На крыльях

– И кого косплеишь? – принял все за чистую монету Евген.

– Кровавую невесту, – иронично отвечала Журавль. – Из аниме «Bloodyfool».

На ее счастье, парень не был знатоком японской анимации, а потому принял все за чистую монету и с одобрением глянул на девушку.

– Да жена это моя, – расхохотался Келла. Зачем ему захотелось сказать старому приятелю, что Нинка – его супруга, он и сам не понял. – Женушка, – звонко чмокнул он девушку в щеку, и та, немедля, треснула его по лбу.

– Фига себе, – натурально обалдел Евген, который никогда не думал, что безбашенный Келла вообще будет иметь какие-либо длительные отношения, и поинтересовался у Ниночки:

– Ты ведьма, что ли? Приворожила пацана?!

– Типа того, – хмуро отвечала девушка, тряхнув темными волосами. – Сейчас и тебя в клопа превращу, если хрюкало не заткнешь.

Евген принялся смеяться, ошибочно решив про себя, что жена Келлы – очень забавная девчонка.

– А вы на бои без правил приехали смотреть? – допытывался он.

– Нет, – отвечала раздраженная чужой тупостью Нина, – на мессу.

– Чувак, ну естественно! – перебил ее Келла. – Неплохое шоу, кстати. И бойцы – профи. Неплохой махач.

– Не в то место пришел, – авторитетно заявил Евген.

– В какое билет подарили, в такое пришли, – рассмеялся синеволосый.

– Значит, не в то место билеты подарили! Одна постановка, бои договорные – только бы бабло на тотализаторе снять, – поморщился Евген, который давно крутился в этой сфере и знал, что к чему. – Слушай, брат, а хочешь настоящую жесть увидеть? Это только для своих как бы, но я там – вообще в доску свой, а в честь свадьбы с такой красоткой, – подмигнул Евген Ниночке, которая тотчас вскипела и уже едва держала себя в руках, – для вас все организую.

И он снова подмигнул Ниночке.

– Полегче, – посоветовал ему тотчас от души Келла.

– Ревнуешь? – улыбнулся Евген.

– Не-а. Боюсь, как бы она тебе глаз не выбила.

– Может? – расхохотался парень.

– Могу, – занесла кулак Ниночка, чем еще больше очаровала Евгена.

– Так что за местечко-то? – явно заинтересовался Келла, которому хотелось приключений.

Евген привычно огляделся по сторонам и сказал тихо, но заговорщецки:

– Настоящие бои без правил.

– Нелегальные, что ли? – приподнял бровь Келла.

– Какие еще могут быть настоящими? – усмехнулся Евген. – Сегодня крутое мясо будет.

– А ты там каким боком, чувак? – удивился Келла.

– Помогаю устраивать, – размыто ответил приятель. – Ну как, пойдете? Вход платный. Но ощущения – незабываемые. С этим мюзиклом, – пренебрежительно кивнул на клуб Евген, – не сравнить.

– Пойдем? – повернулся Келла к Ниночке. Он, натура увлекающаяся и огненная, уже всей душой рвался туда, к настоящим поединкам. И готов был ехать прямо сейчас.

Девушка же сомневалась. С одной стороны – было жутко интересно, на таких мероприятиях Ниночке бывать не приходилось, и в ней, любительнице реслинга и бокса, взыграло любопытство, а с другой – подобные места вызывали опасения.

Однако с ней же будет Рыло. Чего с ним бояться? Он же сильный. Тупой и сильный.

Да и показывать свой страх перед ним она, Нинка Журавль, не намерена.

– Пойдем, – решительно заявила она, беря парня под руку. – Люблю кровь. Заводит, – плотоядно улыбнулась она Евгену.

– Какая девчонка, а! – хлопнул в ладони тот. И назвал довольно-таки высокую цену за вход. И вопросительно уставился на парочку – согласятся или нет?

