Мужчина не для меня

— Ее долго не было, — меж тем продолжила няня. — Я даже вас оставила и взяла светильник и вышла на порог. Буря к этому моменту уже стала тише, а я стояла и ждала, пока миссис Льюис вернется.

— А после? — не удержалась от вопроса.

— Она вернулась. Промокшая и продрогшая, с каменным лицом. Прошла мимо меня и поднялась к себе, да и закрылась. Это произошло несколько часов назад. С тех пор она не выходила и двери заперла на засов. Я пыталась к ней достучаться, но мне никто не отвечал.

— Черт! — выругавшись совсем недостойно леди, я встала с кровати и нашарила ногами обувь. Какие-то мягкие туфли, на пару размеров больше чем надо, но я влезла в них и огляделась в поисках халата или какого-то платка, чтобы накинуть на плечи. Маргот мешать не стала, напротив, подала мне теплый плед и не пошла следом, когда я вышла из комнаты и направилась к мадам Джейн.

Путь до ее спальни преодолела за минуту, но после еще долго стояла и молча смотрела на дверную ручку, не решаясь постучаться и открыть двери.

«А если она не захочет меня видеть?» — подумала я и поняла, что мадам Джейн имеет полное право злиться и даже ненавидеть меня. Ведь если бы не я...

Рука дернулась и забарабанила в двери, против моей воли.

— Мадам Джейн! — голос сорвался.

Тишина в ответ.

— Мадам Джейн, это я, Мейгрид! Откройте! — попросила тихо.

— Уходи! — ответила сухо женщина. Ее голос донесся словно издалека, разбившись о тонкую преграду.

— Мне так жаль! — глупо проговорила я.

Внутри все оборвалось, стоило мне представить, как миссис Льюис спускается вниз по тропе, хромая и держась за мокрые стены камней. Как она поскальзывается и подает, а потом снова встает и идет туда, где на волнах качается, ударяясь о вершины хищных рифов, тело ее единственного сына.

В глазах потемнело, а к горлу подкатила дурнота и я, ухватившись за ручку двери, осела на пол тяжелым кулем.

Затем зашумел засов, и двери открылись. Я уронила руку и подняла глаза на высокую женскую фигуру, возвышавшуюся надо мной.

— Ты видела его? — вдруг спросила мадам.

— Что? — не поняла я.

Женщина подала мне руку и помогла встать на ноги, а затем отошла в сторону, пропуская в свою комнату. Едва я переступила порог, как она закрыла за моей спиной двери.

— Ты видела Гейла?

Я рассказала ей все, чему была свидетелем. Как лодка перевернулась, налетев на рифы, и как Льюис пропал в волнах и больше не появлялся на поверхности моря. Мадам Джейн слушала, и лицо ее при этом было словно высечено из камня. Серое, мрачное и только сухие глаза странно поблескивают.

— Он не умер! — сказала она уверенно.

Мне бы хоть толику ее веры. Но я помнила те огромные страшные волны, и рев ветра и прибоя все еще шумел в моих ушах! Я видела, как исчез Гейл под водой, и понимала, что как бы я не мечтала, у мужчины не было шансов. Думать о том, как его утянуло под воду течением, и как он захлебнулся, когда в легких закончился воздух, я не хотела и гнала прочь жуткие мысли.

— Почему вы так уверены? — спросила я тихо.

— Я мать! — отозвалась женщина. — Я чувствую!

Скрипнувшая дверь пропустила в комнату Маргот. Нянюшка посмотрела на нас обеих поочередно, а затем взяла меня за руку.

— Пойдемте отсюда, леди Мейгрид. Вы же видите, в каком состоянии мадам!

Я впилась взглядом в маску ее лица. Действительно, сейчас я поняла, что было странным в его выражении. Она словно потеряла рассудок. Слишком спокойная для человека, потерявшего только что своего ребенка. Она должна была рыдать и биться в истерике, но нет. Миссис Льюис казалась спокойной.

— Когда утихнет непогода, я отправлюсь искать его, — сказала мадам Джейн, глядя на меня и как бы мимо. — Я найду или его, или его тело, иначе я не смогу успокоиться!

— Мы отправимся вместе! — произнесла я и взяла в свою руку сухие и холодные пальцы мадам.

