На пути к трону

Тихий вздох сорвался с губ мужчины, и он перестал себя сдерживать. Исходивший от него холод был всепроникающим, вымораживающим до костей, он ворвался в меня, уничтожая мысли, чувства, сковывая сердце. Но был принят моей силой, осел внутри меня, словно тонкая кромка льда на воде, и растворился. Я отступила от тяжело дышащего графа, на его бледных щеках заиграл румянец.

— Спасибо. — Роах стал более человечным, в северных голубых глазах впервые за долгое время можно было прочесть эмоции. — Я так за тебя волновался.

— Эта история закончена, — с присущей ему рассудительностью сказала я, и изо рта вырвался холодный ветер.

Рассмеявшись этой странной метаморфозе, вышла в полуденный зной, где меня поджидал Тавр, сидящий на чудовищной конструкции, поддерживаемой шестеркой высоких мужчин. Я забралась под сень шелкового балдахина и позволила принцу приобнять себя. Он мой жених, пусть я и думала сейчас об объятиях совсем другого человека.





ГЛАВА 8




Мое предложение забрать с собой нескольких прислужниц храма Кровавой богини было встречено с восторгом принца и тихим одобрением графа, напомнившего, что те из них, что желают сегодня же отправиться в путешествие вместе с нами, должны немедленно собрать вещи и сесть на корабль.

Таких оказалось две: Шара, та, что больше всех рвалась к приключениям, и Лилиан. Последняя ростом еще ниже меня, ее волосы были столь темными, что отдавали в синеву, почти черными были и глаза, а кожа, напротив, казалась высеченной из белого мрамора. Обе при виде меня рухнули на колени и протянули перед собой мечи, как символ того, что будут защищать меня до последнего вдоха. Остальные новоиспеченные телохранительницы должны были прибыть позже, после того как попрощаются с семьями.

Ану возвращался в столицу с нами, на его руке болтался металлический браслет, который отыскался в сокровищнице правителя. В сплаве использовался сок бощника. Браслет не оставлял ожога, но блокировал силу мага. Когда-то давно, до того, как магия начала утекать по каплям, это был распространенный способ наказания преступников. Сопровождала Ану его же стража. Парень позеленел, стоило ему ступить на борт, и я позлорадствовала, что младший халиф всю дорогу будет страдать от морской болезни.

— Мари! — воскликнул он, взобравшись на палубу корабля и заметив меня.

Я отвернулась. Пусть он и был не в себе, есть вещи, которые нельзя прощать, а попытка насильно взять в жены, не говоря уж о планировании массового убийства, как раз к ним относится. Не глядя на Ану, я рассматривала толпу, провожавшую гостей с Запада. Има, стоявшая в числе любимых жен в нескольких шагах позади халифа, сверкала из-под расшитого платка глазами, влажно блестевшими в свете солнца то ли от материнского горя, то ли от ненависти. Моя несостоявшаяся свекровь была из тех женщин, от которых хотелось держаться как можно дальше.

Теплые руки мягко легли на талию, запахло травами и медом. Тавр.

— Ты готова к тому, что в столице тебя встретят как полноправную правительницу?

Я повернулась к нему. Солнце играло в волосах принца, и они искрились всеми оттенками золотого.

— Что ты имеешь в виду?

— Слухи летят быстрее птиц, Мари. К моменту нашего приезда все будут знать, что ты маг воды, — ответил он с улыбкой, ласковой, нежной, словно разговаривал со строптивой лошадью.

Отвела взгляд и сосредоточилась на том, чтобы расслышать тихий плеск волн. Меня ждало первое морское путешествие.

— Если честно, мне это не нравится, — сообщила жениху.

Я так и продолжала чувствовать настороженность рядом с ним, хотя он не сделал мне ничего плохого. Может, слишком сильно врезались в память слова Аделины: «Никогда не отдавайте сердце красивому мужчине. Красавец любит только себя».

— Понимаю, ты хотела бы пожить в покое, Мари. Но мы — будущее империи, люди должны знать нас и знать, кто мы такие.

— Нет, это мы должны знать людей, — попыталась возразить.

