На пути к трону
Часть 23 из 36 Информация о книге
Для доступа к библиотеке пройдите авторизацию
— Ну, я не нежный, но сильный, — хмыкнул граф, и одеяло с принцем вылетело в коридор. Следом, пожелав мне доброй ночи, покинул комнату Роах.
ГЛАВА 11
Тетка Тавра готовила восхитительный чай. Сладкий, с сушеными лесными ягодами, которые походили на карамельки, и мятой. Все ее действия сопровождало гнетущее молчание, она ждала, когда я начну разговор. У меня же не было слов. В конце концов она не выдержала:
— Почему ты приехала одна, без моего племянника?
Я вспомнила, как рано утром через тайный ход прошла в комнату к Тавру и попыталась его разбудить, чтобы отправиться к Горане. Наследный принц возлежал на горе подушек и облизывал потрескавшиеся губы. Он хотел пить, а воды в спальне не было. Из-за усердности Роаха никто не мог посетить Тавра, перед его покоями всю ночь дежурил мрачного вида молчаливый детина и всем жаждущим увидеться с принцем отвечал односложной фразой «Велели не пущать». После ночных приключений мне показалось преступлением тащить куда-то жениха, поэтому я принесла ему кувшин холодной воды и оставила отдыхать.
— Тавру нездоровится. Вчера его случайно угостили Багровой лилией.
— Багровой лилией случайно не угощают.
Я вкратце поведала ей историю, умолчав о некоторых деталях, — в комнате были девочки. Они не спешили уходить, визитеры были для них в новинку, и любопытные глаза пялились на меня со всех сторон.
— Ясно, — вздохнула Горана, — этого следовало ожидать, после того как аристократы проведали, кто ты такая. Ваша помолвка опасна для сторонников клана Черного ветра, ее попробуют расстроить. — Женщина говорила обыденным тоном, она много знала о внутренней жизни двора. Слышала от сестры или ей рассказывал Тавр? — Я дам тебе настойку, которая облегчит его самочувствие. А сейчас давай поговорим о магии ведьм.
Я кивнула. Чашка приятно согревала ладони. От Гораны не укрылось, что я сжала ее крепко, а не взялась за ручку, манерно оттопырив мизинец. Говорят, так чашку держат бедняки. Горана тоже обняла свою обеими руками, сделала глоток и начала говорить:
— Ведьмы могут предсказывать будущее, создавать иллюзии, левитировать, знают язык животных и растений и многое другое. Каждая женщина обладает ведьмовским талантом, для этого не нужно принадлежать к какому-то особому роду. Но талант этот разнится, у кого-то он сильней, а кто-то почти ни на что не способен. Говорят, что богиня дала способности слабейшим, тем, кого некому защитить. Чем громче плачет твое сердце, тем больше у тебя сил. Я научу тебя, Маримар, нашему календарю, научу понимать зверей и обманывать людей. Травничеству тебя обучит Тавр, он в этом очень талантлив. — Опустив голову, она добавила: — Тавр — единственный мужчина, которому доступна наша магия. Это делает его одиноким.
Мужчина-ведьмак. Даже звучало странно. Я помнила, что на кострах сжигали только женщин, мужчин судили за пособничество ведьмам и отправляли на рудники. Интересно, что случится с Тавром, если кто-то узнает о его способностях? Спасет ли его королевская кровь? Думать об этом не хотелось, поэтому спросила:
— К слову о травах, Тавр говорил, что у вас остались семена растений, росших в Черном лесу.
Горана кивнула, но неохотно, словно при других обстоятельствах никогда бы не призналась, каким сокровищем обладает. А семена и вправду были сокровищем, если учесть, сколько удивительных свойств приписывалось тем растениям.
— Мы пытались сажать их в другом месте, но они теряют свои волшебные свойства. Трагедия заключается в том, что земля Черного леса навеки проклята.
— Может, и не навеки, — буркнула я.
Упомянула вскользь, чтобы увидеть реакцию. Как и ожидалось, глаза Гораны загорелись, она не могла поверить моим словам, когда я рассказала про план восстановления леса. Женщина взяла меня за руку и впервые посмотрела без вызова, с нежностью.
