Магия беды

– Конечно. Я всегда рядом с Хантер и Мерси.

– Уитфилд! – Выкрик тренера Джемисона заставил Хантер вздрогнуть.

Кирк повернулся и махнул рукой коренастому лысеющему мужчине, после чего развернулся к Мерси.

– Тренер меня зовет, но я скоро вернусь. Он оставил часть команды на дополнительную тренировку, но команда победителей уже освободилась. – Он прижался к ней, словно ее тень.

– Ты такой потный. – Мерси хихикнула, с театральным отвращением толкая своего парня в накачанную грудь, только чтобы он притянул ее к себе.

Хантер закатила глаза, посмотрев на своего лучшего друга. Она ожидала, что Джекс ответит ей укором. Но вместо этого на его висках запульсировали нервы, и он, прищурившись, взглянул на Кирка. Последний раз, когда она видела его в таком настроении, он перегнулся через стол и ударил Спенсера Бурка по лицу за то, что тот назвал ее мужеподобной пилоткой. Джекс отработал свое наказание, и по сей день ни он, ни Хантер не знали, что такое «мужеподобная пилотка».

– Не уходи. Я освобожусь через несколько минут, – пробормотал он в макушку Мерси, а затем отпрянул и побежал в сторону поля.

Мерси тихо взвизгнула и, подхватив руку Хантер в свою, покачала ими вперед-назад.

– Я же говорила, что он согласится на колдовство. Он такой классный, не правда ли? – Она вздохнула, наблюдая, как Кирк махнул своей команде и переключил свое внимание на тренера Джемисона.

Джекс скрестил руки на груди.

– Он настоящий кретин.

Хантер икнула, сдерживая смех, когда Мерси резко вдохнула и перестала воодушевленно качать рукой.

Рот Джекса открывался и закрывался, как у рыбы.

– Ты – кретин, – парировала Мерси.

Хантер сжала руку Мерси и прикусила щеку, подавляя еще один смешок.

Мерси отпустила руку Хантер и уперла ее в бок.

– Твой друг ведет себя как придурок из-за того, что Кирк обозвал его за потерю нескольких мячей на тренировке.

Протяжно выдохнув, Джекс вскинул руки.

– Это был всего один мяч. И это не та причина, по которой твой парень…

– Ты просто завидуешь, – ответила Мерси.

– Я не стал бы завидовать Кирку Уитфилду, даже если бы его задрафтовали «Медведи».

Рука Хантер дернулась к кулону. Вот оно. Что бы Джекс ни услышал про Мерси, оно было связано с Кирком. Должно было. Джекс отдал бы все, чтобы играть за «Медведей», и долгие годы лил бы слезы, если бы кто-то из его друзей осуществил его мечту.

Мерси наклонилась вперед. Ее волосы скользнули с плеч.

– Тогда в чем дело, Джекс? В чем кроется причина такого отношения к моему парню?

Джекс закусил свою нижнюю губу. Его кадык дернулся над воротом тренировочной футболки.

– Джекс. – Хантер прикусила ноготь. – Пути назад нет.

– Он рассказал всем, Мерси. – Джекс сцепил пальцы вместе. Его костяшки все сильнее бледнели с каждой проходящей секундой. – Всей команде. Рассказал им все.

Теперь рыбу, хватающую воздух, напоминала Хантер. Ее рот то приоткрывался, то закрывался, пока она пыталась сложить пазл воедино.

Мерси сделала шаг назад.

– Я не знаю, о чем ты говоришь. – Она откинула волосы от лица и вонзила зубы в нижнюю губу.

Взгляд Джекса опустился к ногам.

– Минет и… – Он потер носком бутсы по гравию. – Другие вещи. – Его темные глаза оторвались от земли. – Все знают, Мерси.

Мерси обхватила себя руками. Она стиснула свой живот, будто могла удержать все чувства в себе и не рассыпаться на части, если только приложит достаточно усилий.

– Нет, – выдохнула она.

– Мне жаль. – Джекс протянул руку. Она на мгновение зависла в воздухе, а потом безвольно рухнула вдоль его тела.

Мерси прочистила горло.

– Если он рассказал, значит, на то была причина.


Джекс покачал головой.

– Он хвастался, Мэгс. Клянусь. Огромное детальное придурковатое хвастовство.

– Ты его не знаешь. Никто из вас не знает. По крайней мере, не так, как я. – Мерси выпрямилась, ее тело напряглось, и она сжала руки в кулаки. – Я буду у машины. Приходи, когда закончишь с… – Прищурившись, она махнула рукой перед лицом Джекса. – Этим. – И быстро удалилась.

Хантер хотела было пойти за ней, но Джекс схватил ее за руку.

– Я не хотел ей рассказывать. Не таким образом.

– Ты сделал все правильно. Мы все знаем, что Кирк ужасен. Теперь и она об этом узнала.

Джекс сжал ее руку, прежде чем отпустил и наклонился, чтобы поднять шлем.

– Мерси! – позвала Хантер, следуя за сестрой на парковку. – Подожди!

Мерси резко обернулась, и ее черные волосы рассекли воздух словно серп.

– Зачем, Хантер? Чтобы ты еще больше рассказала небылиц о моем парне?

– Джекс не врал.

Мерси прислонилась к ближайшей машине, которой оказался зеленый «Эль Камино» тренера Джемисона.

– Кирк бы так не поступил. Не тот Кирк, которого я знаю.

Хантер не могла перестать ковырять ноготь.

