Малыш от бизнесмена. Любимых в награду дают небеса
Часть 52 из 83 Информация о книге
Для доступа к библиотеке пройдите авторизацию
Под ЭТИМ взглядом, мне кажется, что я и правда начинаю читать мысли Волкова. А они
такие… Ой, мамочки!
Прикладываю ладони к щекам, что горят отнюдь не от смущения. Мой мир вспыхивает, будто бумажный. Все полыхает, заставляя сделать жадный глоток воздуха.
– Иди, конечно, - сжаливается наконец-то надо мной Дима, вдоволь насладившись видом разрумянившегося лица. – Я пока зверя покормлю.
Зверя? Непонимающе вскидываю глаза на Диму и тут же мысленно бью себя по лбу.
Ой, Егорушка!
Как же я могла забыть про него?!
Так стыдно!
Маленький же совсем еще и на чужой незнакомой территории. Неожиданно понимаю, что все это время за Егорушкой, Волков присматривал. Пока я примерками занималась и переживаниями вперемешку с самобичеванием, Дима кормил енота, заботился, даже место зверушке обустроил в коридоре.
Дима так резко встает с кровати, что подо мной матрас «дрожит».
– Он уже там мой носок себе приметил на ужин, - бурчит беззлобно Волков, наблюдая за тем, как я спешу в сторону ванной комнаты. - Тебе чай с лимоном сделать?
Взявшись за дверную ручку, оборачиваюсь.
– Не знаю даже.
После ресторана мне ничего не хочется, но это предложение Димы будто протянутая пальмовая ветвь, с расчетом на то, чтобы укрепить то доверие и близость, что возникли между нами в последнее время. Не хочется отказываться. Ради того, чтобы он и дальше смотрел на меня ТАК, я готова бочонок черного крепкого выпить и о добавке умолять.
– Давай, милая, соглашайся. Чай - вещь хорошая, - обаятельно улыбается Дима, пряча крупные загорелые кисти рук в карманах джинс. - Знаешь, как у нас говорят?
Мне даже не требуется уточнять у кого – «у нас» - и без слов понятно.
– Как? – не замечаю даже, что машинально отвечаю на широкую улыбку.
Ну, а как тут устоять, когда перед тобой почти два метра харизмы и больше девяноста килограмм обаяния?!
– Если бы чай больше людей пили, меньше бы людей тянулось к винтовке, – обескураживает ответом Дима.
Вот он всегда так: шутки шутит, а сам серьезные вещи говорит! От ответа его почему-то легкая грусть стискивает горло. Теперь я понимаю, от чего Волков с такой душой относится к этому напитку. Должно быть, когда он был в Сибири, на Крайнем Севере, да и в других сложных условиях служил, именно чай согревал и придавал бодрости. Даже сегодня в ресторане выбор Димы пал именно на тибетский душистый сбор трав с лемонграссом. Думала из-за того, что мужчина за рулем, но теперь точно знаю – это здесь вообще не причем.
– А можно мне с капелькой меда? – принимаю предложение своего мужчины, ощущая себя особенной. Вроде бы такая мелочь, а кажется, что за спиной крылья расправляются. Более чем уверена, что Дима далеко не каждому человеку предлагает приготовить свой любимый напиток. Заметила я за ним одну черту – Волков строгий, но справедливый. Общаться с кем попало не будет и милости свои на право и налево раздавать точно не станет. Так и с вниманием - его он, как и время, дорого ценит.
Дима подходит к двери и окидывает меня в последний раз бархатным бесконечно теплым взглядом:
– Нужно, Аленушка, нужно…
от 17. 10. 2022
Еще минуту смотрю вслед покинувшему спальню Волкову. В душе хаос творится. Мысли мечутся. Как не потерять все то, что мне так великодушно предложил Дима? Дом, семью, защиту. Ведь даже близкие, любящие люди эгоцентричны и слепы, а порой и безжалостны к любимым. Но что-то подсказывает мне, что Волков не обидит меня. Не в его это правилах трогать того, кто слабее.
Да, очень сложно сохранить союз даже самых близких людей, защищенных лишь своим желанием быть вместе. Этого бесконечно много, но и бесконечно мало. От меня потребуется вся женская мудрость и терпение, потому что я ценю то, что предложил мне Дима и хочу сберечь, чего бы мне это не стоило.
