На волнах оригами

Как сказал Андрей, ее зовут? Катя?

Катя трогательно прощалась с Кеем – и это Кирилл тоже видел. Он аккуратно последовал за ними к стойкам регистрации, глотая на ходу горячий, слишком сладкий кофе. Казалось, они не могли оторваться друг от друга, и это умилило случайного свидетеля их прощания. Кирилл вообще любил наблюдать за людьми – они были источником его вдохновения. Он с детства мог смотреть на человека, хоть стоя рядом, хоть глядя из окошка, и придумывать историю о нем: куда он идет, какое у него настроение, что его ждет дома – или кто. Детская игра стала взрослым невинным хобби.

Как только оглядывающийся, как мальчишка, Кей, – этот самый высокомерный тип, который покорил Кирилла своим голосом и манерой исполнения и выбесил нарочито равнодушно-надменным поведением, скрылся из виду, Катя изменилась в лице. Улыбка медленно сошла на нет, и Кирилл с удивлением заметил, что растерянные большие глаза ее полны слез. Девушка вытирала их украдкой, явно не желая, чтобы люди вокруг заметили, но не могла справиться с собой. И в какое-то мгновение – Кирилл даже вперед подался – закрыла лицо ладонями.

Пришла в себя девушка не сразу – минут десять простояла у колонны, вытирая слезы, а после направилась к бару, откуда открывался вид на взлетное поле. Кирилл, который написал встречающему его Андрею, что скоро будет, направился следом. Отчего-то ему стало интересно – а что такого эта Катя нашла в Кее?

Уже много позже Кирилл понял, что поймало его на крючок – его задела ее искренность, та самая искренность, которую он боготворил и в то же время ненавидел в людях; подобная искренность была в Дэне – его лучшем друге.

Кажется, чувства этой Кати были искренними, хотя ему было сложно понять, как можно испытывать любовь – настоящую, не фанатизм или страсть – к таким, как он, Кирилл, известный в миру под псевдонимом Кезон, или к таким, как Кей.

Им двигало любопытство – и оно же сгубило его в конечном счете.

Кирилл сел за столик рядом с Катей, которая даже не притронулась к заказанному ею чаю, и вместе с ней взглядом проводил самолет, в котором сидел, если верить объявлением, Кей. Самолет разогнался, взлетел, словно птица, и скрылся в голубом высоком небе.

Катя больше не плакала, но сидела с потерянным видом, явно не понимая, что ей теперь делать. И Кирилл вдруг на какое-то мгновение осознал, что несколько завидует белобрысому – у него есть тот человек, который по нему искренне скучает. Уже скучает. Спустя полчаса после расставания.

Катя, так и не притронувшись к чаю, вышла из бара, вновь оказавшись в общем зале, где было много людей. Она достала телефон, попыталась сделать звонок, но тут же, поморщившись, запихала мобильник в карман джинсов – видимо, тот разрядился.

Кирилл шел рядом, а она его совершенно не замечала, что его устраивало более чем.

Они почти дошли до выхода, когда вдруг в буквальном смысле из-за угла выскочили три девушки весьма неформальной внешности: брюнетка, рыжая и синеволосая. Они едва не столкнулись с Кириллом, правда, не обратив на это никакого внимания. Зато увидев неподалеку Катю, очень оживились.

– Это же та девчонка! – воскликнула рыжая эмоционально. – Из подъезда Кея!

– Точно, она! И это она нас подставила, получается, – сощурилась брюнетка. Но слышавший все Кирилл не понимал, о чем идет речь. – Хорошо, что Паша нас предупредил, что «На краю» сегодня улетают…

– А что она тут делает, интересно? Кея провожает, что ли, по-соседски?

– Надеюсь, они еще не улетели…

– Слушайте, а если она и есть его подружка? – вдруг спросила синеволосая, нехорошо вглядываясь в ничего не подозревающую Катю. – Эй! – заорала она, как сирена. – Ты!

На ее вопль оглянулась добрая половина народа в округе – и Катя в том числе. Увидев фанаток Кея, она остолбенела от удивления – явно не думала встретить их здесь и сейчас.

