Метро 2033. Цена свободы

– Слав, а ты как думаешь – тут зверье есть? – спросил Михей.

– Да пес его знает, – пожал плечами тот. – Мы от Хабара порядком отмахали. Тут почище должно быть. Но химзу не снимайте пока – хватанете дозу, лечить некому будет. У меня таблеток нету.

Убаюканный писком мышей, Михей задремал. Спал он крепко – вчерашняя бессонная ночь и усталость давали о себе знать. Сегодня их ничего не тревожило – парень словно провалился в темную яму, без сновидений и переживаний.

Разбудил его Леха. Михей спросонья услышал рядом сбивчивое дыхание и понял, что друг встревожен.

– Мишка, вставай! – зашипел товарищ, тормоша парня. Тот дернулся, и дремота вмиг слетела. Первым делом принялся судорожно слушать. Чего так напугался Леха: зверья, людей? Но тишину ночи нарушали только неугомонные мыши. После недолгой паузы Михей шепнул другу:

– Ты чего?

– Я… это… Как будто слышал…

– Чего?

– Да не знаю. Как будто кто-то в трубу дудел. Словно сигнал какой-то, – сбиваясь, лопотал товарищ.

– Думаешь, люди? – спросил парень, почуяв, что тревога друга передается и ему. Щекотнул тело неприятный холодок, и сердце зачастило в груди, подстегнутое приливом адреналина.

– Нашел у кого спросить, блин. Я-то почем знаю.

Оба смолкли и принялись слушать ночь. Сейчас, напрягая слух, Михей мог различить шорох бурьяна под окном, мышиную возню под половицами. Кажется, на улице накрапывал легкий дождь, и редкие капли с тихим шелестом ложились на крышу. И вдруг странный звук родился в ночи, пронзил безмолвие и поплыл над долиной. Через несколько секунд, вторя ему, с другой стороны ответили похожим сигналом. Парень резво встрепенулся. Это не походило на голос зверя. Михей был уверен – звук имел человеческую природу.

И не знал, радоваться им или бояться.

– Слава, вставай! – парень принялся тормошить бригадира. Тот среагировал мгновенно – рука протянулась к автомату.

– Чего? – тихо шепнул Вячеслав.

– Слышали, – взволнованно зашипел Леха. – Как будто в трубу дудели.

– Может, показалось? – тихо переспросил Батя.

– Нет! – уверенно ответил Михей. – Леха два раза слышал. И я.

– Значит, люди тут есть, – покачал головой бригадир. – Чего только ждать от них?

Прислушались. Ночной ветер тихо шуршал в зарослях, еле слышно вздыхал, словно умирающий старик. Сердце у Михея немного угомонилось, застучало ровнее. Неизвестность настораживала и пугала. Кто знает, каких сюрпризов ждать сегодня?

И вдруг, разрезая ночь, над долиной снова прокатился призывный гул. Михей готов был поклясться – теперь трубили гораздо ближе. Кто бы это ни был – они шли сюда.

– Угораздило же тут заночевать, – зло бросил Вячеслав и положил автомат на колени. – Живым не дамся!

Гостей не пришлось долго ждать. Вскоре улица наполнилась топотом и разговорами на неясном наречии. Судя по всему, людей было много. Наконец, зашумели прямо под окнами. Михей услышал рык, нечленораздельное бормотание, а в следующую секунду стекло со звоном брызнуло на них осколками.

Вскочив, Батя дал в ночь короткую очередь. Темнота на улице заревела, забурлила, многоголосо ударила по ушам. В следующую секунду бригадир повалился на парней, сраженный мощным ударом в лоб. Зашумело на крыльце – рухнул подпиравший дверь шкаф, и по деревянным половицам посыпалась дробь тяжелых шагов.

Вячеслав пьяно шарил по полу, пытаясь нащупать автомат. Глаза его заливала кровь из раны на лбу. Быстро глянув на Михея, он крикнул:

– Стреляй, Мишка!