— Я приложу все усилия, чтобы вам помочь. Черный лес был источником нашей силы. Когда вы планируете начать его воскрешение?
Пожала плечами, Роман рвался как можно скорее приступить к восстановлению, а я чувствовала, что не стоит пускаться с места в карьер, лучше испросить совета, например у ведьмы. Было видно, как тетка Тавра прокручивает мысли в голове.
— Когда зима встретится с весной, — наконец забормотала она, — в день весеннего равноденствия и нужно начать оживлять лес. Календарь — одно из самых важных наших изобретений, а маги предпочли забыть о нем. Что ж, я поведаю тебе…
Горана говорила долго, путано, заставляя повторять за собой. Она сама ничего не записывала и жестко отказала в ответ на просьбу сделать пару заметок. Голова пухла от информации, но она оказалась на удивление полезной. По ведьминскому календарю можно было рассчитать, когда лучше заключать брак, заводить детей; привязанный к Солнцу и Луне, он четко разграничивал, когда в мире правит Смерть и когда Жизнь.
— Богиня, в которую мы верим, — богиня вечного Возрождения. Каждую зиму она превращается в старуху и умирает, чтобы весной вернуться к жизни вместе с деревьями и травами.
Метка на руке зазудела, и я задрала рукав, чтобы ее почесать. Опять что-то не то съела?
Горана заметила цветок, и чашка со звоном выпала из ее рук. Чай разлился неровным пятном, намочив зеленую льняную скатерть. Ведьма схватила меня за запястье.
— Откуда у тебя этот знак?
— Из храма Кровавой богини.
— Как?! Как ты его получила?
Пришлось поведать о своих приключениях на родине Ану. О храме, прислужницах и многорукой статуе, ожившей, чтобы даровать мне убежище. Девочки внимательно слушали и ахали, но не от расписываемых чудес, сотворенных неведомым божеством, а от рассказа о жизни Востока, господах и их слугах. Юным ведьмочкам было интересно, как живет внешний мир. Что ж, может, со временем найду способ вытащить их из трущоб.
Как только я закончила, Горана вздохнула.
— Моя мать боялась, что и мы, ведьмы, слабеем с каждым поколением. Прабабка могла превращаться в волчицу, но эта способность была нами утеряна наравне с другими самыми сильными.
— Но магия возвращается в мир. Роах парит как птица, мой друг может в один момент спасти около пятидесяти человек, в небе снова летают драконы. А я…
Прикусила язык. Я старалась не говорить Горане ничего, о чем бы она уже не знала.
— Как давно начались эти чудеса? — спросила ведьма с хитрой улыбкой, которая делала ее похожей на кошку.
— В мою жизнь чудеса вошли полгода назад. — Я пожала плечами.
В словах женщины явно чувствовался какой-то намек, но я была слишком твердолобой, чтобы его понять. В конце концов Горана сдалась.
— Чудеса начались, когда ты встретила Тавра. Ваша встреча предопределена, вместе вы вернете миру магию. А теперь давай продолжим разговор о календаре.
Ведьма отпустила меня на закате, уставшую, с гудящей от информации головой. Я пустила свою кобылу легкой рысью мимо покосившихся домиков и их неопрятных жителей. Снег покрывал давно не ремонтированные дороги и слабо искрился в свете редких огней. Трущобы — не то место, где стоит задерживаться в вечернее время, поэтому я спешила. Скоро время ужина. Как бы неловко мне ни было видеть Тавра после его вчерашней выходки, я дала обещание, что поужинаем мы вместе.
* * *
— Давай же! — кричал на меня Теренис-старший после того, как я седьмой раз подряд безуспешно силилась создать водяной хлыст, распадавшийся при попытке взмахнуть им.
