Мятеж в империи

– Ну наконец-то до вас дошло! – покачал я головой. – В данном случае с моей стороны нет никакой игры, и вам нет нужды ничего домысливать и придумывать.

– Н-да-с, а большинство-то решило, что вы надумали взять власть в свои руки. В основном делаются ставки – каким методом, – печально покачал головой губернатор.

– Будьте любезны все мои указы и распоряжения выполнять в точности, – раздраженно проговорил я.

– Сделаю-с, не извольте беспокоиться, – покивал головой губернатор. – Сразу же после вашего выступления перед собравшимися дамами и господами.

– Пошли! – направился я к двери. – Время теряем, а воз и ныне там!

Настроение ниже плинтуса: это происходит в губернии, которая считается нашей!.. А что тогда во всей Сибири? Я уж молчу об остальной территории империи. В лучшем случае там с интересом и озадаченностью следят за приходящими с опозданием слухами и сплетнями из столицы. В худшем – голову себе не забивают, считая столичные события чем-то забавным и рассчитывая, что императрица и верные ей войска в любой момент разгонят революционный сброд.

Коротко и емко высказал собравшемуся «цвету» Перми о состоянии дел. Хотелось материться, но сдержался. На вопросы отвечал коротко и емко; похоже, прониклись, однако для себя ясно понял, что необходима агитация в городах. Иначе все будут надеяться, что проблемы сами собой разрешатся, а потом удивляться начнут, когда по улицам пойдут маршем вооруженные революционеры. Самое поганое, что несколько промышленников на встрече пытались перечить. У господ эсеров имеется пара лозунгов о том, что примкнувших к ним, независимо от чина и владения тем или иным имуществом, они всячески поддержат и после победы революции не обделят. Конечно, эсеры не прописывают эти предложения в своих листовках, а рассылают адресно договоры. Показали мне такой экземплярчик…

– Так, и где же тут гарантии? – усмехнулся я. – Да, стоит какая-то подпись, даже имеется печать. Предлагают на нужды революции сделать взнос, обещая скорый возврат с процентами, и в будущем не экспроприировать собственность. Но, господа, – потряс в воздухе листом договора, предоставленного одним из промышленников, который считал, что произойдет лишь смена власти, – это даже не расписка! Филькина грамота от не существующего на сегодняшний день органа выдуманной организации. Неужели кто-то из вас в это поверит?

Фигово то, что Анзор мне такие документы не показывал, следовательно, или он не в курсе, или только-только запущен еще один виток пропаганды. Поверило ли мне высшее общество Перми? Судя по лицам – да. Расходились пришибленные и озадаченные. Я же поспешил в кабинет губернатора, наспех перекусил и сел к телефонному аппарату.

– Барышня, попытайтесь соединить меня со столицей. Начните с управления контрразведки, потом переключитесь на Генеральный штаб… Стоп! – перебил себя. – Нет, давайте начнем с Медицинского совета Министерства внутренних дел Российской империи, с директора Рагозина. Скажите, что требует Льва Федоровича один из местных врачей, что-то связанное с новым и очень опасным вирусом.

– Он и в самом деле опасен? – не сдержала любопытства телефонистка.

– Не то слово, – хмыкнул я, прокручивая в голове, как можно иносказательно вести разговор с Рагозиным.

– А представить вас как? – уточнила телефонистка.

– Профессор Портейг, Семен Иванович, – назвался я именем своего компаньона, понимая, что наместнику Урала или тем более хозяину Сибири не удастся получить от революционеров разрешение на переговоры.

Пока телефонистка пыталась установить связь, я пенял Анзору, находившемуся рядом, что тот прозевал рассылку договоров эсеров с промышленниками и купцами. Дело в том, что я-то убежден: кто-нибудь да повелся на эти обещания, прикинув, что, вложившись, хоть и рискует, но в случае победы революционеров может выиграть в сложившейся ситуации.

– Звони Велееву, пусть поднимет все крупные переводы за последние несколько недель под непонятные сделки. В первую очередь следует изучить тех купцов и фабрикантов, которые сняли крупные суммы наличных, – дал я указания своему советнику.

