Мы – грязь. Мы – цветы

Арувн. Горн понимал, что уже не успеет присоединиться к товарищу.

«Убей этих мразей! – думал он, – Те, кто приказал совершить эти зверства, не достойны того, чтобы топтать эту землю, не то чтобы править ей».

В жилом комплексе также были лишь мёртвые, в комнате сестёр Суарес работал телевизор. Один из молодых людей, лежащих на полу в коридоре, не отличался от прочих павших, поэтому до смерти напугал Горна, когда закашлял, выплёвывая кровь.

«Он жив!» Алмази подбежал к парню, но понял, что раны, которые были нанесены, не дадут ему протянуть слишком долго, и его уже не спасти. Умирающий попытался что-то прохрипеть, увидев командира Цветов. Мак сел рядом с ним и взял за руку.

– Изир, – со стоном произнёс бедолага.

– Нет, это я, Горн, – Мак сначала подумал, что молодой человек бредит в предсмертной агонии.

– Я узнал тебя, командир, – каждое слово давалось умирающему Цветку с трудом, Алмази видел, как силы покидают его тело с каждым выдохом. – Изир приходил к нам, чтобы предупредить о королевских гвардейцах, но мы не послушали его, мы прогнали его.

«Значит, этот предатель попытался в последний момент исправить содеянную им подлость? – злость охватывала Горна всецело. – Жалкая попытка!»

– Мы не поверили ему, и ошиблись, во всём, – израненный парень говорил на последних вздохах, – Горн, он не предавал нас, он сказал, что это была Мэрил! – умирающий крепко сжал руку командира, а потом его пальцы обмякли, Мак понял, что Цветок погиб.

Этого просто не может быть! Алмази не верил в услышанное. Даже если Экболиум заявился в «Вазу» и сообщил о планах королевских гвардейцев, это только доказывает его предательство. Как ещё объяснить то, что он на свободе и знал об их ходах наперёд?

Размышления Горна были прерваны громким сигналом, похожим на сирену, исходящим из телевизора, похожим на зловещий призыв к экрану. Мак вошёл в комнату и увидел происходящее: казнь Арувна, губернатора Порта Огненного Моря, услышал угрозы в свой адрес. Тело деревенело от произошедших событий, но Алмази был настолько опустошён, что даже скупую слезу не смог выдавить. Да и не до этого было. Он должен был найти Шарлоту.

Уже стемнело. Лидер погибших цветов поспешил в штаб. Он выкрикивал имя дочери, в надежде, что она укрылась где-нибудь в потайном месте и, услышав голос отца, выйдет, но ему отвечало лишь эхо.

Последним местом, которое Мак ещё не посетил, была детская площадка. Он боялся туда идти. Ведь там последние надежды могли разбиться вдребезги, полностью его уничтожив.

Но что, если Шарлота жива? Если она ранена и ей нужна его помощь? Посмотрев на это с такой стороны, Алмази сорвался с места и побежал со всей прытью, на которую был способен. На спортивной площадке его ждали следы от взрывов, покорёженный асфальт и застекленевший песок от выстрелов энергетического оружия, ещё несколько убитых Цветов, а ещё плюшевый медвежонок. Тот самый, которого Арувн выиграл на ярмарке и подарил Горну, чтобы тот передал его Шарлоте. На игрушке были следы крови, ухо было отстрелено, как и одна из задних лап. Однако тела дочери нигде не было. Отчаявшийся отец вновь вопил её имя со всей громкостью, на которую был способен, заглянул под каждый куст и под каждую лавку, обломки, но так и не нашёл свою родную кровинку.

Мак подошёл к плюшевому медведю, сел посреди разрушенной площадки, крепко обнял игрушку и заплакал навзрыд, так, как ещё никогда в жизни не делал, даже когда узнал о смерти жены. Небо вторило его плачу, разразившись проливным дождём, повторяло его стоны раскатами грома. Так, обняв медведя и проливая капли своей души в плюшевого намокшего медвежонка, он просидел до самого рассвета.

Горн размышлял обо всём. Где Фиалка и Василёк? Их имена также были произнесены королевой, значит, их не поймали, и они возможно живы, но почему не возвращаются, куда они пропали? Куда исчезла Шарлота? Быть может, ей удалось сбежать? Или её взяли в плен, забрали с собой гвардейцы королевы? Вполне вероятно. Что делать теперь со всем этим? Как дальше действовать? Одно Мак знал точно, он не сдастся, пока в нём есть хоть капля надежды на то, что Шарлота жива. Алмази, как командир мятежников и революционеров, должен довести дело до конца. Нужно поднять народ с колен, побудить их к восстанию, но вот как?

