Мистер Джиттерс
Часть 29 из 39 Информация о книге
Для доступа к библиотеке пройдите авторизацию
– Послушай, все хорошо. Не бойся…
Она срывается с места. Я стою на прогалине еще несколько секунд, а потом бросаюсь следом за ней. Она испуганно всхлипывает, и я бегу на звук, но она гораздо быстрее, поэтому вскоре звук затихает, и я уже не могу понять, правильно ли выбрала направление.
– Мэри!
Тишина. Я останавливаюсь и прислушиваюсь, но не слышу ничего, кроме обычных звуков беспокойного леса.
– Мэри!
По лесу прокатывается вопль. Я бегу на звук, продолжая звать Мэри. Она все еще кричит – ужасно, душераздирающе, как будто ее тело разрывают на части. А потом все прекращается. Лес словно затаил дыхание. Ни единого звука.
– МЭРИ!
Я бегу среди деревьев, но не вижу ни следов борьбы, ни провалов в земле. Ни крови, ни следов когтей. Она просто исчезла. А потом я слышу щелканье, которое постепенно нарастает и наконец охватывает весь лес, окутывая меня, как густой туман.
Мистер Джиттерс идет.
Я бросаюсь прочь.
Глава двадцать первая
Пока я бегу к дому Картера, стук и щелчки продолжают преследовать меня. Я несколько раз спотыкаюсь на неровных участках, но даже не останавливаюсь, чтобы отряхнуть грязь с ладоней. Уже через несколько минут я барабаню в его дверь. Стараюсь немного отдышаться и параллельно прислушиваюсь к звукам вокруг, но больше не слышу ничего необычного.
Рейнджер Крейн открывает дверь:
– Привет, Лола. Чем могу помочь?
В первую секунду я не знаю, что сказать. А потом меня прорывает:
– Там Мэри Коннер – девочка, которая была Пташкой на параде… По-моему, ей больно…
Или еще хуже.
– Но я не смогла ее найти!
Улыбка сходит с лица рейнджера Крейн.
– Где ты ее видела?
– В лесу рядом с Костяным деревом. Я слышала, как она кричала, а потом она просто… исчезла.
Картер и Кора останавливаются в прихожей за маминой спиной.
– В смысле, почему ты не смогла ее найти? – спрашивает Картер, выглядывая из-за ее плеча. – Куда бы она делась, если получила травму?
– Откуда я знаю! – огрызаюсь я. – Она была где-то рядом, а в следующую секунду просто исчезла.
Рейнджер Крейн подозрительно щурится:
– Как ты думаешь, Лола, она не могла тебя разыграть?
– Что? Нет! Вы бы видели ее: она была очень напугана. Думаю… Думаю, ее кто-то преследовал.
Я хочу, чтобы она догадалась сама и мне не пришлось произносить это имя. Рейнджер Крейн переглядывается с детьми. Наконец она кивает, как будто они беззвучно о чем-то договорились.
– Пойду посмотрю, – говорит она. – Возможно, там… еще одна яма.
– Я с тобой, – подключается Картер, и они торопливо проходят мимо меня.
Я наблюдаю за ними с порога и испуганно подскакиваю, когда Кора кладет мне руку на плечо.
– Господи, да ты вся дрожишь! – говорит она. – Надеюсь, ты не собираешься хлопнуться в обморок?
Кажется, уровень адреналина в крови наконец немного спадает. Я чувствую себя опустошенной и бесполезной.
Она не упала в яму. Этот звук, который я слышала… это он.
Я должна была помочь ей.
– Я знаю, что тебе нужно, – говорит Кора, щелкнув пальцами. – Жди здесь.
Кора стоит на краю карьера рядом с домом и смачно плюет вниз. Я прислоняюсь к дереву и чувствую, как спина намокает от росы. На Харроу-Лейк опускаются сумерки. Мы выпили уже почти целую бутылку домашней браги, которую Кора называет «красным глазом». Кора немного пошатывается, но до сих пор умудряется стоять на ногах.
– Они не найдут Мэри, это уже ясно, – глухо бормочет она.
Холодное, тяжелое чувство в груди подсказывает мне, что она права. Я рассказываю Коре, что Мэри говорила в лесу, но опускаю подробности о Лорелее и не упоминаю ни о том, что сказали бабушка и Грант, ни о Мэри Энн, ни о Мистере Джиттерсе. Я не готова сейчас слушать пространные теории Коры о моей матери.
– Ты хорошо ее знаешь? – спрашиваю я.
Кора пожимает плечами:
– В таком малюсеньком городишке все друг друга знают. Если ты имеешь в виду, нравится ли она мне…
Я не прерываю ее.
– Ответ «нет». Мэри всегда много выпендривалась. Но это не значит, что я бы хотела, чтобы с ней случилось что-то плохое.
– Я думаю, все же случилось, – мрачно замечаю я. – Как и с другими Пташками.
Кора хмурится и делает еще глоток «красного глаза».
