Миндальный вкус зла
Часть 68 из 73 Информация о книге
Для доступа к библиотеке пройдите авторизацию
– А что будет?
– Ну, Морис человек воспитанный, он, наверное, только посмотрит на тебя, оценивая твои умственные способности, а вот от Мирославы ты можешь узнать о себе много интересного и неожиданного. – Девочка захихикала.
– Тоська!
– А ты видала, как их кот нашу Таську изучал?
– Нет, я не заметила.
– Много потеряла! Бедная Тася, наверно, дрожала перед ним, как на на экзамене.
– Спи уже, – вздохнула мать.
Тася, до этого безмолвно лежавшая на коврике возле кровати, тихо гавкнула, поддерживая её. Вскоре в их комнате и во всём доме воцарилась тишина. Только было слышно, как за окном ветер шелестит листвой, время от времени перекликаются птицы и где-то поблизости поют серенады самцы лягушек.
* * *
Шура сегодня не приехал, только позвонил и сообщил, что машину эту Римашевская со слезами выпросила у своего одноклассника на неделю.
– Он оказался не в курсе её подвигов, – не спросила, а скорее констатировала Мирослава.
– Конечно, – устало отозвался Шура, – откуда ему было знать.
– Ты просветил его?
– Нет, зачем. Сказал, что неправильно припарковалась, вот и ищем её.
– Он удовольствовался твоим ответом?
– Да, или сделал вид.
– Ну и ладно.
– Ну и ладно, – повторил Шура, – только где её теперь искать?
– Шура, поезжай домой и ложись спать. Завтра что-нибудь придумаем.
– Типа, утро вечера мудренее? – горько усмехнулся он. – Твоими бы устами да мёд пить.
– Не ворчи. – Она положила трубку.
А он, послушав короткие гудки, повздыхал и, воспользовавшись её советом, поехал домой.
Глава 24
Мирослава не сомневалась в том, что с Четвертковым расправилась Римашевская, но как та могла так точно подгадать время?! И при этом исчезнуть до приезда полиции…
– Так, – рассуждала Волгина сама с собой, – мальчишник Геликанов справлял в ресторане «У Мамочки». Домой он отправился на такси, водитель высадил его у подъезда и никого постороннего, кроме выскочивших из подворотни кошек, не заметил… Кошки сами выскочили или их кто-то спугнул? – спросила она сама себя вслух.
– Думаю, что их кто-то спугнул, – раздался от двери звонкий голос.
– Тося!
– Доброе утро!
– Доброе утро! Сейчас будем завтракать. Как ты относишься к овсяной каше?
– Хорошо, я неприхотливая, – ответила девочка, – и ем всё, что дадут. И Тася тоже.
– Тасю и Дона накормил Морис, перед тем как везти твою маму на работу.
– Спасибо ему. Он такой добрый!
– Пожалуй, – согласилась Мирослава, до этого никогда не задумывавшаяся о том, добрый её помощник или нет. Ответственный, обязательный, корректный, сдержанный – это да. На его профессионализм можно было положиться.
Мирослава положила овсянку в тарелки, поставила на стол приготовленные Морисом сырники и налила в две чашки чай.
– Ты любишь варенье? – спросила она у Тоси.
– Обожаю! – ответила девочка с нескрываемым восторгом.
Волгина достала две вазочки, с клубничным и абрикосовым вареньем.
Тосина тарелка с овсянкой опустела почти мгновенно, и Мирослава пододвинула поближе к ней сырники.
– Сколько можно съесть? – спросила Тося.
– Сколько хочешь.
– А варенье?
– Хоть всё.
– Какая вкуснятина! – проговорила девочка, прихлёбывая ароматный чай.
– С жасмином, – обронила Мирослава.
– Я такой ни разу не пила.
Мирослава подумала о том, что Тося не избалована вкусной едой. И рада практически любому угощению. Точно угадав её мысли, девочка склонила голову набок, а потом, выпрямившись, посмотрела в глаза детектива и проговорила уверенно:
– Мне очень повезло родиться здесь и сейчас.
– Да? – растерянно протянула Мирослава.
– Конечно! – горячо заверила её Тося и неожиданно спросила: – Вы знаете Ханса Кристиана Андерсена?
– Сказочника? – озадаченно спросила Мирослава, думая о том, к чему бы это.
