Лучшие враги

Отчего-то мне представился Калеб, выплясывающий под пронзительную флейту. В фантазии он был с голым торсом.

– По-моему, с любовным зельем будет покороче и попроще.

– Я уже полчаса пытаюсь до тебя донести одну простую вещь, а ты все никак не можешь понять! Любовное зелье приведет тебя в прямо противоположное от сердца место!

Тетушка вытащила из кармана платья маленькие золотые часики, проверила время и торжественно объявила:

– Идем делать первый шаг к сердцу твоего мужчины!

– Откровенно сказать, тетушка, сегодня вообще неудачный день, чтобы шагать, – призналась я, с ужасом представив, что вновь начну выдавать порционную, но скандальную правду. – Лучший вариант, если я закроюсь в комнате в гордом одиночестве и по возможности не буду шевелиться.

– Но материал для первого урока уже привезли, – развела она руками. – И он обошелся твоему деду в кругленькую сумму.

Пришлось подчиниться. Мы пошли к сердцу Калеба Грэма и почему-то попали в замковую кухню. Оказалось, что учить меня готовить «парочку несложных блюд», призванных восхитить моего «сурового» жениха, она решила немедленно.

Морепродукты доставили какой-то особенной магической службой посыльных по заказу Летисии прямиком на кухню. Личный дедушкин повар уже изучал лежащие во льду деликатесы и хватался за сердце, словно оно было готово разорваться на тысячу маленьких кусочков. На всякий случай я принялась вспоминать воскрешающие заклятия, а когда глянула в ящик, то воскрешающие заклятия чуть не понадобились мне самой.

– Что это? – указала на черную блестящую штуковину, явно выращенную в теплицах ада, но точно не в морских глубинах нашего славного Сартара.

– Морской огурец! – взвизгнул повар. – Наисвежайший!

– А выглядит так, как будто умер лет сто назад.

– Надо его непременно приготовить пресветлому! – причитал шеф. – Уверен, господину Иствану он придется по вкусу.

– Руки прочь от чужого ужина! – скомандовала тетушка Летисия с такой властной интонацией, какой в ней никогда не заподозришь. – В возрасте пресветлого лучше думать о последних зубах, а не о других… частях тела. Перетри ему тыквенного супчика с имбирем, чтобы не пришлось жевать.

– Что вы, госпожа чародейка, все время хороните отца? – возмутился повар, по всей видимости, с теткой у них была давняя симпатия, которая проявлялась столь престранным образом. – Может, он еще женится.

– Этого еще не хватало!

– Да что такого в этом морском огурце? Кроме отвратного вида и цены, – не удержалась я. – Просто если мы говорим о гипотетическом ужине, я обязана знать, каким противоядием откачивать жениха, если он съест и прямо за столом попытается издохнуть.

– Милочка, от желания еще никто-никто не умирал, – хихикнул повар.

– Смотря от какого, – резонно заметила я. – От желания свернуть шею невесте иногда умирают невесты. Не то чтобы меня можно просто придушить, но хотелось бы точно знать, о каком именно желании идет речь.

– Морской огурец – лучшее средство для мужского здоровья и силы… – деликатно, но очень туманно пояснила тетушка.

– Силы духа? – уточнила я.

– Ну, и духа тоже… Сугубо мужского…

Я с сомнением покосилась на подозрительное существо на льду, оно мне категорически не нравилось, и желания, которые вызывало, не нравились тоже.

– Так это афродизиак, что ли?!

– Самый лучший, природный, очень полезный, – кивнула тетка.

И эта женщина осуждала меня за любовное зелье…

– Спрячьте этих морских чудовищ в кладовую, а потом скормите деду! У Калеба нет проблем с мужским здоровьем.

Парочка единодушно примолкла. На мне скрестились два выразительных взгляда.

– И нет, я не проверяла на практике! – уверила я. – Но, рассуждая логически, он еще не успел достичь возраста пресветлого, а значит, есть надежда обойтись банальным стейком, так?

