Лучшие враги

Ничего общего с магической сделкой предложение о найме не имело, и я поймала себя на мысли, что пытаюсь вычислить, как жениха обхитрить, чтобы превратить в темного прислужника.

– Что ты хочешь? – быстро спросил он, бросив на меня цепкий взгляд.

– Брачное соглашение с моим дедом, – ляпнула я ради шутки.

– Договорились!

– Серьезно? – не поверила я ушам.

– Но сначала работа, – потребовал он, действительно приобретя самый что ни на есть серьезный вид (не то чтобы до этого казалось, будто Калеб шутил). – В ближайшие дни поедем в поместье.

– Завтра! – воспротивилась я.

– Не к спеху, – покачал головой Калеб. – За пару дней с поместьем ничего не произойдет.

– На самом деле мне плевать, прогрызут ли крысы в твоем доме арку, но оплату я хочу поскорее.

– Я настолько тебе не нравлюсь, Энни? – неожиданно изменившимся голосом, с низкими перекатами, от которых в животе странно щекотало, проникновенно вопросил он. Верно, осознавал, что едва отдаст соглашение, я сломаю и избавлюсь от навязанного брака.

Некоторое время мы не сводили друг с друга глаз. Не исключаю, что во мне говорили отголоски приворотного зелья, но Калеб казался очень привлекательным. Только мы не могли исправить прошлое. Невмешательство приравняло его к тем, кто нещадно день за днем терзал неспособную защититься девчонку. Возможно, он был прав: я все еще сидела в своем шкафу и не отпускала обиду, но пережитую в детстве травлю невозможно простить, только смириться.

– Если тебя это успокоит, то у меня вообще короткий список людей, которым я импонирую. Хватит пальцев одной руки, и мизинчик еще останется, – уверила я и указала в потолок. – Прокричи по поводу поездки, когда решишь. У меня некоторые проблемы с гардеробом, придется устроить вечер кройки и шитья, чтобы собрать с собой вещи.

В галерее, где на стенах висели живые портреты чародеев Истванов, меня ждала засада в лучших традициях лесных разбойников. Пятеро безымянных чародеек с розовыми шевелюрами выступили из-за колонн, и я наконец имела честь лицезреть дикарок, испортивших весь мой небогатый гардероб. У одной из девушек волосы напоминали голые веточки розового цвета, свернутые мелкими-мелкими пружинками, и торчали в разные стороны. Видимо, именно ей прилетело сегодняшнее проклятие, отправленное исключительно сгоряча, но зато от души.

Темная магия, взгрустнувшая после отказа светлого колдуна превращаться в прислужника, заклокотала от радости и мстительного предвкушения. Стараясь придушить кровожадную улыбку, я промурлыкала:

– Девушки, вы что-то хотели спросить или решили устроить мне темную?

Они попытались обступить меня кольцом, но слаженно и эффектно двигаться не удалось. Девы принялись толкаться локтями и в итоге просто выстроились полукругом. Видимо, все-таки собирались учинить разборки.

– Кстати, прекрасный цвет волос, – с большим удовольствием принялась ерничать я. – Наверное, очень модный в столице, да? Я плохо разбираюсь в таких вещах, но мне нравится. Смело и оригинально. Кудряшки особенно хороши.

Кудрявая чародейка невольно вскинула руку и потрогала воронье гнездо у себя на голове.

– Это не смешно! – процедила она.

– Неужели? Резать мою одежду было смешно, портить мыло весело? Выходит, вы пошутили, а когда я пошутила в ответ, обиделись?

– Сними немедленно заклятие! – разве что не топнула она ногой.

– Не могу.

– И что ты предлагаешь нам делать? – Кудрявая выступила вперед, видимо, желая меня задавить чахлой грудью.

– Полагаю, совет поумнеть с вами вряд ли сработает, поэтому припомните, насколько стойкую краску использовали, и запаситесь терпением. Когда-нибудь она несомненно смоется.

– А я?! – воскликнула она. – У меня одной такие волосы! Ни одна магия не взяла.

– Благословите, святые демоны, женскую солидарность, – фыркнула я. – Страдать всем коллективом не так обидно, согласись?

– Расколдуй это немедленно! – потребовала она.

