Моя капризная леди

Они больше не видели.

— Правда? — ядовито протянул отец, поднимаясь с покосившего кресла, из-за чего едва не упал..

Братья бросились помогать, но Руперт МакГиннес не любил показывать слабость и остановил ребят одним взмахом руки.

— Я не знал, — я опустил голову и сжал пальцами подоконник сильнее. — Ты мог мне написать и сказать, в каком состоянии находишься.

— Зачем? Вернуть насильно в замок, который тебе не нужен? Заставить жениться на нелюбимой женщине для выплаты кредитов, взятых у Грантов? — с каждым вопросом слова все сильнее отравляли кровь.

Раздался тихий вздох, затем послышался шорох осторожных шагов, пока папа искал в воздухе опору. Зрелище, прямо скажем, печальное и мне пришлось сглотнуть огромный ком.

— Три года назад я просил тебя остаться, однако ты все равно сбежал. Твои братья были слишком молоды. Хотя видят боги, старались помогать. Это при том, что Данмар высасывал из нашей страны соки годами! — В голосе отца прозвенел металл.

— Шангрия давно находилась на краю, — попытался возразить я. — Неужели ты не понимаешь, что времена изменились? Абель может стать будущим для огромного королевства. И как мы вообще оказались должны Грантам? Вы же в состоянии вечного конфликта!

Такое ощущение, будто я барахтался в водовороте, который затягивал меня все глубже.

— Может, только мы до этого момента не доживем, — бросил отец. — А Гранты перекупили наши договора у банка во время войны. И пока ты сражался на поле боя, старший сын Родерика втрое увеличил капиталы семьи благодаря контрабанде виски.

Я поморщился и с отвращением передернул плечами, вспоминая холеное лицо Дункана Гранта, с презрением кривившего тонкие губы, когда наши родители впервые заговорили о помолвке между мной и его сестрой. Ничего удивительного, что эта крыса предпочла отсидеться все три года за укрепленными стенами, пока остальные шангрийцы проливали кровь в бою против захватчика Бонри.

— Продает наших драконов? — прошипел я, мысленно сворачивая тоненькую шейку этого крикливого петуха, и непроизвольно уничтожая край подоконника.

— Его люди шастают по горам в поисках кладок, — поморщился Томас, и остальные повернулись к нему. Братишка развел руки в стороны и пожал плечами. — Что? Я видел их у склона. Вынюхивали там, искали гнезда. Один меня расспрашивал о Лосе.

— И вы до сих пор совершаете набеги на их земли?! — возмутился я.

— Дело чести, — независимо ответил Вестон. — К тому же по кредитам мы расплатиться можем, но тогда не на что будет закупать зерно и достраивать стены. Да и Грантам от одной упырекурицы не убудет, а нам всегда приятно им подгадить.

— Боги, — пробормотал я, сжимая переносицу, и повернулся опять к окну.

Раздался звук горна, ночной сторож объявлял начало ночи. Усталость просто сбивала с ног, нашептывала вернуться в спальню и лечь на мягкую постель. В голове роем вились возможные поиски решения, одним из которых являлось наследство Амалии. Зато теперь я понимал, откуда случилась такая бурная реакция на вести о свадьбе. Кузен абсолютно не преувеличил масштаб проблемы в своем последнем письме.

— Ты-то чего молчишь? — повернулся к Полу, который продолжал скромно держаться в тени высоких и широкоплечих кузенов.

Щуплый и хилый двоюродный брат пожал плечами. Пальцы сминали очередной гроссбух, пока сам Пол кусал губу от нервного напряжения.

Ладно, понятно. Потом поговорим.

— Когда мы должны выплатить долг? — буркнул я. — И почему, ради богов, мои дочери и сестра бегают в мальчишеских нарядах по двору? Где мисс Пигстон?

— До конца года со всеми процентами. А гувернантка ушла после последней выходки Эйлы и Маргарет, — иронично заметил Вестон. — Сестрица придумала подпилить несколько досок в уборной на улице, и они заманили туда мисс Пигстон. Колодец там не чистился много лет, так что…

Боги.

— Как четырехлетки и одна семилетка за три года могут превратиться в исчадия Нижнего мира? — пробормотал я, возводя взгляд к потолку.

— Выросли, — хором ответили братья.

