Мохито для изгнанника Тьмы

— Значит, Свет где-то в доме мастера? — уточнила я.

— Скорее всего, под ним, — предположила Роза. — А дом и есть барьер. И войти в него могут только те, в ком заключен Свет.

— А мастер Коун знал об этом? — Я еще больше разволновалась. — Может, стоит связаться с ним?

— Уверена, он знает, — фыркнула Генриетта. — Все знает. Может, поэтому и смылся, почуяв, что Свет просыпается.

— Но если он отказался от Света, почему тогда смог жить в своем доме? — задумалась я.

— А вот это нужно у него спрашивать.

— Не торопитесь, — сказал Филипп. — Еще успеем связаться с Бенджамином. Давайте дождемся лунодня и моего помощника.

— А что же теперь делать мне? — Я была растеряна. — Я имею в виду, с домом.

— Пока ничего. — Филипп улыбнулся. — Живите в нем, как жили раньше.

— А если я буду жить в другом месте? — смущенно поинтересовалась я.

— Темный все-таки задавил собственную гордость? — Генриетта сразу догадалась, о чем я. — Или это сделала ты?

— Он сам пришел, — призналась я. — Вчера…

Генриетта на это лишь хмыкнула и покачала головой.

— Вы о своем супруге, Лия? — вкрадчиво спросил Филипп. Я кивнула, и он продолжил: — Можете приходить в храм послезавтра с ним. Если ему тоже небезразлична судьба Дарквайта.

— По правде говоря, не уверена, что он согласится, — ответила я. — У нас все… Сложно.

— Он изгнанник Тьмы, — пояснила Генриетта за меня. — Но Светлых все так же не любит. Кроме одной. — И она с усмешкой посмотрела на меня.

— Мы еще не обсуждали эту тему, — заметила я.

— Но вы ему предложите. — Филипп продолжал улыбаться. — Я буду рад встретиться с вашим супругом.

— Хорошо, я попробую. — Я улыбнулась в ответ.

Рассиживаться у Розы я долго не могла, поэтому, спешно допив чай, засобиралась обратно в лавку. Подъезжая, уже начала переживать, как там Реллингтон и остались ли у моей лавки еще клиенты. Однако «Зелья» встретили меня тишиной и пустым залом, зато из подсобки неслись приглушенные голоса. На звук дверного колокольчика оттуда выглянула Паула.

— Это наша Лия! — Она вся светилась счастьем. С чего бы это? И где Марк, черт побери? — Проходи к нам…

К нам? Они там вместе, что ли? Я на всякий случай повесила на двери табличку, которая сообщала клиентам о временном перерыве, сама направилась в подсобку. Я думала, лимит моего удивления на сегодня уже был исчерпан, ан нет, меня ждал очередной сюрприз: за маленьким столом друг напротив друга сидели Реллингтон и Паттисон и в полнейшей тишине пили чай, бросая один на другого исподлобья не самые любезные взгляды. И только улыбающаяся Паула юлой крутилась рядом, подливая им горяченький напиток.

— Лорд Паттисон, быстрого дня, — приветствовала я гостя.

— Быстрого дня… — отозвался тот. И добавил: — Миледи…

В глазах Реллингтона промелькнуло удовлетворение, и он по-хозяйски позвал меня, показывая на единственный свободный стул:

— Присаживайся.

— Налить тебе чаю? — спросила уже Паула.

— Нет, я пила недавно. И садиться тоже не буду. — Я никак не могла понять, что вообще здесь происходит. — Паула, выйдем на минуту. С вашего позволения, милорды.

И я потянула подругу в зал.

— Что это такое? — шепотом спросила я. — Откуда здесь Паттисон? И ты?

— Не знаю, откуда здесь милорд, — ответила она. — А я тебя навестить пришла, узнать, как ты в такой-то туман… А лорд Паттисон уже был здесь. И Реллингтон за прилавком. Как всегда из-за чего-то препирались. Я сначала хотела убежать, но потом осмелилась и спросила, где ты. Ответил Реллингтон, что пока он за тебя. — Паула хихикнула. — Потом они с Паттисоном опять начали язвить друг другу, злиться, и я решила разрядить обстановку и предложить им чай. Извини, что без твоего разрешения его заварила.

— Это ерунда. Меня поражает, как ты на это осмелилась. Ты же так боялась Темных, — вспомнила я.

— Но ты же не боишься, и я решила, что тоже не буду. Беру с тебя пример. — Она кокетливо улыбнулась.

Хотелось ей сказать, что у меня совсем другой случай и с меня уж точно не стоит брать пример, особенно в отношении Паттисона, но остановил результат: чай-то они сели пить оба! Еще и за одним столом. Вот где чудо!

— Я, пожалуй, пойду. — Из подсобки появился Паттисон, за ним — Реллингтон.