– Но Кирк, которого знаешь ты, – это тот же Кирк, которого знает Джекс.

– Ему столько всего пришлось пережить после ухода мамы, а отец оказался настоящим женоненавистником. – Мерси прижала ладонь к груди. – Он думает, что единственный способ понравиться людям – притвориться мистером Качком.

– А, может, он и есть мистер Качок, который притворяется кем-то другим, чтобы понравиться тебе.

Рука Мерси повисла вдоль туловища.

– Ты никогда этого не поймешь. У тебя даже отношений-то ни с кем не было. Ты просто завидуешь! Ты, Джекс и Эм. Завидуешь, что кто-то любит меня и никто не любит тебя.

Сердце Хантер сжалось. Разве Мерси не любила ее? Разве это ничего не значило?

– Я права! Кирк милый, любящий, добрый и вежливый. – Левая бровь Мерси приподнялась, и она оттолкнулась от машины. – И я знаю способ это доказать, – выкрикнула она и устремилась обратно к футбольному полю.





Глава двадцать шестая




Мерси пришлось унять свой гнев. Заклинания могут получиться нестабильными, непредсказуемыми, если ведьма не сможет успокоиться и сосредоточиться, поэтому она заставила себя замедлить шаг и переключила свое внимание с кипящий в груди злости на прекрасное чувство того, как бахрома подола ее короткой джинсовой юбки касалась ее бедер. Она откинула волосы назад, и ее губы растянулись в небольшой полуулыбке, а камни на ее серьгах-кольцах музыкально зазвенели в такт движениям. Мерси глубоко вдохнула и медленно выдохнула. Она по-прежнему злилась, но ее сознание прояснилось, справившись с туманом гнева, заволакивающим мысли.

Джекс был полон дерьма.

Но слова лучшего друга сестры не давали ей покоя. «Минет и… другие вещи». Ее щеки вспыхнули. Хорошо, Кирк что-то им рассказал, или, по крайней мере, только Джексу. Но все не могло быть так, как описывал Джекс. Все не могло быть настолько плохо.

Соблазнительный голос Кирка просачивался в ее разум, затмевая глупые слова Джекса. «Ты – богиня. Моя богиня. Я люблю тебя». Возможно, Кирк просто хотел рассказать Джексу о том удивительном, что произошло между ними, пытался быть настоящим другом для него, а Джекс раздул из мухи слона. Конечно, слова Кирка могли прозвучать грубо. Ничего удивительного. Не то чтобы у него дома был достойный пример для подражания, который объяснил бы парню, как обращаться с представителями женского пола. Именно поэтому Мерси пришлось практически учить его быть заботливым бойфрендом – хотя она и не возражала против этого. Когда они были наедине, Кирк казался самым милым парнем на свете. Он просто не знал, как показать эту сторону публике.

Но Мерси знала. И он поблагодарит ее, когда все увидят настоящего Кирка Уитфилда. Кирка, которого знала и сильно любила она.

Мерси замедлила шаг, приближаясь к месту в самом конце тренировочного поля, где чирлидерши установили большой стол, на котором стоял гигантский холодильник, заполненный спортивными напитками и льдом. По устоявшейся традиции, группа поддержки тренировалась вместе с футбольной командой, заканчивая с ними почти одновременно, чтобы все смогли насладиться прохладительными напитки, прежде чем парни отправятся в свою раздевалку, а чирлидеры – в свою. Мерси разделяла мнение Хантер в том, что все это было женоненавистническим ритуалом, которому пора бы положить конец, но тренеры футбольной команды и группы поддержки считали, что это способствует поднятию морального духа.

Легкий ветер донес до Мерси хихиканье вперемешку с глубокими голосами. Она думала так же, как и все остальные: моральный дух, который укреплялся только благодаря тому, что чирлидеры по большей части играли роль девочек на побегушках, способствовал скорее увеличению числа тачдаунов на заднем сидении автомобилей, чем на футбольном поле. Но сегодня этот архаичный ритуал отлично подходил для того, что приготовила Мерси, что она должна была сделать.

Она заметила Хантер, медленно шагающую к Джексу, который вместе с остальной командой, за исключением их квотербека, опустошал бутылку чего-то, что, по всей видимости, содержало слишком много красного пищевого красителя, чтобы считаться полезным. Хантер посмотрела на сестру, и Мерси резким жестом попросила ее присоединиться к группе. Даже на расстоянии она видела, как плечи Хантер опустились, а лицо выглядело бледным и поникшим. В желудке Мерси все сжалось. Она не любила видеть Хантер расстроенной. На протяжении многих лет она давала отпор всем, кто причинял боль ее сестре.

«И только посмотрите, чем она отплатила мне сегодня – объединилась с Джексом против меня. Ужасно повела себя прошлым вечером, когда я попыталась вразумить ее относительно Тюра, отчего она до сих пор в бешенстве. Только и всего».

Мерси вздернула подбородок. Она докажет Хантер. Она докажет всем.

Вдоль забора, окружавшего дальний край поля и прилегающую к нему дорожку, были насажены туи, которые стояли бок о бок словно пирамиды вечнозеленых растений, достигавших в высоту десять футов. В нескольких ярдах за деревьями и забором собрались чирлидеры и футбольная команда, и ее сестра стояла там же рядом с Джексом – молчаливая и смущенная.

Мерси подошла к стене из деревьев. Со своего места она слышала голоса, но находилась слишком далеко, чтобы разобрать слова, которые к тому поглощались зеленой стеной.