Межлуние

Собеседница кивнула.

— Синяк был ужасен, и я дала ему снадобье.

— А он сбежал от тебя к Анне, — с грустной улыбкой закончила Аэрин.

Сложив письмо, девушка вернулась к созерцанию детских игр.

— В то время мы были ближе друг к другу, чем сейчас. Я не обвиняю кого-либо. Просто констатирую факт.

— Сложно сохранить связь на расстоянии.

— Ты никогда не приезжала к нам. Впрочем, не будем об этом. Махаши написала мне о твоей роли в предстоящем переселении.

— Я окажу тебе помощь. Воссоздание Ковена нас сблизит.

У Аэрин не было сомнений в истинном смысле этих слов. На Ханну возложили контролирующие полномочия, и Махаши будет в курсе любого шага новоявленной наставницы. Не желая навредить сестре, ей пришлось бы смириться с таким положением дел и отчитываться за каждый проступок. Разве позволили бы продажу микстур и зелий в Ланжи той, что целиком и полностью не поддерживает Каристоль? Назначение Ханны не было случайностью. Она не захочет потерять свое положение и финансовую стабильность ради нее.

— У тебя не будет из-за меня проблем. Махаши получит мой отказ в ближайшее время.

— Что ты задумала? — Испугалась сестра.

— Мои пути с Каристолем разошлись. Больше я никому не подчиняюсь.

— Маболо не потерпит своенравия. Ты понимаешь, чем это грозит? Глупый вызов. Ты будешь спорить с Кругом как маленькая девочка?

— Меня вынуждают так поступить. Гибель вилонского Ковена будет на их руках.

— Не понимаю тебя.

— Знаешь, что я поняла, добравшись да Вэда? — Спросила Аэрин, и сама ответила. — Мой дом остался в Эспаоне. Я воссоздам Ковен, если успею, но только там, где мой дом, и не Каристолю или Махаши решать, где мне жить. Вилонский Ковен станет именоваться Ковеном Урбан.

— Что ты собираешься делать? — Ханна встревожилась больше прежнего.

— С вечерним отливом я отправляюсь в Эспаон, — просто сказала она. — И попытаюсь узнать о судьбе Сестер. Каристоль согласится со мной или им придется искать другую наставницу.

— Тебя не оставят в покое! — Сообщила перепуганная Ханна. — Они никогда не согласятся с тобой! Это самоубийство!

— Конечно, — спокойно согласилась девушка. — По крайней мере, меня похоронят рядом с родителями.

Растроганная Ханна прикрыла рукой рот, а Аэрин закрыла глаза и прислушалась к птичьему пению. Во имя свободы выбора у нее появился шанс искупить свою слабость и вину за гибель Мелиссы. Странно осознавать, что от ее смерть принесет больше пользы, чем жизнь, и, тем не менее, это было именно так.





* * *


Мало кто одобрял званый ужин, устроенный Джозефом Трейном в парадном зале, в глубине души считая его неуместным. Впрочем, по понятным причинам никто из прислужников не стал говорить об этом вслух. Они знали, какие отношения были между Сагро и Миллениум, следовательно, перечить Трейнам наихудшая из идей, которая может появиться в стенах Капеллы. Улыбаясь и склоняясь в поклонах, приближенные к Дону Сагро скрывали свои истинные эмоции, и выражали фальшивое почтение, основанное на животном страхе смерти.

Старший Трейн восседал во главе стола почти весь вечер, пока не предложил перейти к танцам. Быть может, он использовал гибель врага в качестве повода декларации своих человеческих качеств, не снимая стальную маску, прикрывавшую страшные шрамы, обезобразившие его лицо.

Грянула музыка, и закружившиеся пары усилили впечатление карикатурных марионеток, послушно выполняющих волю кукловода. Им могло показаться, что если старательно соблюдать манеры и строго придерживаться этикета, то удастся избежать незавидной участи, оказавшись в клетке с голодным львом. То была тошнотворная наивность, граничащая с безумием.

Смотрящая на изящные па и лживую радость Эмира, не расставалась с бокалом вина. Ее не интересовали жалкие попытки прислужниц приблизиться к Дону Сагро. Как и всегда, паразиты находятся в любом обществе, и им нет дела до внешности, когда речь заходит о материальном благополучии. Стремясь захватить внимание Дона Сагро, маленькая свора боролась за блестящий ошейник, гарантирующий самый жирный кусок со стола хозяина. Если бы не особенная необходимость, леди последовала бы за своими сестрами, отказавшимися участвовать в этом омерзительном параде тщеславия.

