Мои Белые Боги

– Где он? Что случилось?

– Посвети сюда. Перекоос!

Саша подбежала как раз тогда, когда почти все члены экспедиции столпились над исчезнувшими семью шестиугольниками на площади вблизи драконьей лапы. В том месте, где был хорошо виден фонтан, обвалилась часть площади и образовалась ровная такая дыра. Вместе с остальными Саша заглянула в пустоту, куда провалился риспиец.

– Упал безбожник, – констатировал усатый вестник и добавил: – живой?

– Перекоос?!

– Перекоосик, – взволнованно позвала Саша.

– Ты живой?

– Перекоос!

– Да! Живой, – к всеобщему облегчению послышался знакомый голос мятежного риспийца, – тут темно, киньте свет.

– Ничего не шевелится поблизости? Не ползет? – уточнил Отика.

– Не. Пока не ползет…что за вопросы? А веревку-то мы и не взяли, – пожалел о непредусмотрительности Перекоос.

Риспийцы бросили ему две светящиеся палки-факела. Падали они недолго, да и голос Перекооса хорошо слышен, отчего можно заключить, что расстояние небольшое, но спуск загибается, не ровный. Да и веревки нет. Достать угодившего в ловушку риспийца будет проблематично.

– Тесно…мы здесь были в первый раз. Я свалился в хранилище, рядом коридор, в котором наши метки. Хранилище маленькое какое-то. А! Слушай, умник, тут на единственной полке лежит прямоугольная ерунда…похожая на…на …мы видели такие….какие-то дырочки, перегородки, черненькая с серым…это….знаешь что…

– Исчерпывающее объяснение, благодарю, – не выдержал Отика, – Слушай, веревок у нас нет, выходи по меткам наверх как можно быстрее, – приказал руководитель экспедиции и задал остальным и себе вопрос: – Отчего сработала ловушка?

Открытие тайника и срабатывание ловушки вполне вероятно были связаны между собой: между двумя этими событиями прошло совсем немного времени, какие-то мгновения. Теперь вестники переместились к тайнику. Изирда осветил его, поднеся светящуюся палку совсем близко, и попытался взять кольцо и не смог сдвинуть кольцо с места.

– Приварено, – подумала Саша.

– Закреплено драгэти, – предположил Отика и тоже подергал кольцо. Безуспешно. Оно оставалось на месте, и даже ни на миллиметр не сдвинулось.

– Эй! Братья! Я пошел тогда к выходу? – донесся из ловушки голос Перекооса.

– Да! Иди! Мы думали, ты уже ушел, – крикнул озадаченный кольцом Отика. Усатый вестник тоже попробовал взять кольцо или хотя бы сдвинуть с места и озадаченно потер подбородок, когда этого сделать не получилось.

– А эту штуку брать с собой? – снова крикнул Перекоос.

– Ничего не трогай, не поднимай, не двигай. Просто выйди оттуда, – приказал Отика.

– Так я уже взял эту пластину. А! Точно такую же можно засунуть в стол и смотреть двигающиеся картинки.

– Кассета, – подумала Саша.

– Хранитель информации, – сказал Отика и крикнул, – хорошо, возьми с собой.

Повисло короткое молчание, и голос риспийца сообщил: – Как-то не очень одному…

– Он боится? – удивился Отика, пробежался по лицам своих спутников и чуть сконфуженно добавил: – хотя понять можно. Добровольцы спуститься есть?

– Я пойду, – с легкой усмешкой отозвался Изирда, будто вызвался сходить в соседний магазин за хлебушком.

– Нет, – неуверенно протянул Отика, – я не могу рисковать вестником.

– А мной, значит, рисковать можешь. А ведь друг! Вот оно вестническое высокомерие! – послышался тронутый «предательством» близких друзей голос Перекооса.