Ответ на свой вопрос она получила сразу же.
– Да! Я прочитала о нём в книге Александра Трофимова «Сын башмачника». Представляете, его мама была нищей! Отчим заставлял её просить милостыню! Потом на ней женился бедный башмачник, и у них родился необыкновенный сын. Но они жили в такой нищете, что Андерсен в детстве мечтал о том, чтобы хоть раз наесться досыта. Жареная рыба была для него недоступным лакомством. А когда он после смерти отца ещё подростком уехал в Копенгаген, то падал от голода прямо на улице. И только чудо спасло его! И подарило нам его замечательные сказки. Я же никогда не голодаю. И это значит, мне не на что жаловаться. А хотите, я дам вам почитать эту книгу? – неожиданно спросила Тося.
– Хочу, – ответила Мирослава и, не выдержав, подошла к девочке и крепко обняла её. – Я уверена, – горячо прошептала она, – что ты, как и Андерсен, порадуешь мир своим талантом.
– Я очень надеюсь на это, – тихо ответила девочка и прижалась щекой к груди детектива.
После чего они разомкнули объятия и продолжили пить чай. За окном послышался шум автомобиля, Тося повернула голову.
– Это Морис вернулся, – проговорила Мирослава.
– Можно я посмотрю?
– Конечно, можно.
Тося подошла к окну и увидела Миндаугаса. На его плече сидел Дон, а Тася крутилась рядом. Морис наклонился и потрепал собаку одной рукой, другой он придерживал кота.
– Извини, – сказал он колли, – тебя на руки не возьму, ты слишком большая.
Тася понимающе кивнула.
– Все с моей Таськой подружились! – радостно воскликнула девочка и бросилась навстречу вошедшему Морису.
Миндаугас на миг прижал к себе девочку, посадил кота на кресло и вышел.
– Куда он? – недоумённо спросила Тося.
– Руки мыть, вестимо, – усмехнулась Мирослава и встала, чтобы налить Морису чаю.
После завтрака Тося первой выскочила из-за стола:
– Спасибо! Посуду, чур, я буду мыть!
– На здоровье, – ответила Мирослава и покинула кухню.
А Морис поставил на стол большую трёхъярусную вазу, называемую трельяжем, полную разных фруктов.
– Ну, Морис человек воспитанный, он, наверное, только посмотрит на тебя, оценивая твои умственные способности, а вот от Мирославы ты можешь узнать о себе много интересного и неожиданного. – Девочка захихикала.
– Тоська!
– А ты видала, как их кот нашу Таську изучал?
– Нет, я не заметила.
– Много потеряла! Бедная Тася, наверно, дрожала перед ним, как на на экзамене.
– Спи уже, – вздохнула мать.
Тася, до этого безмолвно лежавшая на коврике возле кровати, тихо гавкнула, поддерживая её. Вскоре в их комнате и во всём доме воцарилась тишина. Только было слышно, как за окном ветер шелестит листвой, время от времени перекликаются птицы и где-то поблизости поют серенады самцы лягушек.
* * *
Шура сегодня не приехал, только позвонил и сообщил, что машину эту Римашевская со слезами выпросила у своего одноклассника на неделю.
– Он оказался не в курсе её подвигов, – не спросила, а скорее констатировала Мирослава.
– Конечно, – устало отозвался Шура, – откуда ему было знать.
– Ты просветил его?
– Нет, зачем. Сказал, что неправильно припарковалась, вот и ищем её.
– Он удовольствовался твоим ответом?
– Да, или сделал вид.
– Ну и ладно.
– Ну и ладно, – повторил Шура, – только где её теперь искать?
– Шура, поезжай домой и ложись спать. Завтра что-нибудь придумаем.
– Типа, утро вечера мудренее? – горько усмехнулся он. – Твоими бы устами да мёд пить.
– Не ворчи. – Она положила трубку.
А он, послушав короткие гудки, повздыхал и, воспользовавшись её советом, поехал домой.
Глава 24
Мирослава не сомневалась в том, что с Четвертковым расправилась Римашевская, но как та могла так точно подгадать время?! И при этом исчезнуть до приезда полиции…
– Так, – рассуждала Волгина сама с собой, – мальчишник Геликанов справлял в ресторане «У Мамочки». Домой он отправился на такси, водитель высадил его у подъезда и никого постороннего, кроме выскочивших из подворотни кошек, не заметил… Кошки сами выскочили или их кто-то спугнул? – спросила она сама себя вслух.