– Иначе ты заплачешь и убежишь жаловаться госпоже директрисе? – усмехнулась я. – Или хочешь заключить сделку с темной магией?

«Решила розовый курятник завести? Они тебя до смерти закудахчут, лучше найди мальчика с рогаткой. Он полезнее!» – отозвалось внутри. Жадная ведьмовская натура хотела прислужников и темный шабаш, но никак не с розовыми волосами.

– Совсем меня не расколдуешь?

– Нет. – С улыбкой я тоже сделала шаг ей навстречу, и мы оказались почти нос к носу. – Настроение сегодня паршивое. Вот если возьмешь иголку и починишь испорченное платье ручками, а не магией, то я, возможно, подобрею. Пропустите или продолжим?

– Эбби, что нам теперь делать?! – плаксивым голосом воскликнула она, и девушки расступились.

Хотела посоветовать, что лучший выход – драпать, но с большим интересом обернулась через плечо и обнаружила, что госпожа директриса несуществующей школы следила за склокой, прислонившись спиной к колонне. Не сводя с меня глаз, она начала медленно приближаться. В тишине стучали каблуки. Длинное дорогое платье красиво льнуло к ее стройным ногам.

С живых портретов за эпохальным столкновением следили давно ушедшие на тот свет предки Истваны. Они беспрерывно улыбались, хмурились или подмигивали, а известный пьянчуга Артур беспрестанно икал. Помнится, Арветта клялась, что в три часа ночи на картине обязательно появлялась бутылка. Ни разу не проверили.

– Я просила вести себя тише, Эннари, но что мы видим? – Она театрально развела руками.

– Что у всех твоих недалеких подружек стойкая окраска розовым цветом? – усмехнулась я. – Хорошо, что девушки не попытались испортить притирки для лица, страшно представить, чем бы закончились их косметические опыты. И я ведь даже не ответила толком, хотя очень хотела.

Кто-то из девиц рядом возмущенно пискнул, я резко подняла указательный палец, дескать, устройте тишину, девы. Из кончика струился черный полупрозрачный дымок заклятия онемения.

– Умный человек никогда не полезет в покои к темному чародею, если этот чародей сильнее. Не понимаю, чему вас учат в этом замке, если вы основ самозащиты не знаете.


– Верни ей нормальные волосы! – Эбигейл кивнула на кудряшку. – Немедленно!

Удивительно, но темная магия словно заснула и отказалась предлагать сделку. Видимо, Эбигейл ей не хотелось ни в каком виде, ни в живом, ни в оживленном, ни в виде послушной темной прислужницы, трепетно исполняющей обязанности горничной.

– Святые демоны, Эбигейл, у меня даже темная магия отказалась принимать с тобой сделку, а она жадна до невозможности, – у меня вырвался издевательский смешок.

– Я не собираюсь заключать никаких сделок. – Она улыбнулась одними губами. – Разве ты не помнишь? Когда я злюсь, люди вокруг страдают.

– Оно и заметно, Эбигейл. – Я одарила ее ледяным взглядом. – Изрезанная одежда, розовые волосы. Как ты еще навредишь своим подругам? Мне даже напрягаться и придумывать не приходится, ты все сама делаешь.

У Эбби нервно сократился уголок рта.

– Просто не провоцируй меня, Эннари.

– Хорошо, пожалею твои нервы. Счастливо оставаться, девочки, – обернулась я к чародейкам, поглядывающим на нас с затаенным страхом.

Волосы мне раздул злой порыв холодного воздуха, и Эбигейл появилась прямо перед носом, закрыв собой подружек, как стеной.

– Эбби, ты воспользовалась портальным амулетом прямо в галерее?! – по-настоящему удивилась я. – Парнас не против?

– Слушай сюда, Эннари! – тихо проговорила она. – Я ничего не могу поделать с тем, что ты здесь находишься, но тебя становится слишком много. Расколдуй девочек, ты знаешь, что я умею сделать жизнь невыносимой.

Она решила задавить ростом и, будучи на полголовы выше, надо мной зависла.

– Это так мило, Эбигейл, до сих пор думать, что из нас двоих ты самая страшная ведьма, – усмехнулась я, с трудом подавив дурацкий порыв встать на цыпочки, чтобы наши глаза оказались на одном уровне. – Все детство недоумевала: за что ты меня так ненавидишь?