Неделя выдалась изматывающей. С горем пополам сдав Ниньо промежуточный экзамен по магии огня, получила несколько серьезных ожогов. Эльдар настолько усердно нас гонял, что даже тренированные воины из храма Кровавой богини — их было уже четверо — выли и бегали в лазарет, чтобы хоть немного подлечить мозоли, изукрасившие ступни. Рядом с нами постоянно крутился Ану, он уже не пытался вымолить прощение, вместо этого напрашивался ко мне в качестве личной стражи, но я вежливо отказывала.
Роман пребывал в мечтательном расположении духа и каждую свободную минуту тренировался в магии земли. Он верил, что одной лишь своей волей сможет оживить Черный лес, в чем я искренне сомневалась. Нужен был план, а для этого очень пригодилась бы помощь ведьм. Сигурд похвалил наше желание исправить ошибки его молодости, но не особенно верил в успех. Старикам свойственен пессимизм, вот он и ворчал, а помочь не стремился.
Снежа постоянно бегала за Роахом, Алексис сказала, что она к нему и по вечерам заходит. Маги-строители быстро восстановили домик ректора после устроенного Ану взрыва, но студентки там больше не жили, для них наконец-то возвели отдельное общежитие. Поговорить с кузиной удавалось чрезвычайно редко, от приглашений во дворец она отказывалась, а я не могла как раньше пойти в таверну, чтобы выпить медовухи и посмеяться с друзьями.
Водяной хлыст в руке выглядел вполне благонадежным, пока я им вновь не взмахнула. Вода тут же распалась сотней разрозненных капель.
— И это — избранный повелитель! Элементаль воды! — злобно орал император.
Он стал очень жестоким на тренировках, будто злился на меня за что-то, но узнать причину его гнева я не решалась. Аназис, словно ручная канарейка, почти всегда была при нем — держу пари, это она что-то напела обо мне императору.
— Объясните, что я делаю не так? — Я пыталась сосредоточиться, как он учил: «Вода — это я, вода продолжение моей руки», но никак не удавалось.
— Ты же настолько талантлива, что фактический глава моей армии открыто выступил за тебя перед знатью. Неужели не можешь понять? Да и чак-чо не из-за смазливой мордашки к тебе явился.
Хлыст распался лужей. Защита Роаха на том приеме… Граф открыто вступился за меня перед императором, невзирая на связывающие их договоры. Понимал ли он, как рисковал? А чак-чо… До меня вдруг дошло, что Теренис просто-напросто завидует. Что бы он ни делал в своей жизни, чак-чо не признал его истинным правителем, волшебный зверь не пришел к нему. Да и Роаха в последнее время держал лишь Кровавый договор. Посмотрела на императора. Старый человек должен был приобрести хоть немного мудрости, но Теренис продолжал мыслить категориями силы.
— Ты всего лишь девчонка! И талантов у тебя не больше, чем у моей портнихи. Пожалуй, стоит прекратить эту глупую игру. Великий правитель… Смех, да и только.
Мерзкий, злобный… Теренис вполне мог себе позволить отменить занятия, сославшись на мою бесталанность. Этот пункт был прописан в договоре очень ясно.
Все ручьи, пересекавшие тренировочную комнату, остановили свое движение. Поднялись с пола исполинскими змеями и полетели к императору, чтобы замереть в нескольких сантиметрах от его лица. Теренис потрясенно, со смесью страха и восхищения взирал на ожившие ручьи, я же смотрела на него, с трудом держа спину ровно.
Хлысты, покачиваясь на невидимом ветру, вернулись ко мне.
— Грубовато, но на первый раз сойдет, — буркнул старик и удалился.
Едва дверь за ним закрылась, я упала на колени. Вода, больше не скованная моей волей, вернулась в естественное состояние и растеклась по желобкам в полу. Я бы и сама растеклась безвольной лужицей, если б могла себе это позволить.
До коридора, ведущего в спальню, дошла кое-как, но ноги уже не держали, и я опустилась на четвереньки. Стоило ли мое «фи» императору такого измождения, оставалось под вопросом, но, сожри меня дракон, я ничуть не жалела о содеянном.
— Самодовольный, напыщенный, злобный, — пыхтела себе под нос, упрямо ползя к своей комнате.