Вестники переглянулись и Изирда с тем же спокойствием и улыбочкой сел на ровный край отверстия, крикнул «отойди» и скатился вниз. Перекоос то ли не услышал, то ли не успел отреагировать, таким образом, смягчил падение спешащему на помощь вестнику. Послышались ожидаемые для такой ситуации звуки и дружеская перебранка, и, успокоившись за ищущий выход из нижнего уровня дуэт, остальные члены экспедиции вернули внимание к кольцу.

– По внешнему виду оно не похоже на украшение мориспен, это больше риспийское кольцо, еще и серебро…редкий металл в ювелирном деле Горыянцы. Может они украли его у убитых вестников, – рассуждал Отика.

– Я сам не видел черное сердце Альмахатери, но по описанию похоже, – сказал усач и чуть ли не с извинениями посмотрел на остальных.

– Ты же понимаешь, что появление подобных артефактов просто невозможно в этом мире. Сердца не могут, не должны покинуть Риспу, – разволновался Отика и сделал несколько нервных шагов по кругу возле тайника и потер руки и продолжил говорить, – у колец есть своя воля, в них свернуты и сохранены целые миры. Это украшение богов. Откуда бы ему взяться в этом месте? Было бы? А! Сны снились Саше. Возьми кольцо, сэвилья, – приказал Отика и Саша непроизвольно спрятала руки за спину и, конечно, же тут же напомнила себе о плачевном состоянии человечества в Горыянцы, о том, что остался у вестников всего один драгэти и нужно быть храброй и не сумев унять мелкую, холодную дрожь, она глубоко выдохнула и кивнула спутникам, что сделает то, что требуется.

– Помнишь, ты рассказывала про оружие на Земле. Это кольцо – очень ценное приобретение для драгэти. Очень! – подбадривал Отика, – давай смелее! Возьми кольцо!

Шепот и шорохи, тихий топот быстрых ног. Мориспен не шлепают по камню, как голые человеческие пятки. Их огрубевшие ступни издают особый, хорошо узнаваемый звук. Ночная тьма кулькита зашевелилась. Они долго подбирались тихо, очень тихо, «на цыпочках», стараясь быть незаметными, слиться со стенами, пользуясь отличным знанием своего города, переходами, тайными ходами, знаками и сигналами. Они появились неожиданно и в раз, той «волной», которую следовало ждать и следовало опасаться, и надеяться, что она не появится.

– К драконам! Назад! – закричал Отика.

– Уходим! Все назад! – кричал усатый.

– Перекоос! Изирда! Идите к верхнему уровню, мы перехватим вас на драконах, – прокричал Отика в шестиугольное «отверстие» на площади и взволнованно добавил: – Саша? Быстрей!


Саша старалась не отставать от бегущих к арке вестников и риспийцев. Найденное кольцо крепко сжато в кулаке. Оно легко было поднято из тайника. Так легко, как и должно быть с любым кольцом и промелькнула мысль, что ее просто-напросто разыграли или кольцо «позволяло» себя забрать через какой-то промежуток времени от открытия тайника, а до этого удерживалось скрытым механизмом. Кольцо прохладное, черный камень со сглаженными краями безупречно ровный и, по крайней мере, на глаз линии симметричны. Саша в спешке попыталась одеть кольцо на палец, чтобы не потерять, но палец наткнулся на невидимую глазу преграду, перегородку в кольце, так что можно ожидать, что кольцо-перстень и в правду непростое и поможет драгэти. И вот когда Саша безуспешно пыталась одеть кольцо, оно выскользнуло и весело поскакало по площади, что было совсем не вовремя.

– Быстрей! Быстрей! – кричал Отика. Мориспен спускались со всех внутренних стен, беря незваных гостей в окружение. Саша пришлепнула кольцо рукой, подскочила и бросилась бежать, как стало ясно, что спешить некуда. Мори посыпались с арки, через которую нужно было пройти, чтобы добраться к драконам. Они сыпались и сыпались, как рис из банки, как таракашки с потолка и стало понятно: через эту преграду не пройти. Не сговариваясь, и вестники и риспийцы и, само собой, Саша развернулись обратно к каменному дракону. Через арку вылетели два старших дракона и вестник на том драконе, на котором был надет обруч пытался докричаться до Отики.

