.

– Я не оставлю свою подругу! – возмутилась Аулэ.

– Думаю, что Агуду прав – поговорить нам действительно надо, – вздохнула Энту.

– А если он опять тебя обидит?! – не уступала Аулэ.

– Думаю, что хуже, чем есть, уже не станет, – печально усмехнулась Энту.

– Дайте нам час, – попросил Агуду.

Доусэ кивнул и вышел из комнаты, Аулэ неохотно последовала за ним, бросив на Энту сочувственный взгляд.



– Я не выйду за тебя замуж! – решительно заявила Энту, как только за ними закрылась дверь.

– Почему? – с тяжелым вздохом спросил Агуду, усаживаясь во второе стоящее у окна кресло.

– Потому что ты – бесчувственный эгоист, думающий только о себе!

– И на каком основании ты сделала подобный вывод?

– А разве непонятно? Сначала ты, не спросив моего согласия, пробудил мой провидческий дар, потом ты, опять же не спросив моего согласия, объявил меня своей невестой. А дальше что? Ты так и будешь все время решать за меня? Нет уж! Я так жить не намерена!

– Вообще-то, отправляясь на этот отбор, ты подписала договор, в котором ясно было написано, что, если тебя выберет Главный Королевский дознаватель, ты должна будешь выйти за него замуж. И пусть ты искренне считала, что такой важный человек не обратит внимания на скромную сироту, но полностью исключать такую возможность ты не могла. Только не ты.

– Я и не исключала, – дернула плечом Энту. – Но я и не собиралась становиться женой человека, который не будет уважать меня и мое мнение!

– Это были вынужденные меры! – с нажимом сказал Агуду.

– Допустим, пробуждение дара и правда требовалось, чтобы остановить опасного преступника, который в любой момент мог снова начать убивать. Хотя ты даже не попробовал меня убедить!

– На это не было времени! На счету была каждая минута! И я попросил прощения! Мне действительно жаль, что так получилось. – Агуду говорил горячо и, как казалось Энту, искренне.

– Хорошо, я готова допустить, что это было действительно необходимо сделать именно так, – не стала спорить она. – И если бы ты ограничился только этим, я бы, наверное, со временем это приняла. Но ты не дал мне этого времени! Тебя никто не заставлял объявлять меня своей невестой именно сейчас! Ты вполне мог это отложить, подождать, пока я успокоюсь.

– Я боялся, что, когда ты узнаешь, что я Главный Королевский дознаватель, ты сбежишь в Норчифриу. И в этом случае у меня не было бы юридической возможности тебя остановить, ведь я лично не был бы пострадавшей от нарушения договора стороной, а накладывать подобные запреты от имени работодателя за нарушение обязанностей по трудовым договорам нельзя.

– Ну вот – ты меня остановил, и что? Я все равно не выйду за тебя замуж!

– Вот как? Может быть, ты еще будешь утверждать, что я тебе совершенно безразличен? Давай, скажи это! Только не забывай, что ложь я почувствую. Пусть я больше и не некромант, но ложь я чувствую отменно!

– Какая разница, что я к тебе чувствую, если я совершенно точно понимаю, что не смогу жить с таким человеком, как ты?! – в отчаянии выкрикнула Энту.

– И тем не менее тебе придется, – непримиримо заявил Агуду. – И я уверен, что со временем у нас получится найти взаимопонимание, мы ведь любим друг друга.

– Ты забыл, что у меня есть еще одна возможность, ведь благодаря тебе я теперь видящая, – растянула губы в безжизненной улыбке Энту.