На острие удара
Часть 11 из 26 Информация о книге
Для доступа к библиотеке пройдите авторизацию
Война – штука страшная. Кровь, смерть, разрушенная инфраструктура, сотни оставшихся без крова людей… Все это – лишь немногое из того, что будет твориться как на полях сражений, так и, казалось бы, в глубоком тылу. Не зря в СССР так популярна была присказка «лишь бы не было войны».
Большая война – все то же самое, но в гораздо большем масштабе. И с большим ожесточением, разумеется – когда люди устают от многодневного стресса, они начинают выплескивать агрессию на все подряд, и тут под раздачу может попасть кто угодно. Мирному населению, оказавшемуся на занятой чужими солдатами территории, не позавидуешь.
Но есть у большой войны, особенно современной, еще один момент, который не упоминают. Дело в том, что, как ни странно это звучит, ведут ее дилетанты.
Точнее сказать, на первом этапе ее ведут дилетанты, а все потому, что учиться им негде. Мелкие, локальные войны идут непрерывно, тактика и оружие изменяются эволюционно, солдаты и офицеры приобретают необходимый опыт и творчески его переосмысливают. В общем, полигонные испытания обеспечивают смену поколений во всех сферах.
А вот между большими войнами проходят десятилетия. В прошлом, когда масштабы были все же не столь глобальными, а прогресс в оружейном деле не отличался стремительностью, когда при должном уходе корабль и через сто лет после спуска на воду считался современным, а в воздухе летали разве что голуби, способные нагадить вам за шиворот, когда, черт возьми, десять лет без большой войны считались невероятной удачей, все было не столь критично. Но сейчас… Между Первой и Второй мировыми войнами прошло двадцать лет. А после этого – почти восемьдесят лет без большой войны. Сменилось три поколения людей и пять – техники.
В результате учиться новым командирам приходится буквально на ходу. Тактические приемы, отработанные на учениях и в локальных конфликтах, оказались далеко не всегда применимы в реалиях по-настоящему серьезной драки. И даже генералов со старым опытом, которые, как известно, всегда готовятся к прошлой войне, под рукой нет. Вот и получается, что низшее и среднее звено – оно к бою еще худо-бедно готово, а вот все, кто выше – теоретики, по сути, дилетанты. И это относится буквально ко всем странам.
Именно такие мысли прочно обосновались в очаровательной головке израильского майора, которой, по чести говоря, изрядно надоела эта затянувшаяся командировка. Дина не призналась бы в этом даже самой себе, но порой она отчаянно завидовала сверстницам, которые спокойно вышли замуж, нарожали кучу детей и не пытаются строить карьеру героя, тем более секретного героя.
Будучи офицером с приличным по нынешним временам боевым опытом, Дина хорошо понимала: ничего хорошего из происходящего здесь и сейчас не выйдет. После того как мир взорвался воплями о русских пиратах, топящих мирные корабли в нейтральных водах, а затем о том, как они залетают на территорию сопредельных государств и сбивают там самолеты (что характерно, национальная принадлежность самолета ни разу не сообщалась), истерия только нарастала. Русские попытались оправдаться. Их не слушали. Простая логика: начинаешь оправдываться – значит, уже виноват. И тогда они психанули по-настоящему, что оказалось неожиданностью уже для Европы.
И вот теперь мир замер в страхе, потому что русские танковые армии начали стремительно разворачиваться у границ. И было этих танков неприятно много. Нет, все знали, что у русских много танков. Но также все аналитики в один голос утверждали: подавляющее большинство русских танков устаревшие и находятся на складах длительного хранения. Русские, конечно, попытаются вывести их из консервации, но это – процесс не быстрый. Как-никак танки стоят чаще всего под открытым небом, загоняли их туда еще во времена Горбачева с Ельциным, а значит, состояние техники далеко от идеального. Проще говоря, сгнили.
