Наемник Его Величества

Привратник подозрительным взглядом окинул наряд лейтенанта и стоящих поодаль его солдат. Чтобы увидеть родственную душу, для таких, как он, не надо смотреть на одежду и оружие, они видят самую суть, тот стержень, который присутствует в каждом настоящем бойце.

– Тебе не кажется, что, будь это возможно, почтовая служба Джуги сыграла бы роль посредника гораздо лучше? – приподняв подбородок и уронив капельку иронии, спросил К’ирсан.

Вспыхнувший от злости привратник ответить не успел, потому как до них донесся магический ветерок, принесший чужой голос:

– Драбуш, впусти гостя!

Охранник криво ухмыльнулся и, посторонившись, предложил Кайфату войти. Не успел лейтенант оказаться во дворе, как за ним с грохотом захлопнулась калитка, а по бокам встали двое охранников. Через мгновение у горла замер клинок, и тихий голос шепнул:

– Не шевелись и жди!

К’ирсан промолчал, уже догадываясь, что именно его ожидает. И не ошибся. Через пару минут из дома вышел худощавый белобрысый мужчина с козлиной бородкой и потребовал от переодетого легионера поднять руки.

– Стой неподвижно, – грубо приказал неизвестный и принялся водить вдоль его тела белой резной тростью. Лежащему на плечах хозяина Руалу сильно не понравилось, что в того тычут какой-то палкой, и зверек напрягся. Кайфату даже пришлось прикрикнуть на него.

– Чисто! – сказал охранникам обладатель бородки и приказал К’ирсану: – Зверь пусть во дворе погуляет.

Лейтенант поморщился: требование вполне понятно, но если Руал вдруг опять раскапризничается, то все пойдет прахом. Его или не пустят дальше, или вообще заподозрят мархуз знает в чем и попытаются устранить, как неизвестную угрозу. Но четвероногий друг не возражал. Он осторожно спустился по телу хозяина, как по стволу дерева, на землю и улегся в тени каменной чаши клумбы. Словно что-то ему здесь не нравилось, вызывало беспокойство и неприязнь. И если раньше он не собирался оставлять хозяина одного, то теперь категорически не желал заходить под кров этого дома. Будто пахнуло на него каким-то глубинным, но уже знакомым злом.

К’ирсан, пока шел к дверям под присмотром все тех же охранников, изо всех сил всматривался магическим зрением в тот хаос энергий, что опутывал здание. Кто-то постарался на славу, накладывая на него десятки, если не сотни заклятий. Настоящее полотно Сил укрывало жилище нолдского мага и его домочадцев, ни одной лазейки для врага! К’ирсан ощутил зависть к чужому мастерству. Чувствовалась опытная рука талантливого чародея, влюбленного в Искусство.

Но вдруг взгляд зацепился за нечто странное, словно бы узкую дорожку из мелких белесых пятен плесени, в ноздри ударил отголосок зловония. Эта гадость начиналась справа от входа и тянулась к одному из окон… Еще шаг, и все вновь пропало, затерявшись в пересечении токов магической энергии, пропал и мерзкий запах. Весело здесь развлекаются, коли даже такая защита не помогает! И почему эти следы кажутся такими знакомыми? Вроде и не видел никогда ничего подобного, но вот тень узнавания осталась.

– Господин встретит гостя в кабинете, – сообщил охранникам Кайфата слуга, скрывающий под мрачной маской природную улыбчивость. Он поджидал их в небольшой комнате, демонстрируя нечто похожее на стойку часового у штаба легиона.

Провожатые лишь серьезно кивнули в ответ и повернули в коридор направо, как раз туда и уходили следы неприятной для К’ирсана магии. У невзрачной двери они остановились, и один из охранников тихо постучал.

– Войдите! – потребовал голос жутко уставшего и злого на все и вся человека. Дверь предупредительно распахнулась, и лейтенант шагнул в рабочий кабинет колдуна.

– Имею честь разговаривать с послом Нолда в королевстве Зелод? – на всякий случай вежливо поинтересовался К’ирсан, но его резко перебили.