К счастью, пока мне никто не встретился. Коридоры дворца были на удивление пусты. Скорее всего, придворные развлекают Аназис.
Путь преградил некто в золотистом халате. Слава богам, только один человек при дворе имеет нездоровую любовь к парче.
— Надеюсь, эпитеты не в мой адрес, прекрасная невеста?
Сил не хватало даже на то, чтобы поднять голову. Я собиралась продолжить унизительное возвращение в свою опочивальню, но принц опустился на одно колено и взял меня на руки. Покачнулся, обретая равновесие, но, поудобней перехватив меня, понес в спальню.
— Я с тренировки. — Пояснений не требовалось, но мне показалось жизненно важным объяснить, что не от большой любви к мозаичной плитке я возвращалась ползком.
— Вижу. Мари, если ты будешь так себя гонять, не доживешь до свадьбы, не говоря уж о коронации. От тебя кожа да кости остались. — Тавр легко подкинул меня на руках — с началом регулярных упражнений магией воды я стала худеть с чудовищной скоростью.
Он занес меня в спальню и уложил на кровать. Сервированный ужин давно остыл. Если бы не забота Тавра, я бы уже умерла с голоду.
— Мы осваивали водяной хлыст, — пробормотала в свое оправдание.
— Мой племянник так и не сумел им овладеть, отец был в бешенстве. Лежи, я тебя покормлю.
Нет ничего романтичного в том, чтобы тебя кормили с рук мясом, но Тавр ухитрился и этот процесс превратить в нечто привлекательное. Он нарезал тонкие ломтики, нанизывал на крохотную вилочку и скармливал мне их с выражением полного довольства жизнью. Сочные кусочки падали желудок и, как мне казалось, моментально таяли.
— Если честно, никогда не видел такой прожорливой девушки. Не знаю, потянет ли казна, — усмехнулся принц, заработав злобный взгляд с моей стороны.
Тавр выбирал самую калорийную пищу — мясо, жирный сыр, хлеб и орехи. Восполнив энергию, я наконец смогла подняться на локтях. Стол был сервирован на двоих, и принц не так хотел провести этот ужин.
— Давай сядем за стол.
ГЛАВА 11
Тетка Тавра готовила восхитительный чай. Сладкий, с сушеными лесными ягодами, которые походили на карамельки, и мятой. Все ее действия сопровождало гнетущее молчание, она ждала, когда я начну разговор. У меня же не было слов. В конце концов она не выдержала:
— Почему ты приехала одна, без моего племянника?
Я вспомнила, как рано утром через тайный ход прошла в комнату к Тавру и попыталась его разбудить, чтобы отправиться к Горане. Наследный принц возлежал на горе подушек и облизывал потрескавшиеся губы. Он хотел пить, а воды в спальне не было. Из-за усердности Роаха никто не мог посетить Тавра, перед его покоями всю ночь дежурил мрачного вида молчаливый детина и всем жаждущим увидеться с принцем отвечал односложной фразой «Велели не пущать». После ночных приключений мне показалось преступлением тащить куда-то жениха, поэтому я принесла ему кувшин холодной воды и оставила отдыхать.
— Тавру нездоровится. Вчера его случайно угостили Багровой лилией.
— Багровой лилией случайно не угощают.
Я вкратце поведала ей историю, умолчав о некоторых деталях, — в комнате были девочки. Они не спешили уходить, визитеры были для них в новинку, и любопытные глаза пялились на меня со всех сторон.
— Ясно, — вздохнула Горана, — этого следовало ожидать, после того как аристократы проведали, кто ты такая. Ваша помолвка опасна для сторонников клана Черного ветра, ее попробуют расстроить. — Женщина говорила обыденным тоном, она много знала о внутренней жизни двора. Слышала от сестры или ей рассказывал Тавр? — Я дам тебе настойку, которая облегчит его самочувствие. А сейчас давай поговорим о магии ведьм.
