Лунное дитя

– Джейкоб? – позвала она, усаживаясь на свою раскладушку. – Ты же вроде как мой брат?

Что он мог на это ответить? На самом деле она была почти что его сестрой. Когда другие дети рассказывали о своих братьях и сестрах, у них были те же смешанные чувства, что и у него к Мие. Она могла раздражать его. Иногда он ловил себя на том, что рявкает на нее, вымещая на ней накопившуюся за день злость. И конечно же, они, не сговариваясь, делали все, чтобы мама особо их не дергала.

– Думаю, да, – наконец сказал он. – Вроде как брат.

– Я так и думала. – Она улыбнулась, и его сердце дрогнуло.

Как же сильно Мия радуется таким пустякам.

Как неправильно, что ее держат взаперти.

Дай маме волю, и ее вообще не выпускали бы на улицу, но папа сказал, что ей нужно бывать на солнце и свежем воздухе. Так что время от времени Мие разрешали выходить на задний двор. Но только тогда, когда мама была уверена, что поблизости нет никого из соседей. И даже тогда она нервничала. Джейкоб был уверен, что двухметрового забора будет достаточно, чтобы скрыть ее от посторонних глаз.

Но мама была параноиком.

У Мии был очень ограниченный мир, а жизнь ее заключалась в тяжелой работе по дому.

Но если бы они ее не забрали, что бы с ней стало? Мама говорила, что все было бы намного хуже, и Джейкоб знал, что она не лжет. Он сам это видел.

Они нашли Мию на проселочной дороге, когда ехали с похорон деда. Они заблудились, потому что мама выключила навигатор. Она думала, что лучше знает дорогу, а голосовой интерфейс ее раздражал.

Она и так была ужасным водителем, а заблудившись, совсем потеряла над собой контроль. Она колотила кулаками по рулю и ругалась, потому что не могла найти ни одного дорожного знака.

Как будто дорожные знаки могли помочь сориентироваться на бесконечных проселочных дорогах Висконсина. Их же невозможно отличить друг от друга.

Джейкоб хотел включить навигатор и нажать кнопку «Домой», когда поднял глаза и увидел, что по дороге движется что-то крошечное.

– Мам, стой! – крикнул он, хватаясь за руль. При обычных обстоятельствах мама бы просто рассвирепела, но она тоже заметила, что на дороге что-то есть, и вдавила педаль тормоза в пол. Поэтому она никак на это не отреагировала. Они чуть не задавили маленькую девочку. Она была одета в обвисшие трусы, грязные носки и испачканную розовую пижаму с мультяшными котятами.

Мама поставила машину на ручной тормоз и включила аварийные огни. Оба вышли из машины. Девочка стояла, засунув в рот большой палец, и смотрела на них широко раскрытыми глазами. Она не отшатнулась – вообще никак не реагировала. У нее были длинные, до плеч, спутанные грязные волосы.

Милыми в ней были только большие карие глаза.

Мама присела перед ней на корточки, рассматривая ее, как экспонат в музее.

– Привет, – сказала она приятным голосом. – Как тебя зовут, милая?

Она была грязной, от нее воняло мочой, но она молчала и, казалось, не обратила никакого внимания на то, что ее чуть не сбили.

– Ты живешь где-то здесь?

– Может, позвонить в Службу спасения? – спросил Джейкоб.

Мама кивнула. Джейкоб достал телефон и попытался позвонить, но связи не было. И ничего удивительного. Мама выбрала ему самый дешевый тариф.

– Это потому, что мы у черта на куличках, – с горечью сказала мама. – Все равно что пытаться позвонить с Луны. Это невозможно. Ничего не поделаешь.

Вообще-то на уроках мировой истории учитель показывал классу очень четкие записи передач с Луны, но Джейкоб решил, что мама этого не оценит. Она не любит, когда ей противоречат.

– Что будем делать? – спросил он.

Мама вздохнула.

– Возьми ее и садись с ней на заднее сиденье. Мы поедем по дороге и постараемся найти ее дом.

На памяти Джейкоба это был один из немногих случаев, когда мама совершала хороший поступок и думала не только о себе. Но когда они наконец нашли дом Мии, это зрелище настолько потрясло их и они так испугались за свою жизнь, что убрались оттуда подобру-поздорову. Поскольку они не могли оставить ее там, план изменился. Они привезли ее домой, и с тех пор Мия жила с ними.

Мама столько лет издевалась над ним из-за его лишнего веса и так часто говорила, что он ни на что не годен, что ему хотелось позвонить в полицию и рассказать, что она в течение трех лет держала взаперти маленькую девочку.

Если ее арестуют, это будет справедливо.

Но он погуглил и понял, что папа был прав. Похищение людей считалось в Висконсине уголовным преступлением. Скорее всего обвинение предъявят и папе, да и ему тоже. Ему семнадцать лет, он почти совершеннолетний. Но даже если ему и не предъявят обвинения, где он будет жить? С родственниками в другом штате? И почему папа должен сидеть в тюрьме? Он был хорошим человеком, который попал в плохую ситуацию.

Нежелание подставлять папу под удар было главным сдерживающим фактором.

