Набирая силу

— Никто из наших не станет связываться с итисом. Если Эш узнает, шкуру на квадратики пустит. А он точно узнает, он умеет такое узнавать. И алые гранаты у нас редко добывают, и только в реке. А ты говоришь, эти люди шли откуда-то, чтобы выйти к реке здесь. И про старую шахту не понял. Я вообще не понимаю, откуда они появились, если не с реки. С севера, что ли?

— Да, они с севера пришли, — подтвердил я. — Точнее, с северо-запада. Сложным маршрутом двигались. Должно быть, обходили опасные территории, вон какие зигзаги у линии маршрута. А сам маршрут начинается от шахты «Кровавый глаз». Наверное, именно о ней идет речь в письме.

Бяка на последних словах дернулся:

— Ты не обманываешь?!

— Зачем мне тебе врать?

— Мне все врут. Все всем врут.

— Но не я. Ты что-то про эту шахту знаешь?

— Да про нее все знают. Ходят слухи, что она где-то на севере. И на ней дикие добывают много всякого дорогого.

— Что за дикие? — удивился я странному названию.

— Ну, это всякие старатели дикие, хищники, нарушители закона, поганцы южные, нелегалы. Как только их не обзывают. Те, кто приходит в земли Пятиугольника и добывает на них или рядом всякое. Руды, специи, камни, полезных животных. Итис тоже они рвут. Приходят тайком и уходят тайком. Здесь так нельзя делать, здесь земля «Трех топоров». Если что-то нашел, отдаешь гильдии и получаешь свою долю. Сам продавать не можешь. Кто так продает сам, тот вор. За воровство того, что принадлежит «Топорам», Эш имеет право калечить или казнить на месте любого. И он это много раз делал.

Дополнительные объяснения мне не потребовались. Все ясно: гильдия — это концессионер с единоличным правом добычи ресурсов на территории концессии. Все, кто пытается здесь работать самостоятельно, без дозволения, с точки зрения «Трех топоров», или «Трех семерок», являются преступниками. И так как судебные вопросы решаются запросто на месте, а держать преступников в тюрьмах торговцам неинтересно, с нарушителями не церемонятся.

— Бяка, я так понял, они работают мимо фактории и монополии «Трех семерок». Выходит, мы только что узнали, где располагается подпольная шахта. Ценное открытие.

— Думаю, Эшу и так про шахту все известно, — заявил Бяка.

— Тогда почему он ее не сжег?

— Ты ведь знаешь, у Эша мало людей. Даже рядом с факторией император боли убивает его рабочих. Эш не может собрать всех кто есть и пойти на север. Фактория станет слабой, на нее могут напасть. Да и толку? Если одну шахту разрушить, они другую выроют, в другом месте. Это богатые края, тут почти где угодно можно богатства добывать. Диким хорошо, они продают то, что добыли, по самой высокой цене. Сами на юг тащат, не меняют на квадратики. И не тратят потом свои квадратики на то, что гильдия продает у нас по высоким ценам. «Три топора» и половину от хорошей цены от добычи не дают, награды получаются маленькие, зато за привозные товары цены тут очень большие. Тут все так устроено, что много заработать трудно, деньги идут гильдии, а не работникам.

Схема примитивная и понятная даже далеким от экономики людям: «Три топора», они же «Семерки», получают двойной навар, вначале принимая сырье по заниженным ставкам, а затем снабжая эти территории по завышенным ценам. Причем альтернативы у населения нет: сдавать добычу в другие места строго запрещено, а посторонних купцов с их товарами сюда не допускают. При таких раскладах, как ни вкалывай, богатым не станешь.

Впрочем, высоко подняться на честном физическом труде — это фантастика при любых раскладах.

Продолжая изучать карту, я заинтересовался новой идеей:

— А ведь эта группа сумела сюда дойти. Всего лишь четыре человека, но ведь дошли. Если бы не новый тсурр, так бы и дальше двигались. Может, нам стоит пойти по их маршруту? Если доберемся до «Кровавого глаза», дикие нам помогут?

Бяка вытаращился на меня изумленно:

— Да ты что такое говоришь? Зачем им нам помогать? Они нас или убьют, или в шахту пошлют работать. Да, точно пошлют, ведь в письме так и пишут, что людей не хватает. Все отберут, кормить будут плохо. Нельзя нам туда, не хочу я голодать и работать бесплатно.

— А жаль, ведь маршрут проверен. Тогда можно рискнуть пойти по нему в другую сторону. Но тут непонятно. Он выводит к берегу Черноводки. Написано, что где-то здесь есть приметная седловина, а под ней маленький залив, где надо собрать плот. Потом плот нужно вести на другой берег очень быстро, чтобы его не протащило мимо похожего залива на той стороне. Высадиться можно только в этом заливе, там есть пещера, которая ведет наверх. В других местах обрыв, на который не залезешь. На карте написано, что, если не успеть выгрести к этому заливу, снесет к нехорошим порогам, где верная смерть.