– В самую точку! Что у тебя за послание и самое главное от кого?! – Льер Вензор не намеревался расшаркиваться перед каким-то незнакомцем. Он встречал гостя, сидя в кресле за массивным столом, и предлагать хотя бы стул не собирался.

– От законного короля Зелода Гелида I Ранса, ныне сражающегося с наглым мятежником-узурпатором и внешними агрессорами. И пока ему сопутствует удача в этом богоугодном деле, – вкрадчиво сообщил К’ирсан, не отрывая взгляда от лица посла.

– Вот как… Удача, говоришь, сопутствует… И что же прислал мне законный король? – Вензор соединил кончики пальцев и посмотрел на лейтенанта, затем резко потребовал: – Давай пакет!

Получив запечатанный конверт, он провел над ним рукой, шепча заклинания, после чего распечатал с помощью тонкой костяной пластины. Бегая глазами по строчкам, посол буркнул:

– Говори!

– Король сожалеет о разногласиях, которые возникли между ним и могущественным Нолдом и вылились в разного рода недоразумения. Возникший раскол вредит общему делу. Ведь что может быть хуже для Торна, чем когда пастыри народов, члены Объединенного Протектората тратят силы на бессмысленную грызню? Знает правитель Зелода и о тех неприятностях, которые доставили Нолду старшие братья рода людского – эльфы. Увы, но в тщеславии своем они забывают о нуждах смертных и… – Кайфат, чуть прикрыв глаза, по памяти читал слова послания короля, когда хозяин дома его вновь прервал.

– Хватит этой словесной чепухи. Что именно предлагает твой король и что хочет взамен?! – Грубость никогда не была чертой дипломатов, но Вензор, похоже, об этом не знал.

– Он предлагает возобновление союза. Как только король вернет трон предков, то тут же возобновит все отношения с Нолдом, невзирая ни на какие отговорки Маллореана. Старое будет забыто, и прежние отношения начнутся с нового листа, – в резкой манере ответил лейтенант, на секунду замолчал и тут же продолжил: – Хоть эльфы и дети Первородного Света, но негоже людям ссориться перед лицом нелюди!

– Что, длинноухие слишком много себе позволили, так? – насмешливо поинтересовался посол. На лице его извивалась неприятная ухмылка. – Гелид решил, что такие союзники хуже бывших врагов?

К’ирсан вздохнул:

– Король благодарен лесному народу за поддержку, но государю следует смотреть в будущее, а будущее за Нолдом! Естественно, будут сохранены отношения с Советом князей, но никакое решение не будет принято без учета интересов вашей республики… Разумеется, только если договоренность будет достигнута.

В кабинете повисла тишина, пока лейтенант не заговорил вновь:

– Молот Зелода станет реликвией рода Рансов, гарантом его власти. Таково первое условие соглашения с Нолдом. Второе же звучит так: войска Курта Гудкара должны быть лишены магии Нолда. Тогда Зелоду не придется залезать в настоящую долговую кабалу к эльфам, а победу королю Гелиду принесут честные клинки…

– И, согласно предлагаемому договору, Нолд должен удовлетвориться сохранением отношений на прежнем уровне?! – с деланым удивлением воскликнул маг и даже рассмеялся: – Смело!

– Нолд получит рычаг влияния там, где он его потерял безвозвратно! Гелиду I Рансу тяжело забыть покушение на собственную жизнь, но он готов пойти и на это. Благо страны важнее обид! Если же Нолд откажется от предложения, то король все равно победит, пусть с гораздо большими потерями, но победит, а вот республика такого предложения больше не получит. К ссоре с эльфами добавится и напряженность в отношениях с Зелодом!

Маг задумчиво побарабанил пальцами по крышке стола, затем еще раз пробежал взглядом по листкам письма короля и довольно агрессивно спросил:

– Что значит «для союзника имеются сведения первостепенной важности о гнезде зла в Козьих горах»? Какого еще, провались оно в Бездну, зла?! Что за ерунда?!