– Никому еще не помешало… – начал было повар.

– До свадьбы никаких огурцов! Ни морских, ни тепличных, ни грунтовых!

– Для грунтовых уже поздновато будет, – потер гладкий подбородок повар.

Через полтора часа интенсивного урока по кулинарной магии, двух порезанных пальцев и утопленного в кастрюле с соусом тонкого золотого колечка, подаренного Холтом, у меня возник закономерный вопрос. Если еда считается самым простым путем к сердцу мужчины, то каков же тогда сложный? Представить страшно! Лучше умереть одинокой черной ведьмой с приблудной черной кошкой и непутевой преемницей, чем вот это все.

«Это все» между тем задорно булькало, густело, пропитывалось соусом и пахло вовсе не пионами. Ведь еще поутру будущий урок обольщения спокойно плавал в глубинах южного моря и ведать не ведал, что его положат на алтарь обучения несмышленой невесты.

– Знаешь, какой главный секрет в приготовлении еды? – помешивая в сковороде овощи, говорила Летисия.

– Заклятие темной магии «пряная штучка», – прямо ответила я.

– Готовить с большой любовью! – чарующе улыбнулась тетушка, словно получала истинное наслаждение от стояния в кухне над горячим очагом.


– Спорное утверждение. Раз нельзя использовать темную магию, тогда стоит просто следовать рецепту.

– Посмотри на Арветту, – посоветовала Летисия. – С ее мужем сработало. С третьего раза.

– То есть одного ужина недостаточно? – вздрогнула я. – Их еще и курсом надо проводить?!

Если я когда-нибудь действительно соберусь замуж, то выберу мужчину, который не будет испытывать ровным счетом никакого трепета перед едой. Мир большой, уверена, один такой найдется.

– Дегустируй. – Тетушка протянула мне вилку с насаженной креветкой.

Я послушно положила угощение в рот и принялась жевать.

– Что скажешь? – с интересом спросила она.

– Любовь явно не помогла, – призналась я, и повар, перетирающий тыквенный супчик, ехидно прыснул в кулак. – Но не вижу смысла расстраиваться. Мы будем так заняты пережевыванием ужина, что не придется вести светские беседы.

– Энни, во время романтического ужина девушка не должна жевать, – покачала головой тетушка. – Деликатесы для мужчины. Пока он расслабленно ест и не видит опасности, ты его очаровываешь!

– Зачем надрываться на кухне, если самой поесть нельзя?

– Мама, тетушка Мириам сказала, что ты готовишь, – раздался голос Эбигейл. Она стояла в проходе и буравила нас пристальным взглядом. При появлении светлой чародейки дедушкин повар как-то ловко ускользнул в холодильную кладовую, а поварята, не без смеха следившие за кулинарным беспределом, разбрелись по углам или спрятались за кастрюлями.

– Ох, Эбби! Ты как раз вовремя! – обрадовалась Летисия. – Мы с Энни готовим романтический ужин.

На лице кузины на краткий миг отразился вопрос: «Какого демона?» Только бранными словами.

– Ужин? – переспросила она, глядя на меня. – Для кого?

– Тренируемся для моего жениха, – как на духу ответила я и сама порадовалась, что сказала чистую правду, а все равно будто поиздевалась. – Как высшие курсы семейной жизни для молодой невесты.

– Вообще-то предполагалось, что ужинать вы будете сегодня, – тихо заметила Летисия и на мой вопросительный взгляд ответила: – Сегодня полнолуние. Упускать такую возможность ни в коем случае нельзя. В полную луну мужчины особенно чувствительны и податливы женским чарам.

Главное, чтобы в полнолуние чувствительный мужик ни в кого не превращался и не пытался сожрать невесту. Иначе романтика может случайно обернуться трагедией.

– Ну и креветки уже сварили, – медленно протянула я. – Не отдавать же пресветлому.

