Мой очень странный роман

- Её зовут Рося, - отвечаю, - а мои комиксы - про семейные ценности.

- Правда, что ли? - изумляется пожилой мужчина.

- Нет, - усмехаюсь, когда дверцы лифта раскрываются, - они про разруху в стране.

- Так я ж говорю - политического характера! - фыркает дядя мне вслед, когда я выхожу на парковку.

- Мой основной жанр - «повседневность», и я стараюсь не врать в своих историях. А вы? - склоняю голову набок, улыбаясь своему невольному зрителю, а затем иду к машине, насвистывая мотив легендарной «Кукушки» группы Кино.

Когда забираюсь в машину, улыбаюсь Анне и киваю водителю.

- Что-то хорошее произошло? - уточняет мой менеджер.

- Нас хотели подставить, записав мой монолог на камеру, когда я просила её выключить, - отвечаю ей.

- Что? - изумление на лице Анны можно рисовать на холсте маслом - таким выразительным оно было, - Я сейчас же свяжусь с их начальством! И…

- Я уже разрулила историю, успокойся, - отмахиваюсь расслабленно и откидываю голову на кожаное сидение.

- Вы уверены, что моё вмешательство не понадобится?

- Думаю, они не станут рисковать шкурой ради сомнительной попытки очернить меня, - отзываюсь, глядя в окно.

- Мы уже проходили через это, лучше подстраховаться…

Анна замолкает, заметив, что меня эта проблема больше не интересует, и некоторое время мы едем в тишине.

- Константин Игоревич просил, чтобы вы перезвонили ему после интервью, - через некоторое время напоминает она.

- Мы увидимся с ним через пятнадцать минут, - зевнув, отмахиваюсь.

- Он уже звонил мне, - замечает Анна, продемонстрировав свой телефон в качестве доказательства.

- Отключи. Я всегда так делаю, - советую, продолжая рассматривать людей за окном.

- Только вам можно игнорировать звонки Константина Игоревича.

- Он не настолько страшен, - нахмурив лоб, протягиваю.

Затем присматриваюсь к Анне. Чуть ниже меня ростом, но такая же стройная; старше на два года; умная, спокойная, как удав, и производит то же впечатление; блондинка с каре, предпочитающая красный цвет исключительно на имиджевых интервью. Как сегодня…

- Сколько ты на меня работаешь? - спрашиваю у неё.

- Уже больше года, - сообщает менеджер.

- Тебя же Костя привёл?

- Я пришла сама. Но с Константином Игоревичем мы познакомились раньше - на пресс-конференции.

- И нравится тебе на меня работать? - продолжаю всматриваться в её лицо, пока водитель везёт нас в здание офиса.

- Нравится, - признаётся Анна; затем всё же решает уточнить, - а почему вы спрашиваете?

- Только сейчас поняла, что меня окружают исключительно Костины люди, - протягиваю, откидываясь на спинку сидения.

Когда мы подъезжаем к зданию компании, я привычно нахожу глазами худую фигуру в черном худи с капюшоном - укрывшуюся в тени, за углом недавно отреставрированного здания. Кто это - сталкер, поклонник или хейтер - я так и не поняла. Но сократить расстояние этот человек ни разу не пытался, да и охрана предупреждена заранее… потому спокойно выхожу из машины и даже не реагирую на пару телохранителей, появившихся передо мной и сопровождавших меня до дверей.

- Что у нас с расписанием? - спрашиваю у Анны.

- В два часа у вас встреча с рабочей группой по продвижению нового мерча, в три - телефонный разговор с режиссером…

- Я не хочу с ним общаться, пока они не согласуют со мной фамилию сценариста, - сухо отрезаю, игнорируя лифт, который в этом здании казался инородным элементом, но был вмонтирован под нажимом Константина Игоревича.

Поднимаюсь по лестнице, в реставрацию которой вбухала целое состояние.

Да, это дело принципа.

- Это хороший режиссер, и мы так много времени потратили на то, чтобы договориться именно с ним. А продюсеры… - тараторит мне в спину Анна.

- Тебе напомнить, сколько отличных инициатив загубили плохие сценаристы? Мы сейчас не про Голливуд говорим, а про нашу страну - и здесь без толкового сценариста можно вообще ничего не начинать, даже если у тебя в кресле режиссера сам Бог сидеть будет! - отрезаю уверенно.

- Богу сценарист не нужен, - замечает Анна, чуть нахмурившись.