– Думаю, что их кто-то спугнул, – раздался от двери звонкий голос.
– Тося!
– Доброе утро!
– Доброе утро! Сейчас будем завтракать. Как ты относишься к овсяной каше?
– Хорошо, я неприхотливая, – ответила девочка, – и ем всё, что дадут. И Тася тоже.
– Тасю и Дона накормил Морис, перед тем как везти твою маму на работу.
– Спасибо ему. Он такой добрый!
– Пожалуй, – согласилась Мирослава, до этого никогда не задумывавшаяся о том, добрый её помощник или нет. Ответственный, обязательный, корректный, сдержанный – это да. На его профессионализм можно было положиться.
Мирослава положила овсянку в тарелки, поставила на стол приготовленные Морисом сырники и налила в две чашки чай.
– Ты любишь варенье? – спросила она у Тоси.
– Обожаю! – ответила девочка с нескрываемым восторгом.
Волгина достала две вазочки, с клубничным и абрикосовым вареньем.
Тосина тарелка с овсянкой опустела почти мгновенно, и Мирослава пододвинула поближе к ней сырники.
– Сколько можно съесть? – спросила Тося.
– Сколько хочешь.
– А варенье?
– Хоть всё.
– Какая вкуснятина! – проговорила девочка, прихлёбывая ароматный чай.
– С жасмином, – обронила Мирослава.
– Я такой ни разу не пила.
Мирослава подумала о том, что Тося не избалована вкусной едой. И рада практически любому угощению. Точно угадав её мысли, девочка склонила голову набок, а потом, выпрямившись, посмотрела в глаза детектива и проговорила уверенно:
– Мне очень повезло родиться здесь и сейчас.
– Да? – растерянно протянула Мирослава.
– Конечно! – горячо заверила её Тося и неожиданно спросила: – Вы знаете Ханса Кристиана Андерсена?
– Сказочника? – озадаченно спросила Мирослава, думая о том, к чему бы это.
Ответ на свой вопрос она получила сразу же.
– Да! Я прочитала о нём в книге Александра Трофимова «Сын башмачника». Представляете, его мама была нищей! Отчим заставлял её просить милостыню! Потом на ней женился бедный башмачник, и у них родился необыкновенный сын. Но они жили в такой нищете, что Андерсен в детстве мечтал о том, чтобы хоть раз наесться досыта. Жареная рыба была для него недоступным лакомством. А когда он после смерти отца ещё подростком уехал в Копенгаген, то падал от голода прямо на улице. И только чудо спасло его! И подарило нам его замечательные сказки. Я же никогда не голодаю. И это значит, мне не на что жаловаться. А хотите, я дам вам почитать эту книгу? – неожиданно спросила Тося.
– Хочу, – ответила Мирослава и, не выдержав, подошла к девочке и крепко обняла её. – Я уверена, – горячо прошептала она, – что ты, как и Андерсен, порадуешь мир своим талантом.
– Я очень надеюсь на это, – тихо ответила девочка и прижалась щекой к груди детектива.
После чего они разомкнули объятия и продолжили пить чай. За окном послышался шум автомобиля, Тося повернула голову.
– Это Морис вернулся, – проговорила Мирослава.
– Можно я посмотрю?
– Конечно, можно.
Тося подошла к окну и увидела Миндаугаса. На его плече сидел Дон, а Тася крутилась рядом. Морис наклонился и потрепал собаку одной рукой, другой он придерживал кота.
– Извини, – сказал он колли, – тебя на руки не возьму, ты слишком большая.
Тася понимающе кивнула.
– Все с моей Таськой подружились! – радостно воскликнула девочка и бросилась навстречу вошедшему Морису.
Миндаугас на миг прижал к себе девочку, посадил кота на кресло и вышел.
– Куда он? – недоумённо спросила Тося.
– Руки мыть, вестимо, – усмехнулась Мирослава и встала, чтобы налить Морису чаю.
После завтрака Тося первой выскочила из-за стола:
– Спасибо! Посуду, чур, я буду мыть!
– На здоровье, – ответила Мирослава и покинула кухню.
А Морис поставил на стол большую трёхъярусную вазу, называемую трельяжем, полную разных фруктов.