Эта мысль словно занозила мое сознание. Потому что Восток, который я представляла и о котором читала в книгах, очень сильно отличался от настоящего. Посещал ли эти места Теренис-старший? А если и посещал, то как давно? Властитель терял интерес к землям, что входили в состав империи. Ему хотелось завоевывать новые, и в этой своей страсти он походил на жадного до игрушек ребенка.

— О чем ты задумалась? — спросил мой невероятно романтично настроенный жених.

На корабль заносили последние сундуки, в которых было много роскошных подарков и изысканной снеди.

— О том, что книжный мир очень отличается от настоящего. Я по-другому представляла храм Кровавой богини и совсем не так устройство и стиль жизни здешних людей.

— Император давно не посещал Восток. — Слова Тавра подтвердили мои мысли. — Все силы отца были сосредоточены на том, чтобы покорить Черные острова.

— Зачем они ему понадобились? Там почти нет ресурсов, а стратегически они не так уж значимы, — поинтересовалась я, вопрос давно меня мучил.

— Магия, — пояснил Тавр. — Магия — тоже ресурс, и мы начинаем страдать от его нехватки. На Черных островах рождалось много магов ровно до того момента, пока они не были полностью покорены империей.

Последние фразы заставили меня вспомнить о пророчестве той предсказательницы, уроженки Черных островов: «Правильный выбор определит — мир сохранится или сгорит». Эта часть пророчества исполнилась, ведь речь в нем шла об Ану. Если бы он не смог удержать над собой контроль, столица Востока сгорела бы.

— Тавр! — окликнул граф, будто разговаривал с младшим по званию. — Создай плавный поток, чтобы ветер наполнил паруса, сегодня дует очень сильный встречный, постараюсь унять его, иначе попадем в шторм.

Роах взлетел в небо и быстро исчез из поля зрения. Даже с его силой он далеко не всякую бурю может угомонить, ветер — капризнейшая из стихий.

Принц кивнул и приступил к выполнению приказа. Мне казалась удивительной эта метаморфоза в их отношениях, ведь совсем недавно они откровенно друг друга на дух не переносили, и я спросила:

— Вы с графом неплохо ладите, что-то случилось?

Принц был полностью сосредоточен и не сразу ответил на мой вопрос.

— Нам с Роахом дороги одни и те же вещи, одни и те же люди. Когда мы выяснили, где ты можешь находиться, он немедленно поделился со мной своей силой, а это сближает.


— И как происходит обмен?

— Это старый ритуал, основанный на крови и на клятвах. Высшая степень доверия. Теперь мы с графом не сможем причинить вред друг другу, даже если очень этого захотим.

Тавр продолжал работать, корабль тронулся и пошел быстрее, рассекая волны.

— Никогда? — Мне не верилось, что такая сильная обоюдная ненависть может исчезнуть благодаря лишь магическому ритуалу.

— Не знаю, — признался Тавр, — но последние, кто его проводил, были друзьями и дожили до седин.

Что ж, и принц и граф достаточно сильно любили империю, чтобы пожертвовать своей неприязнью ради спасения единственной женщины — мага воды.

Я еще долго не спускалась вниз в свою каюту, а с наслаждением ощущала влажный ветер в волосах и соленые брызги в лицо. То тут, то там мелькали спины дельфинов, они играли с кораблем, словно считали его огромной дружелюбной рыбой. Появилось непреодолимое желание нырнуть в гостеприимную глубину, поиграть с дельфинами, почувствовать ласковое прикосновение волн. Это чувство настолько захватило меня, что поймала себя на том, что перелезаю через борт. Две пары девичьих рук уверенно стащили меня обратно.

— Ваше высочество, сомневаюсь, что вы поспеете за кораблем на такой скорости, — произнесла Шара, сама разумность.

Я и сама подивилась, как запросто поддалась зову моря.

— Просто Маримар, обойдемся без церемоний. Да, водные процедуры стоит пока отложить. — Легкомысленно рассмеялась и поспешила в каюту.

Все маги воды испытывали такую страсть к морю или это моя особенность? Я легла на мягкие подушки и сразу уснула. Мне снились море, чак-чо рядом и безграничная свобода…



Звук от удара чего-то тяжелого об пол и вслед за ним мгновенно пришедшая боль выдернули меня из очень продолжительного сна. Звук издало мое рухнувшее с кровати тело. С подобной качкой удивительно, что это не произошло раньше.