Прошмыгнув в ванну, быстро скидываю новое платье и переступаю порожек душевой. Теплая вода и душистое мыло делают свое дело. Чувствую себя почти обновленной. Прохожусь аккуратно по чувствительной тонкой коже груди полотенцем. Собираю последние капельки воды, когда слышу странный приглушенный звук со стороны двери. Резко обернувшись тут же, со скоростью света заворачиваюсь в объёмное полотенце.
— Черт возьми, ты такая красивая! – хрипло говорит Дима, лениво прислонившись кидверному косяку.
Воздух между нами буквально наэлектризовывается.
В голове шаровой молнией мелькает мысль: как долго он здесь?
Смущает меня почти до слез своими словами, затуманенным взором и эмоциями, написанными на волевом лице.
Хотя чего ему стесняться? Здесь только один обнажённый человек, еле прикрытый полотенцем, и это – я. Свои слова Дима подкрепляет движениями рук, обрисовывая в воздухе образ так похожий на крутые изгибы гитары. Щеки вспыхивают ярким алым пятном и горят, будто брусника на белоснежном снегу в морозный день.
Ощущая витающее напряжение в воздухе, почти инстинктивно чувствую, как растет желание Волкова. К моему смущению его не может скрыть даже плотная ткань джинс, которые висят так низко на его мускулистых бедрах, что мысли путаются.
Тяжело сглатываю и скольжу взглядом вдоль аккуратной полоски темных волос, которая прячется за грубой синей тканью штанов. В голове вспыхивает фейерверком вопрос о том, куда он дел свою футболку?
Машинально подсчитываю четко очерченные кубики.
Восемь!
Их ровно восемь.
Прохожусь непослушным языком по губам, а когда резко вскидываю взгляд - тону в зеленых глазах, цвета болотной тины. Похоже, Дима воспринимает это, как приглашение. За одну секунду он оказывается возле меня. Горячее дыхание касается кожи, заставляя мурашки устремиться вдоль рук и спины. Широкие ладони обхватывают мои плечи, нежно поглаживая все еще влажную после душа кожу.
– Ты так долго, - с легким упреком говорит Дима, отодвигая белокурые пряди волос мне за спину. - Я переживать начал. Вдруг плохо стало.
Волков тянется к моим губам, и я неловко делаю шаг назад чисто на инстинктах. Слишком сильные эмоции пугают, хоть и безумно хочется узнать каково это - отдаться на милость такой силе страсти. Воздух вокруг ощутимо сгущается. Он становится почти осязаемым. Кажется, протяни руку и дотронешься, ощутишь плотное облако, проходящее сквозь ладони. Так жарко, будто мы не в ванной комнате, а в самой настоящей русской бане находимся.
– Дим… - голос дрожит, никак не могу совладать с ним.
Не получается разобраться чего больше хочу: чтобы по-мужски настойчиво преодолел мое сопротивление или же успокоил бушующую страсть в венах своей нежностью.
— Хорошо, любовь моя, – усмехается Волков, поглаживая большим пальцем мою нежную кожу шеи, нисколько не обидевшись на отказ и смятение. – Вот увидишь, скоро сама будешь выпрашивать у меня поцелуи, - улыбается так обаятельно, что коленки подкашиваются.
А я верою ему!
Буду!
Сильнее впиваюсь в темно-синюю махровую ткань полотенца, совершенно не доверяя пальцам. Да я сейчас уже готова выпрашивать! Просто глупая трусиха.
Пол будто уходит из-под ног, и я плыву в воздухе, смущенно глядя на мужскую руку, в которой уже лежит моя, слегка подрагивая. Рука у Димы большая, сильная и загорелая. И, несмотря на то, что он держит мои пальцы поразительно деликатно, я чувствую, что в ней таится удивительная сила.
Подняв двумя пальцами мой подбородок, Дима смотрит на меня сверху вниз:
— В голове не укладывается. Ты такая безумно красивая, Алена, – хмурит широкие соболиные брови, как будто в уме сложную формулу по физике решает. - Так неужели ни один мужчина, даже этот сосед, не шептал в твое маленькое милое ушко слова любви?
Застенчиво поднимаю глаза.
Кажется, время игр вышло. Дима хочет ответов.
Глядя снизу вверх, шепчу:
– Нет. Никогда.
Щурится, испытывающее разглядывая мои черты лица. Будто ищет что-то важное. Только все, что он может увидеть на моем лице – это влюбленность.
