Морфо

– Не хватит, – сердито сказала женщина, уперев руки в бока.

Увидев воинственную позу жены, мужчина тут же встал и без пререканий отправился за напитками.

– Тина. – Она остановила девушку в зеленом платье. – Приведи дедушку Таддеуса, скажи, что начинаем. Он у себя в комнате. Только говори громче, он уже ничего не слышит – совсем оглох.

– Хорошо, тетушка Клементина, – кивнула девушка и вприпрыжку помчалась на второй этаж.

– А мы не будем здесь лишними? Ну, то есть они же заметят, что мы чужаки, – прошептал Флинн, наклонившись к Тайло.

– Нет, это же воспоминания. Они примут все что угодно, лишь бы не нарушать свой маленький мирок. Даже если бы тут появился слон, они бы посчитали его домашним любимцем. Сейчас докажу. Тетушка Клементина! – воскликнул Тайло, широко расставив руки в стороны. Он подошел к женщине и заключил ее в объятия. – Сколько лет, сколько зим!

– Здравствуй. – Женщина растерялась. – Прости, мой мальчик, я так давно тебя не видела, что забыла твое имя. Тоби? Матиас? – с трудом пыталась вспомнить она.

– Тайло. Я – Тайло, – подсказал он, снисходительно улыбаясь.

– Точно, – протянула женщина. – Сын Алехандро и Софии?

– Нет, сын Паломы.

– Паломы?

Женщина тайком посмотрела на темноволосую зеленоглазую малышку, которая играла с куклой. Видать, этот день рождения дедушка Таддеус отметил задолго до появления Тайло на свет.

– Естественно, не этой Паломы, – перехватив ее взгляд, ответил Тайло. – Другой. Дочери Флоренсии.

– А! Так ты внук Флоренсии! – наконец-то во всем разобравшись, воскликнула женщина. – Эй, вы представляете? – Она обратилась к гостям. – К нам приехал внук Флоренсии!

– Ура! Добро пожаловать! Ничего себе! Как он вырос! Как там бабуля? Передавай привет дедушке Арчибальду! – загомонила толпа.

– Твою бабушку звали Флоренсией? – вполголоса поинтересовался Флинн.

– Нет, назвал первое имя, пришедшее на ум. Я же тебе говорил, что воспоминания берегут свой покой. Они примут за правду все, что им скажешь. Вот смотри. А я приехал не один! Я прихватил своего любимого братишку. – Тайло непринужденно обнял Флинна одной рукой.

– Брат? – слегка недоверчиво спросила женщина, внимательно рассматривая их: белокурого синеглазого Флинна и темноволосого зеленоглазого Тайло. – Родной?

– Да, конечно! А что? Разве мы не похожи? – Тайло схватил свободной рукой лицо Флинна и сжал его щеки.

– Не особо, – смутилась женщина, потирая виски.

– Странно, мы ведь близнецы. – Тайло и бровью не повел, врал он виртуозно.

– Да-да, разумеется. Теперь я вижу, что вы очень похожи. Как две капли воды, – закивала женщина с умным видом.

– Верно! Мы похожи настолько, что даже родители нас частенько путают. Специально для них мы носим майки с нашими именами, – серьезно произнес Тайло. – Я же говорил, – чуть слышно обратился он к Флинну. – Они любой бред примут за чистую монету.

– Что же вы стоите? Идите к столу. Дедушка Таддеус уже спускается, – поторопила их женщина, увидев старика, идущего под руку с девушкой в зеленом платье.

– Кстати, у моего брата Флинна сегодня тоже день рождения. – Тайло хлопнул Флинна по спине, да так сильно, что у того завибрировал позвоночник.

– Получается, что и у тебя тоже? – спросила она у Тайло. – Вы ведь близнецы.

– Нет. Я родился без пяти двенадцать, а мой младшенький братишка немножко опоздал. Он появился на свет в пять минут первого. – Тайло потрепал Флинна за щеку, как ребенка. – Так что мой день рождения был вчера.

– Что ж, тогда отпразднуем два дня рождения! Дедушки Таддеуса и твой, малыш. – Тетушка Клементина улыбнулась и бережно погладила Флинна по голове. – Сколько тебе исполнилось?

– Семнадцать, – обронил он. – Многовато для «малыша».

– О, для меня ты все еще ребенок! – Она махнула рукой. – А нашему дедушке сегодня девяносто семь! Подумать только! Эй, Тамара, Себастиан, пересядьте. Пусть Флинн и Тайло сядут рядом с дедушкой.

Двое ребят послушно уступили свои места.

