Мост

Врег не последовал за ним.





Глава 19

Последний разговор




Джон сидел на металлическом складном стуле в подвале викторианского дома.

Это должен был быть последний «разговор» перед отъездом из Сан-Франциско. Не совсем планировочная сессия, по крайней мере, судя по тому, что Джон мог уловить из мыслей окружающих — большая часть оперативного планирования уже завершена — но это и не будет просто ободряющей беседой.

Джон никогда раньше не участвовал вместе с Ревиком в военных операциях, по крайней мере, в тех, которыми элерианец руководил лично.

Он был с ним, когда они вырвались из той тюрьмы в горах Кавказа, и когда Дитрини тащил их через канализацию. Это не походило на те ситуации. Это казалось безгранично далёким от той операции извлечения в Сан-Франциско, и не только потому, что Элли не планировала всё вместе с ним.

Прошло меньше часа с тех пор, как он оставил Врега.

Металлический складной стул, на котором сидел Джон, занимал чрезвычайно малую часть пространства с низкими потолками, усеянного по меньшей мере двумя дюжинами точно таких же стульев. В самой комнате были мягкие полы и стены, поскольку она использовалась в качестве тренировочной площадки для mulei.

Джон сидел в группе других видящих, рассевшихся полукольцом вокруг Ревика, который расположился лицом к ним на таком же складном стуле. Стул казался странно маленьким под длинными ногами Ревика, несмотря на то, что он сидел совершенно прямо, прислонившись к спинке, и держался со своей странной точностью.

Все видящие, включая Ревика, носили одежду, более или менее похожую на ту, что надел Джон.

Чёрные бронированные рубашки свисали поверх бронированных штанов. Более толстые бронежилеты обтягивали их торсы поверх рубашек, с боковыми и плечевыми кобурами для оружия, а также карманами и мешочками для магазинов, сигнальных ракет, наладонников и всего остального.

Ревик положил лодыжку боком на противоположное бедро, а ладонь опустил на ногу чуть выше колена. Его пальцы казались длиннее и белее, чем помнил Джон, контрастируя со всей этой чёрной бронированной одеждой, а также с тёмно-зелёными стенами отделанной органикой комнаты и с его чёрными волосами.

Большая часть мебели была разобрана, осталось только зеркало позади Ревика, удваивающее их численность и умножающее пустоту вокруг того места, где они сидели.

У стены возле двери лежала груда чёрных вещевых мешков — единственные вещи, оставшиеся в комнате, кроме складных стульев, напольных матов и самих видящих.

Джон поймал себя на том, что наблюдает за Ревиком, как и все остальные.

Несколько долгих минут Ревик ничего не говорил.

Он наблюдал, как несколько опоздавших вошли в комнату и заняли в тишине свои места, оставив сумки на куче в углу и прокравшись внутрь со слегка виноватым видом.

Джон наблюдал за прозрачными глазами Ревика, пока тот изучал все их лица.

Он задавался вопросом, думает ли Ревик о том, что он собирается сказать, или же считает головы и тела, чтобы напомнить себе их количество, либо чтобы определить, все ли наконец прибыли. Возможно, он размышлял о тонком балансе между тем, кто ему был нужен в Нью-Йорке, и тем, кого он хотел оставить здесь, в Сан-Франциско, с Элли.

О чём бы ни думал Ревик, его лицо не дрогнуло, когда он окинул взглядом лица и глаза разных оттенков. Когда все металлические складные стулья оказались заняты, он помедлил, чтобы оценить груду мешков, которые стояли неровной горой у открытой двери, а затем сложенные ящики с оборудованием в коридоре за ней.

Джон знал, что последние вмещали всё — от магазинов с патронами до гранат и пугающе разнообразного количества ручных пистолетов, винтовок и другого оружия.

Это даже не включало в себя то, что они уже погрузили в грузовик внизу.

Ревик никогда не верил в экономность, когда дело касалось оружия.