Корабль качало так, что, казалось, он вот-вот перевернется. Я выглянула в иллюминатор и обнаружила, что мы находимся в сердце самого настоящего шторма. Молнии били в воду, ветер яростно поднимал гигантские волны, две стихии словно сговорились между собой, чтобы нас погубить. Выбежала на залитую водой палубу, где со штормом отчаянно сражались Роах и Тавр. Дело в том, что маги ветра, какими бы искусными они ни были, не всегда могут сладить с ураганом такой мощи. Именно поэтому долгие морские путешествия немыслимы без мага воды на корабле.

— Могу вам чем-то помочь? — я едва перекрикивала бушующее море.

— Маримар! Отправляйся в каюту! Здесь слишком опасно. — Роах, с трудом отбивающий самые крупные волны, взял меня за руку, чтобы потащить вниз, в безопасность.

— Если мы потонем, безопасного места не будет, — прокричала в ответ, все еще рассчитывая, что смогу чем-то помочь. — Где капитан? Почему он не отдал приказ свернуть паруса? — Ветер терзал их, только добавляя проблем.

Граф ударил себя по лбу. «Я идиот!» — процедил он сквозь зубы и бросился на поиски юнги, чтобы тот помог спустить паруса.

Маги… Из-за своей силы в первую очередь думают о своих способностях, и только потом у них включается логика. Я огляделась, отмечая, что команда куда-то подевалась. Один тощий матрос выкатил бочку с маслом и с обреченным видом выливал ее на воду, чтобы хоть немного успокоить волны. Пропавший капитан корабля — плохая примета. Не мог же бывалый моряк свалиться за борт? Чтобы чем-то занять себя, отправилась на поиски, но его нигде не было.

Обыскав весь корабль, я догадалась спуститься вниз, идя на запах табачного дыма. Моряки во главе с капитаном сидели в трюме, играли в карты и пили, каждый раз, когда на борт корабля обрушивалась очередная сильная волна, кричали «хэй» и опрокидывали рюмку. Они выглядели так беспечно, что я закричала:

— Как вы можете сидеть здесь, когда нам грозит гибель?

Ответил мне изрядно порозовевший от горячительного напитка капитан:

— Мы уже мертвецы, принцесса. В Серебряном шторме не уцелеет ни один корабль. Хэй! — И опрокинул еще одну рюмку.

— Что это значит?

Я чувствовала в себе силу для использования Голоса, легко могла приказать морякам вернуться к работе, но иногда мыслящие, пусть и пьяные вусмерть головы полезней, чем лишенные собственной воли.

— Вы-то не переживайте, вы точно не утонете. Принц с графом улетят, да вас благородных с собой прихватят. А мы как жили, так и помрем. В море и пьяные!

Моряк ударил себя в грудь огромным волосатым кулаком. Остальные повторили. Драконья задница, да я оказалась на самых настоящих поминках! Они себя уже похоронили, уверенные, что благородные слиняют, как только дело станет совсем плохо.

— Кто-то выживал в Серебряный шторм? — Раз есть история, значит есть и тот, кто ее рассказал.

— Раньше выживали. Маги воды как-то могли усмирить стихию, — пожал плачами темный сухой малый и затянулся вонючей толстой сигарой.

— И как они это делали?

— А шут знает. Как-то изнутри море успокаивали. Мы поэтому и путешествуем вдоль берега, редко пересекая моря, а уж преодолеть океан никто не решается. Кто же знал, что нам так не повезет. Хэй!

В этот раз удар был столь сильным, что дерево застонало, будто живое.

— Вернитесь к работе, опустите паруса. А я постараюсь нас всех спасти.

Переговоров мужчин я уже не слышала, потому что бежала вверх по крутой лестнице, через всю палубу, туда, где искрилась темная вода. Я перелезла через ограждение и готова была отдаться морю, когда услышала Роаха и Тавра. Принесла нелегкая…

— Мари, пожалуйста! — Ласковый, обволакивающий дурманом голос принца.

— Маримар, ну-ка слезь! Не помнишь, что с тобой было в последний раз? — Грубый, надсаженный принадлежал графу.

Очередная голодная волна ударила по кораблю и залила палубу, норовя смыть за борт единственного матроса, который не желал смиряться со своей участью.