Меч королей

— Гарнизон был маленький, лорд, — пояснил поп. — А мерсийцы навалились внезапно и большим числом. Мы их не ожидали.

— Это было предательство! — рявкнул Халдор.

— Или умный расчет, — возразил я. — Так где теперь Этельхельм?

Оба пленника пожали плечами.

— Скорее всего, в Винтанкестере, лорд, — проворчал Халдор.

Это походило на правду. Винтанкестер являлся столицей Уэссекса и располагался в самом сердце обширных владений Этельхельма. Я не сомневался, что там находится и Эльфверд, нетерпеливо ожидающий, когда витан провозгласит его истинным королем. Тело Эдуарда под охраной его ближней дружины повезут на юг, в Винтанкестер, где и погребут рядом с отцом. На похороны соберутся западносаксонские лорды, в чьих войсках нуждался Этельхельм. Этельстан же, где бы он ни находился, наверняка рассылает гонцов во все концы Мерсии, созывая воинов, дабы отстоять свое право на мерсийский трон. Короче говоря, Этельстан и Этельхельм оба собираются с силами, чтобы не дать осуществиться плану Эдуарда по разделению его королевства. Но Этельстан хотя бы проявил дальновидность, захватив Лунден прежде, чем Этельхельм успел усилить тамошний слабый гарнизон.

— Король Этельстан в Лундене? — спросил я у Халдора.

Датчанин снова поморщился при слове «король», но ничего не возразил.

— Не знаю, — сказал он.

— Но ты совершенно уверен, что его люди там?

Он неохотно кивнул. К этому времени в виду показался берег Истсекса: бурая полоса грязи с каймой из летней зелени. Немногочисленные низкорослые и согнутые ветром деревья и ил, пестреющий белыми морскими птицами. Скоро должен был начаться отлив, при котором причаливать к земле рискованно. Нам грозило на несколько часов увязнуть на какой-нибудь отмели, и тем не менее я твердо решил уткнуть «Сперхафок» носом в берег.

— Это Фугхелнесс, — обратился я к двум пленникам, указывая вперед. — Там мало чего есть, кроме песка, ила и птиц. А вскоре там будете и вы, потому как я намерен вас высадить.

Фугхелнесс — место унылое, продуваемое всеми ветрами и бесплодное, отрезанное от материка наполнявшимися во время прилива каналами, болотами и илистыми отмелями. У Халдора и священника уйдет весь остаток дня на то, чтобы добраться до твердой земли, и еще больше времени потребуется им, чтобы доехать до Винтанкестера. Если, конечно, Этельхельм и впрямь там.

Приблизившись к берегу, мы спустили парус, а потом, на дюжине весел, осторожно пробрались через линию невысокого прибоя. Наконец киль «Сперхафока» коснулся ила.

— Проще было бы убить их, — пробормотал Авирган, пока Берг с ухмылкой спроваживал обоих пленников с носа корабля в воду.

— Зачем мне их убивать? — спросил я.

— Это же враги.

— Беззащитные враги, — возразил я. — А я не убиваю беззащитных.

Молодой человек с вызовом посмотрел на меня:

— А как насчет убитых тобой священников?

В тот миг мне хотелось убить самого Авиргана.

— Гнев заставляет нас совершать зверства, — отрезал я. — И глупости.

Он, видно, почувствовал мою ярость и пошел на попятный. Поп верещал, что от купания в воде у него разыграется лихорадка, но каждый миг промедления ветер все глубже загонял «Сперхафок» в ил.

— Избавься от него! — скомандовал я Бергу.

Тот кое-как выпихнул священника за борт.

— Бреди к берегу, — посоветовал ему Берг. — Не утонешь!

— Сталкивайте корабль! — приказал я.

Люди на носу уперлись веслами в липкую жижу и налегли. На миг «Сперхафок» отказывался сходить, но потом, к моему облегчению, вздрогнул и заскользил назад к безопасной, глубокой воде.

— Господин, курс прежний? — осведомился Гербрухт. — Поднимаем парус и идем вдоль берега?

Я покачал головой:

— В Лунден.

— В Лунден?!

— На весла! — рявкнул я.

Мы повернули на запад. В конечном счете мы пошли не домой, а вверх по реке, в Лунден.

Потому что там стояло войско короля Этельстана, а мне еще предстояло исполнить данную клятву.



Тяжко было выгребать против ветра, отлива и течения реки, но, когда начался прилив и прибывающая вода понесла нас вверх по реке, стало легче. Я знал эти воды, знал реку, потому что при жизни Гизелы командовал гарнизоном в Лундене. И полюбил город.