Последним из кабинета выходил отец, чтобы оставить нас с Полом наедине. Уже будучи на пороге, он неожиданно повернулся и посмотрел мне в лицо. Яркие радужки помутнели, светлая пелена почти закрыла левый глаз и распространилась внутри правого. И хотя безупречный слух помогал Руперту МакГиннесу ориентироваться в пространстве, но ему все равно приходилось использовать собак поводырей для передвижения по запутанным коридорам Арканта.

— Я могу все уладить, — тихо сказал я, слыша шуршание листами за спиной. Кузен открывал гроссбухи, садясь за стол и увеличивая мощность лунного камня в лампах, чтобы мы могли заняться делами без риска лишиться зрения. — Обращусь к Абелю и попрошу выдать кредит. Мы расплатимся с Грантами, закупим зерно, начнем вновь продажу шерсти.

— Терлак, — вздохнул отец и тяжелая ладонь чуть промахнулась, скользнув по моему плечу. Он поморщился, но все равно крепко сжал предплечье. — Война поставила нас в бедственное положение. Казна пуста. Твой король может и владеет всевластием, но точно не всемогущ. И я уже писал ему, сразу после твоего возвращения с фронта.

Отчаяние накрыло с головой, оставляя после себя горечь разочарования, поскольку отец оказался прав. Денег нет, совсем. Это тоже понятно, Данмар слишком пострадал: некоторые города нужно отстраивать заново, восстанавливать экономику, решать проблемы с налогами. А в Шангрии два года был неурожай, изрядно подкосивший без того расшатанное королевство, да и несколько месяцев эпидемии загадочной лихорадки не прошли даром. Количество наших мужчин сократилось в вдвое, многие ушли на войну и не вернулись, кто-то умер от болезней.

Я сам потерял в битвах целый отряд молодых, сильных ребят, способных вспахивать поля и работать на фабриках. А без таких работников нам просто не справиться.

— Цены на шерсть упали, многие предприятия по производству магического оборудования разорились, банки дают кредиты под грабительские проценты, — отец моргнул и приблизился, будто пытаясь рассмотреть мое лицо. — Пока ты воевал за идеалы и мир, страна разваливалась. Поэтому не жди, что будет легко. Людям сейчас очень сложно верить в светлое будущее.

Между строк я прочел предупреждение. Да, будет нелегко. Нам всем.

— У Амалии есть деньги, — выдавил я из себя, — граф вместе с дочерью предложил солидное приданое. Правда, доступ можно получить лишь после свадьбы, и только если сама Мали пожелает остаться. Иначе это будут крохи.

— Вот как, — усмехнулся папа. Он развернулся и зашагал вперед, почти не ища опоры. Действовал по наитию, поскольку прекрасно знал расположение всех ходов и выходов.

— Тогда очень постарайся. Хотя то, что я слышал о леди Сент-Клер, навело меня на интересную мысль.

— Какую? — крикнул недоуменно, когда отец почти достиг лестницы. В ответ раздался громкий хохот, затем прозвучали веселые слова:

— Девчонка послала короля, а куда она пошлет тебя?


Я цыкнул и развернулся, захлопывая за собой дверь. Послышался неприятный треск, затем на голову посыпалась каменная крошка. Нет, с замком надо что-то делать. Иначе развалится раньше, чем мы расплатимся с долгами.

— Начнем? — улыбнулся Пол и поправил монокли на носу. — Знаю, вы с мамой не очень ладите, но она помогала мне вести счета, пока тебя не было.

«Злобная горгема просто меня ненавидит, говори прямо», — подумал я про себя, а вслух сказал:

— У нас тетей Юной небольшие разногласия.

Просто моя мама когда-то отбила у нее жениха, и матери Пола пришлось выйти за дядю. Банальная история очередной семейной драмы.

— В любом случае она очень помогла.

Еще бы, ведь стерва годами мечтала получить замок и имущество МакГиннесов. Никогда бы не допустила развала, уж в этом я не сомневался.

— Давай просто посмотрим на цифры. Как насчет рынка, что нынче в цене? Возможно, нам пора изменить подход…

Про себя в очередной раз взмолился, надеясь на собственное обаяние, и незаметно скрестил пальцы за спиной. Мне нравилась Мали, очень. Но теперь встал вопрос выживания и сохранения имущества, потерять которое я не мог. Значит, придется приложить максимум усилий, чтобы леди Сент-Клер пожелала остаться.