Так он и размышлял до рассвета под ливнем, блуждая в собственных мыслях, так и не отыскав выхода из перипетий сложного лабиринта. Когда дождь окончательно прекратился, в лучах рассветного солнца показалась бледная радуга, Мак разглядывал её, как призрачную надежду, опустив глаза, он увидел женщину, которая шагала ему навстречу, ошарашенная увиденным по пути сюда.

«Это не галлюцинации? – думал Горн. – Я от горя и страха с ума схожу?»

– Вы – Горн Алмази? – спросила пожилая женщина, одетая в фиолетовый плащ. Волосы её уже поседели, Но лицо выглядело ухоженным, несмотря на явную скорбь.

– Да, а Вы ещё кто, что забыли в этом убитом разрушениями месте?

– Меня зовут Сиара Хоук Манакост. Я наслышана о вашем отряде сопротивления, давно мечтала разыскать вас, но, к сожалению, удалось мне это только сейчас.

– Хотели присоединиться к Цветам? Как видите наш палисад, наша «Ваза» разбита, а Цветы все мертвы.

– Но вы ведь Мак, это Цветок, а ещё я слышала, что двух девушек из вашего отряда также разыскивают, значит, ещё не все мы растоптаны.

– Вы уже причислили себя к моему отряду? Смело, и как по Вашему, мы будем бороться с монархией, потрёпанный жизнью отец, убивающийся горем, и пожилая женщина.

– Не просто женщина, потрёпанная жизнью мать, потерявшая сына. – Сиара подошла ближе и присела напротив Горна. – Я слышала, что всё начиналось с того, что ваш скромный отряд выступал против добычи энтропина.

– Да это было так, а потом мы пришли к тому, что узнали о грядущей войне, и попытались устроить революцию, но ничего не удалось, как видите, мы все пали жертвами собственной самонадеянности.

– Признаюсь, что не могу, не согласиться, действия вашей группы, кроме как непродуманными не назовёшь. Чтобы устроить революцию, нужно действовать по-другому. Прежде чем бить в лоб монархии, нужно обзавестись кулаком побольше. Вам стоит сначала убедить народ в своей правде, тогда революция свершится сама собой.

– Хотите помочь мне? Почему Вы вообще решили прийти сюда?

– Я же сказала, что наслышана о вас и давно мечтала присоединиться к Цветам, как только услышала о вашей борьбе против добычи энтропина. Мой покойный сын Дункан отбывал свой срок за мелкое мошенничество и погиб там, в Королевских рудниках. Даже его тело не было похоронено, как подобает. Не будь этого энтропина, уверена, он бы вскоре вернулся домой. Он был неплохим человеком, хоть и преступал закон. Всё ради того, чтобы добыть себе кусок хлеба. Оглянитесь вокруг, как живёт народ, когда монархи жируют. Я хочу покончить со всем эти не меньше Вашего.

– И что же конкретно Вы предлагаете, Сиара? – Горна уже заинтриговали её слова. В них было много смысла.

– Что это за игрушка?

– Моей дочери, – Маку было уже не так тяжело произносить это, женщина подарила ему лучик надежды. – Я не знаю, как сложилась её судьба после атаки на наше убежище.

– Мы можем использовать этого плюшевого медведя, – сказала госпожа Хоук Манакост.

– Как?

– Наш враг – королевское правительство, которое не брезгует ничем, чтобы добиваться своих целей. Чтобы справиться с таким противником, нужно не отставать от него в методах грязной игры. Используйте эту игрушку, как символ. Скажите, что Ваша дочь была похищена королевой, чтобы выманить Вас. Пройдите по Нижнему городу. Вся гвардия сейчас только и занимается тем, что устраняет беспорядок в Верхнем Мулсаторе, устроенный вашими друзьями. У нас есть день или два, чтобы начать готовить народ к революции.

Грязная игра, достойная матёрого мерзавца, ну что ж, вперёд!

Горн Алмази всецело внимал словам госпожи Хоук Манакост, он с плюшевым медведем в руках обходил кварталы Нижнего города, выступал на остановках монорельса, где собирались рабочие, к вечеру начал обходить питейные заведения.