– Сделаю женушке подарок, – любил быть щедрым Келла. – Ну-ка, поцелуй меня, – велел он Нинке и указал пальцем на собственную щеку. Девушка лишь фыркнула и послала его. Однако решением супруга осталась довольна.

Не став досматривать последние бои, Келла и Нина уехали вместе с Евгеном на другой конец города, в клуб «Параллели», в котором девушка иногда бывала. Но она и подумать не могла, что нелегальные бои без правил проводятся именно здесь. В респектабельном клубе! В оживленном районе! Неподалеку от районного здания прокуратуры, между прочим! О боях даже никаких слухов не ходило!

Нина даже на какое-то время почувствовала себя особенной – подумать только, никто из ее гламурных подружек и знать не знает о подобном развлечении, а она будет на нем гостьей. Загляденье!

– Не боишься? – шепнул ей Келла.


Ниночке хотелось сказать: «Рядом с тобой – нет», но она лишь позволила себе неприятную ухмылочку.

– Ничего не боюсь, Рылий. В отличие от тебя.

– Не называй меня так! – мигом взъелся тот.

– Заткнись, – недовольно проговорила Нина и, сама не понимая зачем, потянулась к его губам – то ли хотела заставить парня замолчать, то ли хотела поцеловать.

Он тотчас ответил.

«Что ты со мной делаешь? Я скоро не выдержу», – хотел сказать он, но промолчал. Признаваться в подобном Келла не собирался.

Автомобиль остановился около клуба. Следом за Евгеном, который тихо что-то сказал охране, девушка и парень вошли в клуб, предвкушая нечто захватывающее и интересное. На первый взгляд, ничего необычного не происходило: громкая музыка, много народу – только вот не молодежи, а мужчин и женщин постарше, и одеты они были дорого, в костюмы и вечерние наряды, поэтому Нинкино белоснежное платье почти не выбивалось из общей картины. Среди гостей ступали чинно официанты и предлагали алкоголь и закуски. А еще здесь встречались и крепкие парни с цепкими глазами. И когда Нинка встретилась взглядом с одним из них, хоть и не подала вида, но отчетливо поняла, что в этих самых боях замешано слишком много криминала. И эти парни снуют меж гостей не просто так.

Это открытие щекотало нервы. Чувство опасности заводило девушку и отчего-то вновь захотелось поцеловать Келлу, шедшего впереди. Однако Журавль сдержалась – теперь пусть сам первым преклоняет перед ней голову. Хватит ей быть первой.

Они оказались за столиком на балкончике, который выходил на ринг в виде огромной клетки с железными прутьями. Выглядело это эффектно и зловеще.

Проводивший их Евген незаметно взял у Келлы деньги и откланялся, растворившись в толпе. Теперь они остались вдвоем.

– А почему мы не около ринга? – капризно спросила Нинка, глядя вниз, где собралось множество людей, и чувствуя себя героиней фильма о мафиози.

– Чтобы кровь тебе платьишко не закапала, Королева, – отвечал синеволосый. Она не поняла, был ли он серьезен или же шутил.

Предвкушение предстоящего поединка – настоящего, как говорил Евген, накрыло их с головой. Они вновь пили – уже не дорогое шампанское, а джин-тоник со льдом из низких стаканов. И много говорили: оживленно и весело, время от времени подкалывая друг друга. Однако их ожидания не оправдались. Вернее, оправдались, но со слишком большой силой.

Евген был прав – то, что происходило в «Радаре», было детским лепетом по сравнению с нелегальными боями. Настоящее «мясо», как он сказал.

Слишком зло, слишком беспощадно, слишком натуралистично. По-животному.

Когда начался бой, Келла и Нина не кричали, как еще полтора часа назад, болея за одного из бойцов на легальных поединках. Они просто молча смотрели вниз, на клетку, в которой были заточены двое молодых мужчин, бросающихся друг на друга с неожиданной обреченной яростью. Побеждал тот, тело которого было покрыто татуировками.