Глаза Джона вернулись к лицам других видящих, пересчитывая их.

Всего их было двадцать пять — двадцать семь вместе с ним и Ревиком — но только половина из них была по-настоящему знакома Джону, хотя бы мимоходом.

Здесь была Ниила, вместе с Мэйгаром, Джорагом, Гаренше, Джаксом, Локи, Оли, Порэшем, Иллег, тем британским другом Ревика, Тореком (не путать с Тардеком, напомнил себе Джон — с тем старшим Повстанцем, который погиб в цунами). Тут также были Чинья и Юми.

Джон ещё мало был знаком с конкретным планом, но знал, что в Нью-Йорке к ним присоединятся Холо, Деклан, Анале, Мика, Уллиса, Радди, Хондо, Викрам, Арго и ещё некоторые.

Балидор останется здесь, наблюдая за их щитами с большого расстояния.

Врег тоже останется здесь. Он назначен ответственным за охрану Элли.

Просто зная Ревика, Джон понимал, что тот, вероятно, уже провёл предыдущие десять или около того часов, разговаривая с разведчиками, которых он оставит позади. Ревик вместе с Врегом и Балидором наверняка лично выработал несколько десятков протоколов защиты, а также любые планы на случай непредвиденных обстоятельств, которые он, несомненно, имел в наличии на случай нападения на сам Сан-Франциско.

Предположительно, Чандрэ следила за Дитрини и мониторила его местонахождение в физическом мире при помощи Варлана, Рига, Стэнли, новой девушки Балидора, Ярли, которая сама по себе была более чем достойным разведчиком, и мужчины-видящего по имени Деймон.

Но даже в этом случае Ревик не хотел бы рисковать.

Джон знал, что ничто по-настоящему не успокоит Ревика в отношении Дитрини, кроме пули в голове видящего Лао Ху. Честно говоря, Джон и сам чувствовал себя примерно так же.


Ему только иногда приходило в голову (обычно в темноте, когда он ложился спать), что желать смерти кому-то другому, даже такому психопату, как Дитрини, было для него относительно новым опытом. На самом деле, ему не хотелось думать о том, что сказал бы по этому поводу Вэш.

Прямо сейчас, учитывая все обстоятельства, он вообще не хотел думать о Вэше.

Когда Ревик сменил позу на своём стуле, Джон снова посмотрел ему в глаза.

На этот раз он неохотно сосредоточился на синяке под глазом другого мужчины и на верхней части его щеки. Отметины были свежими, в основном всё ещё красными, хотя уже начали темнеть. Джон уже знал из мыслей Мэйгара и Ревика, откуда именно взялся этот синяк.

Во время одного из их утренних «разговоров» Врег ударил Ревика кулаком в лицо.

Разумеется, Врег не сказал об этом Джону.

Впрочем, как и Ревик.

Однако Джон полагал, что это объясняло, почему Врег был освобождён от данного собрания. Поморщившись, он оторвал взгляд от свежего синяка, наблюдая, как Ревик под углом откинулся назад, на металлический складной стул, забросив одну руку в чёрном на изогнутую металлическую спинку.

— Хорошо, — сказал Ревик, прочищая горло. — Самолёт заправляют топливом и проверяют в аэропорту Сан-Франциско. Мы покидаем этот дом через тридцать минут. Мы поднимаемся в воздух…

Он взглянул на органический браслет, который носил на запястье.

— …Через два часа после посадки на борт и после того, как команда Балидора внесёт последние штрихи в конструкцию самолёта. Это максимум два часа.

Длинные челюсти Ревика напряглись, как раз перед тем, как он изменил положение своего тела на металлическом сиденье.

— Я просто хочу убедиться, что всем всё ясно, перед тем, как мы отправимся в путь, — он вглядывался в лица, но выражение его собственного лица оставалось неподвижным. — Это ваш последний шанс высказаться откровенно, прежде чем мы выйдем за дверь. Как только мы уйдём отсюда, мы приступаем к работе. Это означает соблюдение субординации. Это означает военные правила. Здесь же это не имеет силы. Но только здесь, и только до тех пор, пока мы не выйдем за эту дверь.

