Мой хозяин дракон

Хлопок. Жаркая вспышка в груди. Я подавилась собственным дыханием, пальцы разжались, и несколько мгновений я как будто сползала в темную, налитую сизой дымкой яму. В ноздри ударила вонь, словно сдохло что-то крупное и лежало разлагаясь…

– Санна!

Я вяло шевельнулась, приоткрыла глаза. Все еще дымка и кошмарная, тошнотворная вонь.

– Санна! – Меня потрясли за плечи.

Жар в груди медленно гас, а я… так же медленно, лениво выплывала из мглы обратно в свою жалкую комнатку. Айта испуганно трясла меня за плечи, и, рассмотрев ее, я выдохнула с облегчением. Лихорадочный румянец с ее щек медленно уходил, личико наливалось здоровыми красками.

– Так, – я села, потрясла головой, – все хорошо. Теперь ты свободна от недуга.

– Но…

– Все в порядке, – строго повторила я, – все хорошо.

И в этот миг меня буквально смело на кровать. Оказывается, исцеление отнимало уйму сил, так что даже слабенькая Айта попросту свалила меня набок своими объятиями.

– О, санна Кора! Спасибо, спасибо вам! Чем я могу отплатить?

Что я могла сказать этой несчастной сиротке? Для меня не было бы лучшей благодарности, помоги она мне отсюда бежать. Но пока что… слишком рискованно просить об этом. Да и для Айты подобное предприятие могло обернуться бедой.

Поэтому я пожала плечами, взъерошила ей волосы, растрепав косу.

– Ничего мне не нужно, Айта. Просто… будь моим другом, хорошо?



После того как Айта ушла, унеся поднос с опустевшей посудой, а мне оставив зажженную свечу, я еще некоторое время сидела на кровати, приходя в себя. Раньше… да, я лечила. Но не более чем мигрень старой няньке, а такую болезнь, как у Айты, – никогда. Дар сам тянулся к нянюшке…

И тут меня тряхнуло. Вот ведь странно: мой дар чувствовал мигрень у старушки, но не тянулся к отцу, у которого было больное сердце. А было ли?

Я обхватила себя руками за плечи и принялась мерить шагами комнату. Так не вовремя все вспомнилось… Ведь я совершенно бессильна что-либо предпринять, его уже нет на свете. А вдруг… вдруг и сердце у него было абсолютно здоровым? Вдруг он не просто так умер, а ему помогли? Кто помог? Но это же очевидно! Стоит лишь вспомнить, как алчно блестели глазки санны Теодоры, когда она впервые пришла к нам в гости. Казалось, еще немного – и она будет метаться от дверей к драпировкам, от резного бюро – к дивану, ощупывая, оценивая. А я тогда была маленькой дурочкой и ничего, совсем ничегошеньки не понимала. Да и теперь… Слишком поздно я сообразила: если бы отец долго страдал от недуга, я бы почувствовала, я бы вылечила…

Но что же делать? Понятно, что с острова нужно бежать. Понятно, что следует добраться до отцовского нотариуса, саннора Тасиди… Осталось только придумать, как все это воплотить в жизнь, не имея при себе ни денег, ни документов… Ничего.

Я остановилась, слепо глядя в маленькое окошко. Сквозь кривые стекла было видно, как медленно и величественно в темном небе поднимается круглая луна. Почему у меня нет крыльев? Да я бы отдала сейчас все что угодно тому, кто предложит помощь!

«А что насчет Лиара Фейдерлина? – спросила я себя. – Как далеко ты готова зайти, чтобы вывести мачеху на чистую воду? Чем готова платить?»

Тут же я вспомнила о том, как не далее чем сегодня маг держал меня в объятиях, вырисовывая на спине прихотливую вязь прикосновений. Я снова невольно передернулась. Нет, Фейдерлин не внушал мне страха, просто… был неприятен. Но, возможно, стоит самую малость потерпеть? Выторговать своим телом свободу? Быть с ним поласковей?

