Мракадемия

— Мы скоро подойдем.

Мы с Тором вышли из столовой в фойе, и я нарезала кругов двадцать, вышагивая от дверей трапезной до лестницы и обратно. Рыжий отобрал у меня сумку с тетрадями и караулил ее, усевшись на широкий каменный подоконник. Глаза его весело блестели, когда я в очередной раз проходила мимо. А язык… без костей у него язык!

— Лучше бы ты рядом села, успокоилась, — прокомментировал он, когда я снова шла к лестнице. — На физкультуре беготни не хватило? Мэтр Грыш эту пробежку не зачтет.

— Грррмыхш! Штраф — один дополнительный круг! — прогремело откуда-то, и я в недоумении замерла, а в руки изумленного Тора спланировала с потолка бумажка с уведомлением о штрафе.

— За что?! — возмутился рыжий. И, так как ему никто не ответил, развернул листок и прочитал вслух: — Занятия спортом улучшают кровообращение, что способствует питанию головного мозга и развитию памяти. Вот засада! — он кинул взгляд на расписной потолок. — У него что, подслушивающие заклинания во всех помещениях развешаны?

— Вряд ли, слишком энергозатратно. — Я прошлась от лестницы до двери и развернулась, пропустив группу покинувших столовую сокурсников. Дождалась, когда они скроются из виду и продолжила размышлять вслух: — Скорее всего, дело в защите родового имени от искажений и в проклятии, созданной на этой основе. Ашша мне рассказывала теорию.

— Ашша?— поднял бровь рыжий, приглашая меня к откровенности.

Но я уже прикусила губу. Надо сначала поговорить с леди Шарлоттой!

— Моя знакомая, обучала меня немного магии, — все же пояснила я.

На самом деле много и только теории. Сама она не колдовала при мне ни разу.

Двери снова распахнулись, и на пороге, наконец, показалась преподавательница проклятий. Лорд ректор, придержав створку, галантно пропустил даму вперед и обжег меня взглядом ярких глаз, но ничего не сказал.

— Леди Шарлотта … — пробормотала я.

Она мягко мне улыбнулась, а потом вскинула на ректора растерянный взгляд.

— Подскажите, мэтр Лиорский… — собралась она с мыслями, — где бы мы с мисси Сандрой могли спокойно поговорить?

Ректор поморщился, будто это обращение из ее уст страшно ему не понравилось, но ответил:

— Вы можете побеседовать в библиотеке. Я открою вам портал. Для выхода ключ не потребуется, нужно только приложить ладонь к двери. Не забывайте о комендантском часе. Впрочем, я провожу вас, — вдруг решил мужчина.

И перед нами возник портальный круг.

Я оглянулась на Тора. Он улыбнулся:

— Не беспокойся, я подожду тебя у библиотеки.

Граф сощурился на рыжего, покачал головой. И, уже шагнув вслед за леди Шарлоттой в портал, я уловила фразу ректора:

— Что ж, если все наши книги сгорят в ближайшую пару часов, я буду знать, кому предъявлять счет!

К моей досаде, арка схлопнулась, и что магистру ответил Тор, узнать не удалось.

Портал сработал безукоризненно. Мы оказались в библиотеке. Множество массивных, набитых книгами стеллажей, поднимались от пола до середины высоких стен. Под сводчатым потолком роились голубоватые магические огни, похожих на стаю сбившихся в кучу бабочек. Леди Шарлотта сделала шаг, и от стайки отделились два мотылька, подлетели ближе, засияв ярче.

Не нервничай я так сильно, непременно оценила бы красоту и волшебство обстановки.

— За теми шкафами стоят удобные кресла, — сообщил нам ректор, не отрывая взгляда от проклятийницы. — Там вы сможете поговорить без свидетелей. Я покажу.

— Благодарю, — присела в поклоне леди.

За стеллажами был уютный эркер с креслами, столиком и диванчиком. Напротив стоял письменный стол, заваленный книгами. Причем, они тут лежали так давно, что покрылись паутиной. Тут явно не успели прибраться к открытию академии!

Либо учебная библиотека была где-то в другом месте, либо она была настолько огромной, что в порядок привели только ее часть. За книгами у нас ходили Белла и Конни, и что-то не помню, чтобы они жаловались на пыль.

Следуя за ректором, мы подошли к креслам, обитым темной кожей, в носу у меня нестерпимо зачесалось, и я громко чихнула, подняв облако пыли вокруг.