– Этот медвежонок, эта плюшевая игрушка, принадлежала моей дочери, на ней её кровь и следы от выстрелов. Королева забрала её в плен, чтобы выманить её отца, меня, человека, дерзнувшего посягнуть на монархию. Строй, который держит народ в страхе, не даёт рабочему человеку возможностей жить по-человечески, полноценно питаться, позволять себе отдых и квалифицированную медицинскую помощь, всё, что мы позволяем себе, так это страдать и подчиняться гнету. Если вы устали быть рабами монархов, то настала пора объединиться. Если Вы готовы собраться с духом и ударить по всеобщему врагу, который не делает ничего, кроме истощения нашей планеты, удовлетворения своих низменных нужд и желания владеть всем континентом. Королевство развяжет войну, вас и ваших детей будут призывать в армию, для того, чтобы они гибли за чужие цели и идеалы! Если вы не согласны с такой судьбой, распространите мои слова! Приходите сами и приводите своих соратников на кладбище поездов. Я расскажу вам о наших планах подробнее. Поведаю, как начать революцию! – С этой заученной речью Горн обошёл приличную часть одного из промышленных районов, прилегающих к указанной локации сбора.

По словам Сиары, этого было достаточно для начала. Если наберётся подходящая группа сторонников, можно будет приступить ко второй части её гениального плана, о которой Мак поведает в указанном месте в условленный час.

Обходя питейные заведения, в одном из них Горн повстречал свою старую знакомую. Она была в нетрезвом виде, потасканная жизнью, взлохмаченная, но облачённая в дорогое платье. Она подошла к Маку сзади, поздоровавшись. Естественно, Алмази не сразу узнал её, но присмотревшись, вспомнил старую коллегу по цеху.

– Глория Мунтон, ты ли это? – изобразив приятное удивление произнёс Горн.

– Узнал, чертяка! Значит, я ещё не так плоха. Твои ребята, приложили к этому руку, но, как видишь, я всё-таки опять вернулась к стакану. Мне так жаль было, что я не смогла им помочь. Но всё так запутанно. Прими мои соболезнования в связи с последними событиями, Алмази.

– Очень мило с твоей стороны. Придёшь ночью на кладбище поездов?

– Не знаю, смогу ли помочь чем-то там, но вот могу рассказать тебе кое-что, о чём ты навряд ли знаешь, – Мунтон улыбнулась, будто был повод. Однако заинтриговала Мака.

– Выкладывай.

– Ишь какой быстрый? Может, сначала угостишь старую подругу выпивкой?

– У меня на это нет ни средств, ни времени, поэтому если хочешь остаться в хорошем настроении и сохранить оставшиеся зубы, то выкладывай, что хотела, или убирайся прочь с моих глаз.

– А ты как был грубияном, так и остался, ну ладно, расскажу тебе за даром, в память о старой дружбе.

«Которой никогда не было, – подумал Горн. – Бегала за мной какое-то время, но после пары отказов успокоилась».

– Говори побыстрее.

– Твои ребятки мне пытались помочь, парень, которого казнили, и девчонка. Так вот, эта девочка приходила несколько раз сюда, и даже выпивала со мной.

«О чём она? – думал Горн, – Тиша была занята выполнением моих поручений и тренировками, с чего бы ей пропадать в баре?»

– Она была такой странной, сначала сделала вид, что не знает меня, но потом, изрядно подпив, изливала мне душу пару раз. Травила байки о том, что просидела кучу времени в какой-то яме, что её таким образом истязали. И что ей пришлось предать своих друзей, чтобы сохранить жизнь.

Теперь до Мака начал доходить смысл её слов. Глория, скорее всего, спутала Тишу с Мэрил. Вторая сестра могла таким образом заглушать свои горести. Так что же это значит? Изир и в самом деле не предавал их, а это сделала Фиалка? Но тогда как ему удалось выбраться целым и невредимым, да ещё и узнать о планах королевских гвардейцев? Хотя, вставал на место вопрос о том, куда запропастились сёстры Суарес. Побоялись возвращаться в «Вазу». Возможно, Мэрил увела с собой Тишу, воздействуя на неё своим напором. Это могло многое объяснить. Но можно ли верить россказням этой алкоголички? Но вот, разве такое нарочно выдумаешь? Да и многие вещи не могли бы быть известны Мунтон, если бы она всё придумала.

– Спасибо, Глория, – прервал её Горн, недослушав. – Ты на многое пролила свет.

Время было не резиновым. Обойдя изрядную часть городских трущоб, к полуночи пришла пора с Сиарой Хоук Манакост прибыть на кладбище поездов, в надежде увидеть новых сторонников.

– Скоро они придут, не сомневайся, – сказала новая соратница Мака.

– Я не теряю надежду, благодаря Вам, спасибо за поддержку.