Звучало это логично. Вот только сейчас, когда русские начали разворачивать силы, выяснилось, что танков у них на ходу куда больше, чем предполагали вальяжные джентльмены с докторскими степенями в теплых кабинетах. И даже вконец устаревшие (и, по данным разведки, находящиеся где-то далеко, на грани списания) вроде бы Т-62, отметившиеся в паре мест, носили следы модернизации. Возможно, внутри эти машины и были допотопными, но проверять данное обстоятельство никого как-то не тянуло.
Пехоты, правда, у русских было сравнительно немного, однако это совершенно не обманывало их оппонентов. Во-первых, русские только что потрошили считающуюся достаточно сильной армию Польши, также не имея численного перевеса, а во-вторых, у них началась мобилизация. Учитывая же, что большая часть мужского населения имела за плечами срочную службу, то вопрос стоял в основном о сколачивании подразделений. Время на это, конечно, требовалось, но в Европе дела обстояли еще печальнее, да и, несмотря на формально больший мобилизационный ресурс, по факту численное превосходство получить было не так и просто. К тому же начались антивоенные демонстрации – люди были не против того, чтобы покарать русских, но самим идти под пули им как-то не хотелось. В общем, то еще веселье.
Откровенно говоря, Дина считала, что при таком преимуществе в тяжелом вооружении русским не слишком потребуется много пехоты. Их танковые части уже продемонстрировали, как могут воевать, а для обеспечения их прикрытия хватало и той пехоты, что имелась под рукой. К тому же освободились части, до того занятые под Варшавой и Краковым. Оба города капитулировали – по слухам, там на сторону русских перешла часть армейских подразделений. Причины? А свинья их поймет, этих поляков, хотя Полански взял смелость предположить банальное: русские заплатили кому надо, поменяв деньги на время. Может, и так. Звучало правдоподобно, и примеров в истории достаточно.
С точки зрения формальной тактики, НАТО следовало бы нанести удар с воздуха, но вот незадача, каждый самолет, пытающийся взлететь, тут же брался на прицел русскими средствами ПВО. И русские официально предупредили – провокации им надоели, сейчас будут бить уже по-настоящему. Блефовали они или нет, Черчилль их знает, но проверять ни у кого желания пока что не возникало. Американцы обещали прислать «стратегов», однако тоже пока не торопились. У них там начиналась очередная заваруха с неграми, уже выплескивающаяся на улицы в виде погромов. Спецслужбы, как обычно, вопили о русском следе, и что-то подсказывало Дине, что в этот раз они не так уж далеки от истины. Как бы то ни было, при таких раскладах американцы совсем не желали влезать в открытую конфронтацию со сравнимым по мощи противником. В результате мощная и (теоретически) превосходящая русскую авиация НАТО пока что не принимала участия в игре.
На море тоже все было не то чтобы весело. Моряков очень впечатлила стремительная гибель французского эсминца, и число горячих голов резко сократилось, стремясь теперь даже не к нулю – к отрицательной величине. Все же когда они шли сюда, то не ожидали, что русские будут не просто демонстрировать намерения, а стрелять и топить. Вдобавок излюбленная тактика – подогнать авианосец и нанести ракетно-бомбовый удар – здесь и сейчас не работала. Небольшое внутреннее море, насквозь простреливаемое ракетами, и этим все сказано. Плавучий аэродром здесь мишень, наземные, как оказалось, тоже. Воевать же иначе бравые морячки не то чтобы не умели, просто морально готовы не были.
Тут в Европе вспомнили, что когда-то давно еще Иван Грозный пошел воевать Ливонский орден и заодно оттоптался по мирно спящим полякам. А те, проснувшись, заверещали со страху и своими дикими воплями разбудили шведов. В результате началась орг… обмен мнениями по интересующим всех вопросам. Растянулся он на десятилетия, получил название геополитика, а все участники групповухи вместо удовлетворения заработали люлей. Но русским досталось больше, и потому они обиделись. А память у русских долгая… В результате, несмотря на истерию, все чаще стали проскакивать панические нотки, что, может, погорячились и надо разобраться. Процесс этот развивался лавинообразно, однако маховик процесса уже раскрутился. И в результате все, оказавшиеся вблизи предполагаемых неприятностей, чувствовали себя очень неуютно.
Такие вот расклады, прямо-таки вопящие – надо искать компромисс. Но вот только к компромиссу-то сейчас никто не был готов. Ни европейцы с американцами, которым стремно было сдавать назад, ни русские, которые закусили удила и теперь готовы были успокоиться, только если все разбегутся. Мир висел на краю глобальной войны, а в центре этого безобразия двумя крошечными песчинками засели израильские разведчики.
Вообще, Дина предпочла бы дернуть отсюда куда подальше, но, увы, из Прибалтики сейчас выбраться у них не получалось. Просто не на чем – свершилось то, чего «прибалтийские тигры» всегда боялись. Русские просто заблокировали незадачливых литоморфов, и теперь всем троим оставалось лишь сидеть и дышать через раз, надеясь, что о них, за наличием более важных дел, забудут. Весьма зыбкая надежда…
Хорошо еще, Моше смогли отправить – на катере в Финляндию, а оттуда самолетом в Израиль. Сами же занялись той задачей, которую никто не отменял – наблюдением за действием русских танков и поиском их спецгрупп. Дина, откровенно говоря, сомневалась, что в предстоящей мешанине они увидят что-то новое. Тем более отсюда, с откровенно малозначимого участка предполагаемой войны. Однако выбора все равно не было, а так – хоть какой-то шанс.
Короткий стук в дверь – и в комнату проник Полански. Интересно даже – несмотря на габариты, он при нужде умел двигаться практически бесшумно. Подошел, поставил на стол пару бутылок с пивом. Третью прихватил сам, плюхнулся в неудобное гостиничное кресло, щелкнул пультом телевизора. Там, как обычно в последние дни, крутили патриотические ролики и столь же патриотические новостные программы, в которых специально выдрессированные ведущие утверждали: армии прибалтийских республик непобедимы. Смотрелось это для человека понимающего откровенно бредово и попахивало массовым помешательством, но – пусть их. Дине было все равно. Чужой маразм ее не касался.
– Говори.
– Майор, ты можешь плясать – кажется, я их нашел.
Дина кивнула, не обращая внимания на фамильярность. В последнее время демонстративное щелканье каблуками отошло на второй план. Не первый день друг друга знают, да и жизнью рисковали вместе не раз. При чужих, тем более начальстве – там да, никуда не денешься, но соблюдать излишний официоз в гостиничном номере пустая трата времени и сил.
Дина не торопила напарника. Смысл? Если бы было нечто действительно срочное, он бы не стал хлебать пиво, брезгливо глядя в телевизор. В конце концов, Полански человек на диво квалифицированный и рассудительный. Пожалуй, родная армия его недооценивает и, вернувшись в Израиль, эту несправедливость надо будет исправлять. Хотя для этого надо еще вернуться живыми, что, в свете предыдущего приключения, отнюдь не гарантировано.
Хотя задание они все же выполнили. Дина даже не пыталась гадать, каким образом собранные ею материалы передали по назначению. Интернета-то нет – русские качественно заглушили сеть, часто на физическом уровне. Тем не менее благодарность за полученные данные им пришла. Во всяком случае, человек из посольства, отвечающий за связь с командованием, об этом сообщил вполне официально. Так что вперед, госпожа майор, продолжайте выполнять задачу во славу страны и карьеры. Вопрос только, чем это кончится.
Полански оправдал ее ожидания. Прикончив бутылку с пивом еще до того, как Дина допила свою до половины, он достал планшет, вызвал на экран подробную карту, с минуту провозился, настраивая…
– Майор, взгляните сюда…
М-дя… Полански, сбросив дрему и отставив в сторону привычную для работяги лень, становился прямо кладезем скрытых талантов. Сейчас, например, он продемонстрировал задатки аналитика, и к его аргументам, пусть и не бесспорным, Дина прислушалась. А потом и согласилась с выводами, еще и потому, что иных вариантов не было.