— Простите, — я закрыла нос рукавом и почему-то покраснела.

Лиорский понимающе усмехнулся.

— Будьте здоровы, — пожелал он мне, повернулся к леди и повинился: — Это мое упущение. Я не посещал библиотеку много лет, и не подумал о том, в каком она теперь состоянии. Когда-то давно именно здесь я провел самые счастливые часы своей жизни. Это было любимое место моей… — граф вдруг оборвался на полуслове, пальцами сжал виски.

Я нахмурилась. Чье любимое место? Почему ректор не договорил? Он вдруг качнулся, стало видно, что он весь побледнел. Я бросила на леди Шарлотту испуганный взгляд, но она лишь кивнула мне и тихо сказала:

— Да, Санни, так происходит всякий раз, когда мой муж и твой родной дед думает обо мне, о своей жене. Он почти ничего не помнит, и если сказать ему прямо, то он просто не услышит … — она вздохнула, а потом вдруг светло мне улыбнулась. — Бонифер передал мне тридцать медяков. Зная твою жадную мачеху, мне страшно представить на чем ты их сэкономила.

От переизбытка эмоций у меня, кажется, случился самый настоящий ступор.

— На новых чулках, — все-таки созналась я через пару ударов сердца.

Мои догадки оказались верны! У меня мало того, что имеется дед, целый ректор, но с этим я уже как-то примирилась, у меня есть бабушка! Очень красивая, кстати бабушка, лет тридцати на вид… Всеблагие, неужели я не ошиблась, неужели это действительно она? Старая нищенка, обучавшая меня все эти годы. Я вгляделась в ее глаза, и сразу же их узнала. Лучистые, огромные, теплые карие глаза, которые всегда смотрели на меня с огромной любовью, глаза моей доброй Ашши.


— С радостью подарю тебе пару! — тепло рассмеялась женщина. — А твой подарок я приберегу. Спасибо, моя добрая девочка.

Я и верила, и боялась поверить. Хотя какие уж тут могли быть сомнения?! Сердце грозило выпрыгнуть из груди, и еще почему-то очень хотелось плакать.

«Возьми себя в руки, Сандрильона! — приказала я самой себе. — Если бы ты сорок лет жила со страшным проклятьем, как бы тебе понравилось, что твоя единственная внучка вместо того, чтобы радоваться твоему спасению, рыдает, как какая-то плакса? Тебе бы точно это не понравилось!»

Отповедь помогла, плакать мне расхотелось. А вот выяснить, кто сотворил такое с моей семьей, хотелось очень.

— Это все поцелуй смерти? — наконец, отмерла я, обнаружив, что крепко сжимаю кулаки. Даже костяшки побелели.

— Боюсь, что это еще и кое-что похуже. Гордыня, обида и упрямство, — печально вздохнула … моя бабушка.

Я снова чихнула, а ректор отмер и взмахнул рукой.

— Э-э… О чем я? Ах, да… Пыль. Сейчас уберу, дамы.

— Лорд Анжей, позвольте это сделаю я, — Шарлотта с улыбкой остановила магистра и провела над пыльными креслами рукой. Запыленную мебель охватил черный туман, бесследно уничтожив грязь, и женщина рассмеялась:

— Получилось!

Она будто и сама не верила, что у нее выйдет что-то путное, и теперь смотрела на нас с ректором сияющими глазами.

— Ну конечно, получилось, леди! — улыбнулся граф. — Это ведь простейшее бытовое заклинание.

— Да, простейшее, — с грустью повторила женщина.

— Не буду вам мешать, — опомнился ректор. — Я буду в кабинете, это в северной части библиотеки.

Мы обе кивнули, и когда широкая спина моего деда скрылась далеко за стеллажами, леди Лотта раскрыла объятия, предлагая мне броситься ей на шею, что я с большим удовольствием и осуществила.

— Моя девочка! — причитала женщина, вытирая руками слезы. — Родная, моя. Как же я счастлива, что могу, наконец, тебе это сказать!

— Но почему ты мне раньше не сказала? Даже имя другое! Ашша — это ведь анаграмма, да? Ашельская Шарлотта? — закидала я ее вопросами.