– Значит, романтический ужин. – В глазах Эбигейл вспыхнул нехороший огонек, губы дернулись, но улыбки все равно не вышло. – Дерзай, Энни! Уверена, у тебя все получится. В конце концов, никто не говорит, что договорной брак не может стать счастливым.

Почему мне показалось, что она сказала «терзай»? Терзать-то я уж точно умею.

Она развернулась на каблуках и с неестественно прямой спиной пошагала к дверям.

– А что ты хотела-то? – остановила ее Летисия.

– Уже неважно, – отмахнулась Эбби.

Вчера она, по всей видимости, пыталась повторить успех старшей сестры, прислала в комнату Калеба вкусный ужин, но появилась я и разрушила план по соблазнению чужого жениха. Уверена, сегодня она ответит мне тем же. Обязательно появится на романтическом ужине и, возможно, притащит свиту.

Я готова помолиться святым демонам, чтобы Эбигейл меня не разочаровала! Люси собственными руками должна была опоить Калеба. Еще надо было спрятать в постели моего жениха вещь, принадлежащую кузине и отданную ею добровольно. За этот пункт я не беспокоилась, мелочь по сравнению с тем, как подлить зелье, вложить в руки Люсиль и подать ее будущему мужу.

Честное слово, эти светлые чародеи такие сложные! Вокруг них всегда приходится устраивать пляски с бубнами. Иногда в прямом смысле этих слов. А потом дед недоумевает, почему я не хочу светлого мужа. Да он приворожиться по-человечески, без реверансов и условий, не в состоянии!

– Теперь тебе пора превращаться в красавицу! – скомандовала Летисия.

– Да я и так на отражение в зеркале не жаловалась, – честно призналась я.

– Видимо, сегодня ты в него не заглядывала, – отрезала тетка. – Вчера мне прислали потрясающие омолаживающие пасты с морскими водорослями и вулканический песок для чистки лица. Мы просто обязаны все это испробовать!

Подозрительно, но на себе тетушка пробовать волшебные маски не захотела. Битый час терзала меня: терла, мазала, отдирала и снова терла то, что отодрать не удалось. Но оказалось, что результат стоил всех усилий. Когда застывшая корка, на ощупь похожая на влажный каучук, одним куском отвалилась от лица, кожа сияла. Я выглядела такой свеженькой, словно не выплясывала всю ночь перед котелком с зельем и еще пару часов возле кухонного очага.

– Во время ужина следует быль остроумной, – наставляла меня Летисия по дороге в малую столовую, где слуги накрыли ужин. – Мужчины любят, когда с ними кокетничают, но не слишком. Умеешь вести светские беседы о погоде, о природе и философах прошлого столетия?

– Нет, – с трудом подавив зевок, ответила я, – но могу, если что, подправить погоду под разговор и прочесть пару заклятий прошлого столетия. Главное, не взбеситься и никого не проклясть.

– Энни, ты чародейка или ведьма?

– Скорее ведьма, чем чародейка, – по-прежнему чистосердечно призналась я. – Но вы правы, тетушка, не стоит поступаться принципами ради мужчины. Когда я ем, я глух и нем. И никого не проклинаю!

Романтический ужин на двоих накрыли в комнате, где по утрам Эбигейл собирала замковых подружек. Столовая была по-девичьи милой: с голубыми стенными тканями, белыми чехлами на стульях и рюшами на легких занавесках. Толстые свечи испускали мускусный аромат. Свет приглушили, а серебристые светлячки, кружащие в воздухе, придавали атмосфере сказочность.

На свидании я оказалась первой. Посидела, подперев щеку кулаком, посмотрела на еду, влажно поблескивающую в свете огоньков, и только потянулась вилкой к аппетитной закуске, как дверь стремительно отворилась. На пороге возник Калеб:

– Слуги сказали, ты здесь…

Он замер, точно споткнувшись о невидимую преграду: