Напарницы

Вана оказалась права: их и правда ожидал большой белый теплоход с витиеватой надписью на борту «Большая Королевская яхта».

– А почему большая королевская яхта называется просто «Большая Королевская яхта»? Неужели не могли придумать какое-нибудь красивое название? – не сдержала любопытства Энту.

– Эта традиция восходит ко временам правления Тартелиньяду Третьего. До него большая королевская яхта всегда называлась именем королевы. И Тартелиньяду Третий тоже поначалу так сделал, но судьба была к нему неблагосклонна, и по тем или иным причинам вдовцом он становился аж трижды, поэтому, когда женился в четвертый раз, не стал переименовывать яхту в честь четвертой жены, а назвал ее просто «Большая Королевская яхта», – блеснула знанием истории Аулэ.

– Ты и по этому поводу доклад в школе писала? – поинтересовалась Энту.

– Ну да. У нас была такая въедливая учительница, что постоянно приходилось доклады писать, чтобы исправлять очередную низкую оценку. Этот был на тему «Традиции королевской семьи Баунильи».

– А вот у нас в приюте все учителя нормальные были, попечительский совет за этим очень строго следил, считалось, что, раз мы сироты, нам и так в жизни досталось и нельзя дополнительно усложнять нам жизнь, – заметила на это Энту.

– Ну во всем есть своя положительная сторона – зато я всегда могу найти тему для беседы, – рассмеялась Аулэ.



Когда они поднялись на палубу, Аулэ сразу стала высматривать Доусэ, но разыскивать его в толпе не пришлось – они с Агуду подошли к девушкам сами. А за ними, к всеобщему удивлению, следовали вовсе не Бар с очередным спутником Сии, а Ювениу и Энтис.

После обмена приветствиями Доусэ извинился за друга и сообщил, что Бар не смог присутствовать, потому что приболел. Вана в ответ только скупо кивнула, хотя было заметно, что она обеспокоена, просто не хочет этого показывать.

– Мы с удовольствием покажем прелестным неорам судно, – сияя белозубой улыбкой, заявил Ювениу.

Он подхватил под руку Вану, а Энтис – Сию, и они направились к корме, наперебой поясняя спутницам, что и как устроено на «Большой Королевской яхте».

– Ну и что на самом деле случилось с Баром? – подозрительно прищурилась Энту.

– Его отравили, – ответил Агуду.

– Что?! – выдохнула резко побледневшая Аулэ.

– Не волнуйтесь, он жив и довольно скоро будет здоров, – успокоил девушек Доусэ.

– Это был один из тех ядов, которые украли из сарая? – спросила Энту.

Доусэ кивнул и предложил продолжить разговор в одном из многочисленных салонов, где пока еще никого не было, поскольку все действительно с удовольствием любовались теплоходом и открывающимися с его палубы морскими пейзажами.

Когда они сняли верхнюю одежду и устроились на стоящих рядом удобных диванах, Доусэ на всякий случай поставил купол Тансимейру и наконец-то ответил на вопрос Энту:

– Бара отравили зуднем, он вызывает сильное раздражение на коже, у отравленного по всему телу появляются мелкие гнойные язвочки, которые ужасно чешутся. Для жизни это неопасно, но очень и очень неприятно. Воздействие длится до двух суток, и снять его нельзя ни зельями, ни магией. Усыпить пострадавшего надолго тоже невозможно. Поэтому единственное, что остается, – поддерживать блокирующее зуд магическое воздействие, но для этого с пострадавшим постоянно должен находиться целитель.

– Но как же так? Ведь у Бара же был артефакт-определитель, не сомневаюсь, что самый лучший, – удивилась Аулэ.

– Конечно, был, – подтвердил Доусэ. – И, разумеется, тому, кто это сделал, об артефакте было прекрасно известно. Поэтому злоумышленник использовал зудень в газообразной форме, когда Бар утром принимал душ. Газ соединился с водой и попал ему на кожу раньше, чем Бар сумел понять, что происходит.

– Так что же, этот зудень действительно можно сделать из тех ядов, которые были в сарае? – вернулась к своему вопросу Энту.