Я тихонько выругалась, поминая варгов. Скатилась ты, однако, дочь адмирала Лайса. Хотя Лиар Фейдерлин прямо сказал, что собирается сделать меня своей любовницей. Так, может, в самом деле попросить его о помощи? И все же я не могла решиться вот так, сразу. Наверное, стоило просто лечь спать, а уж поутру, на свежую голову и с новыми силами, поразмыслить над этой странной и неприятной ситуацией.

Поди пойми Фейдерлина. Сперва обещал отпустить сразу после драконьей свадьбы. Потом передумал почему-то, видимо, я ему приглянулась.

Вздыхая, я расстелила постель, сняла передник и платье, аккуратно развесила их на стуле и, оставшись в сорочке, нырнула под плотное одеяло. Потом, вспомнив, поднялась, задула свечу и снова легла.



Невзирая на усталость, сон не шел. Я думала об отце, о том, могла ли санна Теодора его отравить, или меня подвел мой дар. Я смотрела на стену напротив и видела, как медленно ползут по ней пятна лунного света, а на душе было так тоскливо, хоть волком вой. Потом я пробовала молиться, надеясь, что слова, обращенные к Господу, уймут мои мятущиеся мысли. Затем я лежала и думала о том, не стошнит ли меня, если Фейдерлин полезет целоваться, и стоит ли ему в таком случае снова давать пощечину… В какой-то миг я все же провалилась в сон – и меня выбросило прочь из него, резко, болезненно…

Потому что горло перехватило так, что я не могла дышать. Я задергалась. Надо мной в темноте полыхали два оранжевых пятна, ярких, словно угли. Кто-то просто душил меня, сжав шею железными пальцами! Я вцепилась ногтями в горячую руку, захрипела, и хватка тут же ослабла.

– Ведьма! – послышался тихий рык, от которого вмиг заледенела кровь. – Кто тебя послал?

– Я… пусти… те…

И сей же миг – я не могла ошибиться! – два оранжевых пятна сменили цвет. Сперва на желтый, жидкое золото, а потом – и на совершенно спокойный, зеленый, словно молодые березовые листочки. Дракон! Варги меня побери, это был дракон… в моей спальне.

Я хватала ртом воздух и все не могла надышаться. А это чудовище… Эта тварь, которая чуть не убила меня уже во второй раз, внезапно попросту нависла надо мной, наклонившись и шумно сопя.

Дракон уперся руками в кровать по обе стороны от моей головы и склонился так низко, что я ощутила жар его тела. Постойте… он что, голый? Совсем голый?! Да что ж такое-то со мной, что мне так не везет…

– Уйдите, – только и смогла выдавить я.

– Это ты… – тихий шепот, – это ты провоняла мне весь замок.

– Простите? – От неожиданности я даже забыла, что надо бояться.

Еще никто не говорил мне о том, что я воняю.

– Розы! – прошипел дракон. – Это от тебя весь этот запах! Я терпеть его не могу! И я нашел, откуда… все это…


Тут я вспомнила, что рассказывала Айта, – о том, что лорду-дракону всюду мерещится аромат роз. Но я-то здесь при чем?!

– Как ты это сделала? – мрачно спросил он, продолжая все так же двусмысленно нависать надо мной.

Я, отдышавшись, натянула одеяло по самый подбородок.

– Я ничего не делала. Не понимаю, о чем…

И запнулась, когда он попросту опустился на колени и уткнулся носом мне в шею, жадно вдыхая мой запах.

– Варги знают что, – заключил лорд-дракон, отстраняясь. – Ничего подобного раньше не встречал.