Мне он нравится. Сильно! До дрожи, до искусанных в кровь губ… Только выразить не могу.
такие… Ой, мамочки!
Прикладываю ладони к щекам, что горят отнюдь не от смущения. Мой мир вспыхивает, будто бумажный. Все полыхает, заставляя сделать жадный глоток воздуха.
– Иди, конечно, - сжаливается наконец-то надо мной Дима, вдоволь насладившись видом разрумянившегося лица. – Я пока зверя покормлю.
Зверя? Непонимающе вскидываю глаза на Диму и тут же мысленно бью себя по лбу.
Ой, Егорушка!
Как же я могла забыть про него?!
Так стыдно!
Маленький же совсем еще и на чужой незнакомой территории. Неожиданно понимаю, что все это время за Егорушкой, Волков присматривал. Пока я примерками занималась и переживаниями вперемешку с самобичеванием, Дима кормил енота, заботился, даже место зверушке обустроил в коридоре.
Дима так резко встает с кровати, что подо мной матрас «дрожит».
– Он уже там мой носок себе приметил на ужин, - бурчит беззлобно Волков, наблюдая за тем, как я спешу в сторону ванной комнаты. - Тебе чай с лимоном сделать?
Взявшись за дверную ручку, оборачиваюсь.
– Не знаю даже.
После ресторана мне ничего не хочется, но это предложение Димы будто протянутая пальмовая ветвь, с расчетом на то, чтобы укрепить то доверие и близость, что возникли между нами в последнее время. Не хочется отказываться. Ради того, чтобы он и дальше смотрел на меня ТАК, я готова бочонок черного крепкого выпить и о добавке умолять.
– Давай, милая, соглашайся. Чай - вещь хорошая, - обаятельно улыбается Дима, пряча крупные загорелые кисти рук в карманах джинс. - Знаешь, как у нас говорят?
Мне даже не требуется уточнять у кого – «у нас» - и без слов понятно.
– Как? – не замечаю даже, что машинально отвечаю на широкую улыбку.
Ну, а как тут устоять, когда перед тобой почти два метра харизмы и больше девяноста килограмм обаяния?!
– Если бы чай больше людей пили, меньше бы людей тянулось к винтовке, – обескураживает ответом Дима.
Вот он всегда так: шутки шутит, а сам серьезные вещи говорит! От ответа его почему-то легкая грусть стискивает горло. Теперь я понимаю, от чего Волков с такой душой относится к этому напитку. Должно быть, когда он был в Сибири, на Крайнем Севере, да и в других сложных условиях служил, именно чай согревал и придавал бодрости. Даже сегодня в ресторане выбор Димы пал именно на тибетский душистый сбор трав с лемонграссом. Думала из-за того, что мужчина за рулем, но теперь точно знаю – это здесь вообще не причем.
– А можно мне с капелькой меда? – принимаю предложение своего мужчины, ощущая себя особенной. Вроде бы такая мелочь, а кажется, что за спиной крылья расправляются. Более чем уверена, что Дима далеко не каждому человеку предлагает приготовить свой любимый напиток. Заметила я за ним одну черту – Волков строгий, но справедливый. Общаться с кем попало не будет и милости свои на право и налево раздавать точно не станет. Так и с вниманием - его он, как и время, дорого ценит.
Дима подходит к двери и окидывает меня в последний раз бархатным бесконечно теплым взглядом:
– Нужно, Аленушка, нужно…
от 17. 10. 2022
Еще минуту смотрю вслед покинувшему спальню Волкову. В душе хаос творится. Мысли мечутся. Как не потерять все то, что мне так великодушно предложил Дима? Дом, семью, защиту. Ведь даже близкие, любящие люди эгоцентричны и слепы, а порой и безжалостны к любимым. Но что-то подсказывает мне, что Волков не обидит меня. Не в его это правилах трогать того, кто слабее.
Да, очень сложно сохранить союз даже самых близких людей, защищенных лишь своим желанием быть вместе. Этого бесконечно много, но и бесконечно мало. От меня потребуется вся женская мудрость и терпение, потому что я ценю то, что предложил мне Дима и хочу сберечь, чего бы мне это не стоило.