Если верить информации, которую им оперативно (насколько это возможно, разумеется) поставляли из посольства, обе стороны грядущего конфликта активно перегруппировывали силы. И Полански обратил внимание – навстречу достаточно крупной общевойсковой группе, включающей не менее восьмидесяти одних лишь танков, русские выдвинули сравнительно малые силы. Даже более того – очень малые. Пехоты – довольно много, что, учитывая ее нехватку, даже удивительно, зато танков на этом участке у них было не больше полутора десятков машин. С учетом их серьезного численного преимущества именно в бронетехнике, даже удивительно, они могли перебросить сюда и вдесятеро больше. Ошибка? Или, напротив, уверенность, что они даже таким числом сумеют разнести конкурентов? Демонстративно, так сказать, давая тем самым европейцам еще один повод задуматься о реальном соотношении возможностей?
Такое могло быть в двух случаях. Или русские планируют смешать там все с землей бомбами либо ракетами, или… Или они хотят устроить там красивое танковое сражение. Последнее вероятнее, учитывая успехи, которые демонстрируют их танкисты. Но так как русские танки в массе своей вряд ли принципиально лучше западных, стало быть, туда выдвинута элитная часть. Очень возможно, из тех, что недавно так эффективно начали работать в разных частях континента. Если так, они действительно имеют шанс демонстративно раскатать в блин передовые части НАТО. В общем, перспективное направление. Как бы еще туда попасть…
Попали, самое интересное. Как наблюдатели от нейтральной (три раза ха!) страны, еще и с мандатом ООН. Как уж пропихнули это в посольстве, оставалось только гадать. Дина не стала забивать этим голову. У каждого свои задачи, пути и возможности. Смогли дипломаты сделать свою работу – молодцы! И уже через пять дней они ехали по разоренной войной Польше в сопровождении какого-то русского офицера и четверки солдат. Последнее было совсем не лишним, учитывая, чем закончился их предыдущий визит в эти места. Теперь предстояло думать, как отделаться от сопровождающих, сиречь конвоя, да так, чтобы никто не смог понять, зачем они это сделали, и желательно никого не убить. Впрочем, это был вопрос будущего, пока же надо было добраться до места.
Игровая база.
На следующий день
Жить больше недели фактически на казарменном положении для людей, к такой жизни непривычных, еще не стресс, но уже проблема. Во всяком случае, Поляков имел возможность убедиться: слова не так давно слетевшего с катушек инструктора о том, что они трое – офицеры липовые, недалеки от истины. Кадровым, с опытом реальной службы, военным жизнь в относительно комфортных условиях Базы, с единственным фактически запретом на покидание ее стен, вряд ли доставила бы заметные неудобства. Но тем, кто привык соблюдать дисциплину только, что называется, в рабочее время, было попросту скучно, а осознание того, что совсем рядом, в нескольких десятках метров, ходят люди, которые не связаны такими ограничениями, навевало ассоциации с тюрьмой.
Хуже всех приходилось не в меру энергичному Пашке, несколько проще – Леночке. Как и большинство женщин, она была рациональнее парней. Зато ей изрядно надоело держать этих самых парней в узде. И если с Поляковым у нее были общие, вполне понятные как им самим, так и окружающим, интересы, то Сурку от безделья и ощущения замкнутого пространства хотелось лезть на стену.
А еще больше давило ощущение грядущего катаклизма. Генерал Кузнецов, как и положено хорошему командиру, заставлял всю троицу сидеть на тренажерах до посинения, а потом еще и в спортзал загонял, но это отвлекало лишь на время. И это у них, можно сказать, ветеранов! Орлам из нового пополнения приходилось еще хуже. За ними на всякий случай еще и доктор постоянно наблюдал, чтобы, не приведи боже, нервных срывов не получилось. А главное, пацанов в этом сложно было винить – у них же рефлексов нужных вообще пока мизер. К тому же у большинства родня совсем рядом, и никакого понимания, почему нельзя сделать три шага до дому. В общем, проблема.
Самое интересное, проще всех приходилось Даше и Волчку. Эти двое были в ответе не только за себя, но и за молодняк, и это буквально пожирало их время. Им некогда было лишний раз нервничать и рефлексировать. Поляков даже немного завидовал этой парочке. Их же считающаяся элитной троица варилась в собственном соку, и это оказалось на диво неприятно.