Так что все оставалось по-прежнему. Время шло, у Мии появлялось все больше вопросов. И все их она задавала ему.

Родители думали, что ее словарный запас состоит всего лишь из десяти слов, вот как она вела себя, когда они были рядом. Это умно. Мама считала угрозой людей, которые думают своей головой, и терпеть не могла, когда ей перечили.

Мия это чувствовала и делала вид, что не представляет угрозы.

Вот какие мысли кружились в голове Джейкоба, когда он возвращался домой из школы.

Ему нравилось заходить на заправку. Хозяева здоровались с ним и называли его по имени. Казалось, ему тут были рады. А теперь, когда у них появилась новая сотрудница, Ники, поводов заглядывать туда стало еще больше. Обычно он не ходил на заправку два дня подряд, но ему хотелось снова увидеть ее.


Кроме того, он хотел купить Мие кексы и спрайт.

Когда он толкнул дверь, Ники выглянула из-за кассы и улыбнулась ему.

– Привет, Джейкоб, – сказала она.

И ему показалось, что он пришел домой.





Глава 25




Когда Джейкоб заглянул на заправку, в магазине была только Ники. Альберт был в подсобке и помогал разгружать товары. Ники предложила ему помочь отнести коробки в кладовую. В этом было здоровое зерно: она была сильной и примерно на сто лет моложе Альберта, но он только отмахнулся.

– Таким старикам, как я, нужно двигаться, – сказал он. – Я лучше изношусь, чем заржавею. Оставайся в тепле.

Поэтому она осталась стоять за кассой и следила за машинами, которые приезжали и отъезжали с заправки. В сам магазин зашел только один парень. Он попросил сигарет, а когда она повернулась, чтобы достать их с полки, застенчиво сказал:

– Я поклялся, что если когда-нибудь они будут стоить больше пяти долларов за пачку, я брошу. Но вот этот день настал, а я все равно покупаю их.

Он протянул ей двадцатидолларовую купюру, она пробила товар и дала ему сдачу.

– От этой привычки трудно избавиться, – с сочувствием сказала она.

– Не говорите, – сказал он. Он убрал сдачу и попрощался.

Когда в магазин вошел Джейкоб, Ники была рада смене деятельности. Она узнала его издалека. Он шел, как-то сгорбившись, опустив голову и спрятав лицо под капюшоном. С одного его плеча свисал громоздкий рюкзак.

Когда Ники поздоровалась с ним и назвала его по имени, он просиял. Девушка знала, что Шерон в тот день собиралась позвонить в Службу защиты детей, но вряд ли они уже начали расследование. Что же касается Джейкоба, она планировала быть с ним дружелюбной, но не слишком. Он казался удрученным, но это вовсе не значило, что он хорошо показывал себя в ситуации, которая происходила в его доме. Для нее он был всего лишь источником информации.

Она смотрела, как Джейкоб решительно открывает холодильник с газировками, берет оттуда банку спрайта и идет в отдел снеков. Подойдя к стойке, он бросил на нее пачку кексов и поставил рядом газировку.

– Кексы «Hostess», – отметила Ники. – Хороший выбор.

– Это не для меня. – Кажется, Джейкоб смутился.

– Еще лучше: ты покупаешь их для кого-то другого.

– Да, наверное. – Он поставил рюкзак на пол и порылся в одном из отделений. Когда он выпрямился, у него в руке была хрустящая десятидолларовая купюра. Джейкоб положил деньги на прилавок.

Ники пробила газировку и кексы, убрала деньги в кассу и спросила:

– Это для твоей девушки?

– Что? – Его брови поползли вверх.

– Ну, кексы. Ты сказал, что они не для тебя. Они для твоей девушки?

– У меня не… То есть я… – Он покачал головой. Вид у него при этом был растерянный. – Нет. Это для моей знакомой девочки.

– Это так мило с твоей стороны! – Ники отдала ему сдачу. – Держу пари, они ей понравятся!

Она внимательно наблюдала за его реакцией.

Джейкоб кивнул:

– Она их просто обожает. Это типа сюрприз.

Итак, теперь она знает, что они предназначены для маленькой девочки. Один балл в пользу Ники.

– Это так здорово, – сказала она. – Часто люди думают только о себе. Не знаю почему. Может быть, дело в эгоизме. Но это ведь совсем не трудно – сделать что-то ради других. Понимаешь? Ну, то есть иногда то, что для одного человека не имеет никакого значения, может очень много значить для другого. Знаю, в наши дни добрые поступки не всегда воспринимают всерьез, но я все еще считаю, что это правда. – Он что-то пробормотал, но не уходил. Кажется, ему было приятно. Поэтому Ники продолжила: – Таких людей, как ты, очень мало, Джейкоб. В следующий раз расскажешь, как она отреагировала? Мне нравится слушать такие рассказы. – В глубине души ей было очень неловко. Она понимала, как неубедительно это звучит.

«Мне нравится слушать такие рассказы? Какие – такие? О том, как детей угощают кексами?»

Несмотря на очевидно глупую попытку завязать разговор, кажется, она достигла своей цели.

Джейкоб просиял. Он явно не привык получать комплименты.

– Да, – сказал он. – Я могу прийти завтра. Ну, то есть если ты будешь на работе.