Миндальный вкус зла

– Ой! А чего же он не позвонил, чтобы я хлеб ржаной купила.

– Не волнуйся, когда я ему позвонил, он мне велел и хлеб, и сметану купить.

– Ты купил?

– Обижаешь, подруга, – укоризненно проговорил Наполеонов.

– Извини, Шурочка.

– А к чаю пирог с курагой.

– Здорово.

– Лучше бы что-то мясное, – вздохнул Шура, – а так я голодный буду.

– Не волнуйся, там жаркое от вчерашнего ужина осталось.

– Много? – оживился Наполеонов.

– Тебе и Дону хватит.

– А вам с Морисом? – забеспокоился Шура.

– Я не буду, Морис, думаю, тоже.

Через полчаса все дружно хлебали зелёные щи. А Дон лакомился сметаной. Наполеонов, съев тарелку, тут же попросил добавки.

– Ты же не хотел козлиной еды, – усмехнулась Мирослава.

– Я же не знал, что Морис так вкусно варит траву.

Миндаугас с невозмутимым видом налил Наполеонову вторую тарелку, щедрой рукой добавил сметаны и нарезал ещё ржаного хлеба.

– Как хорошо! – сказал Шура, принимаясь за пирог с курагой.

И тут зазвонил городской телефон. Морис снял трубку:

– Алло. Здравствуйте.

– Да, она дома, – проговорил он через несколько секунд: – Мирослава, это тебя тётя Виктория.

Волгина подошла к трубке и, заулыбавшись, спросила:

– Тётя, а мальчикам можно послушать?

Вероятно, получив согласие тёти, она нажала на громкую связь. И в комнате зазвучал приятный низкий голос:

– Слава, представляешь, я тут на рынок ходила.

– С дядей?

– Нет, одна. Не перебивай!

– Хорошо.

– Значит, обошла я всю оптовку, купила всё, что хотела, иду в направлении выхода и вдруг вижу, около прилавка сидит крыса – крупная, размером больше моей ладони. Я подошла, чтобы поближе её рассмотреть, потому что настоящих крыс так близко никогда не видела. Только декоративных и по ТВ. А эта тоже симпатичная оказалась. Шёрстка у неё серая с рыжеватым отливом. Она сидела и умывалась. Нисколько меня не испугалась. Я спрашиваю продавщицу:

– Она у вас что, ручная?

– Кто?!

– Крыса.

– Какая крыса?!

– Ну, которая около вас сидит.

А эта тётка оказалась очень странной! Неуравновешенной! Она как заорёт! И запрыгнула на прилавок! Я от неё такой прыти просто не ожидала. Прилавок-то высокий. А в тётке не меньше ста десяти кило. Вот она орёт, руками машет и прыгает на прилавке. Я прямо испугалась! И крыса тоже. И убежала. Бедняжка!

Потом тётка стала кричать, – снимите меня отсюда!

Пришли три здоровенных охранника и еле-еле её втроём стащили. Мне бы ни в жизнь на этот прилавок даже с табуретки не забраться, а она с асфальта запрыгнула.


На кухне тем временем стоял хохот. Наполеонов даже пирог перестал есть.

– Ой, я не могу, – услышала Виктория на другом конце провода его причитания.

– Шура плачет? – спросила она.

– Ага, рыдает, – подтвердила Мирослава.

– А Морис?

– Хохочет.

– Вот, вам смешно, – сказала тётка абсолютно серьёзно, – а каково было крысе?!

– Я думала, ты продавщице сочувствуешь.

– Ей тоже, – согласилась Виктория, – пока!

Мирослава ничего не успела ответить, как тётка уже повесила трубку.

– Она чего звонила-то? – спросил Шура, вытирая слёзы.

– Тебя повеселить.

– Надо признать, что ей это удалось.

Они закончили ужин и, прибрав на кухне, расположились на траве в саду.

– Ты нам собираешься рассказывать о Епифанове? – спросил Шура, подтаскивая поближе к себе растянувшегося посередине Дона.

– Собираюсь, – и Мирослава подробно рассказала о своей встрече с ресторатором.

Шура повертел в руках визитку Ирининой подруги.

– С ней ты тоже собираешься встречаться? – спросил он.

– Собираюсь.

– Поедешь по этому адресу? – он постучал по визитке.

– Нет, сначала позвоню и представлюсь барышней, озабоченной своей красотой. Ты заметил, что она косметику распространяет?

– Заметил…

Шура отпустил вырывающегося из его объятий Дона и проговорил:

– У меня тоже, кстати, новости есть.

– Какие?! – в один голос спросили Мирослава и Морис.

– Оказывается, у Четверткова было ДТП с летальным исходом.

– Шура! Не тяни!

– Один гражданин ехал в большом подпитии на немалой скорости. Не справившись с управлением, врезался в автомобиль Четверткова – и всё!

– Что всё?

– Короче, кранты.

– Не вижу тут особой вины Четверткова.

– Вот, суд тоже не увидел…

– И что?

– Дочь этого водителя не согласилась с решением суда, грозила Четверткову всеми карами небесными.

– И что ты предпринял?

– Завтра ею займутся оперативники, пока же нельзя сказать, насколько перспективна эта версия.

– А что-нибудь об этой дочери известно?

– Известно, жила с отцом и маленьким ребёнком.