Все кончилось как-то даже слишком резко. Они только-только вошли в новый ритм, когда всех троих вызвал к себе генерал. Вызвал и как-то очень буднично сообщил о том, что война завтра и пора им приниматься за то, чему учили. И за что, к слову, платят. Логично, черт возьми! И конец ожиданию, что важнее. Единственно, полночи им пришлось возиться с дистанционной проверкой систем, выводить танки на точку предполагаемого боя и согласовывать с Полтавцом дальнейшую работу, но это были уже мелочи.
Веселье началось ранним утром. По заверениям генерала, в космосе над Польшей и прилегающими странами к тому моменту не осталось ни одного действующего спутника. Для противника это наверняка оказалось полнейшей неожиданностью. Не тот факт, что у русских вдруг оказалось оружие, способное уничтожать спутники. О нем все заинтересованные лица если не знали, то догадывались. Русские отнекивались, им не верили и, как оказалось, правильно делали. Так что само оружие – не сюрприз. Его высокая эффективность – тоже не сюрприз, русские всегда умели делать хорошее вооружение. Автомобили – так себе, а ракеты отличные. Сюрприз – его неожиданно большое количество. И еще больший сюрприз то, как это оружие применили.
Столетиями русские ни на кого не нападали. Или оборонялись, или уж если объявляли войну, то по всем правилам. Но вот так, без объявления войны… Это можно англичанам, немцам, даже японцам… Все знают – нападать внезапно, под покровом темноты, имеют право только цивилизованные страны! Однако сегодня русские решили нарушить это правило – очевидно, им надоел сложившийся порядок вещей, и они решили немного переделать этот несовершенный мир. В самом деле, почему бы и нет? Ведь они – Империя Зла, надо соответствовать.
В общем, посмотрев на непонятные и бессистемные метания европейцев, в России поняли: хорошо зафиксированная девушка в предварительных ласках не нуждается. Дальнейшее же было делом техники. С аэродрома поднялись самолеты числом две штуки. Старенькие МиГ-31, но к ним были подвешены новые ракеты. Это было далеко не все, что имелось в богатом арсенале новинок, однако зачем доставать из рукава туза, если можно обойтись шестеркой из кармана? А главное, никто не собирался устраивать состязания в снайперской стрельбе. Имелись варианты куда интереснее.
Выпущенные с истребителей ракеты никуда не попали. Собственно, это и не было их задачей. Более того, столкновение с космическим аппаратом было им строго противопоказано, поскольку могло повредить хитрую начинку. Зато когда она сработала, в космос были выброшены одновременно два мощнейших электромагнитных импульса. Конечно, спутники защищены от космического излучения, но здесь удар был многократно сильнее, хотя и длился какие-то секунды. Вот, в принципе, и все, теперь ни связь, ни джипиэс, ни системы наблюдения над огромной площадью не работали. Что-то оставалось, конечно, в армейских частях, но их слабенькую электронику русские задавили своей быстро и качественно. Европейские армии разом ослепли и оглохли.
Побочным эффектом был выход из строя и русских спутников, но когда страна готова к этому, имеет этих спутников запас и к тому же сама производит носители, то вопрос упирается лишь в деньги. Сейчас же был отнюдь не тот момент, чтобы экономить. Уже через сутки космическая группировка ВКС над регионом была частично восстановлена, но эти сутки пришлось воевать по старинке.
Более всего в тот момент на базе опасались, что будет нарушена связь между техникой и операторами, но мощности мобильных ретрансляторов хватило. Позже, буквально на следующий день, само наличие опасений было признано недоработкой и проработаны меры, чтобы не допустить подобного впредь. Сейчас же игроки отделались снижением детализации и цветопередачи. Не самое страшное в ночном бою.