– Потому что ты выскочка, маленькая безродная Энни, и не знаешь своего места. Бантики в волосенках, глаза как у олененка, такая невинная с виду…

Неожиданно перед мысленным взором появилась почти полузабытая сцена. Как одним зимним днем тетушка Летти приехала в замок. Она не жила в Истване в то время, только изредка проведывала дочерей по настоянию деда. Появлялась на пару дней, привозила подарки, сладости, запах элегантных духов и исчезала на несколько месяцев. Тетушка вошла в двери, красивая до невозможности, дышащая розовым благовонием и морозом. Арветта и Эбигейл едва ли не кубарем скатились с лестницы навстречу матушке. Я бросилась за ними следом, просто по инерции – новый человек в замке был большим событием.

– Здравствуй, малышка Энни, – ласково погладила она меня по растрепанной голове…

– Но не переживай, – голос Эбби вернул меня в реальность, – я покажу тебе место, где ты должна тихонечко сидеть.

У меня вырвался издевательский смешок, и у кузины вытянулось лицо. Видимо, осознавать, что всерьез ее не воспринимают, было неприятно.

– Нет, Эннари. – Она покачала головой. – Мы не сможем сосуществовать в одном замке. Кому-то придется уехать.

– У меня как раз освободились дорожные сундуки. Поделиться? Просто, Эбби… для чего тебе здесь оставаться? – тихо промурлыкала я, заглядывая в аккуратно подкрашенные синие глаза кузины. – Твой любимый мужчина женится на мне, твоя мать – моя лучшая подруга. Я вдруг подумала, что открыть магическую школу для детишек действительно неплохая идея. В башне как раз почти закончился ремонт.

– Хочешь у меня все отнять?

– Вообще, еще десять минут назад не хотела, но увидела тебя возле колонны, и желание проснулось.

– Попытайся, и мы посмотрим, кто здесь останется… – нехорошо ухмыльнулась главная злодейка моего детства, а в следующую секунду громко вскрикнула: – Господи, Эннари, за что ты меня ударила?!

– А? – Я удивилась настолько, что не нашлась, чем ответить. Само собой, кроме реальной оплеухи, но ударить сразу было странно. Вроде как сначала вмазала, а потом сверху накатила, чтобы госпоже директрисе мало не показалось.

Притворившись, будто у нее как минимум на всю правую половину физиономии кровавый подтек, она прикрыла щеку и отшатнулась. Стая чародеек страшно всполошилась и бросилась кудахтать. Никто пощечины не видел, но все боялись, вдруг пропустили.

– Что происходит? – раздался за спиной сдержанный голос Калеба, для которого, видимо, и был разыгран спектакль. – Эбигейл, ты в порядке?

Грозный и строгий, как директор женской школы для благородных чародеек, он стремительно к нам приблизился и немедленно вмешался в ссору. Мужик будто не догадывался, что не стоит влезать, когда девушки выясняют отношения. Легко можно огрести сковородкой по голове и оказаться прикопанным лопатой. Калеба спасало то, что гению торговли безголосому Мирну не удалось продать в замок ни новую сковородку, ни лопату.

– Как я могу быть в порядке, если она залепила мне магией в лицо! – причитала Эбби. – Боже мой! Как лицо горит.

– Я ее даже пальцем не тронула, – моментально открестилась я.

– Ты всегда была подлой тихушницей, Эннари! – воскликнула она.

– Нет-нет, Эбигейл, не приписывай мне свои заслуги. Поверь, мне самой есть чем гордиться.

– Ты просто взбесилась, что девочки пошутили и увлеклись.

– Девочки увлеклись, но ты-то тут при чем? – задался вопросом Калеб, и у меня даже появилось легкое подозрение, что он решил защищать невесту от окружающего мира, а не наоборот. – Имеешь отношение к разгрому в гостевой башне?

Эбигейл покосилась на подельниц и замялась. Было любопытно: она отречется и останется без свиты подпевал или признает вину, выставив себя той, кем на самом деле являлась: злобной феей-демонессой.

– Я? – в конечном итоге выдала она.

В детстве Эбигейл часто строила из себя дурочку и избегала неприятностей, но сейчас она изображала строгую директрису будущей школы, и образ разваливался.

– Дай посмотрю, – предложил Калеб.