- О, поверь, ещё как нужен! Загляни в его главную книгу, - бросаю ей и вхожу на территорию своего этажа.


Я говорила, что обожаю это здание?.. Команда дизайнеров и реставраторов сделала из него место, в котором я всё время хочу находиться. Тут даже моё личное крыло есть со спальней, гостиной и душевой комнатой.

- Константин Игоревич ждёт вас в вашем кабинете, - поднимается на ноги секретарша, встречая меня.

- Я уже знаю, - кивнув на следовавшую за мной Анну, отвечаю и открываю двери.

- Вы быстро закончили, - замечает Костя, разворачиваясь ко мне.

Идеально подтянутый, в идеальном костюме, с идеально уложенными волосами и вечно строгим выражением на идеальном, с точки зрения геометрии, лице.

Да, согласна, описание звучит недурственно, но это я не упомянула о характере…

- Ты стоял у окна и ждал моего возвращения? - усмехнувшись, прохожу к своему столу.

- Что произошло на интервью? - игнорируя мой вопрос, мужчина обращается к Анне.

- Они попытались спровоцировать Миру и выяснить её политические взгляды, - тут же сдаёт меня моя подчинённая.

Нечего и говорить - у меня команда мечты!

- Ты связалась с их руководством? - чётким голосом спрашивает Константин у Анны.

- Руководство и придумало эту провокацию, - протягиваю безмятежно, усаживаясь на своё рабочее место.

Взгляд, которым мужчина буравит лицо моего менеджера, вынуждает ту опустить голову и поджать губы. Да чего говорить? Даже мне становится за неё неловко - хотя это была вообще не её вина!

- Константин Игоревич, всё обошлось. Незачем запугивать персонал, - отзываюсь не без иронии, пробуждая свой компьютер.

- Они тайно записали голос Миры, когда она попросила выключить камеру, - произносит Анна.

- Да, что у тебя за слово-недержание? - искренне поражаюсь, подняв на неё глаза.

- А у тебя что за беспечность? Про предыдущий иск забыла? - чеканит Константин, повернув голову в мою сторону, но даже не взглянув на меня; затем переводит всё своё внимание на Анну и отдаёт сухую команду, - Ко мне в кабинет.

- Да, - отзывается та и выходит за дверь.

- Я там даже не материлась. К чему такая паника? - тяжело смотрю на него.

- Мира… - Константин опускает взгляд вниз, и эта пауза в его речи щекочет нервы.

Вот, всегда он так! Слишком серьёзный. Слишком ответственный. Слишком «слишком».

Ему не хватает только круглосуточную охрану ко мне приставить и юриста с томиком обновленной конституции.

- Ты ведь в курсе, почему мы сейчас на волне? - спрашивает мужчина, всё так же не глядя на меня.

- Потому что я нравлюсь народу? - растягиваю улыбку на губах.

- Потому что в твоём творчестве люди нашли отдушину. Пусть тебя воспринимают, как оппозиционерку, пусть твои комиксы считают политической сатирой, пока ты сама публично ни в чём не призналась - к тебе нет и не будет претензий.

- Зачем ты произносишь вслух эти азбучные истины? - смотрю на него в упор, прекращая улыбаться.

- Затем, чтобы ты не забывала, какая у тебя позиция, - Константин поднимает голову и встречается со мной глазами, - Мы просто не можем допустить ошибку, ты ведь это понимаешь?

Я в курсе, что всей этой «МираМании» может быстро прийти конец, если я дам хоть один повод уличить меня в определённых политических убеждениях. Сейчас я нравлюсь всем именно потому, что балансирую на грани и никому не бросаю вызов открыто. Вся наша коммерческая организация, по сути, - бомба замедленного действия, и когда-нибудь пружина общественного ожидания рванёт так, что мало не покажется никому...

Не отвожу взгляда. Молчу, потому что ответ тут никому и не требуется - все и так всё знают.

Вместо этого поднимаю трубку телефона и сообщаю своей секретарше:

- Я голодная.

Зрительный контакт со своим бизнес-партнёром при этом не разрываю.

- Из какого ресторана сделать заказ? - уточняет вежливый голос.

- Из ближайшего, - отрезаю и вешаю трубку.

- Что случилось на интервью? - спрашивает Костя, убирая руки в карманы, - Или что случилось после него?

- После? - нахмурившись, переспрашиваю.

- Ты слишком спокойная. Или слишком отстранённая от проблемы - пока не могу понять, - звучит уверенный ответ.