Для немцев танковый удар оказался полной неожиданностью. Хотя… Их же предупреждали, что не стоит провоцировать и вообще лучше отвести войска от границы. Танки рванулись через границу, но, как ни странно, главными сейчас были не они. Русские пытались сейчас повторить немецкий тактический прием, названный когда-то блицкригом. Шансы имелись – в отличие от той войны перед атакующими не простирались бескрайние просторы, зато имелись хорошая дорожная сеть и население, не желающее погибать ради того, чтобы остановить прорыв. Именно поэтому главными были десантники, обеспечивающие захват мостов и складов, и тыловые службы, подвозящие боеприпасы и отчаянно старающиеся не отстать от лидеров.
Танки же… На них, как известно, держится поле боя. И они обрушились стальной лавиной на стоящие у границы немецкие, американские, французские, английские войска, просто сметая застигнутых врасплох противников. Именно такую войну и планировали когда-то советские военные теоретики. Оставалось удивляться их прозорливости.
Части НАТО перед русской атакой были подобны луку, натянутому для выстрела. А лук, если его в этот момент ударить, может запросто сломаться. Что, в общем-то, и произошло. Их практически мгновенно отрезали друг от друга, частью блокировав, а частью и просто захватив прямо в казармах, после чего ударные группы вышли на оперативный простор. Уже к вечеру следующего дня передовые части русских были обнаружены в окрестностях Берлина. Такого быстрого краха оборона Германии еще не знала.
Отряд генерала Кузнецова шел на острие атаки. Правда, насколько он был успешнее других, оценить было сложно. В эти дни побеждали практически все, а потому успехи и провалы отдельных подразделений на общем фоне выглядели лишь статистической погрешностью. Хотя, надо признать, первый бой вышел довольно впечатляющим.
Легко смяв силы прикрытия, которые даже не успели приготовиться, они тогда сумели захватить целый военный городок. Танки противника числом около батальона стояли в боксах и были захвачены пехотой, солдаты в большинстве даже не помышляли о сопротивлении. Внезапность атаки и полная дезориентация… Более-менее организованное сопротивление они встретили лишь через три часа после начала вторжения, но противник не обладал ни русской выучкой, ни соответствующей численностью. Их просто расстреляли. Потом был бросок до города Нюрнберга, а затем пришел приказ остановиться. Германия согласилась на капитуляцию, остальные запросили перемирия. Русские тоже были не против. Спорное решение, однако руководство страны решило, что эффект внезапности утерян, армия неотмобилизована, и куда проще и безопаснее объявить случившееся пограничным (три раза ха!) конфликтом, вытребовав кучу полезных бонусов, чем рисковать. Военные протестовали, но на сей раз мнение политиков перевесило тактические перспективы. И, хотя кое-где бои продолжались еще несколько дней, работы для подразделения генерала Кузнецова на этой войне больше не было.
Кабинет генерала Кузнецова.
Это же время
Настроение было не очень. Паршивое настроение, чего уж там. Генерал-майор Кузнецов пил чай, периодически бросая взгляд на кучу ну очень важных документов. Половину стола завалили бумагами – и никуда не денешься. Какая-то умная голова решила, что это надежнее, чем электронные системы. Возможно, они были правы, но геморрою это добавило изрядно…
Однако причиной были не эти сверхважные, но, по большому счету, мало кому нужные бумажки. Куда сильнее генерала расстраивали два совсем иных обстоятельства. Во-первых, то, как закончился русско-европейский конфликт. Генерал был поклонником великого Суворова и хорошо помнил его знаменитые слова: недорубленный лес вырастает. По его мнению, то, что сейчас произошло, могло обернуться большими проблемами в будущем. А второе… Второе было связано непосредственно с его воспитанниками.
Как ни странно, несмотря на видимый успех, генерал понимал: в условиях масштабного наступления, по сравнению с обычными подразделениями, его люди продемонстрировали несостоятельность. Задачу-то вроде бы выполнили, но… И это «но» было достаточно неприятным.
В принципе, стоило заранее обо всем этом подумать, провести расчеты, но – увы и ах. Уж больно впечатляюще выглядели первые успехи «танкистов». И в обороне они и впрямь были вне конкуренции. Вот только когда расклады поменялись и нужно было наступать, выяснилось, что не все так радужно.