– Да, для него как раз нужна та самая бирюзовая погибель, которую упоминал неор Тарайлу, – ответил Доусэ. – Нужна конечно же не только она, но остальные ингредиенты сами по себе совершенно безобидны, и их можно было получить, не вызывая подозрений.

– А оборудование? Разве для того, чтобы получить газ, не нужно специальное оборудование? – спросила Аулэ.

– В том-то и дело, что нет, – расстроенно вздохнул Доусэ, – ингредиенты просто смешивают в стеклянном сосуде, а перед тем, как использовать, добавляют катализатор и просто оставляют открытый сосуд в нужном месте. Газ выделяется очень интенсивно и быстро, так что весь процесс занял не больше пяти минут.

– А комнату свою, находясь внутри, Бар, разумеется, не запирает, поэтому войти мог кто угодно, – покачала головой Энту.

– А вы? – заволновался Доусэ.

– Ну мы-то запираем, – усмехнулась Энту, – идея неора Рапидейру, ну или кто там предложил включить в договор с участницами отбора пункт о вреде, который одни конкурсантки могут причинить другим, с нами сработала как надо.

– Но кому это могло понадобится? Да и зачем? – выразила недоумение Аулэ. – Неужели кто-то из этих двоих претендентов на благосклонность Ваны пошел на такое ради того, чтобы провести сегодняшний день вместе с ней? И если так, то почему он не отравил и другого претендента?

– Ну это-то как раз понятно – чтобы не остаться единственным подозреваемым, – высказалась Энту. – Но цель и правда странноватая. Пусть даже воздействие этого зудня продлится максимально два дня, что это даст отравителю?

– Вот и я не понимаю, – мрачно согласился Агуду.

– А сосуд, в котором была приготовлена смесь, нашли? – поинтересовалась Энту.

– Нашли, он так и стоял на полу в ванной, но толку от этого никакого, потому что отпечатков не нем нет, – с досадой ответил Агуду.

– А что это было? – не отставала Энту.

– Большая стеклянная бутылка с винтовой пробкой, которая валялась рядом, и форма такая странная, не представляю, из-под чего она может быть, – вздохнул Агуду. – Пока даже непонятно, кому следует направлять запросы, касающиеся ее изготовления. Может, у вас будут на этот счет какие-нибудь соображения? – И Агуду протянул Энту момент-снимок, на котором была запечатлена довольно большая бутылка с узким дном, расширяющаяся к верху.

– Что-то знакомое, но не могу вспомнить. Может, ты ее узнаешь? – Энту передала снимок Аулэ.


– Это из-под лосьона для тела от «Прекрасной звезды», а вот от какого именно, без этикетки непонятно, – ответила Аулэ.

– Подожди, ты хочешь сказать, что это от женского лосьона? – не сдержал изумления Доусэ.

– Ну теоретически лосьоном для тела может пользоваться и мужчина, – пожала плечами Аулэ, – но даже если среди участников такой и есть, то он бы не стал использовать эту бутылку, ведь для мужчины подобные привычки необычны, а поскольку о подобном всегда кто-нибудь да знает, сразу бы подумали на него.

– А женщина могла взломать ящик с ядами? Эксперты уже сделали заключение на этот счет? – заинтересовалась Энту.

– Чувствую себя нерадивым студентом, – тяжело вздохнул Агуду.

– Почему? – не поняла Энту.

– Потому что экспертам мы этот вопрос не ставили, – невесело усмехнулся Доусэ.

– Ну и ничего страшного! Возникновение дополнительных вопросов к эксперту – обычное дело, – утешила их Энту.

– Но вы-то составили план расследования, в котором были учтены все возможные варианты! – с досадой ответил Агуду.

– А вы его что, и правда попросили посмотреть? – ошарашенно распахнула глаза Аулэ, до этого момента до конца не верившая, что серьезные, опытные дознаватели будут из любопытства изучать их конкурсную работу.

– «И правда»? – переспросил Агуду.

– Ну Энту сказала, что вы так сделаете, из любопытства, а я не поверила, – смущенно пояснила Аулэ.

– Надо же! А мы с тобой, Доусэ, оказывается, для моей прекрасной неоры – как открытая книга, – хмыкнул Агуду.