— Хорошо! — ответила она и кивнула на двери. — А сейчас уходите! — сказала и направилась к окну, чтобы продолжать ждать рассвета.

Мы с Маргот вышли, закрыв осторожно двери. Я бросила взгляд на лицо нянюшки.

— Так иногда бывает, леди Мейгрид, — проговорила она, — когда горе слишком велико! Так бывает! — и потянула меня прочь от двери.

«Мы утром, когда стихнет непогода, отправимся все вместе!» — решительно сказала себе.

«Леди Мейгрид!» — голос Жука прозвучал в голове так ярко и сильно, словно он находился рядом со мной, за спиной. Я вздрогнула и оглянулась назад, будто он действительно мог стоять там. Но никого в темноте не оказалось, как и следовало ожидать.

А где-то снаружи продолжал бушевать, завывая, ветер. Все также бился в окна дождь, и ревело грозное море.

Мне все же удалось уснуть. Я сидела в кресле в комнате и смотрела в окно, дожидаясь рассвета, чтобы с первыми лучами солнца идти к мадам Джейн и вместе с ней отправится на поиски Гейла… или его тела. За спиной, привалившись боком к высокой спинке кровати, застыла камнем верная Маргот. Мы обе ждали солнца и дневного света. Постепенно стихали все звуки. Буря уходила дальше, в море, и под ее свист и пение волн, поглотивших лодку моего жениха, я и уснула.




Мне приснился странный сон, будто бы я бреду по берегу меж острых камней в поисках Льюиса. Бреду, оглядываясь по сторонам, спешу, словно боюсь опоздать.

«Он жив!» — говорю себе во сне, но где-то в самой глубине подсознания, понимаю, что пытаюсь обмануть саму себя. Даже уснув, я помню страшные волны и тот миг, когда разбившаяся о скалы лодка провалилась в темную бурлящую бездну, унося с собой мужчину, которому я не успела толком рассказать о своих чувствах. Но даже несмотря на это, я продолжаю пробираться меж камней, опираясь руками на скользкие стены, а под ногами плещется море, уже спокойное, тихое, но холодное. Я мерзну и вздрагиваю каждый раз, когда очередная набежавшая волна лижет щиколотки и икры, будто огромный щенок.

— Гейл! — имя срывается с губ помимо воли. А вдруг услышит... если жив! Что, если мадам Джейн права, и он сейчас лежит где-то среди камней, уставший после борьбы со стихией, после того, как море, схватив его в свои страшные объятия, било о скалы, не позволяя выбраться на берег, туда, где его ждали мы, я и его мать.

— Гейл! — снова кричу и вдруг вижу обломок лодки, ее носовую часть, с острыми зубьями, застрявшую в воде чуть дальше, там, где глубина мне по шею или даже выше.

«Надо осмотреть берег рядом, вдруг», — думаю и сама обрываю себя на этой мысли. Я все еще не верю и почти не надеюсь, но упрямо иду вперед, меж камней.

Подбираюсь, обогнув высокую скалу, утонув в море почти по пояс, но за ней только камни, и нет ничего. Вздохнув, продолжаю двигаться дальше. Иду и всматриваюсь в камни и в глубокие щели меж ними, но нахожу только части лодки, вынесенные прибоем.

Сама не понимаю, что толкает меня идти дальше, и я продолжаю погружать ноги в холодное море, порой проваливаюсь по колено, оскальзываясь на поросших водорослями камнях, но все иду и иду. Одна. О мадам Джейн в этом сне я не вспоминаю, словно эти поиски провожу в одиночестве, и я совсем не помню во сне, что договаривалась отправиться вместе!

Но вот впереди что-то темнеет в провале между острых камней, и я застываю, чувствуя, как сердце начинает бешено стучать в груди. Я вытягиваю шею, не решаясь, или попросту опасаясь сделать шаг вперед и понимаю, что это человеческие ноги, лежащие в воде.

«Я нашла его!» — мелькнула мысль, и я бросаюсь вперед, с диким криком, зовя мужчину по имени, с тайной надеждой найти его, пусть и пострадавшим, но живым! Бегу по воде, насколько это позволяет берег, изуродованный огромными валунами, скрытыми под поверхностью и когда до тела остается всего несколько шагов, когда я уже вижу и спину и одну из рук мужчины, я поскальзываюсь и падаю вниз, а затем чьи-то руки ловят меня и прижимают к своей груди. Грудь широкая и мягкая, теплая, а руки обнимают слишком бережно, и я открываю глаза.