– Сильней! – кричал на ходу Отика, – Сильней выжимай! Надо доработать…подачу топлива…

Как бы быстро не бежали человеческие ноги, ноги мориспен бегут быстрей. Помощь не успевала. Решаться надо было быстро. Саша села на край ловушки, куда не так давно провалился Перекоос и съехали вниз почти все члены экспедиции, оттолкнулась, отбила копчик, не удержалась от ругательств: – твою ж… Правда не в слух, вслух это медленно, это промелькнуло в голове, потому что всё происходило очень быстро. Да хранят нас боги от переломов. Пролетев вниз совсем немного, и упав на чье-то тело, и быстро перекатившись в сторону и тот, кто смягчил ее падение, тоже видимо отказывался стать подушкой во второй раз, и перекатился в другую сторону. И кто-то снова скатился: Отика или усатый вестник – только они оставались наверху. И этот кто-то скатился вниз удачно, сразу на ноги. В помещении, куда они свалились было темно. Единственные источники света палки-факелы оказались под ногами, пара из них переломалась, еще пара оказалась в углу и светила тускло. Последним съехал вниз усатый вестник, перед этим бросив шарик с буквой V, защитивший убежище от полчищ мориспен. Наверху, через изгибистый спуск была видна яркая вспышка света, куда ярче, чем появлялась от шарика с буквой V.

– Заработало, – гордо сказал Отика, – Саша? Кольцо?

– Со мной, – отозвалась девушка.

– Она здесь. Найдите дверь, – отозвался усатый вестник. И пора было бы уже познакомиться и узнать хотя бы его имя, но как-то всё что-то мешало, и скоро раздался жутковатый звук камня по камню. Помещение, в которое свалилась экспедиция маленькое, тесное, душное. Саше очень хотелось выбраться из тесной, каменной «гардеробной». Давление стен было почти физическим, давило на грудь, так что не хватало воздуха, тиски сжали голову обручом, и кровь стучала по вискам одной только мыслью «прочь отсюда». Вероятно, это и называется непереносимостью замкнутого пространства. Слово-то еще такое, обозначающее эту фобию. Надо же как вылетело из головы, прочь отсюда. Лоб покрылся мелким холодным потом, и Саша глубоко вдохнула может быть последний глоток воздуха и долго-долго выдохнула, сжимая кольцо, чтобы вернуть самообладание. Уцелевшие два светильника подняли с пола и осветили вырезанную в стене нишу-полку и совершенно ровные стены. Не понятно, как они смогли отыскать дверь, да еще и открыть ее, но раз Перекоос смог это сделать в одиночку, то можно предположить, что вестники отлично изучили строительные традиции мориспен. Подул легкий ветерок. Риспийцы выходили из тайного хранилища и чья-то рука ухватила девушку за локоть и риспиец, плотный, с носом-картошкой ласково сказал: – Проход свободен, сэвилья. Идем. Там будет легче.

Саша бодро ответила «Да». Ее голос прозвучал жалко и затравленно, но сделав буквально пару шагов и очутившись в общем, широком проходе на нее обрушилось неимоверное счастье, будто она уже спаслась от всех преследователей и оказалась если не дома в Москве, то уж точно в укреплении под надежной защитой. Здесь было легче дышать и, насладившись этим естественным процессом, она проверила на месте ли кольцо, не сильно доверяя похолодевшим и чуть онемевшим рукам. Теперь передать кольцо – крайне важная задача.

– Надо доработать светильники, – послышался рассудительный голос Отики, – светильники должны стать более прочными.

– Перекоос! Изирда! – кричали риспийцы.