Ревик оторвал руку от лодыжки ровно настолько, чтобы показать пальцем на внешний коридор. Его прозрачные глаза сделались резче в зеленоватом свете, когда он оглядел их всех.

— Я хочу, чтобы все кристально чётко понимали ситуацию, потому что я не буду повторять это снова. Если у вас есть что сказать мне — или любому из ваших командиров — скажите это сейчас. Прямо сейчас я искренне хочу это услышать. Позже я, вероятно, не стану этого выслушивать, если только это не имеет отношения к операции.

Джон оглядел лица других видящих.

Он знал от Элли, а также от Врега и даже от самого Ревика, что элерианец имел в виду именно то, что сказал. В полевых условиях Ревик жил по цепочке командования. Он мог застрелить кого-то, кто бросил ему вызов там, если бы ощутил потребность действовать решительно.

Джон почувствовал, что другие видящие тоже задумались, когда он огляделся вокруг.

Во всяком случае, в комнате стало ещё тише и неподвижнее, чем прежде. Даже некоторые из темнокожих видящих сейчас выглядели бледными, но Джон не мог точно сказать, что это значит. Неужели Ревик их запугал? В этом не было ничего необычного, учитывая, кем он был, и если дело только в этом, то это не имело значения.

Однако Джон не мог отделаться от мысли, что это ещё не всё.

Он знал, что некоторые из них с немалой суеверностью относились к Мосту.

Он также знал (главным образом, из сознания и света Мэйгара), что некоторые из них были не в восторге от того, что Элли останется здесь.

Поскольку молчание продолжалось, Ревик просто сидел, сложив руки на груди, и ждал.

Затем Чинья прочистила горло, взглянув на Джакса, прежде чем повернуться к Ревику.

— Просто чтобы прояснить ситуацию, сэр, — вежливо сказала она, подняв ладонь в знаке Меча. — Не существует плана по поимке этого существа, Войны, живьём? Даже если такое окажется возможным?

Воцарилось молчание.

За это время температура в комнате, казалось, упала на несколько градусов. Однако эти изменения не казались адресованными самой Чинье.

— Нет, сестра, такого плана не существует, — сказал Ревик, в этот раз используя официальный прекси.

— А что насчёт Фиграна? — выпалил Джакс, оглянувшись на остальных перед тем, как добавить: —…сэр? Есть ли план по захвату его?

— Да, — просто ответил Ревик.

— А что помешает случиться тому же самому, что и в прошлый раз, Прославленный Меч? — сказал Джораг, и его голос тоже звучал ниже и вежливее, чем обычно. — Я имею в виду инцидент с конструкциями, сэр, в той крепости в Аргентине. Есть ли вероятность, что у нас не будет доступа к вам или вашему сыну… — он побледнел, когда глаза Ревика сузились. — …Я просто хотел сказать… — пробормотал Джораг. — А есть ли запасной план на случай, если телекинез не может сработать?

Ревик вздохнул, и его глаза прояснились. Этот вздох больше походил на щелкающее мурлыканье.

Откинувшись на спинку стула, он поставил ноги на мягкий пол, прежде чем обвести комнату ровным взглядом. Он остановился на нескольких лицах, в том числе и на лице Джорага.

— И вас всех это беспокоит? — сказал он.

То, как он это сказал, лишь слегка напоминало вопрос.

— Да, Прославленный Меч, — сказала Ниила, отвечая не только за себя.

Ревик кивнул, но в его ясных глазах не отразилось никаких эмоций.

— Я всё понимаю. К сожалению, есть некоторые элементы плана, которыми я не могу поделиться со всеми вами в целях безопасности. Однако я хочу вас заверить, что этот вопрос однозначно был учтён. У нас есть целый ряд запасных планов, а также…