Мы миновали Канингу, болотистый остров близ берега Истсекса, рядом с ним находился Бемфлеот, где в царствование Альфреда мы взяли приступом форт данов и уничтожили целую армию. Мне невольно вспомнилась Скади. Она погибла там, убитая человеком, которого предала, а вокруг визжали женщины и лилась кровь. Финан смотрел застывшим взглядом и тоже вспоминал колдунью.


— Скади, — пробормотал он.

— Помню, — откликнулся я.

— А как звали ее любовника?

— Харальд. Он ее убил.

Мой друг кивнул.

— Мы захватили тридцать кораблей.

— Война казалась тогда не таким грязным делом, — сказал я, продолжая размышлять о Скади.

— Нет, просто мы были моложе, вот и все.

Мы вдвоем стояли на носу. Я смотрел на холмы, вздымающиеся за Бемфлеотом, и вспоминал про селянина, который рассказывал, как бог Тор расхаживал по этому гребню. Он был христианин, но гордился тем, что Тор гулял по его полям.

Со штевня вновь сняли ястребиную голову, так что на первый взгляд судно казалось обычным кораблем, поднимающимся вверх по реке к пристаням Лундена. За илистыми берегами уходили вдаль пологие склоны с полями созревающей пшеницы. Весла скрипели в уключинах. Местный житель, раскидывавший сети на болотную птицу, оторвался от работы и проводил нас взглядом. Он увидел, что корабль военный, и осенил себя крестом, потом снова занялся сетями. По мере того как эстуарий сузился, мы все чаще близко расходились с кораблями, идущими вниз по реке под парусами, наполненными юго-западным ветром. Мы окликали их, интересуясь новостями, как всегда делают встречные суда. Правда, что в Лундене стоит мерсийское войско? Правда. Там ли король Этельстан? Этого никто не брался сказать. Вот так, ничего толком не разузнав о событиях в Лундене, не говоря уж про Уэссекс, мы двигались по направлению к большому дымному облаку, неизменно висящему над крупными городами. Прилив помогал, и нам хватало всего по шести гребцов с каждого борта, чтобы «Сперхафок» шел вперед. Рулевое весло принял Берг, а Эдгифу, ее дети и спутники спрятались под носовой площадкой, на которой стояли я и Финан.

— Ну вот и все, — буркнул старый друг.

— Что «все»? — спросил я, зная, что ирландец недоволен моим внезапным решением пойти на запад, в Лунден, а не на север, в Беббанбург.

— Воины Этельстана в Лундене. Мы присоединимся к ним, дадим битву, убьем Этельхельма. И пойдем домой.

Я кивнул:

— Надеюсь, что все получится именно так.

— Люди тревожатся.

— Начет битвы?

— Насчет чумы. — Финан перекрестился. — У них есть жены и дети, как у меня.

— В Беббанбурге чумы нет.

— Болезнь ходит на севере. Кто знает, куда она распространится?

— Если верить слухам, в Линдкольне мор, — напомнил я. — Но оттуда до Беббанбурга далеко.

— Слабое утешение для тех, кто переживает за свои семьи.

Я пытался не замечать слухи о чуме. Слухи — они слухи и есть, и по большей части ложны, а во времена смерти королей слухи разрастаются многократно. Однако Сигтригр предупреждал меня о хвори в Линдкольне, молва твердила о множестве умерших на севере, и Финан имел право напомнить мне о них. Люди хотели поскорее вернуться к своим семьям. Они пойдут за мной в битву, будут сражаться как демоны, но угроза их женам и детям значит для них больше, чем любая клятва, данная мне.

— Скажи им, что мы скоро отправимся домой, — попросил я.

— Как скоро? — уточнил мой друг.

— Дай мне сначала выяснить, как обстоят дела в Лундене.

— А если Этельстан там? Если он захочет, чтобы мы пошли в поход с ним?

— Значит, пойду я, — уныло ответил я. — А ты отведешь «Сперхафок» домой.

— Я? — с тревогой в голосе воскликнул ирландец. — Только не я! Берг умеет управляться с кораблем.

— Берг будет командовать кораблем, а ты Бергом. — Я знал, что Финан не моряк.

— Никем я не буду командовать! — яростно возразил он. — Я останусь рядом с тобой.

— Тебе нет нужды…

— Я поклялся защищать тебя! — прервал он меня.

— Ты?! Я никогда не требовал от тебя клятв!

— Ты не требовал, — согласился мой друг. — Но я все равно дал клятву защищать тебя.

— И когда? — осведомился я. — Не припомню ничего такого.

— Я дал ее два удара сердца назад, — заявил он. — Раз ты можешь связывать себя дурацкими клятвами, то почему не могу я?