— Да, мне же тоже надо идти, — заторопилась тут же Паула. — Только такой туман жуткий. Хоть бы найти свою мастерскую…

— Я тебя провожу.

Что? Это произнес Паттисон? Я прислушалась: не свистит ли на какой горе рак? Нет, сегодня явно день чудес.


— Скорого дня, миледи. — Паттисон чуть склонил голову передо мной (ох ты батюшки!), затем глянул на Марка, кивнул. — Лорд Реллингтон.

— Лорд Паттисон. — Тот тоже кивнул невозмутимо.

— Сегодня какой-то священный праздник? — спросила я Реллингтона, когда парочка ушла. — Вы не подрались с Паттисоном. Пили чай. А потом он пошел провожать Паулу. Что вообще здесь забыл Паттисон?

— Ну уж точно не лекарство для бабки, — мстительно отозвался Реллингтон. — Пришлось еще раз объяснить ему, что к чему. Кажется, теперь до него дошло. Правда, от его визита все же была польза. — Он с задумчивым видом облокотился о прилавок. — Мы успели обсудить туман и… Паттисон сказал, ходят слухи, что на Темных стала нападать некая болезнь, от которой нет лекарства. В столице уже несколько смертей за последние сутки.

— Болеют только Темные? — переспросила я.

— Да, ни магов, ни обычных людей эта болезнь не трогает… И хоть Паттисон и назвал это слухами, уверен, что все еще серьезней, чем кажется.





ГЛАВА 36




Темные умирают от неизвестной болезни… Час от часу не легче.

— Значит, ты тоже в опасности? — Я со страхом посмотрела на Реллингтона.

— Кто знает? — Он как-то удрученно усмехнулся. — С каждым днем меня все труднее назвать Темным. У меня даже сферум пропадает. Могу вызвать его через раз.

— И когда это началось? — Я разволновалась. — Ведь на балу Черной розы ты его использовал, когда забирал меня из дворца.

— Вот после этого и началось.

— Это из-за того, что я Светлая, да? — У меня вырвался горестный вздох. — Выходит, я опять виновата… Может, нам вообще нельзя быть вместе? Все, что бы я ни сделала, выходит против тебя. Приносит одни проблемы.

Реллингтон ничего не ответил на это, не согласился, но и не опровергнул. Прошелся по залу в задумчивости, потом произнес:

— Я сам это начал. Восемь лет назад. Сам виноват… А все, что происходит сейчас, — закономерно и понятно.

— Ты о Рее? — Мы впервые заговорили об этом, и я внутренне напрягалась.

— Его зовут Рей?

— Да, мальчика, которому ты не дал умереть следом за Светлыми родителями, зовут Рей.

— Почему ты говоришь, что я не дал ему умереть? — Во взгляде Марка появилось недоумение. — В тот раз не было приказа убивать. Только взять в плен.

— Но Роза, его бабушка, сказала, что всех уничтожили. — Я тоже растерялась. — Когда она пришла на то место, в живых был только Рей.

— Наверное, она сама так решила. Если отдают приказ на зачистку, то не остается даже тел. — Реллингтон говорил как-то отстраненно. — Но я повторяю: мой отряд не участвовал в зачистках, только в пленении.

— Тогда это означает, что родители Рея живы? — Во мне зародилась надежда. — Куда их забрали?

— Скорее всего, в Сумрачные пустоши на каторжные работы. Поверь, некоторые лучше выбрали бы смерть.

— И детей туда тоже забирают?

— Всех.

— И ты пожалел Рея? — тихо спросила я.

— Как же я ненавижу это чувство — жалость. — Он скривил губы в подобии улыбки. — А вы, Светлые, его так любите…

Эти слова кольнули в самое сердце. Мы будто вернулись к первым дням знакомства, и между нами вмиг выросла стена.

— Я больше не хочу говорить на эту тему, — уязвленно ответила я. — Надоело объяснять разницу между жалостью, состраданием и унижением. И да, я — Светлая, но это не мой выбор. Извини, что оказалась такой. Вернее, не такой, как ты.

Я, демонстративно не глядя на него, достала из-под прилавка кассовую книгу и с деланым интересом принялась ее изучать. Глаза застлало пеленой слез, но я боялась моргнуть, чтобы Реллингтон не заметил их.

— Лия… — Он все-таки подошел ко мне, обнял сзади неловко и растерянно.

Я прикрыла глаза, и слезы покатились по щекам. Вытерла их с раздражением и обернулась к Марку.

— Давай наконец проясним все раз и навсегда. Как ты представляешь наше будущее? И вообще, есть ли у нас оно? Я — Светлая, и это уже, похоже, не изменить, даже если бы захотела. Ну разве что попытаться перейти на сторону Тьмы!

— У тебя не получится. — Он печально усмехнулся. — Ты не создана для Тьмы.