Но как же болит тело и мне так холодно, словно я по-прежнему нахожусь под дождем и холодным ветром. Тело мелко вздрагивает и отдается болью в каждом суставе, в каждой косточке. Кажется, кто-то жестоко избил меня и бросил умирать.

— Она бредит! — слова принадлежат не Маргот.

— Шутка ли, под ливнем бегать да на холодном ветру, вот и слегла детка моя! Вся горит и никак согреться не может! — нянюшка укладывает меня назад в постель, укрывает одеялом и опускается рядом. Через приоткрытые глаза-щелки, отказывающиеся открываться шире, я с трудом различаю и нянюшку, и мадам Джейн стоящую рядом в теплом плаще.

— Смотри за ней, — приказывает мать Льюиса.

— Бедняжка все время зовет вашего сына, — признается Маргот со вздохом, в котором читается тоска и сожаление. — Я и не подозревала, что она действительно его...

— Следи за ней! — твердый голос мадам обрывает слова нянюшки на полуслове. — А я отправлюсь искать сына.

— Я не могу пойти с вами, — ответила Маргот, но теперь в ее словах нет сожаления.

— Я понимаю! — кивает Джейн.

— Вы вправе бороться за свое дитя, а для меня леди Мейгрид тоже ребенок! — Маргот печальна и боится. Это страх за мою жизнь, не иначе. — Ведь я воспитывала ее с младенчества, она мне как дочь.

— Я знаю, — говорит женщина и уходит, тихо прикрывая двери, а я снова закрываю глаза и проваливаюсь уже в темноту. В ней нет ни моря, ни камней. В ней нет Гейла.





Глава 21




Алистер рисовал в своей мастерской, когда старший лакей во Дворце доложил ему о том, что встречи с принцем просит виконт Байе.

Мужчина бросил взгляд на полотно, что стояло перед ним на высоком мольберте, а затем перевел взгляд на обнаженную девушку, сидевшую на возвышении и едва прикрытую прозрачной тканью. Девушка поймала взгляд принца и улыбнулась. Алистера позабавила ее искусственная улыбка. Девица явно боялась, но не его. Услышав имя Байе, в глазах натурщицы вспыхнул страх.

— Проводите дядюшку прямо сюда! — проговорил молодой мужчина и отложил кисти на столик, стоявший слева. Затем сменил позу, позволяя затекшим от долгого сидения ногам отдохнуть, а спине расслабиться.

Несколько минут он просто сидел, глядя на набросок, к которому едва прикоснулся красками, когда где-то за спиной снова открылась дверь, и голос лакея объявил имя виконта, а затем Байе прошел вперед и встал перед глазами Алистера, склонив голову.

— Вы сегодня решили позабавиться? — усмехнулся принц, глядя на молодое лицо Байе. Виконт снова принял чужой облик и теперь не был настолько уродлив, даже напротив. Сейчас перед Алистером стоял красивый мужчина, едва за тридцать. У него был темные волосы и черные, как смоль глаза, чуть крупный нос и отличное телосложение. Облик показался принцу знакомым.

— Доброго утра, мой принц, — произнес Байе и снова чуть поклонился.

Алистер ответил кивком, а затем увидел, как виконт бросил взгляд на его натурщицу. Девушка тут же словно закаменела, и в ее глазах сильнее проступил страх. Они чуть расширились и теперь неотрывно смотрели на красавца виконта. Пусть и в чужом обличье, но одно имя Байе внушало страх.

— Оставь нас! — милосердно отпустил юную красавицу принц.

Девушке не надо было повторять дважды. Подхватив одежды, что лежали на стуле в стороне, она пролетела стрелой мимо мужчин и скрылась за дверью, словно ее и не бывало.

Байе с усмешкой проследил за исчезновением красавицы и вздохнул.

— Сроки, данные вами королю Виктору на поиски его дочери, подходят к концу! — напомнил он.

— Вы все еще мечтаете жениться, — рассмеялся принц.

— Я все еще надеюсь получить то место, которое вы мне обещали, — напомнил маг и добавил тихо, — и вы, и Его Величество король Фредерик.