Минус восемнадцать

Открыл, зажег, закрыл…

— Дуня, спокойно, — сказал Магнус, держа обеими руками табельное оружие. — Никогда не знаешь, чего от них ждать, когда они в таком состоянии.

— Убери это и лучше сообщи в отделение, что мы ее нашли. — Она несколько раз слегка ударила женщину по щекам. — Алло! Пора просыпаться!

Женщина попыталась очнуться от дурмана и сфокусировать взгляд на Дуне.

— Это не я… Не я…

— Что не ты? Расскажи. Что случилось?

Открыл, зажег, закрыл…

— Не я… Я ничего не сделала… — сказала женщина и вновь ушла в себя.

— Что ты не сделала?

— Алло, говорит Равн. Мы ее нашли, — сказал Магнус по рации, выходя из комнаты.

Дуня дала женщине еще несколько легких пощечин.

— Подумай и расскажи. Чья это кровь на твоей футболке?

Женщина опустила взгляд и посмотрела так, словно только сейчас заметила кровь.

Открыл, зажег, закрыл…

— Он был таким добрым… никогда никому не делал плохого… — Женщина была на грани срыва. — Клянусь, он ничего им не сделал…

— Кому им? Кто-то кому-то причинил зло?

— Когда они ушли, я попыталась разбудить его, но везде была кровь. Сплошная кровь.

Открыл, зажег, закрыл…

— Кто они? — Дуня погладила женщину по голове. — Ты помнишь, сколько их было? Ты видела их лица?

Женщина, похоже, все больше уходила в себя.

Открыл, зажег, закрыл…

— Алло, ты должна мне рассказать. — Дуня пыталась встретиться с ней взглядом. — Попытайся вспомнить.

— Веселые…

— Что значит веселые? Ты хочешь сказать, что…

— Смеялись… все время… Словно это была игра. И такие желтые. Желтые и веселые…

— Не понимаю. Что ты хочешь сказать?

— Я хотела их остановить, но не решилась. Их было слишком много…

Открыл, зажег, закрыл…

— Давай лучше отвезем ее в отделение и допросим там, — предложил Магнус, входя в комнату с пистолетом в руке.

Реакция была мгновенной. За какие-то несколько секунд женщина поднялась и одним махом выхватила у Дуни пистолет.

— Магнус, что ты, черт возьми, делаешь? Опусти оружие!

Ее напарник словно окаменел. Он стоял, судорожно сжимая приклад.

— Магнус!

— Уходите отсюда… Оба. Уходите отсюда, не то… — Женщина направляла пистолет то на Дуню, то на Магнуса.

— Спокойно. Это просто мой коллега, и тебе не о чем тревожиться. — Дуня встала, подняв руки. — Ни он, ни я не собираемся тебя обидеть.

— Именно это они говорили Йенсу. — Женщина угрожающе размахивала пистолетом. — Уходите, я сказала!

— Стреляй в нее! — закричал мужчина с зажигалкой. — Просто стреляй в нее!


— Подожди, — сказала Дуня. — Йенс? Кто это…

— Прямо в морду, — прервал ее мужчина. — Или в манду! Стреляй ей в манду!

Открыл, зажег, закрыл…

— А теперь уймись.

— Бах! Прямо в пизду!

— Угомонись, я сказала! — Дуня уставилась на мужчину, который, наконец, успокоился. — И Магнус, черт возьми! Отложи оружие!

Открыл, зажег, закрыл…

Раздался выстрел. Пуля пролетела мимо Магнуса и попала в стену за ним. От шока он выпустил пистолет, который упал на пол.

— Идите к черту, проклятые! — закричала женщина и, выходя из комнаты, схватила и табельное оружие Магнуса.

Дуня выбежала в коридор вслед за женщиной, но успела только увидеть, как та сбежала по лестнице и скрылась за дверью. Но когда Дуня вышла на улицу, оказалось, что женщина словно растворилась среди людей с мороженым, которые, ничего не подозревая, гуляли по пешеходной улице и наслаждались солнечной весенней погодой.