– Не стоило прогонять их. Мы бы сели где-нибудь в другом месте, – сказал Флинн.

– Стоило, стоило, – успокоила его женщина. – Все же вы наши дорогие гости, да в придачу у одного из вас сегодня тоже день рождения.

Флинн и Тайло сели на освободившиеся стулья. В честь дедушки Таддеуса закатили грандиозный пир. Стол ломился от еды. Здесь было все: сладкие перцы, фаршированные мясом, запеканка с золотистой сырной корочкой, рис с креветками, салат со шпинатом и курицей, политый лимонно-горчичным соусом, пирожки с душистыми травами и грибами, сливочный суп с базиликом и свежеиспеченный хлеб, щедро посыпанный кунжутом. Последним из кухни вынесли огромный лаймовый пирог – любимое лакомство дедушки Таддеуса.

– Вот это да-а-а. – У Флинна от лицезрения всего этого великолепия заурчало в желудке.

– Классно, правда? – воодушевленно подхватил Тайло. – Мое самое любимое воспоминание.

– О, а вы кто такие? – просипел дедушка Таддеус, не без посторонней помощи сев во главе стола. Его абсолютно седые брови сошлись на переносице.

– Мы внуки Флоренсии. Я Тайло, а это мой брат Флинн. Мы приезжали к вам лет пять назад. Помните?


– А! Точно-точно, – пробормотал дедушка Таддеус. Из-за густых усов он смахивал на моржа. – Что-то такое припоминаю. Простите, ребятки, я такой старый, что иногда забываю собственное имя. Утром находился в полной уверенности, что меня зовут не Таддеусом, а Деттаухом. Столько лет прожил, что не вся память в голове умещается. Что-нибудь да выпадет из коробочки. – Он легонечко постучал по своему лбу.

– Ничего страшного, дедуля! – беспечно отозвался Тайло. – Мы с братом хоть и молодые, но тоже иногда забываем, как нас зовут. Правда, братишка? – Он повернулся к Флинну, невинно хлопая ресницами. Точно что-то неладное задумал.

– Бывает, – прочистив горло, сказал Флинн.

– Вчера я думал, что меня зовут Файло, а моего братца именуют Тлинном.

Флинн про себя отметил, что его новое имя уж больно созвучно со словом «тля».

– Эй, Тлинн, расскажи дедушке Таддеусу, какой сегодня день. – Тайло неестественно широко заулыбался, обнажая зубы, отчего стал напоминать куклу.

– Сегодня мне бы исполнилось, – Флинн осекся и поправил самого себя: – Сегодня мне исполняется семнадцать лет.

– Надо же! Так мы с тобой в один день родились! – Усы дедушки Таддеуса выпрямились: он улыбнулся. – Поздравляю, сынок!

– Спасибо, – пытаясь изобразить радость, поблагодарил Флинн.

– А почему ты такой кислый? – насупился дедушка Таддеус, почесав нос-картофелину. – Не последний же день рождения отмечаешь!

– Как раз последний…

– Флинн, хватит нагонять тучи хандры, а не то демон Уныния опять пустит в тебе корни, – прошептал Тайло и ткнул его локтем. – Ну же! У тебя в ближайшее время больше не будет возможности повеселиться. Наслаждайся вечером.

Не без усилий, но у Флинна все-таки получилось расслабиться. Застолье удалось на славу. Еда была вкусной и горячей, а компания веселой и шумной. Кузины Тайло посматривали в их сторону, смущенно хихикая. Одна из девушек набралась храбрости и спросила, есть ли у них возлюбленные. Флинн помотал головой, а Тайло громко сообщил, что правая половина его сердца навеки принадлежит другой, а за левую они еще могут побороться. Девочки в ответ только громче захихикали, и их щеки покрылись румянцем.

Дядя Леопольд все норовил дать Флинну и Тайло какие-то «важные мужские советы», но тетя Клементина пресекала все попытки мужа на корню, меча в него суровые взгляды, точно копья.

Тетушка Хризея ни на минуту не умолкала, хвастаясь своими сыновьями. Ее «старшенький» получил диплом врача и теперь проходил практику за границей, «средненький» оканчивал музыкальную школу, после которой собирался организовать собственный коллектив. «Младшенький» же был лучшим учеником в классе, и теперь его портрет висел на доске почета. Тетушка Хризея показывала фотографии сыновей, мурлыча о том, какие же они красивые мальчики. Все сидящие рядом с ней страдальчески возводили глаза к потолку: слушать ее сладкое воркование было сродни пытке.