Я кивнула. Чашка приятно согревала ладони. От Гораны не укрылось, что я сжала ее крепко, а не взялась за ручку, манерно оттопырив мизинец. Говорят, так чашку держат бедняки. Горана тоже обняла свою обеими руками, сделала глоток и начала говорить:
— Ведьмы могут предсказывать будущее, создавать иллюзии, левитировать, знают язык животных и растений и многое другое. Каждая женщина обладает ведьмовским талантом, для этого не нужно принадлежать к какому-то особому роду. Но талант этот разнится, у кого-то он сильней, а кто-то почти ни на что не способен. Говорят, что богиня дала способности слабейшим, тем, кого некому защитить. Чем громче плачет твое сердце, тем больше у тебя сил. Я научу тебя, Маримар, нашему календарю, научу понимать зверей и обманывать людей. Травничеству тебя обучит Тавр, он в этом очень талантлив. — Опустив голову, она добавила: — Тавр — единственный мужчина, которому доступна наша магия. Это делает его одиноким.
Мужчина-ведьмак. Даже звучало странно. Я помнила, что на кострах сжигали только женщин, мужчин судили за пособничество ведьмам и отправляли на рудники. Интересно, что случится с Тавром, если кто-то узнает о его способностях? Спасет ли его королевская кровь? Думать об этом не хотелось, поэтому спросила:
— К слову о травах, Тавр говорил, что у вас остались семена растений, росших в Черном лесу.
Горана кивнула, но неохотно, словно при других обстоятельствах никогда бы не призналась, каким сокровищем обладает. А семена и вправду были сокровищем, если учесть, сколько удивительных свойств приписывалось тем растениям.
— Мы пытались сажать их в другом месте, но они теряют свои волшебные свойства. Трагедия заключается в том, что земля Черного леса навеки проклята.
— Может, и не навеки, — буркнула я.
Упомянула вскользь, чтобы увидеть реакцию. Как и ожидалось, глаза Гораны загорелись, она не могла поверить моим словам, когда я рассказала про план восстановления леса. Женщина взяла меня за руку и впервые посмотрела без вызова, с нежностью.
— Я приложу все усилия, чтобы вам помочь. Черный лес был источником нашей силы. Когда вы планируете начать его воскрешение?
Пожала плечами, Роман рвался как можно скорее приступить к восстановлению, а я чувствовала, что не стоит пускаться с места в карьер, лучше испросить совета, например у ведьмы. Было видно, как тетка Тавра прокручивает мысли в голове.
— Когда зима встретится с весной, — наконец забормотала она, — в день весеннего равноденствия и нужно начать оживлять лес. Календарь — одно из самых важных наших изобретений, а маги предпочли забыть о нем. Что ж, я поведаю тебе…
Горана говорила долго, путано, заставляя повторять за собой. Она сама ничего не записывала и жестко отказала в ответ на просьбу сделать пару заметок. Голова пухла от информации, но она оказалась на удивление полезной. По ведьминскому календарю можно было рассчитать, когда лучше заключать брак, заводить детей; привязанный к Солнцу и Луне, он четко разграничивал, когда в мире правит Смерть и когда Жизнь.
— Богиня, в которую мы верим, — богиня вечного Возрождения. Каждую зиму она превращается в старуху и умирает, чтобы весной вернуться к жизни вместе с деревьями и травами.
Метка на руке зазудела, и я задрала рукав, чтобы ее почесать. Опять что-то не то съела?
Горана заметила цветок, и чашка со звоном выпала из ее рук. Чай разлился неровным пятном, намочив зеленую льняную скатерть. Ведьма схватила меня за запястье.
— Откуда у тебя этот знак?
— Из храма Кровавой богини.
— Как?! Как ты его получила?
Пришлось поведать о своих приключениях на родине Ану. О храме, прислужницах и многорукой статуе, ожившей, чтобы даровать мне убежище. Девочки внимательно слушали и ахали, но не от расписываемых чудес, сотворенных неведомым божеством, а от рассказа о жизни Востока, господах и их слугах. Юным ведьмочкам было интересно, как живет внешний мир. Что ж, может, со временем найду способ вытащить их из трущоб.