– И если такие отыщутся, то они очень пожалеют, – зло прищурился Анзор.

Комментировать его слова не стал, в этом деле уже не до разговоров, и необходимо действовать резко и решительно, а, возможно, и жестко…

– Господин Рагозин, – пропела в трубку телефонистка, – соединяю.

Сразу услышал усталый и какой-то безжизненный голос Льва Федоровича:

– Что там у вас за напасть случилась, Семен Иванович?

– Доброго вам здравия, чуть ли не чуму какую-то подозреваем, – быстро проговорил я и добавил: – Вещь заразная и очень опасная, никого и ничего не жалеет. Понимаете?

Рагозин некоторое время помолчал, он прекрасно понял, что говорит с ним не профессор. Узнал ли меня? Рассчитываю на это, хотя не так и много мы с ним общались с помощью телефонной связи.

– И каков очаг заражения? – поинтересовался директор Медицинского совета.

– Очень много переносчиков с непонятными симптомами, – заявил я. – Следует внимательно следить за роговицей глаз, и при первых болях и красноте в горле обращаться к доктору. Как бы быстро ни развивалась болезнь, но, надеюсь, препараты привезу дня через три-четыре. Буде случится вспышка заболевших, то их следует собрать в одном месте и дождаться лекарств от чумы. Вы меня понимаете?

– Гм, честно признаться – не совсем, – озадаченно ответил Рагозин. – Очень длинный срок поставки лекарств, следует поспешить. Говорят, по описанным признакам, в столице больных людей много, беспокоюсь, что может начаться повальный мор или эпидемия.

– Голубчик вы мой, – подражая профессору, начал я, пытаясь иносказательный разговор завершить, – как только поступили первые сведения о заболевших, то сразу бросились изучать злобный вирус и искать противоядие. Надеюсь, лекарств хватит, проблема в расстоянии, так больным и передайте.

– Спасибо, – обрадованно проговорил Рагозин. – Обязательно передам и немедля начну осмотр!

– До свидания, Лев Федорович, – попрощался я и повесил трубку на рычаг телефонного аппарата.

Достал портсигар и закурил. Рагозин меня узнал, сомнений в этом нет. Ни разу по имени-отчеству не назвал, и его настроение в процессе короткого разговора резко изменилось. Все он прекрасно понял, теперь, надеюсь, передаст весточку кому-нибудь из доверенных людей императрицы или ее окружения, чтобы держались, а помощь уже не за горами. Попытаться еще кого-нибудь вызвонить? Нет, пожалуй, не стоит этого делать, революционеры далеко не глупцы, если один раз можно обвести вокруг пальца, то второй раз из одного и того же места звонить не стоит. Конечно, можно отыскать в управе другую телефонную линию, но звонок-то все равно произойдет из определенного места, и его сразу сопоставят с первым. Или на воду дую? Поморщился: иногда переоцененность сил и возможностей противника приводит к поражению; думаешь, что враг слишком умен и готовит коварный план, опасаешься хитрой комбинации, а тот вдруг просто прет напролом. И тем не менее я не рискнул, да и шансов, что меня соединят с кем-то понимающим и нужным, стремится к нулю.

Вышел из кабинета губернатора и спросил у стоящих в охранении своих офицеров:

– Господа, где мой советник? И готовы ли мы к продолжению пути?

– Иван Макарович! – воскликнул Болотов, спеша из глубины коридора. – Ваше высокопревосходительство! Только что связывался с паровозным депо! Для вас подготавливают состав, часа через три-четыре можно грузиться и отправляться!

– Четыре часа? – обернулся я к губернатору. – Милейший, да за это время наш основной эшелон уйдет далеко, и его уже не догоним! Почему так долго?