Но тот не успел. Его, как и Батю, сбили с ног, долго охаживали чем-то тяжелым. Свернувшись, парень пытался уклоняться от ударов, но ему все равно досталось с избытком. Рядом стонал Леха, будто из него выбивали душу. А потом их потянули на улицу. Горячая кровь текла из носа Михея, и, ощутив ее солоноватый вкус, парень вернулся к реальности.

Рядом вспыхнул факел, и Мишка сумел разглядеть обидчиков. Смуглые узкоглазые дикари – не просто толпа, а целое море, наводнившее улицу. Грязные, оборванные – прямо как из-под Комсомольска. В грудь Вячеславу уткнулось кривое копье. Дикарь оскалился, подгоняя бригадира, и по его яростному гавканью Михей понял, что настроены захватчики крайне недружелюбно.

– Пошипи у меня, дрянька желтомордая! – выплюнул Вячеслав, но тут же получил удар в нос и, булькнув, замолк. За компанию досталось и Мишке, стоявшему рядом. А потом их поволокли в ночь. Парень старался не сопротивляться – себе дороже. Он видел, как пару раз схлопотал от дикарей Леха. Батю вели сзади, и оттуда изредка долетала его злая брань.

Пару раз Михей падал, но тут же, подгоняемый тычками, вставал и брел дальше. «Почему сразу не убили? Куда ведут?» – думал он. Но ответы прятались где-то впереди, за темной завесой ночи.

Дорога превратилась в мучение. Парень не знал, сколько они так шли, словно приговоренные – на казнь. Шествие закончилось у двухэтажного здания, утопающего в зарослях. Нутро его, подсвеченное светом факелов, пугало еще больше, нежели толпа немытых дикарей. Пленников протолкнули через выбитые двери и провели в просторный холл. Тычками и пинками заставили преклонить колени перед тем, кто восседал на большом кресле в центре зала.

Михей сразу же признал в смуглом, мускулистом дикаре, облаченном в звериные шкуры, вождя. Тот жадно ел большой кусок мяса, смачно запивая из бурдюка. Тут же располагались телохранители – здоровенные дикари с копьями и дубинами наперевес скалили кривые клыки, кровожадно поглядывая на пленников. У ног вождя терлись три дикарки – видимо, жены.

Вождь небрежно оглядел плененных друзей и что-то властно крикнул остальным. Помещение взорвалось ором десятков глоток, и дикие затрясли копьями и дубинами, внезапно охваченные порывом ярости. Не успевших опомниться друзей подхватили и поволокли мрачными коридорами в дальний угол здания. Их путешествие закончилось в грязной каморке с обшарпанными стенами, куда их грубо затолкали, оставив караульным у входа здоровенного крепыша с полубезумным взглядом.

Тускый свет факела косо падал из коридора, и в камере паслись густые тени. Мишка сразу приметил, что, помимо них, в темной утробе помещения ютятся еще два узника. Они сидели по разным углам, словно не желали говорить друг с другом. Дальний угол заливали густые тени, потому разглядеть сидевшего там толком не получалось.

– О, свежее мяско, – долетело из ближнего угла. – Здорово, мужики.

– Здоровее видали, – бросил Михей в ответ, недовольный «оптимистическим» приветствием незнакомца. Грустный голос принадлежал пожилому дядечке с печальным взглядом темных глаз. На его худое тело был накинут засаленный военный китель, на ногах – видавшие виды штаны с сапогами. Обширная лысина резко контрастировала с густой полуседой бородой. Мужчина сидел на груде тряпья, поджав под себя ноги, и смотрел на друзей.

Батя шагнул вперед, протянув руку незнакомцу. Шаги давались бригадиру с трудом – ему хорошо досталось от дикарей. Но, несмотря на это, он старался держаться бодро.


– Тебя как звать? – спросил он.

– Матвей, – и мужчина протянул сухую, крепкую ладонь. Батя ответил на рукопожатие. – Откуда сами, мужики?

– С Комсомольска, – сказал Вячеслав. – Слыхал?