8




Астрид Тувессон пришлось приложить максимум усилий, чтобы не дать волю чувствам, когда начальник полиции северо-западного региона губернии Сконе Герт-Уве Букандер, явно страдающий от избытка холестерина, устраивался на стуле для посетителей. Конечно, он прав. Она опозорилась, двух мнений быть не может. Сесть за руль в том состоянии, в котором она находилось, было не только неправильно и глубоко аморально, но в первую очередь крайне опасно для жизни.

Но это не меняло ее отрицательного отношения к шефу. От одного его присутствия у нее внутри все закипало от презрения. Не говоря уже о самодовольной улыбке, говорившей о том, как он наслаждается ситуацией. Наконец-то у него появился шанс прижать ее к ногтю. Поквитаться за всю критику, с которой она выступила за годы работы начальником криминального отдела полиции Хельсингборга.

Тувессон постаралась не думать о том, с каким удовольствием засунула бы эту улыбку далеко в складки его двойных подбородков, чтобы он никогда больше не смог улыбнуться, и сделала глубокий вдох, пытаясь ответить ему такой же улыбкой.

Она приехала на работу гораздо раньше своих коллег и последние часы мысленно готовилась ко всем возможным и невозможным вопросам. Твердую убежденность Тувессон в том, что всегда надо выбирать правду и считать ее единственной оправданной альтернативой, как бы больно от этого ни было, пришлось красиво отодвинуть в сторону. Этот случай отличался от всех остальных. На этот раз ее ноги увязли в зыбучих песках, которые тянули ее вниз. Малейший неправильный ответ, и она полностью пропала.

— Ну что. Нехорошо получилось. — Букандер откинулся назад так, что стул под ним зашатался.

— Да, действительно нехорошо, — отозвалась Тувессон и продолжила линию, которая казалась ей единственно возможной: — Если хочешь знать мое мнение, то, честно говоря, я не понимаю, почему мы сидим здесь и делаем из мухи слона. Уверена, что не у меня одной есть дела поважнее.

Атака и полное отрицание.

— Ты называешь это делать из мухи слона? Мне кажется, мы просто сидим и разговариваем. И, наверное, даже ты не считаешь это странным в свете того, что случилось.

— Случилось то, что я пыталась остановить смертельно опасного лихача, только и всего.

— И тебе совершенно не пришло в голову, что твое безответственное поведение могло накалить обстановку и привести к увеличению скорости?

— Извини, но чем мое поведение было «безответственным»? Это он на меня наехал, а не я на него. Я просто случайно оказалась на месте и вмешалась. Если бы я этого не сделала, мы не знаем, чем бы все кончилось и сколько бы людей даже лишились жизни.

— А это и кончилось смертью.

— Если ты имеешь в виду смерть Петера Брисе, то могу сказать, что тут много неясного. По этой причине у меня, как бы я ни хотела, нет времени сидеть здесь с тобой весь день.

Букандер так глубоко вздохнул, что отчет Косы о вскрытии приподнялся над письменным столом.

— Астрид, не секрет, как мы относимся друг к другу. У нас с тобой были разногласия и, возможно, будут всегда. Но речь сейчас не об этом, а о том, что один из полицейских, находившихся на месте, подал заявление о том, что ты якобы была в состоянии алкогольного опьянения.

— К тому моменту как раз закончилась погоня, да еще у меня перевернулась машина.

— Да, спасибо, за ремонт этого фонтана наверняка придет крупный счет.

— Ты называешь это фонтаном? Конечно, я была растеряна и взволнована. Разве это так удивительно и так трудно понять? — Она фыркнула и покачала головой точно, как отрепетировала. — Разве бы я села за руль в пьяном виде?

— И, тем не менее, ты отказалась пройти тест. К вопросу об «удивительном».

— Да, отказалась и, наверное, поступила глупо. Я просто была очень сильно огорошена и, честно говоря, не видела никаких оснований подчиняться приказу полицейского, который явно хотел поиздеваться вместо того, чтобы заниматься делом.

Букандер переплел свои пальцы-сардельки и немного склонил голову набок.

— Астрид. А как ты на самом деле?

— Как я?