Александр Владимирович разложил все по полочкам и объяснил, что раньше никак не успеть. Пока отыщут бригаду машинистов, произведут маневры, сцепки и расцепки вагонов и грузовых платформ… много чего он еще наговорил, явно повторяя слова кого-то из железнодорожников. Нет, можно и поторопить людей, постоять у них над душой, и тогда время сократится, однако, боюсь, некритично. Опять-таки скорость, по сравнению с нашим эшелоном, выше окажется, и вполне сможем догнать. Но стоит ли? Если передвигаться на автомобилях и не забывать агитировать население и вправлять мозги чиновникам, то эффект может выйти лучший. Вопрос в тракте: сможем ли мы проехать или следует пересесть на лошадей? Увы, верхом преодолеть такое расстояние быстро не получится, тут потребуются заводные лошади, фураж… н-да, так и до обоза дело дойдет.

– Пусть готовят состав, – сказал губернатору и, узнав, где Анзор, отправился к своему советнику.

Тот с кем-то беседовал на повышенных тонах, употребляя совсем нелицеприятные выражения, которые не приняты в приличном обществе. Материл собеседника на чем свет стоит и грозил различными карами. Честно говоря, я даже заслушался, очень уж «высокохудожественные» обороты речи выбирал мой советник, многие из которых мне незнакомы.


– Понял меня, сучий ты потрох?! – проревел в трубку Анзор, выслушал ответ и пригрозил: – Если вновь такое повторится, то лучше мне не попадайся! – шваркнул трубку о рычаг телефонного аппарата и головой покачал.

– И что еще случилось? – поинтересовался я.

– Это рабочий момент, – отмахнулся советник. – Кое-кто решил, что может действовать, исходя из собственных интересов.

– Так мы все такие, – усмехнулся я и сел в кресло. – Что там банкир?

– Уже работает, наверное, дома его застал, и он в банк побежал. После того как списки составит, если найдутся подозрительные личности, то Картко информацию передаст. Да, Глебу Сидоровичу тоже отзвонился, тот меры примет.

– А чего не начальнику полиции? – поинтересовался я.

– Какой смысл? – отмахнулся Анзор. – Со всем моим уважением к такой высокой должности, сам-то он ничего не делает, задания спускает своим замам, а те – дальше. В итоге будут городовые по сторонам смотреть да докладывать, что все хорошо. Тут не могу советовать, но Картко пора уже ставить ответственным не только за сыск.

– Подумаем потом, сейчас не до назначений, – ответил я, а мысленно согласился, что Глеба Сидоровича следует уговорить возглавить все полицейские структуры, желательно не только Екатеринбурга. Хотя вряд ли он согласится, пару раз я ему уже предлагал… – Как догонять эшелон будем? Есть вариант по «железке», губернатор уже организует состав, но говорит, что он будет под парами часа через три-четыре.

– А на машинах мы можем еще дольше застрять в каком-нибудь глухом месте, – озвучил мои опасения Анзор, задумался, а потом плечами пожал: – Сложно советовать, много неизвестного.

– Тогда давай по тракту, – принял я решение. – Ночью должны проскочить, сейчас прилично подмораживает.

Из Перми выехали через двадцать минут, дорога и в самом деле стала лучше, скорость у нас приличная. Эшелон, конечно, далеко ушел, но теперь у полковника Муштавели могут возникнуть проблемы с продвижением вперед. Как ни крути, а воинский состав с людьми и техникой, двигающийся в сторону Москвы, не оставит равнодушными глав городов и воинских подразделений. Да еще и с сибирскими флагами, а, возможно, и символика Тартарии где-нибудь есть. Как ни бился, а меня за глаза зовут наследником ее царя.

– В Вятской губернии никаких задержек или недоразумений не возникнет, – прокомментировал мой советник, когда я разглядывал карту и пытался рассчитать, сколько времени у нас займет дорога до столицы.

– С чего так решил? – поинтересовался я.

– Господин губернатор и его окружение, насколько тебе известно, соблюдает своеобразный нейтралитет между столичными властями и нами. Другими словами, пытаются усидеть на двух стульях.