Получив донесение от прислужника, и небрежно отмахнувшись от приставучих девиц, Джозеф наклонился к внучке.

— Не будь такой мрачной. Аарон и Бенито нас больше не побеспокоят.

Очевидный конец для тех, кто поверил в львиное благородство. Добившись власти и признания, король всегда устраняет тех, кто способен заменить его. Опасно оставлять очевидцев, знающих о путях, приведших к трону.

— Мои поздравления, — без тени любезности изрекла Эмира.

Леди взглянула на часы на каминной полке полыхающего очага и поставила бокал на стол.

— Семьи склонятся перед нами, — прохрипел голос из-под маски.

К Трейнам неспешно приблизились двое мужчин, чем-то насторожившие Дона Сагро. Спустя мгновение в их руках мелькнули поднятые пистолеты, и один из них приказал вампиро:

— Вы последуете за нами или умрете на месте.

Эмира опознала в оружии запрещенные к производству под угрозой виселицы так называемые «руки смерти». Пятерка стволов раскрывающихся горизонтальным веером на близком расстоянии не оставляла шансов ни одиночному противнику, ни группе бойцов. Сейчас же на нее смотрели два десятка полых металлических пальцев.


У них не было времени выяснять, каким образом подосланным убийцам удалось миновать стражу и телохранителей Дона Сагро.

— Сюда, — наклонив голову в сторону ближайшей двери, заявил тот же мужчина.

Скрипя зубами от бессильной ярости, Джозеф покосился на внучку и подчинился. Будь он один, и у него появились бы другие варианты, но жертвовать ей он не мог ни при каких обстоятельствах.

Неторопливо покинув зал, в котором все также кружились ни о чем не подозревающие прислужники, Трейны проклинали телохранителей, которые пропустили вооруженных посетителей. В этот момент глава Сагро проявил качества, в равной степени вселявшие ужас, как в его врагов, так и родственников. Заняв выгодное положение невероятным броском, он подхватил одного из наемников, и с чудовищной силой, будто то был полупустой мешок, бросил во второго, сбив его с ног. Сила удара была такова, что их выбросило обратно в зал и среди танцующих послышались испуганные крики.

— Уходи, — прохрипел Дон Сагро.

Леди и не думала отступать, бросая деда. Однажды, она уже потеряла отца, оставив его одного.

Музыка взвизгнула и затихла, а озлобленный Дон Сагро вырвал у ближайшего к нему прислужника шпагу и шагнул к поднимающимся противникам. Коридор не позволил им окружить Дона Сагро и они попытались обезоружить вампиро. Раз за разом отбивая выпады и уколы, он отступал, защищая собой Эмиру. Не известно чем бы закончилось это противостояние, если бы им не удалось протиснуться в комнату, в которой они смогли забаррикадировать единственный вход. Несколько сильных ударов обрушились на дверь, но она выстояла.

— Найдите чем ее высадить! — Донесся приглушенный вопль.

Возникнувшая паника отвлекала нападавших, и они были вынуждены вступить в схватку с редкими прислужниками, преданных своему Дону.

Эмира подбежала к окну и, распахнув створки, выглянула наружу.

— Слишком высоко!

И пока за стеной скрежетал отточенный металл, и грохотали выстрелы, вампиро искали способ спастись.

— Это Миллениум! — Ни сколько не сомневаясь в сделанных выводах, прохрипел Трейн.

— Не имеет значения, — отрывая длинный подол, ответила Эмира. — Мы в западне. Тьма и безлуние! Ненавижу платья!

— И живы. Они дорого заплатят.

Неожиданно коридор погрузился в тишину. Вампиро переглянулись, готовясь к последнему бою.

— Откройте им, — прорезался тонкий голос одной из сестер Эмиры.

— О луны, — простонала леди.

— Они у нас! Выходите без оружия или я не отвечаю за себя!

Трейны остались стоять и пальцы старшего Трейна стиснули рукоять шпаги. Обдумав положение, Эмира, выдохнув, положила ладонь на клинок деда, и он с неохотой опустил острие в пол. Заглянув в глазницы маски, она в молчании обняла его руку, ибо слова были лишними. Непреклонный Джозеф отстранил ее и произнес:

— Я не приму позор.