Тайло активно общался со своей семьей, которую так и не узнал в реальном мире. Он наложил себе в тарелку целую гору еды и с удовольствием уплетал за обе щеки, каждые десять минут нахваливая тетушку Маргариту, которая все это и приготовила. Тетушка Маргарита же всякий раз улыбалась, прижимая руки к груди, и говорила: «На здоровье!»

Матео – сын тетушки Клементины – с самозабвением рассказывал о новинках из мира автомобилей. Он мог часами описывать все существующие модели, помня их параметры назубок. Когда же Флинн поделился, что у него есть – точнее был – мотоцикл, Матео чуть со стула не свалился. Тина – та самая девушка в зеленом платье, которая помогла спуститься дедушке Таддеусу, – весь вечер не сводила глаз с Флинна. Делала она это открыто и безо всякого стеснения, чем вгоняла его в краску.

Серый полосатый кот наматывал круги под столом, выпрашивая лакомство. Он терся об ноги и хрипло мурчал, будто внутри него работал маленький моторчик. Иногда кот жалостливо поднимал лапу или запрыгивал кому-то на колени. Никто не мог отказать этому хитрецу.

Дедушка Таддеус почти все застолье продремал на стуле, просыпаясь лишь тогда, когда звучали тосты в его честь. Ему желали здоровья, долголетия, любви, счастья и удачи – стандартный набор. На что дедушка Таддеус отвечал: «Спасибо, деточки, но все это уже было в моей жизни. Пусть все пожелания вернутся обратно! Вам они нужнее, а такому дряхлому старику, как я, необходимо только одно – покой».

– Пора загадывать желание! – радостно воскликнула тетушка Клементина.

Перед дедушкой Таддеусом поставили пирог, от которого тянулся потрясающий цитрусовый аромат. Почти сотня свечей торчала из белой глазури, из-за чего пирог походил на дикобраза.

– Боюсь, что мне не хватит сил задуть все эти свечи, – задумчиво проговорил дедушка Таддеус. – Клементина, золотце, сегодня не только я праздную. Отрежь-ка кусочек пирога внуку Флоренсии, да так, чтобы на нем было ровно семнадцать свечей. – Он подмигнул Флинну. – Я разделю с тобой свои годы.

Тетушка Клементина засуетилась и достала длинный нож. Она посчитала свечи, сделала наметки на пироге и отрезала большущий кусок, который перенесла на отдельную тарелку и поставила перед Флинном.

– Вот теперь мне не девяносто семь, а всего лишь восемьдесят! Чувствую себя мальчишкой, – сказал дедушка Таддеус, и все засмеялись.

– Теперь сможете крутануть сальто, дедуля? – задал кто-то вопрос.

– С легкостью! Только если ты меня поднимешь и перевернешь, Морис! – посмеиваясь, ответил дедушка Таддеус. Он кашлянул и обратился к Флинну: – А ты, сынок, перед тем как задуть свечи, загадай самое сокровенное желание. Поверь, оно обязательно сбудется. – Старик нагнулся и похлопал Флинна по коленке.

Долго думать не пришлось. Все это время в его сердце обитало лишь одно заветное желание.

– Готов? – спросил дедушка Таддеус. Флинн кивнул. – На счет три? Раз, два, три!

Они одновременно подули. Несмотря на преклонный возраст, дедушка Таддеус с легкостью погасил все свечи. Десятки гостей разом захлопали в ладоши, раздался свист, взорвались хлопушки – все это в их честь. Невероятная радость окатила Флинна с головы до ног. Он почувствовал такую легкость, что мог бы запросто взлететь под потолок и без помощи крылатых кед.

– А теперь подарки! – торжественно произнесла тетушка Клементина.

Она вместе с другими женщинами вышла из комнаты. Через некоторое время они вернулись, держа в руках яркие коробки всех цветов и размеров.

– Это все мне? – удивился дедушка Таддеус. – И зачем старику столько добра? Я скоро уйду туда, где вещи не имеют значения.

– Дедушка, ну что вы такое говорите? Вам уготовано еще много счастливых лет. – Тетушка Клементина вручила ему первую коробку.

– У меня тоже есть подарок для тебя, братец Тлинн, – шепнул Тайло. – Только я не смогу отдать его тут. Давай выйдем.

Они встали из-за стола и вышли в коридор. На их пути возникла девочка с темными кудрями и зелеными глазами – такими же, как у Тайло. В руках она держала серого котенка.

– Эй, малышка. – Тайло встал на одно колено. – Ты же Палома, верно?

– Да, – застеснялась девочка. – А ты кто? Я раньше тебя не видела.