– Так уж и на двух, – хмыкнул я. – В состав Сибири не вошли, выполняют распоряжения и указы из столицы, платят налоги, содержат гарнизон…

– И ведут с нами торговлю, принимая к оплате золотые рубли, – возразил Анзор. – Если поставишь чиновникам ультиматум, то не удивлюсь, что его мгновенно примут и с восторгом присягнут на верность.

– Посмотрим, – неопределенно ответил я и решил подремать.

Заснул крепко, сам от себя такого не ожидал. Разбудил меня подпоручик, вежливо растолкав, он попросил выйти из машины:

– Не можем вытолкать автомобили, уже час бьемся.

Н-да, увязли по самое не могу. Точнее, сели на пузо в колее от телег, и теперь остается лишь один вариант – трактор, который хрен найдешь во всей округе. Техника эта еще не так сильно распространена, как хотелось бы. Эх, стоило нам взять с собой в сопровождение пару наших бронемашин. Скорость у них ненамного меньше, да и догнали бы они нас при первой же большой луже! Ну, задним умом мы все мудры, а теперь приходится надеяться на русскую смекалку. Первую машину вытащили с помощью бревен, благо дорога проходит через лес. Колею, правда, углубили, и второй «мерседес» пришлось перетаскивать на руках.

– И чего мы о таком простом способе раньше не додумались? – отряхивая ладони от грязи, сказал один из поручиков.

– Силы стоит поберечь, – ответил я. – Сколько еще до Вятки? – посмотрел на своего водителя.

– Судя по пройденным километрам, еще порядка ста двадцати, – ответил Павел Арсеньевич.

Посмотрел я на петляющую дорогу, которая оставляет желать лучшего. Перевел взгляд на небо, вытащил часы и мысленно чертыхнулся. Если от Перми до Вятки пятьсот километров, ну, плюс минус, точнее, плюс, если учитывать петляющий тракт, то проехали мы всего-то триста пятьдесят за почти четырнадцать часов! Какой, к дьяволу, эшелон, ни хрена мы его не догоним!

– Иван Макарович, – подошел ко мне Анзор, – предлагаю устроить привал. Следует перекусить и отдохнуть, тогда оставшийся путь намного короче покажется.

– Распорядись, – хмуро ответил я и отправился в кустики, нужду справить.

Снега в лесу много, но уже появляются и проталинки. Когда уже собирался вернуться, что-то подозрительно блеснуло на солнце. Решил проверить и по колено в снегу добрел до подозрительного места. Остатки телеги, кто-то прикрыл ветвями, под которыми обнаружил мертвого возницу в исподнем. Он не замерз в дороге, перед смертью его избили, а потом горло перерезали. Лихие люди? В глухом месте?

– Анзор! – крикнул я. – Подойди!

Мой советник бросил взгляд на убитого кем-то мужика и прищурился, резко осмотрелся по сторонам и неожиданно сказал:

– Плохое место, сваливать отсюда надо.

– С чего так решил? – удивился я, прислушиваясь к своей интуиции, которая молчит. – Если правильно понимаю, то разбой случился давно, снег не тронут.

– Яма на дороге, – коротко ответил Анзор и неожиданно прыгнул на меня.

Расстояние между нами составляло всего метра полтора, среагировать я не успел, да и не ожидал такого. Правда, уже падая в снег, переменил решение о сопротивлении. Где-то звонко раздались выстрелы, пули попали в том числе и в борт телеги, стоящей рядом с нами. Короткие автоматные очереди, чьи-то крики.

– Засада? – вытащил я револьвер.

– Это вряд ли, – не поддержал меня Анзор. – Думаю, тут какая-то банда орудует и грабит попутчиков, с которыми может справиться. На этот раз им не повезло, сявки разинули рот на матерого вожака. Не переживай, офицеры легко угрозу устранят.

– Да я и не думал, – усмехнулся и вскинул револьвер, целясь в несущегося в нашу сторону мужика с ружьем в руке.

Мой выстрел и автоматная очередь остановили бородача, тот взмахнул руками и рухнул в снег.

– Иван Макарович! Ваше высокопревосходительство! Не стреляйте! Вы живы, не ранены? – раздался крик кого-то из офицеров.