– Стойте, где стоите! Мы идем к вам!

– Я всё делаю правильно, – подумала Саша, – если Альмахатери втянула меня в эту войну, значит, как-то по своей божественной шкале оценивала мои силы и возможности. Правда, силы немецкого рыбака и Джен тоже оценивала и где они теперь? Тьфу! Лучше вообще не думать, просто делать.

Выбравшись из тесного тайника, экспедиция очутилась в просторном проходе сверху донизу выложенным шестиугольными каменными плитами и все кто участвовал в первой вылазке в кулькит, безусловно испытали чувство де-жавю: в таком или точно таком же проходе они уже были вместе с драгэти. Кроме того, «факел» осветил оставленную драгэти метку на стене, о которой говорил Перекоос: один из шестиугольников на стене ярко-желтого цвета и в одном из шести углов имеется точка, указывающая направление выхода из нижнего уровня. Знак предлагал идти налево. В этом направлении ушел Перекоос с Изирдой, в этом направлении начала двигаться экспедиция, выкрикивая имена товарищей, которые не должны были уйти далеко. Над головой, под ногами и что особо печально, впереди и позади, послышался топоток – шуршали спешащие ноги мориспен. Вполне возможно строение прохода многократно усиливало звуки передвижения врагов человеческих, но даже деленное на два и на три, все равно их очень много! Если мори будут бежать очень быстро, то и зубы не понадобятся: просто затопчут. Это шуршание-топот и не думало затихать, оно создало неприятно щекочущий фон к поискам ушедших вперед членов экспедиции.

Помогая Саше подняться на ноги, Отика громко икнул, постучал себя легко в грудь и с налетом высокомерия произнес: – Извиняюсь. Слышите? Это мой «пылач» поджаривает мориспен.

Саша кивнула. За этим топающим фоном она не могла различить каких-то других звуков.

– Изирда!

– Перекоос! Отзовитесь! – звучало в проходе.

– Перекоос, где вы?

– Изирда!

В ответ лишь стены, новый желтый шестиугольник и молчание и начали закрадываться в голову тревожные мысли, как впереди, из стены появился светящийся «факел» и голова Перекооса.

– О! Решили прогуляться или обо мне волновались? Смотрите, что нашли! Необычное существо, вы таких еще не видели. Наверное, какие-то эксперименты мориспен.

Первым в боковой проход, ведущий к развилке из нескольких тупиковых помещений вошел усатый вестник, и послышалось его интригующее «ооооо», а потом зашли остальные и раздался звук, которого вообще нельзя было ожидать. Саша зашла последней и замерла, даже находящееся неподалеку войско мориспен на некоторое время забылось, отошло на второй план, потому что здесь находилось земное животное.

– Только этого не хватало, – с улыбкой сказала девушка.

Члены экспедиции с любопытством окружили лежащую на полу немецкую овчарку. Немецкой она была во всех смыслах этого слова. Именно с ней отправился на рыбалку несчастный владелец резиновой лодки. На ошейнике пса имелась надпись на немецком языке с адресом и кличкой: лохматого жителя Штугарда зовут Дак. Конец поводка придавлен каменный блоком, собака не поднимается на лапы, лежит на животе и поскуливает. Вероятно, давно не пила и не ела толком. Увидев Сашу, Дак приветливо начал размахивать хвостом и проскулил, что у него не хватает сил встать на лапы, а так бы он с удовольствием побегал и поиграл. Итак, убив двух людей с Земли, мори изловили собаку, само собой разумеется откуда им знать, как ухаживать за собаками.

– Это собака, – сказала Саша.

– Кто это «собака»? – уточнил Перекоос.

– Земное существо? – догадался Отика.

– Да, – кивнула девушка, сняла с пояса свою флягу, и, спрятав кольцо за пояс, налила воду в руку. Дак с благодарностью, с человеческим пониманием взглянул на Сашу, приподнялся и начал пить воду.