– Это ещё не всё, что я могу дать тебе сейчас, Горн. Повторюсь, скоро сюда прибудет народ, который даст начало нашей новой революционной армии. И мне пришло время подкрепить твою речь, которую, я надеюсь, ты уже заготовил, маленьким фокусом для поднятия духа. Ангел божий с нами. Пойду готовиться.

Алмази стоял на крыше одного из заржавевших поездов, а Сиара спустилась за вагон и принялась что-то подготавливать. Показалось, что это фейерверк. Горн угадал, через несколько минут заготовки госпожи Хоук Манакост салютовали белыми мелкими шариками, которые уносились высоко в небо.

Мак заметил своих первых гостей, за ними медленной вереницей тянулись ещё люди, и ещё. В основном это были простые рабочие, встречались и представители интеллигенции Нижнего города, были и попрошайки и пьяницы, разношёрстная группа, а точнее толпа. По-другому эту неорганизованную общность пока нельзя было назвать. Всего собралось порядка ста человек. Когда поток прибывающих прекратился, и все люди разместились на небольшом расстоянии от вагона, на котором стоял Алмази, в форме полумесяца, лидер растоптанных Цветов начал свою речь:

– Приветствую всех откликнувшихся на мой зов. Меня зовут Горн Алмази, можете называть меня Мак. Я лидер движения, которое называет себя Цветами, несгибаемыми и крепнущими, вырастая. Наша цель – революция. Власть должна быть свергнута, эпоха монархии прошла, пора Мулсатору последовать примеру Лонливуда и стать республикой, где лидера будет выбирать народ. Почему королевская семья не достойна нами править и должна кануть в лету, спросите вы? Я уже показывал этого медвежонка из плюша, когда обходил один из кварталов Нижнего города. Это игрушка, принадлежала моей дочери, на ней её кровь и следы от выстрелов. Королева забрала её в плен, чтобы выманить её отца, меня, человека, дерзнувшего посягнуть на монархию. Строй, который держит народ террором, в котором обвиняет нас, не даёт рабочему человеку возможностей жить полноценно, питаться полезными продуктами, позволять себе отдыхать, получать квалифицированную медицинскую помощь. Если вы устали быть рабами монархов, то настала пора объединиться. Если Вы готовы собраться с духом и ударить по всеобщему врагу, который не делает ничего, кроме истощения нашей планеты, удовлетворения своих низменных нужд и желания владеть всем континентом. Королевство развяжет войну, будьте уверены. Убийства в прямом эфире моего соратника, попытавшегося положить конец тирании и губернатора Олафа Тэя, являются лишним тому подтверждением. Вас и ваших детей будут призывать в армию, для того, чтобы они гибли за чужие цели и идеалы! Если вы не согласны с такой судьбой, присоединяйтесь ко мне!

– Нас не больше ста человек или около того, – послышался голос из толпы, – нас раздавят, как тараканов.

– Цветок силён тем, что растёт на благодатной земле, силён тем, что рядом с ним растут его братья и сёстры. Сейчас нас мало, потому что ещё не все Цветы собрались вместе. Не все знают, что пришло время освобождения. Наша первичная цель – рассказать всем жителям Мулсатора свою правду и открыть им глаза. Для этого нужно проникнуть в телевизионную студию и дать эфир, точно также как это сделала королева Эйрин. У меня есть презентация, которую мои соратники готовили для обнародования, но которую так и не удалось пустить в эфир. Если мы прорвёмся штурмом на центральное телевидение, то мы сможем поднять веки дремлющим, дать их глазам взглянуть правде в лицо! Вставим спички промеж открытых век и будем держать головы тем, кто будет противиться осознанию реальности! Когда народ узнает всю правду, нам не нужно будет больше тяжко бороться за свою свободу, своей массой мы раздавим монархов, как они давили нас поодиночке тысячелетиями!

Когда Горн договорил, с неба сорвались снежинки, переливающиеся пурпуром и лазурью. В ночи при свете небольших фонарей и мобильных устройств, которые были направлены в небо самими людьми, чтобы разглядеть, не кажется ли им это, зрелище потрясало воображение.

– Смотрите, снег! Прямо посреди лета! – кричал кто-то в толпе.

– Это волшебство! – подхватывали другие.

– Это знак! – молвили третьи.

Горн понял, о каком фокусе говорила Сиара, и оценил её вклад. Народ ликовал, впечатлённый этой волшебной сказкой, в каждом проснулся ребёнок, мечтатель. Мак понял, что его поддержат снова, поистине поверил в свои силы.

Отбросив сомнения, он улыбался под восторженные возгласы одобрения. Алмази чувствовал привкус вдохновляющего аперитива перед победным основным блюдом.





28

Беатрис V