Происходящее и Ниночке, и Келле казалось слишком жестоким и неоправданно глупым. Они хотели шоу, а не бойню.

Крови было много. И жестокости – тоже. И никаких правил.

Не то чтобы Нинка боялась всего этого – напротив, смотрела на происходящее хладнокровно, не отворачиваясь, но все это не вызывало в ней приятных чувств возбуждения и пьянящего азарта. То ли дело реслинг по телевизору! Пусть это постановочное шоу, с яркими бросками и колоритными персонажами, но сколько же чувств оно у нее вызывали! А тут… Ничего, кроме недоумения и брезгливости.

Келле все это тоже не особо нравилось. Во-первых, хоть его никто никогда не назвал бы ромашкой, он не любил бессмысленную жестокость. А именно это он сейчас и наблюдал. Во-вторых, отсутствие правил – вообще каких-либо правил – его, человека, который хоть и недолго, но занимался боксом и самбо, напрягало. Каким бы раздолбаем и идиотом он ни казался окружающим, у него был свой внутренний, хоть и понятный только ему кодекс чести.

Он даже начал жалеть – не потраченных денег, а того, что притащил сюда Нину. Ну и себя, конечно.

Если в «Радаре» на первом месте все же стоял азарт и какая-то спортивная злость, то здесь в воздухе носилась беззвучным черным привидением жестокость, продиктованная стремлением выжить. Выжить любой ценой.

Толпа внизу бесновалась. Она жаждала крови и ревела от восторга. И рекой лилась не только кровь, но и алкоголь.

Нинка заметила, как за соседним столиком парень свернул крупную купюру в трубочку – и она моментально поняла, для чего. Это не добавило ей положительных эмоций. Лишь отвращение.

Одного из бойцов унесла на носиках бригада дежуривших врачей.

А потом, когда в перерыве свет на время сделался ярче, она вдруг увидела в толпе Матвея. Правда, не сразу узнала его. Он, несколько представительного вида мужчин и девушек модельной внешности отходили прочь от ринга, около которого стояли, наблюдая за боем. Лицо у Матвея было довольное. Он сказал что-то одному из спутников, а после достал деньги и несколько купюр сунул парню в черной рубашке, который сделав пометку в планшете, переместился к другим гостям.

Нинка удивленно приподняла бровь. Уж кого-кого, а Помойку она здесь встретить не думала. И что он тут забыл? Как и они, случайно оказался здесь или же любит подобные кровавые шоу?

Матвей, словно почувствовав, что на него смотрят, вдруг поднял глаза и, кажется, заметил ее на балкончике.

– Черт, – прошипела Нинка и тотчас спрятала лицо на груди у Келлы. Тот весьма и весьма удивился – приятно.

Со стороны это выглядело трогательно.

– Хочешь любви и ласки? – осведомился он почти тепло, гладя девушку по волосам.

– Заткнись, – велела ему та.

Нет, не мог Помойка ее увидеть. Никак не мог.

И она вновь выглянула с балкончика. Матвей как будто бы ждал это – стоял, подняв голову, и смотрел в ее сторону.

Лицо его было злым. Таким злым, что невозмутимой, в общем-то, Нине стало даже не по себе.

Выругавшись, девушка резко опустилась на колени, не заботясь о том, каким станет ее платье. Если этот придурок увидит ее в таком месте, тотчас доложит родителям. А ведь она сегодня обманула мать, сказав, что ночует у Кати, потому что у них совместный проект! Нет, мама, никаких санкций не применит, но как же не хочется, чтобы она опять думала, что в трудные для семьи времена, когда даже тусовщица Ирка сидит дома, она, Нина, бегает по развлекательным заведениям, тем более, столь сомнительным. А если узнает отец… Он безумно разозлится.

Журавль прошипела проклятья, призывая небеса развернуться над головой наблюдательного Матвея.

– Ты чего? – наклонился к ней озадаченный Келла. – Страшно, что ли?