Как только я закончила, Горана вздохнула.
— Моя мать боялась, что и мы, ведьмы, слабеем с каждым поколением. Прабабка могла превращаться в волчицу, но эта способность была нами утеряна наравне с другими самыми сильными.
— Но магия возвращается в мир. Роах парит как птица, мой друг может в один момент спасти около пятидесяти человек, в небе снова летают драконы. А я…
Прикусила язык. Я старалась не говорить Горане ничего, о чем бы она уже не знала.
— Как давно начались эти чудеса? — спросила ведьма с хитрой улыбкой, которая делала ее похожей на кошку.
— В мою жизнь чудеса вошли полгода назад. — Я пожала плечами.
В словах женщины явно чувствовался какой-то намек, но я была слишком твердолобой, чтобы его понять. В конце концов Горана сдалась.
— Чудеса начались, когда ты встретила Тавра. Ваша встреча предопределена, вместе вы вернете миру магию. А теперь давай продолжим разговор о календаре.
Ведьма отпустила меня на закате, уставшую, с гудящей от информации головой. Я пустила свою кобылу легкой рысью мимо покосившихся домиков и их неопрятных жителей. Снег покрывал давно не ремонтированные дороги и слабо искрился в свете редких огней. Трущобы — не то место, где стоит задерживаться в вечернее время, поэтому я спешила. Скоро время ужина. Как бы неловко мне ни было видеть Тавра после его вчерашней выходки, я дала обещание, что поужинаем мы вместе.
* * *
— Давай же! — кричал на меня Теренис-старший после того, как я седьмой раз подряд безуспешно силилась создать водяной хлыст, распадавшийся при попытке взмахнуть им.
Неделя выдалась изматывающей. С горем пополам сдав Ниньо промежуточный экзамен по магии огня, получила несколько серьезных ожогов. Эльдар настолько усердно нас гонял, что даже тренированные воины из храма Кровавой богини — их было уже четверо — выли и бегали в лазарет, чтобы хоть немного подлечить мозоли, изукрасившие ступни. Рядом с нами постоянно крутился Ану, он уже не пытался вымолить прощение, вместо этого напрашивался ко мне в качестве личной стражи, но я вежливо отказывала.
Роман пребывал в мечтательном расположении духа и каждую свободную минуту тренировался в магии земли. Он верил, что одной лишь своей волей сможет оживить Черный лес, в чем я искренне сомневалась. Нужен был план, а для этого очень пригодилась бы помощь ведьм. Сигурд похвалил наше желание исправить ошибки его молодости, но не особенно верил в успех. Старикам свойственен пессимизм, вот он и ворчал, а помочь не стремился.
Снежа постоянно бегала за Роахом, Алексис сказала, что она к нему и по вечерам заходит. Маги-строители быстро восстановили домик ректора после устроенного Ану взрыва, но студентки там больше не жили, для них наконец-то возвели отдельное общежитие. Поговорить с кузиной удавалось чрезвычайно редко, от приглашений во дворец она отказывалась, а я не могла как раньше пойти в таверну, чтобы выпить медовухи и посмеяться с друзьями.
Водяной хлыст в руке выглядел вполне благонадежным, пока я им вновь не взмахнула. Вода тут же распалась сотней разрозненных капель.
— И это — избранный повелитель! Элементаль воды! — злобно орал император.
Он стал очень жестоким на тренировках, будто злился на меня за что-то, но узнать причину его гнева я не решалась. Аназис, словно ручная канарейка, почти всегда была при нем — держу пари, это она что-то напела обо мне императору.
— Объясните, что я делаю не так? — Я пыталась сосредоточиться, как он учил: «Вода — это я, вода продолжение моей руки», но никак не удавалось.
— Ты же настолько талантлива, что фактический глава моей армии открыто выступил за тебя перед знатью. Неужели не можешь понять? Да и чак-чо не из-за смазливой мордашки к тебе явился.