– Не бывал, не знаю, – отозвался мужчина. – Эко вас занесло. В наше время люди неохотно путешествуют, не то что раньше.

– И что они с нами делать будут? – спросил Михей, мотнув головой в сторону выхода.

– Казнить, – грустно сказал Матвей.

– А если серьезно?

– Серьезнее некуда. Червякам нас скормят – вот и все дела, – и только сейчас Михей заметил, что голос у Матвея дрожит. Мужчина не врал. Парень хотел еще что-то спросить, но вдруг узник в дальнем углу зашевелился и поднял голову, глянув на друзей.

– А вот за что эту красавицу сюда посадили – того не знаю, – сказал Матвей, и Мишка только сейчас понял, что вторым узником оказалась девушка. – Даже не знаю, откуда она здесь взялась. Только она ничего мне не говорит, больше отмалчивается. Да, милая?

Незнакомка только невнятно хмыкнула в ответ и снова ушла в себя. Худая и низкорослая, на вид она казалась чуть моложе Михея. На бледном и аккуратном лице – большие усталые глаза, еле заметные брови, длинные волосы собраны в пучок. Все в ней выдавало какую-то странную отрешенность – казалось, девушке были безразличны новые «постояльцы» темницы.

В коридоре зашумело, и в каморку ввалилось несколько дикарей. Не церемонясь, они принялись грубо толкать узников к выходу. Девушка попыталась сопротивляться, но ей ткнули кулаком в нос, и на губы полилась кровь.

– Чего творите, гады, – взвинтился Михей, но следом досталось и ему. Парня выволокли первым, за ним – всех остальных.

– Ну вот и все, – выдохнул Матвей и заплакал.

И опять их тащили длинными, мрачными коридорами. Плясали корявые тени, гутарили по-своему дикари, то и дело грубо подгоняя пленников. Вскоре их выгнали на улицу и погнали к ярко освещенной площади. Там Михей увидел, что посреди деревьев вырыта огромная яма, а вокруг танцуют языки пламени разожженных костров.

Они стояли полукольцом на краю ямы – жалкие, напуганные, готовящиеся неизвестно к чему. Толпа дикарей раздалась, и вперед вышел вождь. Он скалился, словно готовился к чему-то радостному и зрелищному. Девушка стояла рядом с Михеем, и вдруг краем глаза он заметил страх, мелькнувший в ее глазах. Парень ясно осознал, что это последние минуты их жизни, и сжал ладонь незнакомки. Она оказалась тонкой и холодной, словно он держал руку мертвеца.

Все происходило как в страшном сне. Михей на секунду обернулся, глядя в черный провал ямы за спиной. Из нее дохнуло холодом и сыростью. А в следующее мгновение вождь выхватил огромный нож и сделал шаг в их сторону.

– Давайте, – крикнул бригадир, толкая Михея. Парень дернул девушку за руку, и они вдвоем поехали по склону вниз. Следом скатился кубарем Леха. Мишка почувствовал, как что-то больно толкнуло его в плечо, и в пляске света и тени различил Матвея. Мужчина корчился, держась рукой за бок.

– Спина! – застонал он, скрючившись на грязной земле. Михей попытался помочь ему подняться, но сам не смог с первого раза встать на ноги. Сырая глина чавкала и мешала движениям.

– Слава! – закричал Михей, но тут же увидел тень, метнувшуюся сверху вниз. Бригадир сиганул следом за ними в сырой глиняный котлован. И только сейчас они заметили – то была не просто яма. Под землю уходил черный лаз высотой почти в человеческий рост.

Теперь парень понял – их вынуждали лезть в огромную нору, вырытую неизвестным существом. Словно подгоняя их, вниз полетел тяжелый камень. Леха едва увернулся, но тут же на краю ямы возникли фигуры дикарей.

– Бегом в дыру! – заорал Батя, толкая девушку в черный туннель. Следом кинулись Михей с Лехой. Бригадир успел поднять Матвея и затолкать его в подземную нору, прежде чем на их головы повалились камни и комья земли.