К’ирсан ощутил беспокойство и некоторую неуверенность. Про эти строчки своего послания король не сказал ничего определенного, похоже, он и сам не знал, как грамотно воспользоваться такими сведениями. Он понимал конечно же, что это серьезный козырь в переговорах, но вот насколько именно серьезный – не знал.

«Постарайся говорить о пещере как можно меньше. Молчи про Молот, про некоторые странности и страшноватые чудеса… Есть, мол, пещера, подземное озеро и сонм колдовских тварей, жаждущих нежной плоти людей. Остальное пусть нолдские Ищущие обнаружат!» – Приказ государя оставлял много места для разнообразных версий рассказа.

В таком ключе история и прозвучала для представителя Нолда, чем неожиданно его заинтересовала.

– Вот карта Козьих гор, где именно должна быть эта пещера?!


Мигом нашлась подробная карта юга Грольда, где Кайфату пришлось указать приблизительное место поисков зловещего прохода к сердцу гор.

Через час с небольшим необычная миссия лейтенанта Львов завершилась, и он посоветовал послу не покидать дом в ближайшие дни. На улицах будет неспокойно и даже опасно! Разъясняя своему посланнику ход ведения переговоров с льером Вензором, молодой Гелид особенно указывал на необходимость последних слов. Островитянин должен понять всю серьезность намерений Ранса, его возможности и перспективы. Еще бы, ведь его воины без проблем появляются в столице узурпатора, бьют врага, и никакая стража или наемная охрана не может с этим ничего поделать.

Уже у выхода посол внезапно окликнул К’ирсана. Лейтенант остановился и очень медленно повернулся к хозяину дома. Тот уже стоял у окна и внимательно смотрел наружу.

– Этот зверь ведь с Сардуора, так? И порода у него довольно необычная, я бы даже сказал, опасно редкая порода. В кустах перед домом кайфат из Запретных земель сидит, я не ошибаюсь? – Как К’ирсан и опасался, страшное все-таки произошло. Истинный маг в каком-то колене просто не мог не опознать серьезного зверя. И появился еще один примечательный след для многочисленных охотников на иномирянина. Ведь раньше лейтенанту с опасными знатоками животного мира Сардуора не приходилось встречаться, теперь же он становился слишком заметным.



Жизнь в чужом доме на сомнительных правах гостьи не то чтобы совсем уныла, но и особенной радости в ней нет. Сегодня тебя радушно привечают, а завтра называют приживалкой и нахлебницей. Лабиринты чужой души потемки, потому гадать о собственном будущем вдвойне мучительней.

Сердечные тревоги сглаживает только общение с внимательными людьми с открытым сердцем, без яда в улыбках. Гордая, властная, независимая аристократка Мелисандра – хозяйка дома, оказавшаяся в столице Зелода по каким-то не совсем понятным делам ее отца и задержавшаяся здесь из-за воцарившейся смуты… Веселая и общительная, порой даже чересчур общительная Ли, которая так разительно отличалась как от стервы Селенты, так и от сохраняющей дистанцию с хозяевами прислуги в доме мужа… Мрачноватый Джек, чья серьезность и основательность во всех вопросах заставляла поверить в собственную безопасность… Такие разные люди, но успевшие незаметно прокрасться в сердце беглянки от мужа и правосудия. Да, в последнее время Лакриста часто с содроганием вспоминала последние минуты под крышей дома супруга, и застывшее смертельной маской лицо компаньонки-предательницы не желало уходить прочь. Молодая женщина теперь вздрагивала от внезапного стука, резкого движения или громкого голоса, ожидая жутковатых слов: «Именем короля и во имя закона!»

Странно, но вот угрызений совести за убийство человека у нее не возникало, один лишь страх перед возмездием. К мерзкой Селенте Настя чувствовала одну лишь ненависть, да в глубине души сладко дрожала неизвестная доселе жилка: «Так ей и надо, мерзавке!» Неужели таковы подлинные ощущения убийцы?!