– Иди сюда! – завопила с азартом синеволосая. – Решила нашего Кея увести? Смелая, да? Жить надоело?!

Катя огромными глазами смотрела на приближающихся фанаток «На краю».

– Говори, где он? – бушевала рыжеволосая, и в глазах ее загорелся отлично знакомый Кириллу огонек фанатичности. Именно из-за таких поклонников «Красным Лордам» приходилось гастролировать с охраной и ночевать в гостиницах, под окнами которых собирались толпы фанатов, готовых разорвать кумиров на части.

– Украла нашего Кея! – воинственно завопила и брюнетка.

Тут перед изумленным Кириллом вихрем пронеслась высокая светловолосая девица на огромных каблуках, цапнула Катю за руку и побежала с ней к выходу. Неформальное трио бросилось следом, но хитрый Кирилл вовремя поставил подножку брюнетке, возглавляющей погоню, и она, запнувшись, остановилась. Синеволосая, которая бежала следом, врезалась в подругу, и они обе упали. Рыжеволосая погоню в одиночку продолжить не рискнула и осталась рядом с ругающимися подружками.

Кириллу вдруг послышалось, что девица на каблуках демонически захохотала, но бежать следом за ней и милой Катей он не стал – нужно было встретиться с Андреем. Тот, как оказалось, уже ждал его в автомобиле на стоянке, и молодой человек тоже направился к выходу.

И вдруг остановился – от изумления. На миг Кириллу показалось, что он увидел Кея, но без привычного сценического грима и несколько странного, и только потом уже осознал, что это не солист «На краю», а некто, очень на него похожий: немного ниже, у́же в плечах, с более темным оттенком волос и несколько иным овалом лица. В нем Кирилл узнал брата-близнеца Кея, которого, кажется, тоже звали Кириллом – как и его самого.

Он стоял рядом с невысокой тоненькой девочкой с яркими синими, как у какой-нибудь эльфийки, глазами, и что-то сухо ей говорил. Кирилл подошел ближе и услышал обрывок разговора:

– …сейчас улетаешь, поняла меня, Дина?

– Но я не хочу, – возразила та, которую звали Диной, и в синих глазах ее плескалось отчаяние. – Я хочу быть рядом с тобой.

Брат Кея вздохнул и потер лицо ладонями.

– Мы договорились, что ты улетишь домой. А ты прилетела опять. Зачем? Тебе скучно? Скажи мне, Дина?

– Я просто… – Она закусила губу. – Хочу быть рядом.

– Нет, – свел, совсем как Кей, брови к переносице Кирилл. – Ты просто сходишь с ума и сводишь с ума и меня заодно! Что за цирк ты устроила?

– Это не я устроила, а ты! – звенящим голосом проговорила Дина. – Ты ведь здесь из-за нее! – поняв, что сказала лишнее, девушка прикрыла рот рукой.

Кирилл, услышав это, только улыбнулся едва заметно. О, эта неверность! Сколько раз он сталкивался с ней.

Брат Кея, кажется, рассердился еще больше.

– Не неси ерунды. Я тут по делам компании. И в этом городе, знаешь ли, живет моя мать.

«И брат», – мысленно добавил Кирилл. Отчего-то ему стало смешно.

– Значит так, Дина, – тоном, не терпящим возражений, заявил Тропинин. – Я иду покупать билет на ближайший рейс, как и сказал. И ты улетишь домой. Иначе твоей матери все станет известно о твоем очередном вранье. Ясно? И не надо смотреть так на меня! – воскликнул он. – Я забочусь о тебе!


С этими словами он ушел, оставив Дину с большой сумкой. Та проводила молодого человека печальным взглядом, а после достала телефон из маленькой аккуратной сумочки. Кирилл стал случайным свидетелем ее разговора.

– Добрый день. Это опять я, – проговорила Дина, не обращая на музыканта в солнцезащитных очках никакого внимания. – Такие обстоятельства… Я возвращаюсь домой. И то, что мы хотели, нужно отложить. Иначе Кирилл может догадаться. Нет-нет, не вы. Я сама. Сглупила случайно… Проговорилась на эмоциях. Нужно перенести… И еще – прошу об услуге. Кое-что отправлю вам в письме…

Разговор показался Кезону не слишком интересным, и он двинулся к выходу.