— А мы вот не погибли, — гордо заявил Бяка.

— Но мы были на порогах выше водопада, а здесь речь о тех, которые ниже. Слышал что-нибудь про них?

— Не знаю. Может, и слышал. Я слышал, что лодки надо много по земле таскать. И что это опасно. На всех берегах здесь опасно. Чудовища часто выходят к реке и бродят вдоль нее. Нельзя в Чащобе возле Черноводки останавливаться.

Я мотнул головой.

— Как-то все сложно получается. Если предположить, что мы с тобой вдвоем сумеем справиться с течением и найдем этот залив, дальше все, дальше водой не пройти. Придется на сушу выбираться, и это самый опасный участок дороги. Но говорится, что за два дня пути его можно преодолеть, после чего до самой Красноводки тянется обычное Лихолесье с обычными хищниками. По-настоящему опасные твари там встречаются нечасто.

— Я не знаю там никакого залива. — Бяка покачал головой.

— Естественно, не знаешь, ты ведь там никогда не бывал.

— Люди ведь про реку много говорить любят. А я слушаю.

— Бяка, всяких заливов на реке слишком много, чтобы обо всех рассказывать. Да и никто не может знать всю реку, а уж места, далекие от фактории, там более.

— Не уверен, что мы справимся с течением. — Голос упыря стал мрачным. — Вдвоем тяжело с плотом. Надо много сильных рук с веслами и шестами. А нас только двое, и мы не сильные. Лодка нужна, узкая и быстрая. Но сами мы ее, наверное, не сделаем.

— Даже если сделаем, на другом берегу опасные места, — напомнил я. — Безопасного прохода по территориям тсурров, как здесь, там нет. Да и здесь нарваться можно, сам видишь. Четыре серьезных мужика должны были пройти там без проблем, но нас не четверо и мы не мужики. Да, мы с тобой великие победители, но не мужики. У меня, Бяка, другая идея возникла. То есть не идея, а пока что мысль. За Красным глазом показана река. Она подозрительно уходит на запад, постепенно отклоняясь к югу. И стрелкой показано, что течение у нее в ту сторону. Тебе не доводилось слышать, нет ли выше фактории места, где в Черноводку по левому берегу впадает какая-нибудь река? Скорее всего, река приличная. Мелкие реки на карте обозначены только там, где нет других ориентиров. И обозначены они отрезками, даже не понять, куда направлены и что к чему относится. А эта почти через весь пергамент тянется, сплошной лентой выделена и со стрелочками. Явно не ручей.

Бяка кивнул:

— Да, есть там река. До нее по медленной воде на лодке за половину дня можно добраться. Река Удавка. Название у нее такое гадкое, потому что она петляет много. Удавка ведь петля.

— Да знаю я, что такое удавка.

— Лучше такое не знать, — мрачно заявил Бяка и, заметно оживившись, добавил: — Говорят, где-то вверху по ней золото есть. Но, может, врут.


Я ткнул в карту пальцем:

— Точно! Это она! Смотри, над ней петля нарисована. Я не мог понять, к чему это, а она, оказывается, вместо названия. Что ты про Удавку знаешь? По ней можно пройти на плоту?

— Внизу на лодке точно можно, а раз можно на лодке, значит, и на плоту можно. Но она не такая большая, как Черноводка. Наверное, по ней труднее ходить.

— Вниз по течению можно и на плоту, мы с тобой опытные, — уверенно заявил я. — Значит, пойдем на север, к шахте этих нелегалов. Но только не к самой шахте, а дальше, к реке. Свяжем там плот, спустимся до Красноводки, а по ней уже до фактории.

— До Красноводки мы никак не спустимся, — возразил упырь. — Удавка впадает в Черноводку.

— Да и Хаос с ней, — отмахнулся я. — Все время их путаю. Кто придумал называть местные реки почти одинаково? Тут любой запутается. Идти будем днем, когда тсурров нет. И будем надеяться, что их там и вправду нет.

Бяка указал на сумку:

— Сибз тоже на это надеялся. И где он теперь?

— Да, с Сибзом нехорошо получилось, — признал я. — Но мы с тобой не такие, мы великие победители. Мы обязательно дойдем.





ГЛАВА 8

ВСЕМ БОЯТЬСЯ — МЫ ИДЕМ




Без изменений



Всякий поход, как бы легок и непродолжителен он ни был, подразумевает стадию подготовки. Как минимум следует обуться и завязать шнурки, ибо ноги в этом деле — немаловажный момент. Ну а максимум ограничен только сложностью мероприятия и возможностями участников.

К походу мы с Бякой подготовились еще до того, как выбрались из владений последнего убиенного нами шарука. Но стычка с дневным хищником севера помешала нашим планам, а также обогатила разнообразными сокровищами. Включая те, которые могли существенно нас усилить.