Прошмыгнув в ванну, быстро скидываю новое платье и переступаю порожек душевой. Теплая вода и душистое мыло делают свое дело. Чувствую себя почти обновленной. Прохожусь аккуратно по чувствительной тонкой коже груди полотенцем. Собираю последние капельки воды, когда слышу странный приглушенный звук со стороны двери. Резко обернувшись тут же, со скоростью света заворачиваюсь в объёмное полотенце.
— Черт возьми, ты такая красивая! – хрипло говорит Дима, лениво прислонившись кидверному косяку.
Воздух между нами буквально наэлектризовывается.
В голове шаровой молнией мелькает мысль: как долго он здесь?
Смущает меня почти до слез своими словами, затуманенным взором и эмоциями, написанными на волевом лице.
Хотя чего ему стесняться? Здесь только один обнажённый человек, еле прикрытый полотенцем, и это – я. Свои слова Дима подкрепляет движениями рук, обрисовывая в воздухе образ так похожий на крутые изгибы гитары. Щеки вспыхивают ярким алым пятном и горят, будто брусника на белоснежном снегу в морозный день.
Ощущая витающее напряжение в воздухе, почти инстинктивно чувствую, как растет желание Волкова. К моему смущению его не может скрыть даже плотная ткань джинс, которые висят так низко на его мускулистых бедрах, что мысли путаются.
Тяжело сглатываю и скольжу взглядом вдоль аккуратной полоски темных волос, которая прячется за грубой синей тканью штанов. В голове вспыхивает фейерверком вопрос о том, куда он дел свою футболку?
Машинально подсчитываю четко очерченные кубики.
Восемь!
Их ровно восемь.
Прохожусь непослушным языком по губам, а когда резко вскидываю взгляд - тону в зеленых глазах, цвета болотной тины. Похоже, Дима воспринимает это, как приглашение. За одну секунду он оказывается возле меня. Горячее дыхание касается кожи, заставляя мурашки устремиться вдоль рук и спины. Широкие ладони обхватывают мои плечи, нежно поглаживая все еще влажную после душа кожу.
– Ты так долго, - с легким упреком говорит Дима, отодвигая белокурые пряди волос мне за спину. - Я переживать начал. Вдруг плохо стало.
Волков тянется к моим губам, и я неловко делаю шаг назад чисто на инстинктах. Слишком сильные эмоции пугают, хоть и безумно хочется узнать каково это - отдаться на милость такой силе страсти. Воздух вокруг ощутимо сгущается. Он становится почти осязаемым. Кажется, протяни руку и дотронешься, ощутишь плотное облако, проходящее сквозь ладони. Так жарко, будто мы не в ванной комнате, а в самой настоящей русской бане находимся.
– Дим… - голос дрожит, никак не могу совладать с ним.
Не получается разобраться чего больше хочу: чтобы по-мужски настойчиво преодолел мое сопротивление или же успокоил бушующую страсть в венах своей нежностью.
— Хорошо, любовь моя, – усмехается Волков, поглаживая большим пальцем мою нежную кожу шеи, нисколько не обидевшись на отказ и смятение. – Вот увидишь, скоро сама будешь выпрашивать у меня поцелуи, - улыбается так обаятельно, что коленки подкашиваются.
А я верою ему!
Буду!
Сильнее впиваюсь в темно-синюю махровую ткань полотенца, совершенно не доверяя пальцам. Да я сейчас уже готова выпрашивать! Просто глупая трусиха.
Пол будто уходит из-под ног, и я плыву в воздухе, смущенно глядя на мужскую руку, в которой уже лежит моя, слегка подрагивая. Рука у Димы большая, сильная и загорелая. И, несмотря на то, что он держит мои пальцы поразительно деликатно, я чувствую, что в ней таится удивительная сила.
Подняв двумя пальцами мой подбородок, Дима смотрит на меня сверху вниз:
— В голове не укладывается. Ты такая безумно красивая, Алена, – хмурит широкие соболиные брови, как будто в уме сложную формулу по физике решает. - Так неужели ни один мужчина, даже этот сосед, не шептал в твое маленькое милое ушко слова любви?
Застенчиво поднимаю глаза.
Кажется, время игр вышло. Дима хочет ответов.
Глядя снизу вверх, шепчу:
– Нет. Никогда.
Щурится, испытывающее разглядывая мои черты лица. Будто ищет что-то важное. Только все, что он может увидеть на моем лице – это влюбленность.
Мне он нравится. Сильно! До дрожи, до искусанных в кровь губ… Только выразить не могу.