Приезжал в дом Мелисандры и некогда любящий муженек, ее принц на белом коне. Халине Балтусаим написала господину послу, что его супруга изъявила желание погостить в доме дочери визиря халифа Ралайята и та не видит причин тому препятствовать. Вензор примчался сразу же, как только получил от посыльного письмо. И эта встреча далась Лакристе очень нелегко.

Дело как раз шло к завтраку, Настя сидела в комнате для гостей и задумчиво рассматривала голема, увлеченного брошью Ли. Он опять разбудил весь дом своими воплями едва ли не в пять утра, и растрепанная Оливия выскочила из комнаты Джека с какой-то палкой в одной руке и брошью в другой. Палка оказалась черной тростью с серебряным набалдашником, которая с одного удара о голову возбужденного чудища переломилась. Прибежавший следом Джек жутко разозлился на столь безжалостное обращение с дорогой для него вещью, пнул голема, гневно прорычав нечто невнятное, подобрал обломки трости и, свирепо зыркнув на любовницу, ушел обратно в комнату. Обычно веселая Ли беспомощно посмотрела на прибежавшую Лакристу, сунула монстрику брошь и побежала следом за охранником хозяйки, подобрав подол длинной рубашки. Настя тогда вздохнула и вернулась к себе, вот только голем поплелся следом. Так они и просидели несколько часов – молодая женщина и нелепое чудовище. Услышав сердитый голос Ли, приглашающий ее спуститься вниз в гостиную, Лакриста ничего не заподозрила. Как обычно, зовут к столу, разве что накрыли сегодня в гостиной…

Знакомые интонации мужа она услышала, уже оказавшись у самых дверей, и сердце зашлось от ужаса. Быть может, она и убежала бы, но халине Мелисандра как-то почувствовала ее присутствие и попросила:

– Проходи, Лакриста. Тебе некого так смущаться.

Насте ничего не оставалось, как робко шагнуть внутрь, где она встретилась с обжигающим яростью взглядом Вензора.

– Благодарю вас, грасс Мелисандра, за заботу о супруге. Она тяжело переносит беременность и оттого способна на самые сумасбродные поступки. Чувствую себя вашим вечным должником – Истинный маг учтиво поклонился и резковато бросил супруге: – Собирайся, дорогая. Мы возвращаемся домой!

Лакриста Регнар с беззвучным воплем во взоре посмотрела на хозяйку дома и тяжело привалилась к косяку – ноги отказывались держать.

– Халине Мелисандра, если позволите, льер Вензор, – ледяным тоном внезапно потребовала хозяйка от своего гостя.

– Простите, что? – растерянно переспросил маг.

– Халине Мелисандра, – такое обращение принято у меня на родине, – с интонациями властительницы стужи сообщила халине Балтусаим и добавила: – В письме, льер, написано вполне ясно, что моя гостья будет находиться здесь столько, сколько сочтет нужным. И я не намерена ей в том мешать!

– Но она моя жена! И я… – прищурившись, Вензор зло уставился на дочь визиря Ралайята, но его перебила Лакриста, все-таки набравшаяся смелости:

– Уже недолго осталось. Как только родится ребенок, я тут же напишу письмо жрецам Феникса с просьбой о разводе. Верю, они поймут мою просьбу!

Не потомственный аристократ, не Истинный маг и не посол Нолда, а просто мужчина Вензор умел держать удар. Он выпрямился, обвел взглядом комнату, на миг задержался на настороженном Джеке, незнамо когда появившемся в гостиной, и ровным голосом произнес:

– Ну что ж, это выбор моей… пока еще моей… супруги. Да будет так!.. Я по-прежнему благодарен вам, уважаемая халине Мелисандра, за помощь Лакристе. Готов в любой момент вернуть этот долг.

Сказал и с поклоном пошел к выходу. Уже у порога он повернулся к Лакристе и холодно обронил:

– Надеюсь, ты передумаешь и вернешься. Я буду ждать.

Тяжелая дверь гулко хлопнула, как надеялась Настя, навсегда скрыв за собой этого, некогда любимого обманщика.

Уже потом она плакала в своей комнате, а Ли сидела рядом, держа за руку и изредка поглаживая по голове. И вот именно такое молчание оказалось действеннее любых слов. Лакриста постепенно успокоилась, давление обручей-обид, что сжали сердце, ослабло.