– Круто, – с восторгом вспомнил земное словечко Перекоос, довольно бесцеремонно вытащил из Сашиных рук ее же флягу, налил в свою ладонь воду и по примеру девушки, протянул псу. Бак был непривередлив, пил воду и позволял себя гладить и из-под лба приглядывался к Перекоосу. Шершавый язык облизал руки, сердце бравого риспийца таяло мороженым на солнце и можно уверенно сказать – перед нами собачник.

– Оно может само идти? – спросил Изирда.

– Не знаю, он выглядит слабым. Поднимите блок. Сможете?

В этот самый момент шуршание мориспеновских ног послышалось в основном проходе. Отика с двумя риспийцами выбежали туда и бросили по два шарика с буквой «V» в обоих направлениях. Мори появились со стороны предполагаемого выхода, таким образом перекрыв путь наверх. С той стороны, с которой экспедиция пришла мориспен не было, но идти назад в общем-то и не имело смысла. Если только чтобы потянуть время. В обоих направлениях брошенные шары превратились в светящиеся, защитные стены и надо сказать, это отличалось от первого, видимого Сашей раскрытия. Тогда шар раскрылся конусовидной «палаткой». Шары строили защитные ограждения в зависимости от того, каким способом были открыты. С помощью настроек, возможно менять их форму. Встретив неизвестную преграду, мори царапали ее, грызли, пинали, пробовали разрушить. Вернувшись обратно, Отика заявил, что ради спасения найденного кольца, предположительного сердца Альмахатери стоит побеспокоить Гриса Форста, но оказалось, что запасливый Перекоос уже думал об этом и разбил браслет сразу же как провалился в ловушку. Таким образом, можно уверенно предположить, что поиски экспедиции уже начались, но учитывая серьезное расстояние и то простое обстоятельство, что в кулькит по доброй воле и находясь в здравом рассудке никакой видимой нужды лететь не было, искать их здесь будут в последнюю очередь.

– Дракон не смог сдержать мори у выхода, – с горечью сказал Отика.

– Это неизвестно. Быть может они прошли тайными проходами. Надо прорываться, – уверенно сказал усатый.

Саша не стала предлагать воспользоваться тепепатической связью, по ее наблюдениям существующей между вестниками и риспийцами. Раз этот вариант не обсуждался, значит, сейчас невозможен и имеет свои ограничения. Сейчас, оказавшись в каменной ловушке, Саша подумала, сколь безрассудным было ее предложение отправиться в экспедицию без защиты драгэти, и ведь это было сделано под действием обиды из-за исчезновения другого драгэти. Иногда так трудно быть честным самим с собой и признать истинные мотивы поступков. И списать это все на то, что я – человек и ничего человеческое мне не чуждо. Сжимая кольцо, Саша виновато обвела присутствующих взглядом и хотела извиниться, но не смогла подобрать нужных слов. Ни вестники, ни риспийцы, несмотря на сотни две беснующихся и все прибывающих мори, не думали падать духом.

Освобожденный Бак приободрился, поднялся на лапы, чем привел Перекооса в восторг, и сел, как сидят собаки на задние лапы. У Саши собак не было, поэтому она не могла понять, насколько нормально ведет себя пес, насколько серьезна его слабость и сможет ли он самостоятельно передвигаться. У нее родилась догадка, что Дак признал ее по запаху, по человеческому запаху, остальные двуногие «существа» скорее всего, пахли иначе или чуть иначе, поэтому вызвали первоначальную осторожность. Земного пса пугают мориспен. По виду и скромным знаниям о немецких овчарках это молодой пёс, кобель, еще не набравший полный рост, но уже не щенок. Игривый, наверное. Только на лапы поднялся уже машет хвостом и тычется мокрым носом в большие руки Перекооса.

– Почему они не съели собаку? – удивилась Саша.