Глава 12





Сначала я почувствовала прохладу, затем что-то скользкое мазнуло по щеке и заставило спрятаться в горе многочисленных подушек. Противное ощущение никак не желало исчезать. От льняного постельного белья немного пахло сыростью, а раздражающий сквозняк проникал во всевозможные щели и через задернутые бархатные полотна балдахина кровати.

Свернувшись в клубок, я попыталась утонуть в мягком матрасе, но ничего не вышло. Гадкая липкость продолжала прикасаться к моей коже.

— Амалия… — шелест чужого голоса принес с собой ветерок от приоткрытых ставен. Я сонно приподняла голову и попыталась выбраться из нагромождения подушек.

— Амалия…

Стоило отбросить одеяло и сесть в постели, как я встретилась с красным взором толстой упырекурицы. Пернатое чудовище моргнуло, наклонило голову, сидя на заднем бортике, и продемонстрировала мне серо-коричневое оперение на хвосте, когда подняла его. Затем, распахнув крылья, она громко выдала:

— Кве-ке-ке! — после чего бросилась на меня.

— А-а-а-а! — заорала я в ответ. В порыве чувств схватила подушку и ударила прямо по клюву наглой птицы.

— Кве-ке!

— Пошла вон, мерзкое создание!

Одеяло сбилось, подушки начали падать с края. Все постельное белье в итоге оказалось перевернуто. На чудесной вышивке с розовыми магнолиями осталось отвратительное пятно там, где упырекурица решила сходить в туалет, перепутав свой сарай с моей кроватью. Больше не контролируя себя, я в ярости ударила по мощному боку. В ответ недовольная птица вцепилась когтями в пододеяльник и принялась его безжалостно рвать на полоски.

— Кве-ке-ке!

— Убери свои крылья! — заорала я, бросая в упырекурицу очередной подушкой, и обхватила пальцами тонкую шею в полете. Острые когти разодрали шелковый рукав сорочки, но до кожи добраться не успели.

Резные столбики кровати выпустили несколько молодых побегов от воздействия моей магии, и они быстро зазеленели. Где-то за дверью раздался грохот тяжелых сапог, после чего в спальню с громким ревом ворвались стражники с оружием наперевес. Один из них, светловолосый фавн, спешно поправлял камзол и пытался отцепить от пояса огнестрел. Несколько раз он протоптался копытами по ковру, оставив отчетливые следы, пока прицеливался к невидимому противнику. Именно в этот момент я упала с кровати вместе с ненавистной птицей в руках, и мы обе, прекратив борьбу, застыли на полу.

— Леди Амалия? — выдавил из себя самый молодой страж. — Все в порядке?

Девичий хохот, переходящий в мерзкий визг, заставил меня скрипнуть зубами. Маленькие паршивки вылезли из-под кровати и начали похлопывать друг друга по спинам. Джини держалась за сестру, а та за кузину. Через несколько секунд все трое пытались отдышаться между приступами безудержного веселья, поскольку наткнулись на мой взбешенный взгляд.

— Госпожа?

— Вон! — рявкнула я что есть мочи и бросила квекнувшую упырекурицу в стражников.

Птицу в полете поймала Эйла и хитро улыбнулась, демонстрируя ряд белых зубов. Осторожно поглаживая взъерошенную любимицу, она искренне насладалась весельем за мой счет. Возможно, не будь я в такой ярости, сделала бы девочкам замечание. Сетра Терлака, как и Маргарет, была одета в мужской костюм.

Видимо, поэтому регулярно вели себя, как вздорные мальчишки.

— С добрым утром, соня, — ехидно протянула Эйла.

Мои пальцы сжались от желания придушить девчонку лианой. Лопнул горшок с цветком на подоконнике. Почуяв неладное, первой прекратила хихикать Джини. Во избежании неприятностей, она быстро спряталась за тетку с сестрой и притихла.

— Смешно вам, — процедила я, поднимаясь на ноги, и быстро взглянула на ошарашенных стражей.

Позади них замаячила охающая Магда. Именно мисс Гэл разогнала любопытных служанок и шикнула на охрану, чтобы прорычать недовольно:

— Вышли! К молодой леди в комнату ворвались. Совсем ума нет?! Хозяин узнает, выдерет вас!