Он легким движением сломал шпагу, дабы она не досталась врагу, и брезгливо отбросив в сторону, отодвинул от двери сдвинутую к ней мебель. Открыв ее, он замер на пороге, окутанный пороховым дымом.

— Где она?

Эмира вышла следом и взглянула в побелевшую от страха сестру, к чьему виску был приставлен пистолет, и обратилась к тому, кто угрожал безоружной девушке:

— Я убью тебя, если ты причинишь ей вред.

— Может быть, — последовал ответ.

Им связали руки и повели мимо испуганных прислужников, не пожелавших умирать во имя своих господ. Леди не обращала внимания ни на них, ни на наемников, словно они были ее свитой.

Доведя пленников до лестницы, их зачем-то повели на самый верх Капеллы. Гадая над причинами такого поведения, Трейны поднялись на крышу и встретились с остальными членами семьи, ставшими заложниками. Эмира пересчитала сестер и убедилась, что, к глубочайшему сожалению, никому из них не удалось скрыться.

Откуда-то сверху послушался вибрирующий шум, и они задрали головы — прямо над ними завис дирижабль, высадивший десант. Черная краска баллона сливалась с покровом безлунной ночи, служа ему наилучшей маскировкой. Вот каким образом их застали врасплох! Никто и подумать не мог о возможности нападения с воздуха!

Один из наемников зажег зеленый фонарь, и воздушное судно опустилось к ним, лениво вращая винтами, пока гондола не коснулась черепицы, и, не тратя время на уговоры, Трейнов по одному затолкнули внутрь. Была ли это хорошо спланированная атака или, быть может, причина таилась в нежелании защищать вампиро от врагов, но никто так и не пришел на помощь Трейнам, оставив их жизни на попечение наемников.





* * *


Под возвышающимся над равниной Ая существовали многочисленные переходы и обширные кладовые, не используемые по своему назначению долгие годы. Хозяин замка терпеливо выжидал, пока их существование сотрется из памяти поколений, подготавливая им новое назначение. Немногие из обитателей этого места знали о них, и в рядах тех, кто ведал о подземных залах, не нашлось места для Франческо. Назначенный новым Доном, он был марионеткой в руках Элизабет и не смел ей перечить, поскольку ее положение обеспечивалось не только завещанием Норозини, но и умением создавать яды. Иным словом, он трезво оценивал свои силы.

Спускающаяся по винтовой лестнице леди уже успела услышать о себе нелестные сплетни. Поговаривали, будто коронованный череп обвивала змея, не подпускающая к фамильной гробнице скорбящих родственников. Ей приходилось тратить драгоценное время и опровергать расползающиеся по Ая слухи. Маргад мог бы оказать ей помощь, но сын не давал о себе знать, словно вычеркнув себя из семьи.

Этот камень оказался тяжелее прочих. Она проводила бессонные ночи, стоя на балконе под лунным светом или будто призрак бесцельно бродя по замку. Ей не удавалось найти утешение в том, что он научился маскировать свое присутствие и ценить чужую жизнь. Ни одного странного убийства не произошло с тех пор, как он покинул Ая. Сходящая с ума от тревоги Элизабет по-своему надеялась вычислить сына по его преступлениям, однако он удивил сдержанностью. Не было и свидетельств его смерти. Гибель идальго была бы слишком заметной и не укрылась бы от странствующих прислужников, ведущих его поиск. Обещанная им награда была ошеломляюще щедра, чтобы Маргад от них откупился.

Ступив на холодные плиты, леди проследовала к массивной двери. Звякнул металлом ключ, вставляемый в замочную скважину, и, легко повернув его, она толкнула кованую створку, способную выдержать взрыв бомбы. Шагнув под низкие своды, Элизабет закрыла единственный путь наружу и повернулась к длинным стеллажам, заполненным свертками из промасленной парусины, деревянным стенам придвинутых друг к другу ящиков, расставленным бочкам и аккуратно уложенным виткам канатов. Тысячи пуль и ядер, сотни мешков зерна и голов сыра, бесчисленные рулоны ткани — чего здесь только не было. Держа в уме отдельно устроенные помещения казны и порохового склада, расположенные за пределами Ая, можно было бы снарядить целую армию, не выходя за фортификационные стены.