– Я решила, что не собираюсь застревать здесь, как все остальные. У меня есть план. Я стану специальным корреспондентом, таким, знаешь, которых отправляют освещать большие события. Всякие там убийства, коронации, войны. Хочу поездить по миру и посмотреть на все это дерьмо. Просто… если я останусь здесь, меня или похитят, как других девушек, или я проведу ближайшие десять лет, планомерно превращаясь в мою маму.
Кора теряет равновесие и падает рядом со мной:
– А ты?
– Я?
– Ага. Ты хочешь стать кинорежиссером, как отец?
Кем-кем? Ха! Представляю реакцию Нолана, если бы я решила увековечить свое имя в его мире. Думаю, он вряд ли обрадовался бы. Но чего он ожидает от меня, если не этого? Что мне остается?
Я создам свой собственный мир. Десятки миров. Сотни.
Эта идея пришла мне в голову только что. Она совсем сырая и неоформленная, но она уже искрится и сверкает. Я беру из рук Коры «красный глаз» и делаю глоток, чтобы эта искорка загорелась ярче.
– Я хочу стать писательницей.
– Какой писательницей? Какой ты себя видишь? – спрашивает Кора, и я расплываюсь в улыбке.
– С хорошими историями и плохими привычками.
Мы чокаемся и делаем по большому глотку «красного глаза».
– Я возьму псевдоним, чтобы никто не знал, кто я такая. Мое имя будет на обложке книги. Десяти книг. Я поселюсь где-нибудь в маленьком домике и выкрашу его в светло-желтый цвет. Заведу кошку, которая будет фыркать, шипеть и постоянно убегать из дома, но всегда возвращаться.
А лкоголь прожигает клетки мозга насквозь, но зато теперь хотя бы не дрожат руки. Я возвращаю бутылку Коре, и она с улыбкой смотрит на меня.
– Думаю, надо назвать ее Корой, – говорит она. – Кошка по имени Кора.
Я обдумываю это предложение и решительно киваю:
– Хорошо. Так и будет.
– Супер. Мне нравится думать, что однажды где-то за пределами Харроу-Лейка будет жить сердитая шипящая Кора.
Она снова отпивает из бутылки.
– Ты правда ненавидишь это место? – спрашиваю я.
– А ты меня осуждаешь?
В памяти всплывает перекошенное от ужаса лицо Мэри.
– Нет.
Я тянусь за бутылкой в руках Коры. Она смотрит на другой берег озера, где видны огоньки проезжающих по Мейн-стрит автомобилей.
– Я бы вырвала Харроу-Лейк с корнями, если бы могла.
Она срывается с места. Я стою на прогалине еще несколько секунд, а потом бросаюсь следом за ней. Она испуганно всхлипывает, и я бегу на звук, но она гораздо быстрее, поэтому вскоре звук затихает, и я уже не могу понять, правильно ли выбрала направление.
– Мэри!
Тишина. Я останавливаюсь и прислушиваюсь, но не слышу ничего, кроме обычных звуков беспокойного леса.
– Мэри!
По лесу прокатывается вопль. Я бегу на звук, продолжая звать Мэри. Она все еще кричит – ужасно, душераздирающе, как будто ее тело разрывают на части. А потом все прекращается. Лес словно затаил дыхание. Ни единого звука.
– МЭРИ!
Я бегу среди деревьев, но не вижу ни следов борьбы, ни провалов в земле. Ни крови, ни следов когтей. Она просто исчезла. А потом я слышу щелканье, которое постепенно нарастает и наконец охватывает весь лес, окутывая меня, как густой туман.
Мистер Джиттерс идет.
Я бросаюсь прочь.
Глава двадцать первая
Пока я бегу к дому Картера, стук и щелчки продолжают преследовать меня. Я несколько раз спотыкаюсь на неровных участках, но даже не останавливаюсь, чтобы отряхнуть грязь с ладоней. Уже через несколько минут я барабаню в его дверь. Стараюсь немного отдышаться и параллельно прислушиваюсь к звукам вокруг, но больше не слышу ничего необычного.
Рейнджер Крейн открывает дверь:
– Привет, Лола. Чем могу помочь?
В первую секунду я не знаю, что сказать. А потом меня прорывает:
– Там Мэри Коннер – девочка, которая была Пташкой на параде… По-моему, ей больно…
Или еще хуже.
– Но я не смогла ее найти!
Улыбка сходит с лица рейнджера Крейн.
– Где ты ее видела?
– В лесу рядом с Костяным деревом. Я слышала, как она кричала, а потом она просто… исчезла.
Картер и Кора останавливаются в прихожей за маминой спиной.
– В смысле, почему ты не смогла ее найти? – спрашивает Картер, выглядывая из-за ее плеча. – Куда бы она делась, если получила травму?
– Откуда я знаю! – огрызаюсь я. – Она была где-то рядом, а в следующую секунду просто исчезла.
Рейнджер Крейн подозрительно щурится:
– Как ты думаешь, Лола, она не могла тебя разыграть?