Я лежала, не смея шелохнуться, а сама разглядывала его лицо в потемках. Так близко… что даже страшно, очень. Лунные блики в темных волосах, заплетенных в длинную косу. Высокий лоб. Черные широкие брови вразлет. Узкий нос с горбинкой. Твердая линия губ…

Он почти убил меня тогда. Он безоговорочно верил Фейдерлину, который сказал о том, что девушка превратилась в овощ. Он – бессердечная тварь, убивавшая других девушек ради того, чтобы жить. Но вот этот решительный подбородок, этот четкий рисунок скул, эти широченные плечи, перевитые мышцами…

В душе всколыхнулась злость. Зачем он пришел ко мне? Обнюхивать? Выяснять, почему ему везде мерещится нежный аромат королевских цветов?

– Оставьте меня, – сказала твердо, насколько это было вообще возможно.

Не нужно мне его внимание. Уж лучше пусть Фейдерлин женит его на своей сестре, а мне поможет вернуться и отомстить мачехе.

С минуту дракон молчал, разглядывая мое лицо, а затем вдруг спросил:

– Я тебя раньше нигде не видел?

«Видел, конечно, когда выпивал мою жизнь», – едва не сорвалось с языка, но я вовремя прикусила губу.

Фейдерлин… Возможно, он поможет мне. Он, а не эта полуразумная тварь, которая даже не помнит своих жертв.

– Мы с вами никогда не встречались, – ответила я с ледяным достоинством.

– Странно…

Чего он медлит? Почему не уходит? Поднялся с колен, стоит надо мной, задумчиво почесывая подбородок. Лунный свет оглаживает обнаженную грудь, будто спаянную из литых мышц, крепкую шею, плечи…

– Мне кажется, я тебя знаю, – сказал он хрипло, – но не могу вспомнить… Впрочем, это не важно. Ты здесь работаешь?

– Работаю, – буркнула я, мечтая, чтобы он наконец перестал подавлять меня видом своего обнаженного торса.

Не то чтобы я никогда уж не видела мужских торсов – конечно же видела, но в основном в музее и в королевском дворце. Из мрамора. Не так, как сейчас…

– Хорошо. – В голосе лорда-дракона вдруг послышались нотки удовлетворения. – Тогда… ты ведь знаешь, что лорду-дракону не говорят «нет»?

И он совершенно невозмутимо улегся рядом со мной на боку. На моей кровати, варги его дери! Почти голый. Улегся – и тут же по-хозяйски повернул мое лицо к себе.

– Я же вам здесь все провоняла, – в отчаянии сказала я.

– Это очень странно, девочка, но мне начинает нравиться. Это не розы. Ближе к тебе это нечто совсем другое. И… я хочу попробовать, а вдруг на вкус ты окажешься еще лучше?

– Да вы с ума сошли!

Я попробовала ткнуть его локтем под ребра, но это было равносильно попытке тыкать локтем гранитную глыбу.

– Забываешься! – Радужки мгновенно окрасились желтым. – Я здесь хозяин. Я могу тебя убить, если сочту нужным. А может, еще и сочту… Все это слишком подозрительно. Но сейчас…

И вот так, удерживая меня за подбородок, он попросту наклонился и накрыл мои губы своими.





Глава 2

Крушение планов




Опешив, я застыла безвольной куклой. Как будто бы все происходило и не со мной: мужчина в моей постели, его обжигающе горячее тело рядом и мягкие, уверенные движения его рта. Так непривычно… Но при этом не гадко. И стоило только глянуть ему в глаза, полыхающие яркой зеленью в темноте, с узким вертикальным зрачком, как я поплыла. Как далекие отголоски – слова Айты о том, что не нужно драконам смотреть в глаза, что они могут заставить тебя делать все, что им заблагорассудится. Я тонула в сладкой до приторного зелени, задыхаясь от совершенно новых нахлынувших ощущений: он ласкал мои губы то нежно и трепетно, то настойчиво, но стоило только чуть разжать челюсти, как поцелуй стал глубже. Меня затягивало в раскаленный омут все быстрее, все безнадежнее, тело сделалось мягким, словно горячий воск, податливым, послушным.

«Нет!» – вопило мое сознание, увязшее в зелени драконьих глаз и драконьей магии.

«Не останавливайся», – билось в висках вместе с пульсом.