– Ничего, вот родишь, расторгнешь брак с этим негодяем, а моя халине поможет в жизни устроиться. Вот все и наладится! – Единственные слова, которые сказала Оливия, намертво запали в душу Насти, подарив надежду. Правильно, главное для нее сейчас – это родить здорового малыша, а дальше видно будет.

Тягостные мысли Лакристы Регнар приходили и уходили, словно волны во время прилива. То она смеется над разухабистыми историями Оливии, то вновь грустит над своими мыслями. Но все же серая пелена безысходности больше не застилала ее взора. Слишком велико оказалось доверие к Мелисандре. Эта красивая властная женщина не бросалась словами, блюдя честь получше иного дворянина-мужчины, а значит, надежда на лучшую жизнь остается.

Лишь один страх, одна беда продолжала довлеть над Настей неотвратимым мечом, и имя ему – барон Чхивар Ба’лран. Единственное, чему она больше не верила, так это заверениям в собственной безопасности. Однажды женщине уже обещал защиту Истинный маг, и проклятый вампир дважды до нее добрался. Ни заклинания, ни толстые стены – ничто не стало для него преградой. Даже сны оказались послушны его воле! Страшная мысль, но Лакристе остается лишь уповать на собственное безумие. Ведь если те видения – лишь плод ее больного воображения, тогда еще есть шанс на спасение. И пусть видения больше не посещали Настю, но страх оставался, продолжая холодить сердце…

День, когда солдаты Гелида I Ранса ворвались в столицу, казался поначалу неотличимым от прочих унылых дней, наполненных робким ожиданием грядущих родов. Только малыш заставлял Лакристу хоть как-то держаться, только та ответственность, которую привносит в нашу жизнь даже не рожденный еще ребенок. Остальное должно отступить. Надо собрать волю в кулак и разогнать к демонам все страхи!

С таких слов теперь начинался для Насти почти каждый день. Проснулась, произнесла эти слова на манер литании от всех ужасов и принялась за выполнение обычного ритуала скучающей гостьи. Посещение оранжереи на крыше или чтение книг в теплом уюте библиотеки, обсуждение сплетен со смешливой Ли или же захватывающие споры о политике с халине Мелисандрой… Не так уж и однообразна жизнь, зря она жалуется!

Вот только в день, когда война пришла в Равест, устоявшийся ритм жизни дома оказался нарушен. Каждое утро Мелисандра уезжала по делам в город и возвращалась только к обеду, но тут вдруг она вернулась едва ли не сразу же, как выехала за ворота.

– В городе легионеры Ранса! В двух кварталах отсюда бой. – Мелисандра ворвалась в дом зеленым вихрем. – Джек, займись обороной, а мы с девочками поднимемся на второй этаж. Ведь так?

Пока Лакриста, осторожно ступая, поднималась по лестнице, обычно сонный дом ожил. Заговорил молчун Джек, командуя слугами, и вскоре заскрипели ставни на окнах первого этажа, раздались голоса у черного входа.

– Присядем за стол и подождем, – уверенно сказала Мелисандра и указала на круглый столик у стены. – Думаю, партия в дьерк скрасит наше ожидание! Да и к окнам подходить не стоит.

– Моя халине, но к чему такие предосторожности? – робким голосом поинтересовалась Оливия.

– Эх, Ли. Неужели ты не понимаешь, что у разгоряченной солдатни нет никаких понятий о законах и морали? Есть лишь инстинкт и бурлящая от энергии страха и ярости кровь. Лучше, конечно, вообще убраться из города, да мы не успели – Мелисандра выглядела раздосадованной, словно происходящее в городе мешало ее планам. – Ладно, давайте играть. Лакриста, будь добра, раздай карты. И твой бросок первый…

Откуда-то приковылял голем и положил на колени Оливии брошь. Казалось, неразумное создание огорчено расставанием с сокровищем, но какой-то инстинкт заставил его пойти наперекор желаниям.