«Если мы еще раз увидимся, Катя, я тебя больше не отпущу, – вдруг подумал он. – И ты расскажешь мне, каково любить таких, как я и малыш Кей. А лучше покажешь».

Из аэропорта он уезжал в отличном настроении.





* * *


– И-ди-от-ка! – сложив ладони рупором, прокричала Нинка подруге, уже сидя в комфортабельном салоне такси, которое ждало девушек на стоянке – она заранее вызвала его, как только приехала в аэропорт. Чувства чувствами, но вот о своем комфорте Журавль не забывала позаботиться никогда, действуя в этом случае в соответствии с принципом: кто, кроме меня?

– Знаю, – хмуро отозвалась Катя, все еще тяжело дышавшая после стремительного бега. Спасение в виде Нинки появилось внезапно, но особой деликатностью не отличалось.

– Как можно было спалиться перед этими сумасшедшими девками? Уму непостижимо – моему, разумеется, – недоумевала Нина. – Ну и фанатки у этого долбодятла, просто жесть! Под стать кумиру. Хотя какой он кумир – так, кумиришко невразумительное. С-с-сопляк, – прошипела она по-змеиному, не в силах забыть грандиозную игру Кея. Если бы он играл не с Катей, она бы даже оценила эту забаву по достоинству. – Но ты видела, как они дружно упали? – захохотала блондинка, ничуть не смущаясь весьма заинтригованных взглядов, которые бросал на девушек через зеркало заднего вида водитель.

– Видела, – все так же хмуро отозвалась Катя.

– Не иначе, как кара Божья их настигла, – веселилась Журавль. – Ну и рожи у них были – и так не красавицы, а тут вообще хоть без очереди к пластическому хирургу шуруй. И… Эй, ты чего такая вялая? – ткнула она подругу в бок. – Уже страдаешь по своему блудоногому? Да ладно тебе, Катюха, он же обещал озарять наше захолустье своим сиянием. Приезжать то есть.

Это была максимальная поддержка, на которую была способна Журавль, и Катя это знала.

– Ревела? – строго осведомилась Нинка.

– Немного, – слабо улыбнулась ее темноволосая подруга.

– Ну и дура, – вынесла вердикт Журавль.

– Я же не железная леди, как ты, – отвечала та спокойно, ничуть не обидевшись. – Ты из-за своего Ефима и слезинки не проронила.

– А чего я должна по нему рыдать?! – крайне изумилась блондинка. – У меня на лбу написана, что я страдаю психическими отклонениями? Нет уж, подруга моя милая, по этому выродку я плакать не буду, – уверенный громкий голос ее отчего-то едва заметно дрогнул, и Катя внимательно посмотрела на Ниночку.

– Точно? – осведомилась она.

– Точнее некуда. А, ну его к свиньям, – отмахнулась девушка. – Рыло – к рылам, – решила она, рубанув ребром изящной ладони по воздуху. – Дьявол, я опять мозоль натерла. – И она, сняв туфли, с ногами устроилась на сиденье.

– Как ты вообще тут оказалась, Нин? – спросила Катя.

– Да так, – пожала та плечами. – Ты же сказала, что помчишься в аэропорт, вот я и подумала, что надо бы и мне приехать, а то пропадаешь без меня. И была права, – сварливо заметила Нинка, которая чувствовала себя героем после того, как вовремя нашла Катьку и утащила в такси, подальше от чокнутых фанаток. – Твои простофильские замашки до добра не доведут. Давай, я тебе лучше расскажу, с кем вчера подралась! – перевела она тему.

– Да, мне тоже интересно, кто тебе губу рассек, – покачала головой Катя. – Этот человек еще жив?

– К сожалению, – поцокала языком Ниночка. – Дышит еще одним и тем же воздухом со мной. Но и этой овце замызганной досталось нехило, чтоб ее клопы застремали! – от души пожелала она Алине Лесковой и выдала еще пару фраз, но уже весьма нецензурных. И девушка эмоционально, в красках стала рассказывать историю встречи с давней врагиней, не зная еще, какие слухи ходят о них двоих в местной тусовке.