В одно мгновение их обволокла тьма. Темная кишка туннеля оказалась ниже человеческого роста, и высоким Михею и Бате приходилось пригибаться, чтобы идти вперед. Парень почувствовал, как за шиворот ему сыплются комья сырой глины. В темноте он тут же наткнулся на кого-то и едва не повалил с ног.

– Извини, – сказал Михей, понимая, что перед ним идет девушка. Та ничего не ответила – или он просто не расслышал ее слов из-за криков дикарей позади. Но те не шли за ними – косматые варвары словно принесли жертву своему неведомому идолу и теперь радостно ликовали наверху.

– Погодите, – попросил тихим голосом Матвей. – Я сейчас.

Все на мгновение встали. Слышно было, как в темноте возится старик, словно выискивая что-то в карманах кителя.

– Да чего ты там телишься? – в сердцах бросил Вячеслав, но в этот миг вспыхнул тусклый свет, озарив подземный лаз с пятью беглецами.

– Уберег, – выдохнул Матвей, показывая маленький диодный фонарик. – Вот только не знаю для чего. Наверное, чтобы при свете помереть.

– Молоток! – похвалил Батя и мгновенно завладел фонарем. – Только ныть хватит, давайте-ка за мной.

И бригадир пошел вперед, пригибаясь, чтобы не цеплять головой потолок туннеля. Михей с девушкой тоже двинулись было за Вячеславом и тут же уперлись в спину Матвея.

– А куда? – спросил тот, глядя в глаза новым знакомым. – Вы знаете, кто эти туннели рыл? Вы хоть понимаете, зачем нас сюда скинули? Чтобы мы просто так от них сбежали?

Действительно, подумал Михей, кто-то же рыл эти подземные норы? И почему в таком экстазе пребывали дикари? Их не убили там, наверху, а просто столкнули в эту нору. Зачем?

– Ну, так говори, чего ты тянешь-то? – повысил голос Батя.

– Там черви, – заныл вдруг Матвей, тыча пальцем в темноту туннеля. – Не убежим все равно – сожрут нас.

Вячеслав замер в раздумьях. Но чтобы принять решение, ему хватило всего нескольких секунд. Бригадир сделал шаг навстречу мужчине и положил тому на плечо могучую руку:

– Пропусти-ка ребят, а сам, если хочешь, оставайся тут. И жди, когда тебя сожрут. А я тут титьки мять и ждать, пока нас схарчат какие-то червяки, не намерен.

Слова его возымели действие. Матвей всхлипнул и потащился вслед за Вячеславом. Следом шагнули Леха с девушкой, а Михей замыкал шествие. Тусклый свет фонарика облизывал стены, высвечивая под ногами то комья глины, то лужицы болотной воды с кусками непонятной слизи. Метров через сто туннель разветвился на два хода. Недолго думая, Батя рванул в левый. Друзья метнулись следом.

Вскоре Михей увидел, как вправо от лаза, по которому они шли, отходит еще один ход. Потолок стал чуть ниже, и он уже измазал всю макушку в земле. Теперь быть замыкающим стало боязно, и парень то и дело оглядывался, всматриваясь в темноту за собой. Страх усилился, когда далеко позади Михей услышал невнятный, хлюпающий звук. Он постарался не придавать этому значения и, не думая об опасности, пробирался за спутниками. Мысли в голове путались, и парню казалось, что самое важное сейчас – идти вперед, вслед за бригадиром. А там – как сложится.

Туннели, боковые ответвления, перекрестки. Лаз то становился уже, то расширялся, и в нем можно было идти, почти не нагибаясь. В лабиринт вплеталось все больше ходов, и Михей понял, что они давно заблудились в сетке подземных нор, вырытых неведомыми червями. А еще он осознал страшную вещь – Батя ведет их наобум, внутренним чутьем, лишь бы не останавливаться. Сначала они слепо шли за бригадиром, не думая ни о чем. Но теперь Мишка понял – Вячеслав ведет их вперед, потому что боится идти назад.