Она кивнула и, усадив меня на одно из кресел, устроилась напротив. Расправила пышную юбку и, будто собравшись с духом, начала свой рассказ:

— Мало того, что проклятие той ведьмы превратило меня в старуху, но оно еще несло в себе заклятие молчания. Когда я очнулась через долгое-долгое время, то могла говорить о чем угодно, только не о себе и своей семье, не о своем прошлом. Но у меня получилось взять себе временное имя, составить его из элементов настоящего. Как ты взяла себе имя Ренвин. Все, что я могла, — это быть рядом с тобой и моим несчастным сыном. Не куксись, детка, — она чуть улыбнулась, — дай отцу шанс! Злое колдовство сделало его сердце черствым, а я ничем не могла вам помочь. Но теперь все изменится. Вчерашней ночью что-то разрушило чары!

— Вчера ночью? — я нахмурилась, в подробностях вспоминая первую ночь в академии, и, конечно, сразу же покраснела. Ночь была веселой! Как и утро! Хотя, чего жаловаться, сегодняшнее утро было не менее насыщенным!

Мрак, о чем я думаю!

— Вчера ночью я нашла веретено и засохшую гадюку среди острых колючек! — сообщила я бабушке.

— Колючек... — она побелела и стала точно такого же цвета, как свежевыстиранная в особом растворе Изабеллы простыня. — Санни, детка, умоляю, скажи, что ты не поранилась!

— Нет, — я помотала головой. — То есть, я хотела сказать, совсем чуть-чуть. То есть… — перед глазами тут же встала картинка, как Тор подносит мой палец к своему рту, щеки мои превратились в два пылающих факела, но я все-таки договорила. — Все нормально, бабушка! Не поранилась!

— Я так счастлива слышать это обращение из твоих уст, Санни, — улыбнулась она мне, отвернулась и быстро смахнула выступившие на глазах слезы. — Хорошо, что все обошлось. Ты нашла ключ от проклятия, а рядом с ключом, если он завязан на какую-то вещь, проклятийник очень часто ставит ловушку. Помнишь, я тебе об этом рассказывала?

— Да, рассказывала … — убито подтвердила я.

Всеблагие, что теперь будет? Я ведь укололась... Сердце у меня упало куда-то в желудок и категорически отказывалось возвращаться на место.

— Если бы ты поранилась, то наверняка умерла бы до наступления следующего утра, а злые чары еще больше усилились с твоей смертью, — серьезно продолжила бабушка.

Я немного расслабилась. К счастью, я совершенно точно была жива. Но это ведь означает, что Тор снова меня спас? Да я с ним во веки веков не расплачусь… заставила себя пока не думать о рыжем спасителе.

— Но как же граф Лиорский? Он тоже проклят?

Шарлотта покачала головой.

Глава 67



— Здесь что-то другое, не простое проклятие, — сказала магесса, — иначе в Совете магов давно бы его заметили и попытались снять с графа. В Темном королевстве есть очень сильные маги. Но они оправдывают эту избирательную забывчивость Анжея Лиорского вредностью и чудачеством. Жена-изменница — не самый приятный факт биографии, желание вычеркнуть его из своей жизни и памяти вполне объяснимо. Во всем остальном он безукоризнен, и считается одним из сильнейших магов королевства. Они не помогли, как я надеялась. Они даже мне не смогли помочь, пока ты не нашла и не разрушила ключ. Хотя бы потому, что я не могла ничего им рассказать … А на Анжее паутина еще тоньше и сложнее, — продолжила бабушка. — Как и на нашем с ним сыне и твоем отце, Сандра. Я могу только подозревать, что ведьма… если это ведьма, а не кто похуже... использовала для паутины проклятий платок с моей кровью. Но где его найти — не представляю.

— Но зачем та чудовищная ведьма это сделала? И кто она?

— За все прошедшие годы я так и не смогла это узнать. Никаких следов, ничего! Единственное, что мне пришло в голову, — это то, что злодейке нужен был мой муж. Но Анжей все эти годы был один! И никого похожего на ту ведьму рядом с ним…

— Действительно, очень странно, — согласилась я. — Нужно найти тот платок!

— Увы, пока ни одно поисковое заклинание по моей крови на него не сработало. Но теперь, когда Анжей снял собственное проклятие с родового замка, у нас появилась надежда. Правда, слабая. Замок… словно перестроен. Я вчера вечером не смогла найти вход в одну из башен. Ту, где была моя временная спальня. Незадолго до трагедии я перебралась туда, во время визита гостей, чтобы не злить мужа… впрочем, это не важно. Глупо вспоминать старые обиды, когда есть дела поважней, — подмигнула мне она.