На самом деле Нина Журавль немного кривила душой. Не потому что не доверяла Кате, своей лучшей подруге, а потому что не хотела вспоминать то, что произошло с нею ночью.

В себя заснувшая Нинка пришла уже лежа на мягкой широкой кровати гостиничного номера, который окутывала вполне себе уютная загадочная полутьма. Перебравшей с алкоголем Нинке, голова которой кружилась, показалось вдруг, что она находится в доме у деревенской бабушки – когда Нина, будучи девочкой, оставалась там, такая же уютная кружевная полутьма накрывала спальню, и свет пробивался сквозь наполовину прикрытую дверь вместе с обрывками неспешных разговоров взрослых на кухне и ароматами свежей выпечки. Маленькая Ниночка, пряча под подушкой пистолет – чтобы убить всех монстров и слушающая разговоры старших, незаметно засыпала… Взрослой же Ниночке потребовалось не меньше четверти минуты, чтобы осознать, что никакой она не ребенок и что находится не в старом бабушкином доме, а в незнакомом месте.

Девушка с трудом приподнялась, пытаясь понять, где она. На пересохших губах отчего-то чувствовался противный привкус мяты. Нинка осторожно провела языком по губам – нижняя была разбита. И ей показалось отчего-то, что недавно она с кем-то целовалась.

Не слишком эффективно соображавший после возлияний мозг подкинул идею, что, возможно, кто-то притащил ее невесть куда, дабы посягнуть на девичью честь, однако Нинка сразу поняла, что если ее умыкнули из бара именно с такой целью, то ничего еще не случилось – ибо одежда все еще была на ней. Но, скорее всего, собирались сделать это, ибо где-то за стенкой слышался шум воды, словно кто-то принимал душ. Журавль тотчас сделала выводы, для каких целей.

«Какая-то скотина привела меня в отель», – догадалась девушка. Испугаться она не испугалось – страх хлынул потом, но мгновенно пришла в ярость. Кто-то решил поиграть с ней, Ниной Журавль, решив, что это сойдет ему с грязных лап? Захотел воспользоваться ею, пока она была без сознания?

– Ублюдок, – ласково прошипела блондинка, сжав кулак. – Я тебя сейчас евнухом сделаю.

Нинка на автомате вытащила из валяющейся рядом с ней сумочки ни много ни мало, а настоящую миниатюрную отвертку, и, слегка пошатываясь, бесшумно, словно заправский ниндзя подкралась к двери, ведущей, судя по шуму воды за ней, в ванную комнату. Блондинка тихонько приоткрыла дверь, дабы вначале оценить противника, однако ее ждало большое потрясение, ибо человека, склонившегося над раковиной и упершегося в нее руками, она без проблем могла узнать и со спины. И дело было не только в ярких синих волосах. Фигура, походка, жесты, голос – как ни пыталась гордая Журавль забыть этого человека по имени Ефим, у нее ничего не получалось и – парадокс – она начинала ненавидеть его еще больше.

Келла не опускал тяжелого взгляда с отражения собственного лица: недовольного, небритого, мокрого от воды – холодные капли стекали по нему, попадая на грудь и за шею.

«Рыло обдолбанное», – кровожадно подумала Ниночка, стискивая свое маленькое, но грозное оружие и не сводя хищного взора с парня. Решил поиздеваться над ней, смертник! Ну, сейчас она ему пару лишних дырочек в теле сделает!

От внезапно нахлынувших чувств даже голова кружиться перестала – или Нинка больше не замечала этого.

Она уже хотела было залететь в ванную и напасть на своего обидчика сзади, как зазвонил его телефон, лежавший рядом с раковиной. Келла выключил воду, наскоро вытер о полотенце руки и поднес телефон к уху.

– Привет, Андрей, – сказал он со вздохом. – Да, я с Рэном. Он курит. Где? В отеле каком-то. Нет, мы там не пьем, – скучным голосом отвечал парень. – И никаких наркотиков. И девочек с нами рядом нет, – рыкнул раздраженно Келла, и Нинка поняла, что, скорее всего, звонит менеджер «На краю», которая скоро лишится своего барабанщика.