Афторр-тсурр и многочисленная мелкая мерзость, которая с него кормилась, одарили нас так, что пришлось потерять два дня, усиливая себя и пережидая периоды связанной с прогрессом слабости. Кормились при этом, как вегетарианцы: похлебкой из корешков, листьев, плодов и грибов. Благо всего этого вокруг логова хватало. В том числе здесь встречалось разнообразное сырье, содержащее специи. Травоядные животные приближаться к обиталищу монстра опасались, вот и накопились заросли ценных растений.

Вдобавок пещера оказалась своего рода неиссякаемым Клондайком. Несмотря на неприятную атмосферу, покидать ее не хотелось. Говоря о том, что добыча почти иссякла и нет смысла уничтожать здесь все живое, я заблуждался. Дело в том, что стивверрсы и флибрридры, напуганные тем, что происходило в подземелье, попрятались по трещинам в своде и в стенах в немалых количествах. Успокаиваясь, они постепенно возвращались в большой зал. Посещая его каждые три-четыре часа, я устраивал знатную охоту. Поначалу сотнями изничтожал, но чем дальше, тем меньше их оказывалось. В итоге дошло до десятков.

Это, конечно, тоже прилично, но нельзя считать поводом для того, чтобы потерять здесь еще несколько недель.

С Бякой все было просто, как всегда, а со мной, увы, все сложно. Тоже как всегда. И главная проблема заключалась в объеме источника. Я уже столько всего навесил на свою несчастную нулевую ступень, что развивать что-либо дальше было сложно. Легкость, с которой начинал развитие, осталась в прошлом, сейчас на большинство попыток что-либо приподнять ПОРЯДОК либо не реагировал, либо реагировал со скрипом, когда раз за разом повторяешь простейшее действие. Но это срабатывало лишь тогда, когда подсознательно понимал, что это сработает. Будто что-то подсказывало.

Увы, подсказки случались нечасто. То есть некоторые возможности у меня полностью заблокировало.

Пришлось все заработанные с монстра универсальные состояния сливать в Улучшение просвещения. Очень жаль, ведь это для меня почти бесполезная функция, всего лишь резервуар с ци увеличивает.

Но, увы, мне требовалось в первую очередь увеличить именно резервуар, а потом уже думать о прочем. Спасибо, что из стивверрсов улучшения для требуемого состояния выпадали чаще всех прочих. Видимо, омерзительное создание считалось настолько унылым, что ценный трофей даже мне из него получить было непросто.

Однако я этому лишь радовался. Моя ситуация столь парадоксальна, что в первую очередь нуждаюсь именно в хламе.

Да и разве это хлам? Насколько мне известно, трофеи для повышения состояний относятся к редчайшим. Среднестатистический туземец хорошо если пару-тройку раз такие сокровища в руках подержит. За всю свою жизнь. А я их сотнями в день запросто набиваю.

Грех жаловаться.

Получив солидную прибавку к резервуару, я приступил к атрибутам. И не к каким-нибудь, а к тем, которые достались от Хаоса.

Да, я помнил, что они куда более требовательные к объему резервуара, но не смог удержаться от соблазна. Дело в том, что из крупных падальщиков иногда выпадали не только свободные знаки к атрибутам Хаоса, но и знаки определенного атрибута, с которым я до сих пор не сталкивался.

«Уверенность». В самом слове ощущалось что-то надежное. Из описания следовало, что данный атрибут позволяет сохранять хладнокровие в сложных ситуациях. Отсекает лишние мысли и эмоции, концентрирует на выполнении задачи, подсказывая, как справиться с проблемой, затратив минимум сил. И чем ты хладнокровнее, тем выше успех любого твоего начинания.

В общем, будь спокойнее, и все у тебя получится. Своего рода удача для тех, кто не ждет от моря погоды, а сам ее создает. Поддержка для деятельных и неугомонных.

То есть для таких, как я.

Нет, не скажу, что я по жизни глыба ледяная, но и к печально-суетливым личностям не отношусь. Да и удача лишней не бывает. Так что мне есть куда расти, и потому такое приобретение может пригодиться. Даже если, сделав выбор, потеряю возможность добавления атрибутов ПОРЯДКА — это не беда. Небольшое увеличение на них погоду мне уже не сделает, а вот прибавка даже малой толики успеха в нужный момент — бесценна.

К тому же, если все пройдет по наихудшему сценарию, ничто не мешает прокачать резервуар ци дальше. Увеличив его объем, смогу вернуть потерянные возможности.

Так как с атрибутами Хаоса действовало такое же ограничительное правило, как и с атрибутами ПОРЯДКА, пришлось поднять Интуицию до трех единиц, Разрушение до двух и лишь потом открыть Уверенность.

Будь оно открыто раньше, смог бы выбрать иное распределение, но теперь, похоже, на нулевой ступени останется три Интуиции, два Разрушения и одна Уверенность. Дальше я даже впрок не мог залить ни единого знака атрибута. ПОРЯДОК категорически отказывался прикасаться к блоку атрибутов Хаоса.