Хлыст распался лужей. Защита Роаха на том приеме… Граф открыто вступился за меня перед императором, невзирая на связывающие их договоры. Понимал ли он, как рисковал? А чак-чо… До меня вдруг дошло, что Теренис просто-напросто завидует. Что бы он ни делал в своей жизни, чак-чо не признал его истинным правителем, волшебный зверь не пришел к нему. Да и Роаха в последнее время держал лишь Кровавый договор. Посмотрела на императора. Старый человек должен был приобрести хоть немного мудрости, но Теренис продолжал мыслить категориями силы.
— Ты всего лишь девчонка! И талантов у тебя не больше, чем у моей портнихи. Пожалуй, стоит прекратить эту глупую игру. Великий правитель… Смех, да и только.
Мерзкий, злобный… Теренис вполне мог себе позволить отменить занятия, сославшись на мою бесталанность. Этот пункт был прописан в договоре очень ясно.
Все ручьи, пересекавшие тренировочную комнату, остановили свое движение. Поднялись с пола исполинскими змеями и полетели к императору, чтобы замереть в нескольких сантиметрах от его лица. Теренис потрясенно, со смесью страха и восхищения взирал на ожившие ручьи, я же смотрела на него, с трудом держа спину ровно.
Хлысты, покачиваясь на невидимом ветру, вернулись ко мне.
— Грубовато, но на первый раз сойдет, — буркнул старик и удалился.
Едва дверь за ним закрылась, я упала на колени. Вода, больше не скованная моей волей, вернулась в естественное состояние и растеклась по желобкам в полу. Я бы и сама растеклась безвольной лужицей, если б могла себе это позволить.
До коридора, ведущего в спальню, дошла кое-как, но ноги уже не держали, и я опустилась на четвереньки. Стоило ли мое «фи» императору такого измождения, оставалось под вопросом, но, сожри меня дракон, я ничуть не жалела о содеянном.
— Самодовольный, напыщенный, злобный, — пыхтела себе под нос, упрямо ползя к своей комнате.
К счастью, пока мне никто не встретился. Коридоры дворца были на удивление пусты. Скорее всего, придворные развлекают Аназис.
Путь преградил некто в золотистом халате. Слава богам, только один человек при дворе имеет нездоровую любовь к парче.
— Надеюсь, эпитеты не в мой адрес, прекрасная невеста?
Сил не хватало даже на то, чтобы поднять голову. Я собиралась продолжить унизительное возвращение в свою опочивальню, но принц опустился на одно колено и взял меня на руки. Покачнулся, обретая равновесие, но, поудобней перехватив меня, понес в спальню.
— Я с тренировки. — Пояснений не требовалось, но мне показалось жизненно важным объяснить, что не от большой любви к мозаичной плитке я возвращалась ползком.
— Вижу. Мари, если ты будешь так себя гонять, не доживешь до свадьбы, не говоря уж о коронации. От тебя кожа да кости остались. — Тавр легко подкинул меня на руках — с началом регулярных упражнений магией воды я стала худеть с чудовищной скоростью.
Он занес меня в спальню и уложил на кровать. Сервированный ужин давно остыл. Если бы не забота Тавра, я бы уже умерла с голоду.
— Мы осваивали водяной хлыст, — пробормотала в свое оправдание.
— Мой племянник так и не сумел им овладеть, отец был в бешенстве. Лежи, я тебя покормлю.
Нет ничего романтичного в том, чтобы тебя кормили с рук мясом, но Тавр ухитрился и этот процесс превратить в нечто привлекательное. Он нарезал тонкие ломтики, нанизывал на крохотную вилочку и скармливал мне их с выражением полного довольства жизнью. Сочные кусочки падали желудок и, как мне казалось, моментально таяли.
— Если честно, никогда не видел такой прожорливой девушки. Не знаю, потянет ли казна, — усмехнулся принц, заработав злобный взгляд с моей стороны.
Тавр выбирал самую калорийную пищу — мясо, жирный сыр, хлеб и орехи. Восполнив энергию, я наконец смогла подняться на локтях. Стол был сервирован на двоих, и принц не так хотел провести этот ужин.
— Давай сядем за стол.