Там, в Германии, выяснился неприятный момент. Для сопровождения танков требовалось намного больше народу, чем при использовании обычных подразделений. И ни в коем случае нельзя было оставлять их без присмотра. Дополнительно выделенные заправщики, танковозы, группа технической поддержки и эвакуации… Черт возьми, там, где обычные части запросто использовали вражеские заправочные станции (заблаговременный учет возможности их применения, к слову, был одним из факторов, обеспечивших быстрое наступление), подразделение Кузнецова было весьма ограничено в работе с трофейным топливом. Это хорошо еще, что за все время противник сумел подбить только два танка. А если б больше? Отсутствие в танках экипажей, способных сделать буквально тысячу мелочей без привлечения стороннего персонала, разом приводило к потере гибкости всей системы. И сразу переводило весь проект из стратегических в разряд тактических, причем завязанных исключительно на оборону. Тоже неплохо, конечно, однако все это предстояло доложить наверх – и получить в ответ заслуженное, в общем-то, недовольство командования. Словом, приятного мало.
– Товарищ генерал!
– Слушаю, Оль! – хлопнул Кузнецов рукой по кнопке селектора внутренней связи.
– Тут к вам эти ваши…
Ну вот, сразу ясно, кто пришел. Не любила сидящая в приемной дама этих визитеров. Откровенно говоря, Кузнецов периодически хотел ее сменить, но – рука не поднималась. И даже наорать не получалось. Как и Полтавец, старший лейтенант Рогова была рядом с ним еще с тех, ранешних времен. Тех, когда они все были молодыми, когда своими ногами бегали по вражеским тылам и охотились за всевозможными «борцами за независимость». Когда воевали и умирали. А потому… Пусть сидит на своем месте. Дело знает, легкая хромота практически незаметна со стороны. А что она кого-то не любит – так переживут. Не дети, чай, на каждом трупов висит – на целое кладбище хватит.
Вошли пятеро. Ну да, старший состав в сборе. Хорошо так вошли, четко доложились – все же кое-какие рефлексы в них вбить удалось. Дальше – разбор полетов, ошибок каждого из них (а они всегда бывают, как ни старайся), потом легкий профилактический втык и, на финал, сообщение о награждении медалями «За боевые заслуги». Откровенно говоря, стандартная награда – ее получили практически все, участвовавшие в боевых действиях только что закончившейся кампании. Также сообщил о причитающихся всем, что для молодого поколения не менее важно, денежных премиях. И, когда они уже выходили, генерал негромко сказал:
– Поляков, а вас я попрошу остаться.
Перед входом на игровую базу.
Полчаса спустя
– Ну что там?
Сурок едва не приплясывал от любопытства. Поляков снисходительно усмехнулся и похлопал его по плечу.
– Много будешь знать – скоро состаришься.
– Хорош прикалываться…
– Сергей, действительно, не тяни.
Это уже Леночка, а от нее так просто не отшутишься. Да и надо ли? Поляков огляделся и махнул рукой в сторону кафе напротив:
– Пошли, сядем там и поговорим. А то здесь мне что-то неуютно.
Действительно, с чего быть уюту, если с неба падает снег. Редкий, мокрый, практически сразу тающий, но – снег. Климат в России – это вам не тропики. Товарищи, очевидно, пришли к тому же выводу, поскольку с готовностью закивали, после чего, ежась от порывов ветра, рванули через дорогу. Вообще-то перехода тут не было, но и активного движения в это время суток тоже, поэтому Сергей задрал воротник легкой пижонской куртки и зашагал следом. Все же идти почти сотню метров до перекрестка ему совершенно не хотелось.
В кафе было неожиданно оживленно. Не толпа, конечно, однако народу хватало. Удивительно даже, время-то вроде рабочее. Но, как пояснила шустро подоспевшая смазливая официанточка (Сурок непроизвольно облизнулся, но никаких телодвижений делать не стал), ничего в том удивительного нет. Просто была пауза, когда вообще никто не ходил – часть людей готовилась идти на фронт, а часть активно пряталась от строгого военкома. А теперь, когда все закончилось, люди кинулись наверстывать упущенное.