Услышав это «моей», Энту аж задохнулась от возмущения. Набрав в легкие побольше воздуха, она яростно выпалила:

– С каких это пор я стала твоей, а? У нас с тобой всего-то два свидания было! Да мы даже не целовались!

– Согласен, это огромное упущение, – еле сдерживая смех, ответил Агуду. – Обещаю, что на следующем свидании мы обязательно его исправим.

Энту очень сильно захотелось его стукнуть, вот прямо очень-очень. Но она сдержалась и, процедив сквозь зубы: «Обойдешься!» – отвернулась, состроив выскомерно-презрительную мину.

– Давайте вернемся к обсуждению отравления Бара, – предложил Доусэ и поинтересовался: – А этими лосьонами для тела многие девушки пользуются?

Аулэ пожала плечами и пояснила:

– Они довольно дорогие, так что если брать в целом, то, наверное, немногие. А вот среди участниц отбора – как знать.

– Придется проводить тотальные допросы с участием некромантов, – расстроенно заключил Доусэ, – я не вижу другого способа узнать, кто это сделал. Ох и скандал же будет!

– Еще какой! – мрачно согласился Агуду.

– Ну, может, нам все-таки удастся что-то придумать до вечера. Эта прогулка ведь на весь день? – с надеждой спросила Аулэ.

– Да, на весь день, – подтвердил Доусэ, – в резиденцию мы вернемся только к ужину.

– И бедная Вана весь день проведет в обществе этих назойливых типов! А почему, кстати, им позволили ее сопровождать? – заинтересовалась Энту.

– Ну Бар решил, что, пока Вана не может вспомнить, кто из них кто, безопаснее оставить ее с ними, чем с каким-нибудь новым кавалером, который может очаровать «его восхитительную Ваночку», – хмыкнул Доусэ.

– Но можно было просто оставить ее без сопровождающего, побыла бы с нами. Ведь получается, что кто-то из девушек все-таки остался без кавалера, раз Бара нет. Или у вас там есть на этот случай список запасных? – спросила Энту.

– Запасные не понадобились: как Доусэ уже сказал, поддерживать блокирующее зуд воздействие должен целитель, а они тоже живые люди и не могут сидеть рядом с пациентом сутки напролет, да и кроме того, им требуется определенное время для восстановления сил, поэтому одна из участниц осталась помогать целителям, – пояснил Агуду.

– Одна из участниц? – недоуменно нахмурилась Энту. – Но вроде бы здесь все девушки с юридическим образованием.

– Но среди них есть несколько, у которых еще и неплохие целительские способности. И вот та, у которой они самые сильные, и осталась помогать целителям, – ответил Агуду.

– Так, может быть, все ради этого и затевалось? – воодушевилась Энту. – И она подсунет ему еще какой-нибудь яд?

– Это вряд ли, – покачал головой Агуду. – Какой в этом смысл? Зудень – не единственный яд, который можно изготовить в газообразной форме, если бы Бара действительно хотели убить, сделали бы другой.

– А что, есть такие, которые столь же легко изготовить без специального оборудования, как этот зудень? – недоверчиво уточнила Энту.

– Я такого не знаю, но я ведь не алхимик, – покачал головой Доусэ.

– По-моему, это не только слишком сложная схема, но и очень рискованная, – поделилась своим мнением Аулэ. – Ведь если эта девушка отравит Бара, ее вина будет очевидной. Да и насколько я понимаю, он ведь в сознании и не лишен подвижности, так как она даст ему яд? И еще – нельзя забывать, что никто из участниц просто не помнит, кем является Бар на самом деле, а за время отбора он вряд ли успел сделать что-то такое, чтобы его решили убить.

– Думаю, что ты права, но мне кажется, что все равно причина этого отравления связана с этой девушкой, – задумчиво произнесла Энту.

– Может, и связана, но тогда это что-то совсем другое, что нам просто-напросто не приходит в голову, – ответила Аулэ.

– Что ж, тогда сразу как Бар оправится, я просто допрошу эту Картансу Лаитегу, а в зависимости от результатов уже и будем решать, устраивать всеобщий допрос или в этом нет необходимости, – заключил Доусэ.