– Что? Нет! Вы бы видели ее: она была очень напугана. Думаю… Думаю, ее кто-то преследовал.
Я хочу, чтобы она догадалась сама и мне не пришлось произносить это имя. Рейнджер Крейн переглядывается с детьми. Наконец она кивает, как будто они беззвучно о чем-то договорились.
– Пойду посмотрю, – говорит она. – Возможно, там… еще одна яма.
– Я с тобой, – подключается Картер, и они торопливо проходят мимо меня.
Я наблюдаю за ними с порога и испуганно подскакиваю, когда Кора кладет мне руку на плечо.
– Господи, да ты вся дрожишь! – говорит она. – Надеюсь, ты не собираешься хлопнуться в обморок?
Кажется, уровень адреналина в крови наконец немного спадает. Я чувствую себя опустошенной и бесполезной.
Она не упала в яму. Этот звук, который я слышала… это он.
Я должна была помочь ей.
– Я знаю, что тебе нужно, – говорит Кора, щелкнув пальцами. – Жди здесь.
Кора стоит на краю карьера рядом с домом и смачно плюет вниз. Я прислоняюсь к дереву и чувствую, как спина намокает от росы. На Харроу-Лейк опускаются сумерки. Мы выпили уже почти целую бутылку домашней браги, которую Кора называет «красным глазом». Кора немного пошатывается, но до сих пор умудряется стоять на ногах.
– Они не найдут Мэри, это уже ясно, – глухо бормочет она.
Холодное, тяжелое чувство в груди подсказывает мне, что она права. Я рассказываю Коре, что Мэри говорила в лесу, но опускаю подробности о Лорелее и не упоминаю ни о том, что сказали бабушка и Грант, ни о Мэри Энн, ни о Мистере Джиттерсе. Я не готова сейчас слушать пространные теории Коры о моей матери.
– Ты хорошо ее знаешь? – спрашиваю я.
Кора пожимает плечами:
– В таком малюсеньком городишке все друг друга знают. Если ты имеешь в виду, нравится ли она мне…
Я не прерываю ее.
– Ответ «нет». Мэри всегда много выпендривалась. Но это не значит, что я бы хотела, чтобы с ней случилось что-то плохое.
– Я думаю, все же случилось, – мрачно замечаю я. – Как и с другими Пташками.
Кора хмурится и делает еще глоток «красного глаза».
– Я решила, что не собираюсь застревать здесь, как все остальные. У меня есть план. Я стану специальным корреспондентом, таким, знаешь, которых отправляют освещать большие события. Всякие там убийства, коронации, войны. Хочу поездить по миру и посмотреть на все это дерьмо. Просто… если я останусь здесь, меня или похитят, как других девушек, или я проведу ближайшие десять лет, планомерно превращаясь в мою маму.
Кора теряет равновесие и падает рядом со мной:
– А ты?
– Я?
– Ага. Ты хочешь стать кинорежиссером, как отец?
Кем-кем? Ха! Представляю реакцию Нолана, если бы я решила увековечить свое имя в его мире. Думаю, он вряд ли обрадовался бы. Но чего он ожидает от меня, если не этого? Что мне остается?
Я создам свой собственный мир. Десятки миров. Сотни.
Эта идея пришла мне в голову только что. Она совсем сырая и неоформленная, но она уже искрится и сверкает. Я беру из рук Коры «красный глаз» и делаю глоток, чтобы эта искорка загорелась ярче.
– Я хочу стать писательницей.
– Какой писательницей? Какой ты себя видишь? – спрашивает Кора, и я расплываюсь в улыбке.
– С хорошими историями и плохими привычками.
Мы чокаемся и делаем по большому глотку «красного глаза».
– Я возьму псевдоним, чтобы никто не знал, кто я такая. Мое имя будет на обложке книги. Десяти книг. Я поселюсь где-нибудь в маленьком домике и выкрашу его в светло-желтый цвет. Заведу кошку, которая будет фыркать, шипеть и постоянно убегать из дома, но всегда возвращаться.
А лкоголь прожигает клетки мозга насквозь, но зато теперь хотя бы не дрожат руки. Я возвращаю бутылку Коре, и она с улыбкой смотрит на меня.
– Думаю, надо назвать ее Корой, – говорит она. – Кошка по имени Кора.
Я обдумываю это предложение и решительно киваю:
– Хорошо. Так и будет.
– Супер. Мне нравится думать, что однажды где-то за пределами Харроу-Лейка будет жить сердитая шипящая Кора.
Она снова отпивает из бутылки.
– Ты правда ненавидишь это место? – спрашиваю я.
– А ты меня осуждаешь?
В памяти всплывает перекошенное от ужаса лицо Мэри.
– Нет.
Я тянусь за бутылкой в руках Коры. Она смотрит на другой берег озера, где видны огоньки проезжающих по Мейн-стрит автомобилей.
– Я бы вырвала Харроу-Лейк с корнями, если бы могла.